Читать книгу Исповедь предпринимателя первого призыва. Восхождение из бездны. Повести - Евгений Никитин - Страница 6

Все это было еще в той советской стране, в Нефтегазодобывающем объединении. Сейчас такого уже не существует, все государственные организации были утилизированы после перестройки. Выбирать какая работа лучше, а какая нет на севере не приходится. Предложили мастером в цех автоматизации производства, по сути, опять новый участок. Видимо у Никонова на судьбе написано, что каждый раз ему приходилось создавать какое-то новое производство. Создавать новое с одной стороны удобно никто не мешает, но как всякое новое требует к себе повышенного внимания и компетентности, поэтому каждый раз приходилось усаживаться за книги и разбираться дополнительно в каких – то вопросах необходимых для работы. Так случилось и в этот раз.

Следующий день был днем знакомства, в цехе автоматизации нефтегазодобывающего управления. Обстановка его очень порадовала, приветливый коллектив, домашнее отношение, улыбающийся начальник цеха, все вроде бы показывало добродушное отношение. Но черную кошку в темноте искать бесполезно. Север начинаешь понимать, когда там поживешь определенное время. Как в каждой экстремальной ситуации люди стараются объединяться в группы, так и на севере все живут кланово. Вместе работают и вместе отдыхают. Чужому человеку со стороны тяжело вливаться в коллектив. Коллектив, куда он попал, практически весь состоял из украинцев и зная их нравы, еще по предыдущей работе, где приходилось часто летать в командировки на западную Украину, понял, что коллектив будет улыбаться недолго, чужаков хохлы никогда не любили.

Самое интересное было в конце осени, когда все вокруг преображалось в разные краски – это самое удивительное время года на севере, когда еще не совсем холодно, но и не жарко. Ягод и грибов видимо – невидимо. Особенно когда собираешь клюкву на болоте. Ходили на эти мероприятия семьями. Что самое странное собирали на болотах, где и ходить то страшно. Под тобой все колышется, правда воды немного, очень сильно сплетенная трава не дает ноге провалится в болото. И дети ходили вместе и не боялись. Правда, далеко их не отпускали от себя. Но после, надышавшись природой и обед был самым лучшим и сон самим крепким.

Участок телемеханики с двумя системами и порядка двухсот километров кабельных линий, все это до прихода Никонова обслуживали специалисты монтажно – наладочного управления и управление нефтедобычи платило за это огромные деньги. Поэтому директор и позвал Никонова к себе, ему позарез был нужен специалист по радиоэлектронике, узнав, что он радиоконструктор, тем более. Придя в цех и осмотревшись, его, наконец принял начальник цеха Дроздов.

– Ну что Евгений Александрович, мы тут решили вам доверить прорывной участок. Вы специалист, вам и карты в руки, а то станции запустили, а обслуживать некому, вот и платим наладчикам. Давайте, с утра поезжайте, осматривайтесь на месте, вам придается машина УАЗ-452 «буханка», оборудуйте ее и начинайте работать. Две системы расположены одна на первом промысле ТМ – 600 и вторая на втором промысле ТМ -620 и одна система в разобранном виде, ее требуется восстановить. Ну что такое телемеханическая система, вы наверняка знаете – это несколько станций управления (что-то близкое к АСУТП), конечные пункты регулирования технологических процессов и собственно сами сети по которым передается информация. Информация по сетям передается через пункт управления от ГЗПУ (групповые замерно-переключающие установки на пятнадцать нефтяных скважин) и БКНС, КНС (насосные станции перекачивающие нефть по магистралям).

Все аварийные ситуации отображаются в станции управления, и происходит обратный процесс регулирования по ситуациям. Сама электроника находится в теплых боксах; обслуживание и ремонт ее не представляет собой особой трудности, а вот сети расположены в земле и совсем неглубоко. Их просто глубоко не закопаешь, максимум полметра и вечная мерзлота, поэтому и летом и зимой их постоянно рвет тяжелая техника, переезжая с места на место. Приходилось отогревать землю старыми покрышками, которых вдоль дорог лежит предостаточно, в противном случае землю не отогреешь и не отремонтируешь место повреждения.

Особенно тяжело, когда сильный мороз за 40 градусов. Дышать тяжело, кислорода не хватает, быстро задыхаешься и теряешь силы. На такие мелкие работы копательную технику не выделяют. В такой мороз металл не выдерживал и в основном все делалось, живой силой. Ранее, данное оборудование монтировали и обслуживали наладчики, подрядной организации, но с ними было много проблем, и приняли решение забрать на обслуживание к себе. Вот вы и будете этим заниматься. Все поняли?

– Да вроде все понятно. Разрешите идти заниматься? Да! Совсем забыл, а штат, какой – то есть уже там или еще нужно набирать.

– Частично заберете с работающих промыслов, зайдите к кадровику, она выдаст вам учетные листки, подберите, кого вам нужно, и дополнительно будем решать укомплектование посредством вахтовиков летающих с Казани.

На следующий день Никонов встал в пять утра и отправился на автобусную площадку, откуда отправлялись автобусы на промыслы. Рабочий день никто не отменял (восемь часов) и два часа на проезд. Местность была болотистая, для установки аппаратуры делали отсыпку из песка прямо на болото и на песок устанавливали оборудование. Точно также сделаны дороги, сверху на песок укладывались бетонные плиты, вот по такой дороге каждый день ездили на работу. Ощущение такое как – будто в поезде, на стыках плит постоянные толчки и только по истечении нескольких месяцев привыкаешь к тряске. Но каждый день на переезд к месту работы и обратно уходило от четырех часов до семи и на месте еще накручивали до ста километров, объекты были далеко разбросаны друг от друга.

На отдых времени почти не оставалось, разве только в субботу и воскресенье. Несколько позже он понял, почему в общагах такой распорядок дня. У них просто не было возможности расслабиться вообще. У кого были семьи, тем проще. Спустя год, как и все, как только автобус трогался с места, он засыпал и просыпался ровно за сто метров до промысла. Таким образом, гнали дорожное время, да и смотреть в окно было интересно вначале, а потом это все однообразное приедалось. Дорожных фонарей в то время не было, их заменяли столбы пламени от сопутствующего газа вдоль дороги, который постоянно сжигался потому, как его никто не утилизировал. Советский союз был богатым, и никто на это не обращал внимание. Это все горело десятилетиями.

До места назначения все ехали молча, основная масса спала опустив голову, Никонов всю дорогу обозревал окрестности, для него вся природа была в диковинку.

Через пару часов добрались на промысел №2 «89 буровая». Выйдя из автобуса и осмотревшись Никонов, не увидел никаких капитальных строений, все службы располагались в строительных вагончиках и посредине стоял сборный комплекс то ли шведский, то ли финский, в котором находилось управление промысла.

Служба автоматики располагалась в вагончике и на первое время его встретил, только один работник участка, Слава Кондрашкин.

Через некоторое время участок разросся до двадцати человек, около половины были летающими вахтовиками, часть прилетало из Казани и часть из Харькова. Сформировали три бригады, из которых одна обслуживала систему Промысла №1, вторая Промысел №2 и третья бригада занималась обслуживанием и ремонтом кабельных линий системы телемеханики. Понемногу работа стала стабилизироваться, системы работали нормально и только иногда были проблемы с кабелями.

В зимнее время на севере очень трудно заниматься ремонтом кабельных линий, земля промерзает до такой степени, что откапать кабель просто не предоставляется возможным, а именно в зимнее время и перетаскивают тяжелое оборудование, по снегу лучше. Глубоко закапывать нельзя не отремонтируешь. Укладывают кабель сантиметров на тридцать в глубину, а тут техника тяжелая.

Утром Никонову поступил звонок со второй системы и Кондрашкин сообщил :

– 5 и 12 ГЗПУ не выходят на связь.

Собрав кабельщиков Никонов, поставил им задачу по поиску места обрыва. Совсем недавно их обрадовали новым оборудованием. Раньше искали на глазок, визуально и тратили много времени. А сейчас прислали прибор для поиска повреждений, но пользоваться им еще все не могли и Евгений выехал вместе с ними на трассу. Установили прибор на промежуточном шкафу и через мгновение он выдал, точку отсчета.

Кабельщик Стас Шеховцов заинтересовался:

– А как определять расстояние?

– Этот прибор работает как радиолокационная станция, только по проводу. Вот видишь первый импульс самый высокий – это отправленный.

– А ну да, а вот дальше небольшой импульс, это наверное место повреждения.

– Нет Стас, этот импульс характеризует место соединения кабеля, импульс не такой четкий, в этом месте установлена соединительная муфта, но разрыв не в ней.

– А как же определять?

– А вот, дальше очень четкий импульс, но с меньшей амплитудой, можно его увеличить, изменяя масштаб, но в данном случае оставим начальный. Между импульсами сетка, пронумерованная в десятках метрах. Таким образом, до места повреждения 550 метров.

– Хороший прибор.

– Вот теперь тебе придется его изучить, и будешь им заниматься. Володя заводи машину и ставь суточный спидометр на ноль, как только будет 550 метров, машину «стоп».

– Понял Саныч.

Проехал положенные метры автомобиль остановился, однако на обочине никаких повреждений не обнаружили.

– Странно? – подумал Никонов, – прибор никогда не врал. Придется стрельнуть с противоположного конца.

Как это и не было странным, но прибор с другого конца указал точно эту же точку. Теперь настало время чесать голову и, бросив взгляд в сторону от дороги Никонов увидел в пяти метрах совершенно новую установленную опору ЛЭП, вокруг была видна земля от бура. Однако опора стояла далеко от места прокладки кабеля.

– Ежкин кот, – воскликнул Евгений, – дак ведь здесь как раз еще одно соединение, поэтому сделали петлю и вывели ее за пределы дороги. Это ж надо так ювелирно просверлить, чтобы попасть именно в наш кабель.

Попробовали, разгребли снег и ломами пытались добраться до повреждения, но мороз уже сделал свое дело.

– Володя, – обратился он к водителю, – покатайся поблизости привези покрышек, штук пять.

Через двадцать минут запалили на дороге «майдан» и через пару часов, землю можно было уже долбить ломами. Работа у кабельщиков тяжелая, в основном ручная, на морозе лом зачастую ломается пополам, не выдерживает северный мороз. К вечеру место повреждения ликвидировали, но такие поездки были очень частыми, не любили нефтяники следить за порядком.

До конца смены оставалось около часа, все завалились в балок, приклеившись к батарее, греться и потом, отогревались внутри горячем чаем, иначе нельзя. Мороз за сорок, очень коварный, дышится легко, вентиляция хорошая, но можно и воспаление легких получить.

Хорошо электронщикам, они сидят в теплых помещениях вместе с системами, но и у них довольно часто возникали разные поломки.

Как уже было замечено ранее, украинский клан стал себя показывать почти сразу, как только участок начал работать. Оплата труда на севере складывается из оклада или тарифной сетки, районного коэффициента и северных надбавок или «полярок», а все остальное распределялось через КТУ внутри цеха (коэффициент трудового участия). Самое интересное, что распределял это все совет при начальнике цеха (который тоже был украинец) в который входили одни украинцы, поэтому премия полагалась только их клану и только иногда, чтобы не слишком в глаза бросалась, перепадало другим. Вот это «мое», формировалось еще в то время, а выстрелило гораздо позже, в 2014г.

Много было у Никонова стычек с этим руководством, приходилось отстаивать права участка, разбирали его на партийных собраниях, где были одни украинцы, хотя он был беспартийным, но как только вопрос касался рассмотрения данных вопросов в кругу работников его участка, сразу же все дела закрывали и сидели тихо. Внешне все выглядело очень даже прилично, наглядная агитация на стенах, хороший ремонт в цехе, хорошие средние показатели, а развития в цехе не было. Вопросы, поставленные относительно кабельных сетей, были очень злободневными и касались быстрого решения. Очень много времени, особенно зимой, приходилось уделять их ремонту.

Техника развивалась с каждым днем и Евгений любил почитывать новую литературу неожиданно проскользнула информация по управлению телемеханическими системами по радиоканалу. Это сразу заинтересовало Никонова, к тому же он уже занимался ранее в речном порту радиосвязью и был готовым специалистом. На следующий день он подошел к начальнику цеха, с предложением :

– Александр Николаевич! Вы прекрасно понимаете, какая у нас сложилась обстановка с кабельными линиями, их постоянно рвут, информация часто не доходит по названным причинам до центра обработки. Не перейти ли нам на управление по радиоканалу. Установим ретрансляторы, и вопрос будет решен.

– Женя, а зачем этот геморрой нам, делать расчеты, доказывать у генерального. Да и пойдет этот радиоканал или не пойдет, а отвечать то придется.

– Александр Николаевич! Вы же знаете, я перед приездом к вам занимался именно этим, в короткие сроки сделаем расчеты и инженерные и экономические.

Расположения от Дроздова Никонов так и не добился, причина была простая, начальник цеха привык к своему болоту. В радиосвязи он ничего не понимал и боялся, что потеряет доверие начальства, если не справится.

Поэтому Никонов на следующей неделе пошел в управление, в отдел новой техники, сделав предварительные расчеты, его доводы убедили начальника управления в целесообразности замены управления радиоканалом. Однако придя в цех, тут же получил большой разнос от руководства цеха.

Дроздов и Романовский, его зам учинили ему настоящий разнос:

– Послушай Никонов, почему ты, без нашего разрешения ходил на прием к начальнику управления? Ты понимаешь, что этим ломается субординация. Тебе что хочется получить выговор?

– Александр Николаевич! У меня бригада кабельщиков работает зимой на открытом воздухе, практически без специальной техники, копает место повреждения вручную. Это удлиняет сам процесс устранения неисправности, причем сильно, передача информации по радиоканалу позволит сократить сроки передачи, причем существенно раз в пять, мы отвяжемся от кабелей вообще и не будем покупать дорогостоящую продукцию и оплачивать ее транспортировку и разгрузку, для которой требуется дополнительно гонять подъемные краны. Кроме того, за счет системы частотного уплотнения можно развить дополнительные возможности телемеханических систем, мы отвяжемся от климатического фактора и еще много разных достоинств. Я же вам объяснял все это, поэтому как специалист считал необходимым информировать об этом варианте руководство управления, и получил поддержку.

– Ну, смотри Евгений, с огнем играешь.

– Я приехал сюда работать, а не штаны протирать.

Конечно, должны были быть первоначальные вложения и не малые, но руководство управления Никонова поддерживало, а руководство цеха блокировало и тормозило развитие событий. Не хотелось им ломать устроенный производственный быт и вносить в него изменения.

Прошло несколько недель и Романовский соизволил пригласить Никонова к себе:

– Знаешь Евгений, а может ты и прав, я вот подумал, а почему бы не попробовать. Да, совсем забыл, у тебя по второй системе должна быть профилактика по графику планово-предупредительных работ. Я вот приготовил тебе спирт для прочистки.

– Это как нельзя, кстати, я уже хотел спросить об этом.

– Ладно езжай, занимайся системой, а потом подумаем.

Не знал Никонов, что этот спирт, окажется тем самым предупреждением Дроздова: « Смотри не обожгись». Приехав на промысел, он передал бутылку Кондрашкину и напомнил о профилактике.

– Завтра Саныч, все прочищу.

На следующий день после обеда Кондрашкин зашел к Никонову и сообщил нехорошую весть :

– Саныч! У меня система встала намертво.

– Что случилось?

– Ты мне вчера спирт давал?

– Ну да

– А там не спирт был, а водка. Я контакты прочистил, а как включил, полсистемы погорело.

– Блин, я и не стал проверять, зам. начальника Романовский сам выдал.

– А я тебе говорил, что они отомстят за твой поход в управление.

После чистки многие блоки вышли из строя и их пришлось восстанавливать, спирт практически после чистки сразу испаряется, а водку смыть и высушить место применения очень трудно. Вопрос доверия к руководству цеха у него повис в воздухе.