Читать книгу Марди и путешествие туда - Герман Мелвилл - Страница 31

Проносились дни, дни и дни; и, двигаясь теперь по этому пути, избегающему предательских зелёных берегов, которые часто попадались, «Парки» поворачивал то в одну, то в другую сторону, пока, наконец, уже нелегко было понять, в какой части водного мира он находился. Хорошо понимая пройденные опасности, Самоа впал в отчаяние. Но благословен будет невежественный! Поскольку в день его отчаяния его сильная старая любимая жена предложила ему укрепить сердце, ободриться и мужественно держаться по направлению к солнцу, следуя за которым они должны будут неизбежно достигнуть её дорогого родного собственного острова, где все их заботы закончатся. И, находясь в согласии, они скользили всё дальше, опускаясь по жидкой сфере океана.

В тот день, когда мы заметили их в нашей лодке, они увидели группу невысоких островов, которые вызвали у них немалую панику из-за их сходства с теми островами, где произошла уже описанная резня. Принимая во внимание, что они, должно быть, находились более чем в пятистах лигах от тех опасных мест, они всё же поменяли свой курс и обошли их и незадолго до заката, оставив острова за кормой, возобновили свой предыдущий курс. Но вскоре после этого они заметили нашу маленькую морскую «Серну», прыгавшую вдалеке по волнам.

Её они приняли за каноэ, посланное на их преследование.

Это разбудило и усилило их тревогу.

И когда, наконец, они почувствовали, что странный объект был лодкой, их страхи, вместо того чтобы быть развеянными, возросли ещё больше, поскольку их дикарское суеверие принудило их решить, что судно с белыми людьми, натолкнувшееся на них так внезапно, в открытом море и ночью, не могло быть ничем иным, кроме как фантомом. Кроме того, заметив нас обоих на «Серне», они представили себе нас призраками латиноамериканских индейцев. Тщеславие, которое удачно заглушило храбрость Самоа, как и у моего Викинга, вело к доказательству нашей нематериальности. Так, увидев нас решившимися высаживаться на бригантину после поспешного опрокидывания их движимого имущества, с целью переноса самого ценного наверх для сохранности они спрятали всё, что смогли, и вместе устроились на передней мачте; мужчина с мушкетом, женщина с мешком бус. Прилагаемые усилия уберечь эти сокровища от призрачного присвоения родились не в реальном страхе, что они могут быть украдены: это был просто момент дикой паники, которой они поддались. Не упрекайте её, сердечную игру Велизария: как и большинство бесстрашных воинов Фиджи, он, оставивший множество убитых врагов, не пройдёт десяти ярдов в темноте один, боясь призраков.

Их цель состояла в том, чтобы остаться на мачте до восхода, при наступлении которого они рассчитывали на уход своих гостей; тех, кто достаточно уверенно наконец запрыгнул на их корабль, таким образом подтвердив их худшие предчувствия.

Они наблюдали за нами долго и искренне. Но стоит сказать, что, когда они устроились на этой воздушной вершине, их семейные противоречия опять обострились, что, наиболее вероятно, было вызвано внезапной теснотой.

Однако мне кажется, что, используя в своих интересах наш спуск в каюту, Самоа в отчаянии сбежал от своей жены, и славный однорукий моряк проскочил от носа к корме мимо топ-мачты с мушкетом, висевшим на ремне за спиной. И получилось, что пара снова оказалась разделённой, хотя и несколькими ярдами, как будто оба находились на противоположных полюсах.

В течение всей долгой ночи они оба пребывали в большом недоумении относительно необычных гоблинов на борту.

С подобной любознательностью и тягой к выпивке супруги прежде никогда не сталкивались. Поэтому остыньте и систематизируйте: благоразумно остановить движение судна для обыска – лучше плана не придумать. Но что больше всего удивило их, так это наши факелы, вещи, не свойственные настоящим призракам. Затем наша еда и питьё на квартдеке, включая обдуманные движения и множество других одинаково странных действий, почти понятных Самоа для того, чтобы предположить, что мы были то ли тенями, то ли, в конце концов, людьми с луны.

Всё же они смутно отметили, что платья и штаны, которые мы носили, подобны тем, которыми капитан «Парки» наградил двоих латиноамериканских индейцев и в которых эти злодеи и были убиты. Это мнение, вместе с присутствием нашей китобойной шлюпки, объединилось с нашим предполагаемым лунным происхождением. Но затем эти рассуждения вернулись к первоначальному суеверному мнению о том, что мы были призраками убитых метисов.

Однако, когда во время последней части ночи мы, громко жуя наши булочки, находились под логовом Самоа, он, пристально следящий за нами, уже почти решил выстрелить в нас для установления нашей материальности. Но, к счастью, он решил повременить с реализацией этой идеи, отложив её до появления солнечного света, если к тому времени мы не должны будем испариться.

В сознании Аннэту почти сразу с нашей первой посадки на бригантину что-то в нашем поведении породило тайное сомнение относительно подлинности нашей атмосферной организации; и рядом с оставленными ей предположениями Самоа, когда тот сбежал с её стороны, её возбуждённый скептицизм усиливался всё больше и больше. Откуда мы прибыли, она не знала; достаточно того, что мы казались ей желавшими разграбить её собственные драгоценности чистокровной аристократки. Увы! Все её мысли – о, мои кнопки, мои гвозди, мои топоры, мои доллары, мои бусинки и мои коробки!

Пришедшая в отчаяние от этих мрачных предчувствий, она энергично встряхнула снасти, ведущие с её собственной высоты к Самоа, использовав этот метод для пробуждения его внимания к безобразию, какое, по всей вероятности, продолжалось в каюте, и прелюдии к наиболее вероятному вторжению в её собственный конец судна. Отважившись, она повысила свой голос, без сомнения предложив застрелить нас, как только мы выйдем из каюты. Но невозможность передать Самоа своё понимание происходящего доказала бесполезность её преступного намерения.

Когда её худшие страхи были подтверждены, а мы уже проникли на бак, последовало такое отчаянное сотрясение снастей, что Самоа, должно быть, еле удержался в страхе быть сброшенным с оснастки. И это было столь сильное раскачивание, что вызывало громкий скрип дерева, который мы так часто слышали в то время, пока находились ниже, в квартире Аннэту.

И через люк передней мачты, открывавший вид на бак, дама могла глядеть на нас прямо сверху вниз, поскольку наши передвижения выдавали огни, которые мы несли. После нашего взлома её сейфа её негодование почти полностью победило её страх. Отсоединённый и брошенный на бак главный блок был уполномочен немилосердно разрушить череп Ярла, который был лучше виден с точки зрения воздушного наблюдателя, чем мой собственный. Но, брошенный вниз, он не причинил никакого вреда нашим головам и телам.

Наконец, уже рассветало, когда последовало открытие Ярлом жителя с грот-мачты, что дало возможность понять всё, что происходило вокруг нас на корабле.

И таковы, по сути, были первое, второе, третье и четвёртое действия из драмы «Парки». Пятое и последнее, включая несколько сцен, последует теперь.