Читать книгу Золото хищников - Филип Рив - Страница 5

Пеннироял… Имя казалось Тому смутно знакомым, хоть он и не мог сообразить, откуда его знает. Оно совершенно точно упоминалось в одной из лекций, когда Том еще был учеником-историком, но что такое совершил Пеннироял, чтобы заслужить упоминания, вспомнить не удавалось. Том слишком часто отвлекался, витая в мечтах, и мало прислушивался к речам учителей.

– Мы не берем пассажиров, – твердо сказала Эстер. – Мы направляемся на юг и путешествуем в одиночку.

– На юг – вот и славно! – заулыбался Пеннироял. – Мой родной город – плавучий курорт Брайтон, этой осенью он курсирует вдоль берегов Срединного моря. Я спешу поскорее вернуться домой, мисс Шоу. Мои издатели, Фьюмет и Спрейнт, непременно желают получить от меня новую книгу к Лунному празднику, и мне необходимы покой и уединение моего привычного кабинета, чтобы разобрать свои путевые заметки.

Он говорил, то и дело оглядываясь через плечо, окидывая быстрым взглядом лица прохожих, и при этом заметно потел. Эстер подумала, что он не столько стремится домой, сколько удирает от кого-то. Но Тома его слова заинтересовали.

– Вы писатель, мистер Пеннироял?

– Профессор Пеннироял, – с улыбкой поправил тот. – Я путешественник, исследователь и специалист по альтернативной истории. Возможно, вам попадались мои произведения – скажем, «Города, затерянные в песках» или «Прекрасная Америка[3]: правда о Мертвом континенте»…

Том наконец вспомнил, где слышал это имя. Чадли Помрой упомянул профессора Пеннирояла, когда читал лекцию «Новейшие направления в исторической науке». Пеннироял, сказал старик, совершенно не уважает истинно научный подход к истории. Все его рискованные экспедиции – чистой воды показуха, а книги его полны безумных теорий и сенсационных приключенческих сюжетов. Том очень даже любил безумные теории и сенсационные приключенческие сюжеты. После лекции он стал искать в библиотеке Музея труды профессора Пеннирояла, но консервативная Гильдия историков не нашла для них места на своих книжных полках. Так Том и не узнал, где именно путешествовал Пеннироял.

– На самом деле у нас есть место для пассажира, Эт. И деньги нам пригодились бы…

Эстер нахмурилась.

– О, деньги – не проблема! – заверил Пеннироял, вытаскивая из кармана пухлый кошелек и встряхивая его. – Скажем, пять соверенов прямо сейчас и еще пять, когда пришвартуемся в Брайтоне. Конечно, Петр Масгард предложит вам больше за выдачу какого-нибудь злополучного города, но и это весьма неплохая сумма, да к тому же вы окажете великую услугу мировой литературе.

Эстер пристально разглядывала бухту каната на краю набережной. Она понимала, что проиграла в споре. Этот чересчур приветливый незнакомец знал, как подъехать к Тому, и сама Эстер не могла не признать, что десять соверенов будут им очень даже кстати. Она сделала еще одну попытку оттянуть неизбежное: пнула ногой рюкзак Пеннирояла со словами:

– Что у вас в багаже? Мы не возим олд-тек. Насмотрелись, что от него бывает.

– О небо! – воскликнул Пеннироял. – Всецело с вами согласен! Пусть я альтернативщик, но ведь не полный идиот. Я тоже видел, что бывает с людьми, которые всю жизнь выкапывают из земли древние машины. Рано или поздно они отравляются радиацией или взрываются, наткнувшись на какую-нибудь неисправную штуковину. Нет, у меня при себе лишь смена нижнего белья да несколько тысяч страниц путевых заметок и зарисовок для будущей книги – «Огненные горы: явление природы или ошибка древних?».

Эстер снова пнула рюкзак. Он медленно завалился набок, но никаких металлических звуков, опровергающих слова Пеннирояла, слышно не было. Она посмотрела себе под ноги, потом еще ниже, сквозь дырчатую палубу Воздушной Гавани, на землю, где какой-то городок неторопливо тащился на запад, волоча за собой длинную тень. «Ну ладно», – подумала Эстер. Теплое, синее Срединное море – совсем не то, что безрадостные Ледяные Пустоши, а лететь туда всего-навсего неделю. Наверное, можно делить Тома с Пеннироялом в течение недели? Уж как-нибудь она перетерпит? Ведь он будет принадлежать ей всю оставшуюся жизнь.

– Хорошо. – Она схватила кошелек и отсчитала пять золотых соверенов, пока путешественник не передумал.

Том, стоя рядом с ней, говорил:

– Профессор, мы устроим для вас постель в носовом трюме. А работать над рукописью вы сможете в лазарете, если захотите. Я планировал переночевать здесь и отчалить на рассвете.

– Если не возражаешь, Том, – сказал Пеннироял и снова тревожно оглянулся через плечо, – я предпочел бы отправиться немедленно. Не годится заставлять музу ждать…

Эстер пожала плечами и вытряхнула из кошелька еще несколько монет.

– Отчаливаем, как только начальник порта даст разрешение, – сказала она. – Надбавка за срочность – два соверена.

* * *

Зашло солнце – пылающим углем погрузилось в дымку над западными отрогами Тангейзерова хребта. По-прежнему над скоплением торговых городов поднимались воздушные шары, а с севера, со стороны Архангельска, перевалив через базальтовые предгорья, прилетали дирижабли. Один из них принадлежал добродушному старому джентльмену по имени Уиджери Блинко, антиквару, торговцу предметами олд-тека – высоких технологий древности. Чтобы свести концы с концами, симпатичный старичок еще сдавал комнаты на втором этаже над своей лавкой в портовом районе Архангельска, а при случае продавал информацию любому, кто готов был за нее заплатить.

Оставив своих жен швартовать воздушный корабль, мистер Блинко засеменил прямиком в контору начальника порта с вопросом:

– Вы видели этого человека?

Начальник порта взглянул на фотографию, которую положил ему на стол мистер Блинко, и сказал:

– Да это же профессор Пеннироял, джентльмен-историк!

– Джентльмен? Черта с два! – сердито закричал Блинко. – Прожил в моем доме полтора месяца, а как только на горизонте показалась Воздушная Гавань, сбежал и не заплатил мне ни пенни! Где он? Где можно найти этого мерзавца?

– Опоздал, приятель, – усмехнулся начальник порта, не без удовольствия сообщая дурные новости. – Он прилетел с одним из первых шаров из Архангельска и стал спрашивать насчет кораблей, идущих на юг. Я его направил к тем ребятам, что летают на «Дженни Ганивер». Она только что отчалила, десяти минут не будет, курсом на Срединное море.

Блинко застонал и устало провел рукой по широкому бледному лицу. Он никак не мог себе позволить лишиться двадцати соверенов, обещанных Пеннироялом. Ну почему, почему он не заставил мошенника заплатить вперед? Ему так польстило, что Пеннироял подарил ему экземпляр «Прекрасной Америки» («Моему дорогому другу Уиджери с наилучшими пожеланиями»), и так уж его взволновало обещание великого человека упомянуть о нем в следующем своем произведении, что он даже не почуял подвоха, когда Пеннироял начал переадресовывать на его имя счета от виноторговцев. Он даже не пробовал возражать, когда путешественник принялся открыто флиртовать с младшими миссис Блинко! Чтоб их всех, этих писателей!

И тут сквозь жалость к себе и начинающуюся головную боль, затуманившую мозг мистера Блинко, пробилось нечто, произнесенное начальником порта. Название. Знакомое название. Чрезвычайно ценное название!

– Вы сказали – «Дженни Ганивер»?

– Сказал, сэр.

– Но этого не может быть! Она погибла, когда боги уничтожили Лондон!

Начальник порта покачал головой:

– Да нет, сэр, совсем даже ничего подобного. Последние два года она провела в зарубежных небесах. Как я слышал, вела торговлю с городами-зиккуратами Нуэво-Майя.

Мистер Блинко поблагодарил начальника порта и выбежал на набережную. Он был человек солидный и бегал нечасто, но ради такого дела стоило побегать. Он растолкал толпу детишек возле подзорной трубы, установленной на парапете, и внимательно осмотрел небо. В направлении на юг, чуть к западу, блеснули в лучах заходящего солнца кормовые иллюминаторы воздушного корабля. Маленького, ярко-красного корабля с гондолой, кое-как сляпанной из разного металлолома, и сдвоенными двигателями Жёне-Каро.

Мистер Блинко заторопился к своему кораблю, который назывался «Временные трудности», и к своим многострадальным женам.

– Скорее! – завопил он, врываясь в гондолу. – Включите радиоприемник!

– Стало быть, Пеннироял опять ушел у тебя из-под носа, – заметила одна из жен.

– Какой сюрприз! – прибавила другая.

– Точно так же получилось и в Архангельске, – сказала третья.

– Молчать, жены! – заорал Блинко. – Тут важное дело!

Четвертая жена сделала гримаску:

– Едва ли Пеннироял стоит таких хлопот.

– Бедный, милый профессор Пеннироял, – захныкала пятая.

– Да забудьте вы про этого Пеннирояла! – проревел муж. Стащил с себя шляпу, торопливо натянул радионаушники, настроил приемник на секретную волну, раздраженно махнул рукой жене номер пять, чтобы прекратила нытье и крутила рукоятку стартера. – Кое-кто очень хорошо мне заплатит за сведения, которые я только что узнал! Торговое судно, на котором улетел Пеннироял, – это бывший корабль Анны Фанг!

Том только сейчас понял, насколько он истосковался по общению с другими историками. Эстер всегда с удовольствием слушала, когда ему случалось вспомнить какие-нибудь разрозненные факты из прежних учебных дней, но почти ничего не могла предложить в ответ. Сама она с семи лет жила своим умом, могла на полном ходу запрыгнуть на борт движущегося города, умела поймать и освежевать кошку, знала, куда нужно ударить ногой нападающего грабителя, а вот историей своего мира как-то не удосужилась заняться вплотную.

И вдруг появился профессор Пеннироял, сразу заполнив своим обаянием полетную палубу «Дженни». У него на любой случай жизни имелась своя теория или анекдот. Слушая его, Том едва не почувствовал ностальгию по старым временам, по лондонскому Музею, где его окружали книги, факты, экспонаты и атмосфера научных споров.

– Возьмем, к примеру, вот эти горы, – говорил Пеннироял, указывая рукой в окошко с правого борта.

«Дженни Ганивер» двигалась на юг, следуя вдоль длинного отрога Тангейзера. По лицу путешественника пробегали отсветы раскаленной лавы, клокочущей в жерле действующего вулкана.

– Им я собираюсь посвятить свою следующую книгу. Откуда они взялись? В древности их не было, мы знаем об этом по сохранившимся картам. Почему же они так внезапно возникли? По какой причине? То же самое в далеком Шань-Го. Чжань-Шань – самая высокая гора на Земле, но в древних летописях она ни разу не упоминается. Что такое эти новые горы – просто результат природной вулканической деятельности, как нам всегда твердили? Или перед нами последствия какого-то чудовищного сбоя в технологии Древних? Возможно, перед нами результат экспериментов с новыми источниками энергии или с каким-нибудь кошмарным оружием. Вулканы на заказ! Только подумай, Том, какая это была бы находка!

– Нас не интересует олд-тек, – машинально буркнула Эстер. Склонившись над штурманским столом, она пыталась проложить курс по карте, и разглагольствования Пеннирояла все больше ее раздражали.

– Ну конечно не интересует, деточка! – вскричал Пеннироял, уставившись на переборку рядом с Эстер (он все еще не был уверен, что сможет, не дрогнув, посмотреть в ее ужасное лицо). – Конечно, конечно! Весьма благородный и разумный предрассудок. И тем не менее…

– Это не предрассудок, – отрезала Эстер, нацелив на Пеннирояла измерительный циркуль с таким видом, что профессор всерьез испугался, как бы она не нанесла ему тяжелого увечья. – Моя мама была археологом. И путешественницей, и искательницей приключений, и историком, совсем как вы. Она побывала в мертвых землях Америки, выкопала там древний предмет и привезла домой. Предмет назывался МЕДУЗА. Правители Лондона прослышали об этой штуковине и послали своего человека, Валентайна, чтобы он убил мою мать и забрал ту вещь. Заодно он сделал мне вот такое лицо. Он увез ту вещь в Лондон, там за нее взялись инженеры, привели ее в действие, а она возьми да и шарахни, как никто не ожидал, и дело с концом.

– Ах да, – отозвался слегка присмиревший Пеннироял. – Все знают о происшествии с МЕДУЗОЙ. Я даже могу точно сказать, чем занимался в то время. Я тогда находился на борту Читтамоторе, в обществе очаровательной юной особы по имени Минти Бэпснэк. Мы через полмира увидели зарево в небе на востоке…

– А мы были с ним совсем рядом. Мы пролетели сквозь ударную волну и видели, что осталось от Лондона на следующее утро. Огромный мегаполис, родной город Тома, сгорел дотла из-за какой-то дряни, которую раскопала моя мама. Вот потому мы теперь стараемся держаться подальше от олд-тека.

– А-а, – неловко протянул Пеннироял.

– Я иду спать, – объявила Эстер. – У меня голова болит.

Это была правда. После нескольких часов поучительных речей Пеннирояла позади ее слепого глаза поселилась резкая, пульсирующая боль. Эстер подошла к креслу пилота, собираясь поцеловать Тома на ночь, но не хотелось делать это на виду у Пеннирояла, так что она только быстрым движением коснулась его уха, сказала:

– Позови, когда будет нужно тебя сменить, – и удалилась в каюту на корме.

– Ого! – сказал Пеннироял, когда она ушла.

– У нее довольно тяжелый характер, – согласился Том, смущенный выходкой Эстер. – Но на самом деле она замечательная. Просто застенчивая. Когда познакомишься с нею поближе…

– Конечно, конечно, – сказал Пеннироял. – Сразу видно, что за несколько необычной внешностью скрывается совершенно… э-э…

Но он так и не придумал, что бы такое хорошее сказать об этой девушке, и умолк, глядя в иллюминатор на залитые лунным светом горы, на огни небольшого города, движущиеся внизу, на равнине.

– Знаешь ли, она не права насчет Лондона, – промолвил наконец Пеннироял. – Я хочу сказать – насчет того, что он сгорел дотла. Я говорил с людьми, которые там были. Осталось довольно много обломков. Целые отсеки Брюха лежат в развалинах на открытой Поверхности к западу от Батмунх-Гомпы. Ну как же, одна моя знакомая, очаровательная молодая женщина-археолог, по имени Крюис Морчард, утверждает, что побывала внутри одного из более крупных фрагментов. Она рассказывает удивительные вещи: на каждом шагу обугленные скелеты, громадные куски оплавленных зданий и механизмов. Из-за остаточной радиации среди обломков мелькают разноцветные вспышки, похожие на блуждающие огоньки… или как будет правильнее – бродячие огоньки?

Теперь уже Тому стало не по себе. Гибель родного дома была для него незаживающей раной. Два с половиной года прошло, а сполохи того страшного взрыва до сих пор озаряют его сны. Ему не хотелось говорить о катастрофе, и потому он перевел разговор на любимую тему профессора Пеннирояла – о профессоре Пеннирояле:

– Наверное, во время своих путешествий вы бывали в разных интересных местах?

– Интересных! Не то слово, Том! Чего я только не повидал! Когда приземлимся в брайтонском порту, я первым делом зайду в книжную лавку и куплю тебе полное собрание моих сочинений. Удивительно, что ты не читал их раньше, ведь ты такой умный молодой человек…

Том пожал плечами:

– К сожалению, их не было в библиотеке Лондонского музея…

– Ну конечно! Гильдия так называемых историков! Фу! Замшелые старые хрычи… Знаешь, я когда-то пытался вступить в эту несчастную гильдию. Их главный историк, Таддеус Валентайн, отказал мне наотрез! Только потому, что ему не понравились мои американские находки!

Том был заинтригован. Не очень приятно слышать, как высокоученых членов его гильдии обзывают замшелыми старыми хрычами, но Валентайн – дело другое. Валентайн пытался убить Тома, он убил родителей Эстер. Если Валентайн кого-то не одобрял, считал Том, значит это хороший человек.

– А что вы нашли в Америке, профессор?

– Ну, видишь ли, Том, тут целая история. Хочешь, расскажу?

Том кивнул. В эту ночь, при таком сильном южном ветре, все равно нельзя уходить из рубки. Приятно будет послушать хорошую историю. Это поможет ему не заснуть. К тому же рассказы Пеннирояла пробудили какую-то частичку в душе Тома – воспоминания о прежних временах, когда жизнь была проще, когда он лежал, свернувшись калачиком под одеялом в спальне учеников третьего ранга, и читал при свете фонарика сочинения великих путешественников-историков – Монктона Уайлда, Чун-Мая Споффорта, Валентайна, Фишейкра и Комптона Кларка.

– Да, расскажите, пожалуйста, профессор, – сказал Том.