Читать книгу Град безначальный. 1500–2000 - Евгений Витковский - Страница 20

В России – каждый царь, хоть грузчик, хоть крестьянин,

лишь ценами на спирт народы не взбеси.

Однако не забудь, насколько постоянен

закон семнадцати, всеобщий для Руси.

Ни горького стыда, ни легкого румянца

из-за того, что жизнь бессмысленно прошла:

однако не стоит страна без самозванца,

он – суть истории, он – корень для ствола.

Пять Лжедимитриев, царевич Петр, Лаврентий,

Осинник, Симеон, Савелий да Иван —

Ерошка, Гавриил, Василий, да Климентий,

да Федор, да Мартын: немалый караван!

Игру в солдатики или в цари затеяв,

подумай сотню раз: а стоит ли свечей?

Казнили наскоро семнадцать прохиндеев,

но восемнадцатый сбежал от палачей.

Кто был сей хитрый тип? Старик иль парень юный?

Едва ли труженик, скорее феодал,

Димитрий липовый, обласканный фортуной,

который имени векам не передал.

Кто мылится на трон, готов пойти вприсядку;

а у него во всем бубновый интерес.

Поди поймай его намыленную пятку, —

узнаешь только то, что он не Ахиллес.

Настырный ли диббук, анчутка ли беспятый,

незримой нежити пахан и голова,

безвсякий Яков он, – положим, тридцать пятый, —

или седьмой Иван, не помнящий родства.

Он на судьбу вовек не станет зубом клацать,

к чему грустить о ней, – ему и горя нет,

хотя уже давно три раза по семнадцать

прошло с семнадцати его далеких лет.

Способность ускользать переросла в привычку,

он самозванствует, и потому упрям.

Другому власть нужна, а он берет наличку,

и в этом фору даст семнадцати царям.

Ну, помахал жезлом, засунь обратно в ранец, —

в восторге публика, – а ты не виноват.

Канат не задрожит: виват тебе, поганец.

Виват сбежавшему, семнадцать раз виват!