Читать книгу Полоса отчуждения - Евгений Кулькин - Страница 46

– Какой-то дурак раньше терминами такими кидался: «нетрудовые доходы». Да раз они доходы, то уже трудовые. Ежели ты, как у нас принято говорить, спекулируешь, то надо найти, где подешевле купить и кому дороже продать. Разве это не труд? Да даже проститутка трудится дай бог как. Вон, – он указал на здоровенного мужика, что шел сбочь дороги, – попробуй под таким бугаиной ногами подрыгай.

Нет, это только зависть человеческая придумала доходы называть нетрудовыми. Ведь свое-то продать как следует тоже способности, а то и талант нужен. Заставь меня, к примеру, на базаре стоять. Да ни в жизнь не соглашусь! Скорее с голоду сдохну, чем унижу себя торговлей.

Я сейчас расскажу, как мы с племянником машину продавали, ты со смеху течь дашь.

Значит, у Генки моего, у племяша, запохожилась очередь на новье. Тесть, словом, в очереди стоит. А у него «тринадцатая» всего как три года. И почти неезженная, потому как он на легковушке начальника одного возит, и все время на колесах.

Поехали на базар. А там цены – охренеть можно! Ну, сговорились, сколько просить будем.

И тут вдруг подходит к нам его друг детства Славка. Ну поздоровались там. Спрашивает он: «Продаешь тачку?». Генка кивает, мол, да. Ну тот ее обсмотрел и говорит: «Никому не отдавай, я возьму». Генка молчит, сколько за нее просит. И я тоже, потому как вроде дело-то это не мое – они кореша закадычные.

Обсмотрел Славка машину еще раз и говорит: «Цену я тебе за нее дам. А цена-то ей всего двадцать тысяч».

И опять все промолчали.

А когда Славкина жена уже с деньгами заявилась, то еще пятерку выцыганила.

И отдал племяш машину, считай новую, за пятнадцать.

– Здорово кому-то повезло! – перебил его Максим.

– Не говори! Но, если бы мы были одни, наши клячи со свету бы нас сжили. А то и жены – и моя дура старая, и Генкина, тоже шалава – при нас были. И как в рот воды набрали.

Он помолчал какое-то время и заключил:

– Так что на все талант нужен. Недаром мой дед говаривал: «Зазря и чирей не садится».

Максим, мысленно сделав себя участником тех торгов, подумал, что тоже не способен был бы отказать близкому человеку, и потому смело может быть отнесен к разряду простофиль, над которыми всегда, пусть беззлобно, но надсмехаются более изворотливые и практичные люди.