Читать книгу Долгая машина - Евгений Морозов - Страница 2

В памяти рылся – забвенье наскрёб…

Для мыслелова, как для змеелова,

для рудокопа, что стал землекоп, —

гулкое нечто для тихого слова…

Как ни любви, ни полцарств, ни чинов,

вместо всей жизни, чем вдаль, тем нелепей,

тёмная масса просмотренных снов,

редкие вспышки на вспомненном небе…

Снегом декабрьским лицо уколи,

светом весенним зардейся здоро́во —

всё это прошлое. Что там вдали

слышится, светится? Зарево, слово…

Не говори мне, что знать и беречь,

сам расскажу, как понятно и грубо,

как невозможно запутывать в речь

это мычание у жизнелюба.