Читать книгу Град безначальный. 1500–2000 - Евгений Витковский - Страница 6

Не помнит чина русская пучина.

Россию очень трудно удивить;

ты истинный мужчина, князь Овчина,

за то тебя и надо отравить.

Ты хай теперь не затевай вселенский!

Ты попросту попался, как болван,

князь Телепнев-Овчина-Оболенский

с простым еврейским именем Иван.

И повара страшись, и хлебореза,

и это хуже встречи с палачом:

сиди теперь, закованный в железа,

и жди отравы неизвестно в чем.

О том обычно говорить неловко,

по-своему любой мужчина слаб:

зачем тебе прекрасная литовка, —

иль мало на Руси цветущих баб?

Цветут они в России повсеместно,

в которую ни загляни дыру.

Понятно, переспать с царицей лестно, —

а ну как не проснешься поутру?

Иль совладать не смог с мужскою сутью?

Как раз об этом лучше не бреши.

Царица в бане надышалась ртутью,

а ты теперь хоть вовсе не дыши.

Об этом неприятно думать на ночь,

но говорит народное чутье,

что сын есть у тебя – Иван Иваныч,

а что Иван Васильевич, – вранье.

На свете есть ли большая отрада,

чем слушать «Со святыми упокой»?

Россия знает только смерть от яда,

и более не знает никакой.

Из муромцев, козельцев, ярославлян

за все века никто не дал ответ:

хоть кто-то хоть когда-то не отравлен, —

а просто умер в девяносто лет?

Сидят на ядах ангелы и черти,

отравлены ерши и караси,

и только вариант голодной смерти

от яда избавляет на Руси.

Не утолится голод людоедский,

и выпивки не хватит в кабаке,

а гибель ваша – просто праздник детский,

в сравненьи с тем, что будет при сынке.