Читать книгу Alatis. Наследие. Книга 1 - Грейс Амбер Амбер Ланкастер - Страница 8

На следующую встречу с Реей и сыном я пришел подготовленным. Будучи главой братства, мне удалось сообразить себе дело, не вызвавшее подозрений, и на целый день исчезнуть из монастыря. Несколько часов заняла дорога – были рождественские праздники, и Рея собралась провести их в доме брата.

Сперва я сопротивлялся встречаться с ней там: не хотелось навлекать опасность еще и на ее семью. И еще не хотелось встречаться с матерью Реи, которая знала меня только заочно, но уже глубоко ненавидела. Но моя любимая умела быть весьма настойчивой.

Ее брат жил в небольшом пригороде около военной базы, и Рея убедила меня, что кроме военных я там не встречу никого. К тому же, наступает праздничное время – и большинству людей совсем не до разглядывания прохожих и соседей. С самого утра валил крупный снег, и дороги были едва заметены, что частично успокоило меня.

Рея рассказала, как найти дом ее брата, и к полудню я был уже на месте. Это оказался длинный дом синего цвета в колониальном стиле. К праздникам он был завешан гирляндами, украшен статуями оленей и рождественских эльфов, и буквально переносил все мысли на сказочное предвкушение Рождества.

Даррелл играл на заднем дворе, а Рея сидела, укутанная пледом, в скамье-качалке на крыльце. Не здороваясь, я присел рядом с ней.

– Ты уверена, что проблем не будет? – спросил я вместо приветствия.

– Нет, не будет. – ответила Рея, положив голову мне на плечо.

Она плотнее затянула ворот белого пушистого пальто, засунула ладоши в рукава, и прижалась ко мне посильнее. Ее волосы, рассыпавшиеся по капюшону, словно лучики солнца, золотились в свете новогодних гирлянд. Она наблюдала за сыном, и порой на ее губах появлялась улыбка.

– Ты был в музее?

– Да. – кивнул я.

– Тогда иди, поговори с сыном. Мне нужно в дом.

Рея отбросила плед, и я увидел, что она сидела на холоде в домашних тапочках. Заметив мой взгляд, она улыбнулась и объяснила:

– Лиам не разрешает ходить в его доме в обуви.

– Буду знать. – я вновь кивнул.

Рея скрылась в дверях дома, а я, для виду, застегнув ворот своей куртки, направился к сыну. Он играл в снегу и, казалось, не замечал никого вокруг. Даже когда я подошел к нему совсем близко, он сначала не понял, как мне показалось, что я его отец. Возможно, он был так сильно увлечен снежными замками, а может быть, не узнал меня. В любом случае, услышав мой голос, он отбросил свои занятия, и бросился ко мне на шею. Я опустился на колени и обнял его в ответ.

– Привет, малыш. Как дела? Что нового? – спросил я. Не очень хотелось выпускать его из своих объятий, но пришлось.

– Смотри, какую крепость я слепил! – воскликнул ребенок, показывая на свои снежные творения.

– Ух ты! – состроил я удивление – А знаешь, где недавно был я?

– Может быть, в музее?

– Правильно! А как ты угадал?

– Я тоже недавно был в музее.

– Ну, уж точно не в Метрополитен-музее.

– В нем! В нем! – едва ли не подпрыгивая от радости, ответил Даррелл.

– Хм, а знаешь, – ответил я, весело прищуриваясь – я там видел мальчугана, очень похожего на тебя. Его звала учительница Аароном, и у него была красная кепка, похожая на твою. Может, это был ты?

– Я! – захлопал в ладоши ребенок. – Это был я! Это мою кепку ты увидел!

– Знаю. – улыбнулся я, присаживаясь в снег – Расскажешь, что тебе больше всего понравилось?

Разговаривая с сыном, я не переставая удивляться тому, насколько он смышленый. Даррелла интересовало то, что (как я думал) еще не интересует детей его возраста. Но я имел возможность поделиться с ним своими знаниями, узнать лучше его интересы, рассказать то, что не поведает ему ни один учитель. Немного позднее во двор вернулась Рея. Она молча слушала наш разговор, покачиваясь на скамье-качалке. В иной ситуации я подумал бы, что она слушает, чтоб я не сболтнул лишнего, но чувствуя на себе ее взгляд, чутье мне подсказывало, что она просто наблюдает. Возможно, пытается забыть, что все вокруг – мимолетно, и убеждает себя, что сейчас мы – настоящая семья.

– Рея! – раздался мужской голос из дома.

Она обернулась на голос, и я сделал так же. Из дома вышел высокий худощавый мужчина во фланелевой рубашке и джинсах. На его рубашку была приколота брошка в виде оленя с длинными рогами и красными носом-кнопкой. Он был коротко стрижен на военный манер. Шаги, выправка и голос говорили, что он уже не первый год служит в армии. А цвет кожи и внешнее сходство с Реей убедили меня в том, что это ее брат Лиам.

– У нас гости? – спросил он Рею не столько насторожено, сколько удивленно. – Почему ты не сказала?

– Это отец Даррелл, Аллан. – представила нас Рея. Я уже был рядом и протянул руку для рукопожатия. Оно оказалось крепким и уверенным.

– Ему редко удается пересекаться с нами. Сегодня совершенно случайно он оказался поблизости, и нам удалось пересечься. – объяснила Рея, неловко усмехаясь. Лиам смерил меня взглядом, оценивая мокрую от снега куртку и неопрятную стрижку.

– Я не слышал, как подъехал ваш автомобиль. – ответил он.

– Я прибыл не на машине.

– На автобусе? Без вещей?

– Не совсем… – неловко протянул я.

– Лиам, Аллан здесь ненадолго, и может в любой момент сорваться и унестись по долгу службы. Тебе ведь это самому знакомо, правда?

Лиам понимающе кивнул и вновь смерил меня взглядом. На этот раз более понимающим.

– Но ведь на ужин вы останетесь? У нас с Дженни всегда найдется лишняя тарелка и стул за большим столом.

– Я не хотел бы никого обременять.

– Да что там! Мы всегда рады гостям. Особенно моя жена. Ей совсем скучно одной, когда меня вызывают на службу.

Я взглянул на Рею, затем на Даррелла. У меня просто не хватило духу отказаться, чувствуя на себе их полные надежды взгляды.

– Думаю, я смогу перенести несколько дел, чтобы посвятить это время сыну и любимой. – ответил я, и невольно улыбнулся, глядя, как на лице сына просияла улыбка.

– Чудесно. Тогда жду вас внутри. – ответил Лиам, скрываясь в дверях дома.

– Я думал, будет хуже. – громко вздохнул я, улыбаясь Рее.

– Я вообще не думала об этом. Мой брат очень приветлив, и, в отличие от нашей матери, знает, что чужая жизнь – это не его дело. Просто… – она смущенно потупилась. Мне не нужны были слова, чтобы понять, о чем она молчит. Ее глаза выдавали всю правду: Рея не надеялась, что я на самом деле исполню обещание и прилечу сегодня.

– Я тоже до последнего момента не был уверен. – усмехнулся я.

– В любом случае, все вышло хорошо.

Я кивнул ей.

– Раньше он не был таким. Прежде, наверно, он наставил бы на тебя заряженное ружье, а потом бы уже задавал бы вопросы. Это все работа Дженни.

– Тогда я рад, что Лиам познакомился с Дженни до нашего с ним знакомства.

Рея усмехнулась, похлопывая меня по плечу. Я заметил, что в ее глазах грусть.

–Что не так? – удивился я.

– Слишком многое, чтобы говорить об этом сейчас. – неуверенно ответила она.

– Но сейчас я здесь, как ты и хотела, с тобой и нашим сыном.

– Идем в дом. Познакомлю тебя с Дженни. – сказала Рея, немного подумав. Грусть в ее глазах исчезла, и я решил, что все в порядке. Она взглянула в окно дома и добавила – Они с Лиамом ждут ребенка.

– Почему ты раньше не сказала?

Меня словно прошибло током, и я замер на месте.

– Успокойся, Аллан! Лиам тоже часто рискует своей жизнью. Они с Дженни привыкли к опасности.

– Это совсем другая опасность.

– Замолчи и послушай! – ответила Рея, обнимая меня и прижимая к себе. – Сегодня у нас семейный праздник. Впервые за много лет у тебя есть шанс почувствовать себя частью моего мира. Если ты собираешься все это время развивать свою паранойю, то лучше уходи сейчас.

– Хорошо. – вздохнул я – Постараюсь сегодня быть обычным.

Склонившись к ней, я приподнял ее за подбородок, и наши губы оказались совсем рядом. Мгновение ожидания, я потянулся к ней, чтобы поцеловать, но она внезапно отклонилась и, ухватив меня за руку, потянула в дом.

– А Даррелл?

– Зачем ему путаться под ногами? Пусть играет во дворе. – отмахнулась Рея.

Она показала мне дом и познакомила с женой своего брата. Она оказалась такой же худощавой и высокой, как Лиам. Однако у нее были рыжеватые волосы и светлая кожа, яркие зеленые глаза и острый носик. На первый взгляд она казалась женщиной стеснительной и скромной. Дженни была домохозяйкой. В данное время она была на восьмом месяце беременности. Лиам утверждал, что его жена, обзаведясь немалым животом, стала еще активнее и проворнее, нежели до беременности.

Рея с братом ушли на кухню заниматься готовкой ужина, а я вызвался помочь Дженни накрыть праздничный стол. Оставшись наедине, я понял, что она не так стеснительна и скромна, как мне показалось на первый взгляд. Порой ее вопросы заставляли меня краснеть.

– Если честно, – сказала она, легко доставая набор новогоднего сервиза из самого нижнего шкафчика комода, – я не думала, что Рея знает кто отец Даррелла.

Я удивленно вскинул брови, глядя на нее обалдевшим взглядом. Это уже было чересчур.

– В смысле, я считаю Рею воспитанной и приличной девушкой. Но у всех бывают «тяжелые времена». – невинно улыбнулась Дженни – Мне казалось, что она просто не хочет говорить правду об отце Даррелла. У моего мужа есть правило: не лезть в чужую жизнь, пока человек сам не захочет о чем-то рассказать. Став его женой, я тоже приняла правило не вмешиваться в чужие жизни, а тем более в жизнь его сестры. Но мне всегда было интересно, зачем.

Она присела на диван, растянувшись на подушках и вытянула ноги перед собой.

– Все в порядке? – поинтересовался я, продолжая возиться со столом.

– Ага. Так бывает у беременных – приливы бодрости и усталости. Одно время я была готова перевернуть весь дом вверх дном в поисках какой-то вещицы, потерянной целую вечность назад. У Реи тоже так было?

– Не знаю. – ответил я и взглянул ей в глаза – Меня не было рядом с ней, когда она носила Даррелла. И когда родила его.

Дженни пожала плечами, словно так и думала.

Я подумал, что она наверняка считает себя человеком, способным «читать» других людей с одного взгляда. Но мне показалось, что дело всего лишь в скуке: домохозяйка, жена военного, которой настолько скучно, что она превращает свою жизнь в «телевизионное мыло».

Напряженное молчание прервал Лиам, принесший жене чай, а мне – бренди. Через несколько минут пришла Рея. В ее руке тоже был стакан с бренди.

– Успели познакомиться? – спросил Лиам, поглаживая руку жены.

– Да.

– Вряд ли такого времени хватит, чтобы достаточно узнать кого-либо. Не говоря уже о том, чтобы узнать Аллана. – очаровательная улыбка просияла на лице Реи.

– Мне этого вполне хватило. – ответила Дженни.

Я залпом выпил почти половину бренди из своего стакана.

– Твой стакан почти пуст. – шепотом заметила Рея – Тебя мучает жажда?

– Да. И у нее весьма определенное имя и милое лицо.

Рея ехидно усмехнулась и погладила меня по плечу.

– Это была ее проверка, милый. – ответила она, похлопывая меня по спине – Пойду, узнаю, прошел ли ты ее.

Под предлогом помочь найти Рее какую-то особенную тарелку, она утащила Дженни на кухню, и мы с Лиамом остались вдвоем. Он обошел праздничный стол, поправил столовые приборы, поставил по центру стола подсвечник, и лишь убедившись, что все стоит идеально симметрично, присел в кресло. Его стакан с бренди все еще был полон. Мой же пустел во второй раз. Я словил на себе несколько любопытных взглядов, и наконец, решил, что пора бы начать разговор.

– Хороший бренди. – начал я с очевидного – Полагаю, не местного производства.

– Нет. Дженни не увлекается собиранием сувениров, а мне всегда хочется привезти ей что-то на память. Так она хотя бы знает, где я был.

– Да, это нелегко – оставлять ее одну.

– Вскоре с ней будет наш сын. Главное, чтобы меня не вызвали прежде, чем он родится. – усмехнулся он и, взглянув на меня, добавил – Иначе Дженни назовет его каким-нибудь дурацким именем.

Мне нечего было ему ответить, и я просто усмехнулся.

– А вы с Реей долго выбирали имя?

– Нет, не выбирали. Я был далеко от нее, и Рея назвала сына сама.

Лиам долго смотрел на меня, изучал взглядом, и я не выдержал.

– Тебя что-то настораживает?

– Ты ведь тот Аллан, который бесследно исчез, когда Рея еще жила в Чикаго?

– Да. Были семейные проблемы, и мне нужно было исчезнуть, чтобы решить их.

– Мафия? – улыбнулся он.

– Нет. Хуже.

Лиам удивленно приподнял бровь, но вопросов задавать не стал.

– А как вы вновь нашли друг друга?

– Наверно, это было чудо. Или судьба. – усмехнулся я. – Никаких фокусов или технологий. Несколько раз обстоятельство разлучали нас, и вновь эти же обстоятельства сводили нас вместе.

– Когда я уезжаю из дома, единственный способ нам с Дженни общаться – это телефон. Когда я не могу ответить на звонок, или не могу брать с собой телефон вообще, моя жена оставляет мне голосовые сообщения. Потом я прослушиваю их раз за разом. Ее голос часто был единственным, что возвращало мне силы и решительность. Однажды я начал думать, что будет, если в этот раз мне не хватит сил вернуться. Что останется после меня, кроме наших сообщений? Но теперь с ней будет наш сын, и Дженни уже будет не так одиноко. Ведь так? – он смотрел на меня глазами, молящими о надежде.

– Наверно. По крайней мере, если я не вернусь, у Реи останутся воспоминания о нас. Боль, конечно, это не уменьшит, но наш сын даст ей смысл жить дальше.

– Значит, не меня одного волнуют такие мысли: что будет, если я не вернусь, что мне делать, если она однажды исчезнет из моей жизни.

– Может быть, вы с Дженни связаны так же, как и я с Реей. Куда бы мы ни стремились – даже в разные концы света – мы всегда оказываемся вдвоем. Наши судьбы связаны чем-то большим, чем простое желание быть вместе. – я словил на себе внимательный взгляд Лиама – Но дело ведь не в работе. Вопрос в том, хватит ли нашей любви к ним, чтобы в следующий раз найти выход из следующей безвыходной ситуации?

– И как, хватает? – немного насмешливо спросил он.

– После таких передряг я люблю ее еще сильнее. Но, очевидно, недостаточно сильно, чтобы принять выбор: она или долг.

– Каждый мужчина, исполняющий свой долг перед страной, обязан быть горд за свою отвагу и честь.

– Возможно, об этом лучше спросить Рею – за что я должен быть горд. – ответил я, прекращая неприятный разговор, – Пойду, проверю, как там Даррелл.

Я отставил пустой стакан на стол, и направился во двор, на ходу надевая куртку. Сегодня мне стоило усилий напоминать себе, каково это – быть человеком, мерзнуть на холоде и бояться простуды.

Когда я вышел на задний двор, Даррелл валялся в снегу. Холодный воздух освежил мысли и снял нарастающее раздражение. А его детская беззаботность навеяла мне спокойствие.

– Делаешь снежного ангела?

– Вряд ли они выглядят так. – приподняв голову, ответил мальчик. Я призадумался и кивнул ему в ответ. «Вряд ли Древние были настолько скромны, что предпочитали серые рясы белым шелкам и золотым поясам». – подумал я ненароком.

– В моей школе не все дети празднуют Рождество. Мама говорила, что это нормально. Мы католики, а есть не католики, которые празднуют другие праздники. И тоже получают подарки.

– Так сказала Рея?

– Ага.

Забавно было это слышать после всего, что она повидала и что я ей рассказал. Не то, чтобы я был против религии – в одно время она спасала жизни алатисам – просто я наделся, что моего сына обойдут все эти предрассудки и клише, особенно после правды, которую я осмелился рассказать его матери.

От размышлений меня оторвал Даррелл, теребивший мой рукав.

– … Хочу оленя. – уловил я обрывок его слов.

Осмотрев двор, прилично засыпанный снегом, несколько мгновений поразмыслив, я понял, что просит у меня сын.

– Помочь тебе слепить оленя из снега? – переспросил я.

– Ага. – Даррелл нахмурился, словно он повторил это, по меньшей мере, уже три раза.

– Без проблем. – улыбнулся я.

Мы лепили снеговиков, оленей и прочих зверей до тех пор, пока на улице не потемнело. От этого гирлянды, сиявшие на доме, разгорелись ещё ярче. А хлопья снега посыпали с неба ещё сильнее.

Рея вышла позвать нас в дом, но внезапно во мне проснулось детское озорство, и я подозвал ее к нам поближе. Она отмахнулась, что и так хорошо видит все, что мы с Дарреллом налепили из снега. Но сын подхватил мою мысль, и тоже стал настойчиво звать маму. Когда она подошла ближе, я потянул ее за руку и повалил в снег. Тут же на нее сверху плюхнулся сын, и они мигом превратились в копошащийся хохочущий снежный комок.

Услышав голос дяди Лиама, Даррелл тут же слез с матери и убежал в дом. А я, вместо того, чтобы помочь Рее встать, лег рядом с ней в снег. Щеки Реи раскраснелись на морозе. В ее голубых глазах отражалось мерцание новогодних огней, и я почувствовал, как вновь утопаю в океане чувств. Я наклонился и поцеловал ее. Она прижалась ко мне.

– Я тебя люблю. – внезапно прошептала она мне на ухо.

– И я тебя. – немного удивленно ответил я.

– Как тебе Лиам и его жена?

– Я понял, что рад, что не был знаком с твоей семьей. А они? Наверно ненавидят меня теперь, как твоя мать?

– Нет. Брат сказал, что ты "хороший парень", а Дженни сказала, что это лучше, чем забеременеть от "какого-то мужика на вечеринке".

– Не обижайся, но именно на вечеринке в клубе ты и познакомилась со мной.

Она усмехнулась.

– Идём ужинать.

Допрос прекратился, и весь ужин прошел спокойно. Когда Даррелл уснул на диване, обхватив руками подушку с праздничной ёлкой, я собрался уходить.

Рея вышла со мной на крыльцо, чтобы попрощаться. В руке она держала булавку с украшением на ней в виде веселого оленя. Я улыбнулся, увидев его, и Рея протянула мне булавку.

– Зачем? Ты ведь знаешь…

– Знаю. Но я живу в этом мире. А здесь правда иная. – ответила она, прикалывая оленя на манжету моей куртки.

– Спасибо, что порадовал сына.

– Я буду думать о вас.

Она усмехнулась.

– Я знаю.

Вновь наши губы соединились в поцелуе, и мне очень захотелось, чтобы в этом моменте время навсегда застыло. Все было неважно, когда она касалась моих губ своими. И вся Вселенная замирала, пока ее пальцы терялись в моих волосах.

– Возвращайся. Я буду ждать. – сказала она мне вслед, когда я почти скрылся в снежной метели.