Читать книгу Медовый переулок - Хелена Инклюзар - Страница 2

В колдовстве важнее всего что? Правильный порядок. У защитного контура три слоя: с плетениями по часовой стрелке, против и в обе стороны. Каждый имеет разное количество нитей, и нужно касаться только верных, иначе сработает сигнализация.

–К нам опять беда пожаловала, – вдруг заговорила секретарь Тиаре, заговорщически взглянув на хозяина мастерской.

Тот сделал вид, что не заметил ее маневра и невозмутимо наблюдал, как я снимаю активные плетения. Взглядом арх Эмераш мог просверлить дырку в базальте, не то что в моей спине.

–Та самая беда, – с придыханием добавила невысокая, полная Тиаре, и все многочисленные бусы, браслеты и сережки на ней мелодично зазвенели.

Темная густая бровь хозяина предательски поползла вверх. В лиловых глазах женщины блеснуло торжество.

Но мне нельзя отвлекаться: следующий слой и количество нитей уже больше. Семнадцать, двадцать три, восемьдесят пять, и наконец, коснуться середины узла. Плетение сияющих лент, раан, вздрагивает под пальцами, облаченными в магию, запуская алгоритм снятия защиты. Узел на миг сжимается, как и мой сердцекамень в груди, а потом все вспыхивает, раскручивается десятком ровных рядов. Я отступаю на шаг и даю владельцу мастерской просмотреть работу.

«Без сучка-задоринки! Все же быть мне здесь часовым магом».

–В столице, я так понимаю, устали от его великолепного общества? – голос арха Эмераша сухой и теплый, в точности как он сам: крупный, жилисто-костлявый, а черты лица приметные, особенно горбатый нос. В своем антрацитовом шервани – златогорском варианте камзола почти до пят с ровным, прямым кроем, хозяин мастерской напоминал не то ворона, не то грифа.

Фальянна Тиаре усмехнулась и сделала отметку в бумаге пушистым пером. Златотканное бледно-розовое сари гармонировало с ее кудрями, на концах становившихся фиолетовыми.

–Не удивлюсь, если отцу его потрясти кошельком, чтобы обошлось без скандалов. Как всегда.

Я спокойно стояла в пол-оборота к перилам балкона, где располагался последний узел третьего этажа. Отсюда мне были видны широкие стеклянные двери в рабочие кабинеты ваятеля и зачарователя мастерской. Этажом ниже балкон был больше, выступал вперед над залом – там, за широкими столами трудились заготовщики-подмастерья. Чуть поодаль от них располагались комнаты камнереза и литейщика. Зал первого этажа был самый маленький, но уютный: посетитель попадал в полукруг с фонтаном, украшенный ползучими растениями и барельефами. Там он мог присесть на скамью и подождать, пока из арки выйдет секретарь и примет его заказ. От секретаря можно было попасть к хозяину, но тот редко общался с клиентами, а то и вовсе отсутствовал. Наверх, к мастерам, посетители могли попасть только с разрешения секретаря – лестница на второй этаж вела через ее кабинет. Там следовало появляться и мне: приглядывать за порядком.

“Духи, как же он въедливо все осматривает…”

Хозяин шагнул ближе к плетению, чуть прищурился, коснулся рукой раана и важно кивнул. Мурашки со спины осыпались на пол.

“Пронесло, милосердный Каган-вседержитель….”

–Хорошо. Примите пост у арха Рестона и через луну будете открывать и закрывать мастерскую самостоятельно. Чистая техника.

Я почтительно склонила голову и внутренне улыбнулась. В первую встречу мне показалось чрезвычайно сложным угодить орну, который никогда не снимал тонких, коротких перчаток. Подняла глаза на секретаря – та сверкнула широкой, белозубой улыбкой, от которой мне стало не по себе. Ее дружелюбие меня обескураживало – заметив меня в приемной, когда я только появилась здесь, она тотчас угостила меня кусочком медового кекса. Кекс я спрятала и осмотрела дома – никаких следов вредоносной магии, исключительно кулинарная. И зачем тогда давать дорогое лакомство незнакомке? Непонятно.

Арх Эмераш собирался еще что-то произнести, но тут до меня донесся аромат черники и осенней листвы, опережающий обладателя. Золотистым вихрем мимо промчался ваятель – гордость всей мастерской, и скрылся за матовым стеклом. Я слегка закусила губу: ваятель опоздал к утренней смене почти на час.

“Кажется, кому-то сейчас попадет…”

Мне думалось, что хозяин, у которого даже темные волосы лежали точно выверенной волной, не мог не устроить опоздавшему выговор. Но он, вопреки ожиданиям, даже не повернул головы, лишь уголки губ чуть изогнулись в предвкушении. Секунда, другая и…

–Что это за херня?! – раздался вопль из кабинета.

Ваятель тут же выскочил наружу, точно разозленный тигр. Золотые глаза метали молнии и даже короткая щетина встопорщилась.

–М-м-м, – протянул хозяин, небрежно смахнув пылинку, – я теряюсь в догадках, любезный арх Мит. Может быть, работа?

Секретарь прикрыла губы ладошкой. Я чуть отошла, почувствовав бурю.

–Шутка года, хозяин, правда, – излишне спокойным голосом заговорил ваятель, – и эта, и весь заказ в целом. Можете убрать это… убожество, я оценил. Честное слово. Больше не буду опаздывать.

Хозяин повернулся на каблуках и взглянул в упор на мастера. Тот даже не вздрогнул.

“Силён, у меня бы коленки точно подогнулись”

–Нет, вы не поняли, арх Мит. Это и будет вашей работой на ближайшую смену. Если этот заказ перепадет кому-то другому, то нам будет не до шуток еще долго.

Густые брови мастера угрожающие сомкнулись.

–Вы сами-то заказ этот видели? Там нет ни одного четкого условия. Даже конечная форма артефакта на дальнейшее усмотрение.

–Арх Ивант не пожелал уточнять, а мне не по статусу спрашивать, – пожал плечами Эмераш.

На лице секретаря отразилось крайнее возмущение тем, что хозяин снова все знал раньше нее и не посчитал нужным об этом сообщать, но в разговор встревать она не стала.

–Старший или младший? – на этот раз арх Мит спросил как-то обреченно.

–Заказ за подписью старшего, но условия диктовал скорее всего младший, – Эмераш завел руки за спину, – я сам пребывал в том же восторге, когда увидел. Если мы откажемся, то синдикаты за него передерутся, ведь победитель, скорее всего, станет фаворитом градоначальника.

–И все крупные заказы провинции будут у него, – печально добавила Фальянна.

Ваятель уставился в пол и забарабанил пальцами по двери.

–Надо бы обдумать, надо-бы-об-ду-у-у-мать… – пробормотал он и скрылся в кабинете.

“Неужели дело так серьезно? Надо бы спросить про эти… синдикаты”.

Хозяин перекатился с пятки на носок и обратно, развернулся и пошел к лестнице, тоже думая о чем-то своем. Секретарь засеменила следом – узкая юбка хоть и подчеркивала приятные формы, но совсем не давала свободы действий.

–Он справится, если кто и может, то это он! – подбодрила его в спину женщина.

Хозяин ничего не ответил.

Я взглянула на двери: неясные очертания ваятеля метались от стены к стене. Маги-артефакторы вообще редкость, а ваятели среди них – редкость вдвойне. Не знаю, как в Златогорье, но в Каганате я слышала только про троих и все трудились на благо страны. Я подошла к двери и немного постояла в облаке одеколона – столь яркие запахи для меня были в новинку. Чуть наклонила голову на звук: рассыпались карандаши по столу, хрустнул грифель. Любопытно, что такого пожелал клиент, раз опытного мастера так озадачило.

Мастерская располагала к себе основательностью. Все было тщательно продумано: от резных перил до покачивающихся канделябров с множеством сережек. От прозрачных свеч шел синеватый дымок и вниз стекал холодный, насыщенный свет. Ступени лестниц – широкие, низкие, с зелеными прожилками. В пролете – развестистый плющ с мелкими белыми цветками, который норовит уцепиться за подол.

–Кудар сегодня мрачная, как упырица, – слышу я тихий возглас Ифила, одного из заготовщиков.

Он чертит что-то за столом спиной ко мне, а я устроилась на перилах недалеко от лестницы – делаю вид что смотрю на бегущую воду внизу. Нас разделяет десяток шагов, но я все равно прекрасно слышу его шепот.

–Не говори так! – с непритворным испугом охает его соседка, девушка с всегда обеспокоенным лицом. Ее серые глаза всегда настолько печальные, что хочется обнять.

Ифил фыркает и, кажется, закатывает глаза.

“Без полога тишины шептаться? Ну и ну.”

–Вечно мелешь что ни попадя, – продолжает Манкарра и сурово грозит пальцем.

–Факт все равно остается фактом, будет какая-то подстава.

–С чего ты взял?

–Она не бывает мрачной без причины. Помнишь тот раз, весной? У меня до сих пор мозоль на заднице от переработки…

–Если у тебя и есть мозоль на заднице, то явно не от переработки.

Краем глаза я замечаю, как красные пятна появляются даже на шее парня с торчащими короткими кудряшками.

–Знаешь что… – прошипел он, но его прерывает сосед: – Она пр-рава, но и ты тож-же прав. Хос-сяин сломал вчера любимое перо от какой-то бумаж-жки.

Шелестящий голос принадлежал горному духу Наншу – еще одной диковинке мастерской. С виду он напоминал охапку дубовых листьев, подернутых инеем. Хотелось мне посмотреть, как он держит карандаш, но таращиться неприлично.

–Тебе Ррух сказал? – Ифил вмиг стал серьезным.

Несколько листьев приподнялись и опустились – видимо это был кивок.

А внизу уже появлялись клиенты. Хотя нередко заказы оформлялись по почте, многие предпочитали лично обсудить желаемое изделие. Я приметила троих златогорцев в расписных куртах – длинных прямых рубахах, они сидели в углу и переговаривались между собой и явно никуда не спешили. Вероятно, по задумке архитектора, этот зал подходил не только для ожидания, но и бесед. Я не переставала удивляться инженерной мысли: прозрачная стена отделяла кабинет секретаря от приемной, а внутри нее был змееподобный каскад желобов, по которому бежала вода, точно попадая из одного в другой под разными углами, падая вниз и устремляясь вверх. К вечеру западный угол комнаты светился синим, и стена преображалась лазурными искрами, а на рассвете они были персиковыми. Даже представить боюсь, сколько стоит сделать такое чудо. В Каганате никогда не тратили много на украшение чего бы то ни было.

К середине дня количество разноцветных вестников было таким, что рябило в глазах. По привычке я следила за каждой магической птицей-посланием, которые влетали в узкие окна под лестницей первого этажа, чтобы тотчас оказаться на жерди позади секретаря. Вернее, на шкафах, полках и даже полу – длинная трубка уже была сплошь усеяна мерцающими попугайчиками. Каждый из них периодически кричал “Уважаемая арха Тиаре!” голосом заказчика. Уважаемая арха лишь глубоко дышала и с точностью автомата превращала голосовые запросы в прозрачные листы, бегло просматривала и сортировала по стопкам. А они росли. Когда стопки начинали крениться, арха вставала, брала папку определенного цвета, укладывала листы, подписывала и подходила к шкафу с приставной лестницей – тот был до потолка. Некоторые листы отправлялись в крохотный лифт в одном из отсеков шкафа – к мастерам. Сверху на жерди толкались попугайчики. Когда я восхитилась ее аккуратной системой, то Фальянна просто отметила: “порядок – единственное законное оружие против бюрократии ”.

Этажом выше шумели заготовщики. Хозяин на время заказа градоначальника отдал их всецело в распоряжение ваятеля и тот явно этим пользовался. Снова заработал аппарат для восковки, но раздался неожиданный хлопок и громогласные проклятия. Я в три прыжка очутилась наверху и увидела, как Манкарра отдирает лиловые капли воска с робы Ифила, а Наншу рассыпался листьями вокруг них, выражая беспокойство.

“Когти– втянуть, лицо – упростить: ложная тревога!»

–Ты же мог себе глаз выбить! – охнула девушка и сдула неровно стриженную челку, – ты же мог обжечься!

–Манкар-р-ра! – зарычал Ифил, оттряхивась.

–Ты не поел! У тебя закончился резерв и ты не поел! А если бы…

–Если ты не заметила, у нас гора эскизов. Каждый нужно наметить и отлить в воске. И они все пребывают! Говорил же, что подстава будет…

–Но обедать-то надо. У тебя на плавильню даже сил нет уже.

И тут, как по команде, с этажа выше спикировал прозрачный воробей и шмякнулся об стол, превратившись в лист.

–Еще один! Наншу, может ты за пирожками в трактир слетаешь?

Кучка собралась и вздрогнула.

–Ты же знаешь, ему не продадут.

“Без сил толку от них никакого, а хозяин сказал, что дело серьезное”.

–Давайте вы сходите пообедать, а я пока наметками займусь, – предложила я.

Заготовщики удивленно обернулись на мой голос и застыли.

–Ты же та новенькая, да? – неуверенно начал Ифил, и Манкарра поморщилась от фамильярности, – тогда смотри что надо сделать.

Он схватил первый попавшийся лист и растянул его, чтобы увеличить текст.

–Мастер-ваятель делает быстрый эскиз с пометками, который мы должны перечертить начисто с соблюдением указанных размеров. Потом надо рассчитать по таблицам материалов коэффициент сопротивления к магии. Раан мы весь не чертим, только намечаем узлы на каждой стороне. А когда все будет размечено – подписываем предполагаемый заряд для накопителей. Если ошибешься – ничего, мастера все равно перепроверяют.

–Вот чему ты учишь, Ифил! – воскликнула Манкарра, – конечно лучше не ошибаться, мы же облегчать работу мастерам должны, а не наоборот.

–Это уж как получится! – хохотнул он.

–Тебе все понятно? Вы наверное что-то похожее в цеху делали, да?

“На уроках по изготовлению ловушек.”

Я кивнула, и не стала упоминать, что училась в военной академии другой страны, а не у цехового наставника. И что артефактика у нас была скорее дополнительным предметом, чем основным.

Ифил подхватил Наншу, и подмастерья умчались втроем, оставив меня один на один с непонятными аппаратами и чертежными принадлежностями.

“Из двух зол – совести и наказания за инициативность, надо выбирать меньшее. Ты вот сейчас уверена что выбрала меньшее?”

Я присела и разгребла ворох пергаментов. На пол посыпались огрызки карандашей и серебряных стержней. Аппарат для восковок был на соседнем столе, похожий на небольшую ванну с переключателями на бортиках. Рядом – несколько скребков и шлифователей, купели для промывания и стекло с яркой лампой под ним для проверки. Еще дальше – станок чтения свитков с бобиной – скорее всего те самые таблицы. Сбоку от свитка торчало несколько десятков рычажков – закладок для свитка. Нажмешь на такой и механизм отмотает свиток на указанное место. Знать бы еще какими обозначениями отмечены закладки на таблицах. Я развернула ближайший пергамент – пальцы ощутили приятную, мягкую кожицу. Пергамент был уже разлинован блестящими синими линиями в десятую долю ногтя по всем направлениям. Мне предстояло начертить на энергостекле несколько видов одного изделия с разных ракурсов, а потом приложить его к пергаменту и перерисовать контуры. Энергостекло, или просто “лист”, было тонкой плоскостью нейтральной магии с распыленными на нем чернилами. Его можно было изменять по форме, увеличивать написанное и уменьшать. Отдельные умельцы могли даже запечатлеть в него объем, но увы, оно сильно искажалось от любой магии, даже простого огонька. А здесь даже мельчайшие неточности могут нарушить всю задумку, поэтому следовало работать на точной поверхности, например с зачарованным пергаментом.

В академии мне приходилось чертить узор заклинания на прозрачных тканях для тренировки угла наклона. Один готов – берешь новый отрез и слегка поворачиваешь его, но сам остаешься в неподвижности и смотришь, как искажается рисунок. Для мага очень важно сплести заклинание в правильной плоскости, чтобы попасть в цель. Эскизы артефактов мы не чертили, но разбирали их структуру и классификацию.

Я взялась за самый нижний лист с наброском и вгляделась в мелкий, округлый почерк мастера Мита. Ниже был рисунок венка из ветвей и листьев с редкими овальными ягодами – некое подобие виноградной лозы. Ради интереса просмотрела остальное и удивилась: были венки из лавра, остролиста, омелы. Потом направление резко сменилось, и появился литой обруч с насечкой, тиара с переплетением металлических нитей, диадема с россыпью камней, остроугольная корона…. Посмотрела на таблички в углу каждого эскиза и удивилась еще больше: один и тот же мастер, один и тот же заказ, а номер эскиза уже двухзначный. Утренний разговор становился все яснее.

“Чем туманнее задание, тем интересней способ получения результата…”

Работа над чертежом с омелой подходила к концу: я рисовала листья одинаковыми по форме, но разного размера и зеркально отражала на второй стороне, ведь мне не обязательно было превращать чертеж в плоскую копию будущего артефакта, а лишь прикинуть общий план. Краем уха я услышала шаги и решила что это заготовщики с обеда, но поступь была другой. Оглянулась и чуть не уткнулась носом в белоснежную курту ваятеля Мита.

–Недооценил я творческий гений нашего клиента, – задумчиво протянул он зычным голосом.

“Как все-таки вкусно от него пахнет.”

Я отстранилась и вжалась в стул, пока он рассматривал мои чертежи.

–Жаль выбрасывать, пойдет в архив, – перелистнул он несколько пергаментов, а потом посмотрел на меня, – у нас серьезные проблемы. Пошли, придется плюнуть на этап с расчетами.

Не дожидаясь моего ответа, он развернулся и пошел к лестнице, оставив меня в недоумении. Что ж, хозяин упоминал, что иногда приходится помогать другим работникам.

“Норму по безвозмездной помощи мы еще не выполнили?”

Кабинет ваятеля Аннариэта Мита находился словно на пересечении хаосов разного порядка. Меня поначалу ослепил яркий свет из окна во всю стену, противоположную двери. Штор не имелось, зато широкий подоконник был усыпан различной посудой всех степеней загрязнения, мелкими подушками и кофейной крошкой. Чуть поодаль, вполоборота, был полукруглый стол чуть ли не до обеих стен шириной, на котором имелось несколько зон с определенным беспорядком в каждой. Но мое внимание привлекла эшвейская станция-конструктор с гнездом на потолке: никогда таких не видела, только читала. Снизу она выглядела как медуза с плоской шляпкой, которая крепилась к балкам. От нее торчало несколько десятков “щупалец”-спиралей из блестящего металла, в локоть длиной. А под каждым парили полезные вещи: инструменты, заготовки, какие-то свитки, коробочки, камни… Я сосредоточилась и заметила бледно-зеленые нити, выходящие из конца каждой спирали, которые свивали нечто вроде колыбели каждому предмету и соединялись в маленьком шарике как раз на высоте плеча. Мастер мог коснутся шара и слегка его повернуть, чтобы нужная стопка оказалась рядом с ним. А со стороны казалось, будто все парит в воздухе, но не путается. Я зачарованно поднесла прихваченный карандаш к одному столбику и тихо ахнула, когда он послушно взлетел и закрепился.

“Вот это я понимаю магия”

–Нравится? – спросил мастер. Я и забыла про него, поэтому вместо ответа неловко кивнула.

–Можешь баловаться, но порядок не нарушать, – разрешил он и прошел к столу.

–Баловаться не буду, но принцип разобрать любопытно, – негромко ответила я и протянула пальцы к карандашу. Тот послушно упал в ладонь.

–Только голову не сломай, – улыбнулся он, – эшвейская технология, у них там все с вывертом. Эту штуку мне приятель собирал, взаимозачетом так сказать…

Последнее он добавил как-то машинально, вперившись взглядом в стену с окошком для почтового лифта. Сверху была короткая жердочка для почтовых птиц, на которой загорелся флажок. Мастер смотрел на флажок почти как бык на тряпку.

–Прочитай ты. Я точно что-нибудь сломаю, – нарочито спокойным голосом попросил Аннариэт.

«Дверь вроде наружу открывается, успеешь выскочить».

Я открыла дверцу и достала лист энергостекла.

–Последний эскиз очень порадовал клиента, – зачитала я, – но он полагает, что… – тут я сбилась, не понимая написанное, – кхм, что оправа для анэйских сапфиров недостаточно хорошо внушает уважение окружающим.

Ваятель прикрыл глаза и сжал кулаки. Скорее всего, мысленно считал.

–А я дурак надеялся, что могу позволить себе роскошь выбирать заказы и не думать о прибыли, – со смехом сказал он, – что думаешь?

–Я ничего не понимаю, – честно ответила я.

–И я тоже! Можешь себе представить, чтобы вид оправы для камня внушал что-то? – он повернулся и обошел стол, устало плюхнувшись на круглый табурет с колесиками, – и это без зачарования! Ох, зачарование… боюсь представить, какую загогулину придется свить Сианту. Если мы конечно доберемся до этого этапа, – он запустил пальцы в небрежно завязанный пучок светло-рыжих кудрей.

Я тихонько присела в углу рядом с источником. Здесь валялись записные книжки, блокноты и письма – этот уголок, кажется, для придумывания новых артефактов. Мастер же дергал ногой, о чем-то задумавшись. Его лицо казалось скорее творением скульптора, чем природы – четкие, слегка закругленные линии носа и скул, полные губы, ровная челюсть. Кожа в дневном свете была темно-персиковой, отчего золотистые волоски на руках ярко блестели. Пахло все тем же одеколоном, канифолью и кофе.

“Представляю, что было бы, если б запрос от Повелителя Крыльев пришел таким же: “пусть ваши солдаты поубивают там кого-нибудь, например в лесу, а результат пусть мне понравится, и желательно еще до рассвета…” Каган бы устроил показательную казнь.”

–Ну что ж, попробуем еще разок, – решился на что-то мастер Мит, и я отвлеклась от глупых мыслей, – как, кстати, тебя зовут? Прости, из головы вылетело.

Я встала и в полупоклоне представилась:

–Инаам Халкан-Дайлиг, мир вашему небу.

–Настоящая сарэнгэнка в нашей глуши, ну надо же! – вдруг рассмеялся он и увидел мое растерянное лицо, – извини, непривычный я. Вон там второй такой же стул, ставь его на рельсы с внешней стороны стола. Будем работать друг напротив друга.

“Он что, в самом деле не понял, что я тут боевой маг? Я же ни разу не артефактор, нет у меня такого дара!”

Но мою заминку он никак не отметил. Когда я села напротив – подал мне шарик с пустыми “полками”.

–Можешь все трогать, но сейчас твоя задача лежит на правом конце стола. Найди набросок с номером сто восемнадцать и отрисуй так же, как и до этого.

Я кивнула и подъехала на стуле к указанному вороху листов. Мастер что-то быстро черкнул на новом энергостекле, свел вместе четыре угла и бросил в сторону двери. Лист превратился в прозрачного воробья и скользнул в круглое оконце в стене над источником.

“Изящный жест, я так не умею…”

–Сказал твоим товарищам по несчастью, чтобы тебя не теряли и сдали в архив все, что успели сделать. Работаем с самого начала. Опять. Святые, храните нас… Молитвы какие-нибудь знаешь? А, ты же не местная, прости…

Святые, кажется, недоглядели в этот раз, или настойчиво требовали молитв. Арте падало в закат, мастер пил кофе прямо из джезвы, а я чертила уже машинально, словно пресловутый эшвейский конструктор. Во мне зародилось подозрение, что наш заказчик – коллектив авторов юмористического жанра. Я узнала, что существуют (пусть и даже в отдельно взятой голове) “синий в полтона к красному”, “невыразительная окружность” и “новомодная форма квадрата”. А так же “неблестящее начищенное золото”, “магия на щелчок пальца” и “корона на повседневное ношение”. Подъехала к правому краю стола, протянула руку к почте, вынула лист и приготовилась зачитывать, но поперхнулась. Мастер, который курил карандаш, вопросительно изогнул бровь.

–Тут написано… Тут написано что он отменяет заказ.

Листок выпал у меня из рук и медленно спланировал на пол. Через пару мгновений до ваятеля дошел смысл моих слов, и он разразился такой бранью, что самым приличным словосочетанием можно было смутить каменщиков на стройке. Он вскочил так стремительно, что опрокинул табурет и вылетел за дверь.

“Будет большой удачей, если мне в первый день службы не придется прятать чей-нибудь труп.”

Я повернула голову на топот по лестнице. Услышала, как замерли заготовщики и мастера в своих кабинетах. Как посетитель шаркнул назад, не решаясь войти. Как хлопнула невыразительная дверца в кабинет хозяина от удара ногой. И как хозяин четко, не повышая голоса произнес:

–Я уже знаю все, что ты хочешь сказать. Но этот поединок я намерен выиграть.

Ваятель Мит клацнул зубами, проглотив приготовленную тираду, и с полупоклоном пропустил хозяина вперед. Арх Эмераш остановился у стола секретаря, громко стукнув пятками сапог и велел архе Тиаре “повесить табличку”. Спустя пару минут приемная опустела, а коллектив мастерской почти в полном составе стоял вокруг хозяина. Я примостилась в уголке за спиной ваятеля.

–Врать не буду, архи, положение незавидное, – с места в карьер бросился Эмераш, – мы не оправдали надежд, как упоминает наш большой заказчик.

Мастера зашумели, но хозяин поднял руку.

–Все знают: слово градоначальника имеет большой вес. Если нам не удастся это как-то исправить, то на делах это отразиться весьма негативно. Много лет мы боремся за свою независимость от синдикатов. Нам придется сразиться и в этот раз.

“Снова синдикаты. Мне определенно не помешает взять “языка”.

–Пирра Милосердная! – охнула арха Кудар, мастер-литейщик, – вы с чем так возитесь все утро?

–Артефакт по случаю возвращения сына градоначальника из столицы, – хмуро отозвался ваятель.

–Это который “гроза девичьих сердец”? Ивант-прячьте -дочерей? – спросил мастер-камнерез.

–Скорее уж скот…

Хозяин выразительно кашлянул.

–Градоначальник со своим заказом еще половина беды. Я узнал, что у него уже был эскиз, который ему сделали мастерские синдиката Клемма.

–Хотите сказать: он просто так нам голову морочил? – удивленно пробормотал Ифил.

–Не того полета эта птица, чтобы делать что-то просто так. О, нет, наши наброски не попадали в корзину. Они отправлялись дальше.

–К Клемма? – подала голос Кудар.

–Сомневаюсь, у них всегда все чисто с документами и прочими делами. Появись такие изделия на рынке, мы бы могли подать жалобу и даже выиграть тяжбу. Нет, такой радости они нам не подарят.

–Тогда можно предположить, что это Хашонс. Они неразборчивы и крайне нахальны.

–А если есть два синдиката… – продолжил Эмераш.

–То где-то здесь замешан и третий.

–И мы в ж… в смысле, в сложных обстоятельствах, – подытожил ваятель.

–А раз так, давайте работать, – хозяин скрестил руки на груди, – выбор невелик: либо нас сожрут сразу, – он громко щелкнул пальцами у горла, – либо будет хоть какой-то шанс. Кроме того, у нас есть два главных козыря. Первый – мы можем себе позволить сделать градоначальнику подарок. Второй – мы можем сделать такой подарочек, чтобы ему аукалось воевать с лучшими мастерами этой половины Златогорья и впредь.

Мастера переглянулись, и с них разом сошла усталость.

“Мы по маковку в торговой интриге и все убийственно спокойны. А отец говорил, что это крайне скучный городок…”

Камнерез потер татуированные руки.

–Ну давайте. Что у нас есть?

–Слова – штука переменчивая, – внезапно подал голос мастер-зачарователь, со скучающим видом сидевший все это время на подоконнике, – например за “черный” принимается вовсе не цвет, а общее понимание этого цвета. Причем кем-то, а не вообще.

–Хочешь сказать, что нужно использовать формулировку заказа? – спросил камнерез.

–Именно. В точности выполним все то, что он там написал, но так, как сами это понимаем. От трудностей перевода никто ведь не застрахован.

–А нас за это не засудят? – тихо спросила Манкарра.

–Если никто не будет подавать иск, то и суда не будет, – улыбнулся ей хозяин, – Фальянна, будь добра, покажи все заявки от нашего дорогого клиента.

–Могу, но лучше покажу таблицу. После десятой правки я стала искать повторы, чтобы можно было доказать несостоятельность клиента как заказчика.

“Объявить сделку недействительной со стороны исполнителя? Любопытные у них уставы”

–Золото вы, а не секретарь, – кивнул Эмераш и все получили на руки листы с “техническим заданием”, и я в том числе.

Текст заставил меня содрогнуться. Некоторые фразы Фальянна подчеркнула и поставила цифру – столько раз клиент хотел, например, “вызвать обожание”, “подчеркнуть свой статус” и “надевать по любому поводу”. Особенно удручал срок – утро третьего дня. У мастерской сейчас была ночная смена, первый день мы уже потратили впустую, значит у нас только завтрашний оборот Артэ.

–Понадобятся резервы. Много резервов, – сразу заявил зачарователь. Хозяин кивнул.

–Схема на сразу два типа камней. Эта штука будет мерзко тяжелой и неудобной, – развел руками камнерез Танрикен.

–Тем лучше, – кивнул мастер Мит, – Сделаем их только на фокусировку, а силу пусть у носителя берет. Но угол исказим, чтобы брали больше, чем отдают, а запасы запитаем на самого владельца. Пусть ему и вправду не захочется ее снимать.

–Раан-манок в две стороны? – в голосе мастера Рай-Монна прозвучало что-то мечтательное, – а почему нет. Вставить бы еще третий, на желание отправится к далеким берегам.

–Только не в артефакт, а ему в… – заговорил Ифил, но Манкарра хлопнула ладошкой по плечу, – в голову, в голову, может нормальным станет.

“Истину глаголит, точнее и не скажешь”

–Тогда делай уже хоть какой-нибудь набросок и мы пошли резать. Шлифовать и настраивать тоже долго, знаешь ли, – предложила Кудар.

–Два набора камней, хозяин, это в копеечку влетит.

–Да я уж понял, Авен. Но назовем это долгосрочным вкладом в будущее. Градоначальник не сможет отказаться от бесплатного артефакта, хоть он в них и не смыслит ничего.

–А разве артефакты массового воздействия на окружающих не надо как-нибудь регистрировать? – осмелилась подать голос я.

–Моей мастерской – нет. У нас есть лицензия и клеймо Кароля каролей Златогорья. В некоторой степени печально, что ответственность за использование всех сделанных нами вещей будет лежать только на владельцах, но порой это, как видите, полезно.

Я пожала плечами. Другая страна – другие порядки.

Когда задание общими усилиями было сформировано, работать стало намного проще. Ваятель быстро набросал эскиз аляповатой короны с торчащими зубцами и массивным ободом. В ответ на мою скептическую гримасу он только посмеялся со словами: “Все как клиент пожелал. Дорого, богато, статусно”.

“И невероятно скучно”.

Заготовщики быстро сделали расчеты и даже успели отлить восковку – корону в полную величину из лилового, полупрозрачного материала. Мастер по камням Авен Танрикен, невысокий и коренастый мужчина средних лет с густой серой бородой и всклокоченными короткими волосами, долго крутил в руках полученную модель, а потом ушел с красноречивым “кхм” в склад. Арха Кудар сразу унесла восковку к себе и зазвучал певучий, хрустящий треск машинок. Луны стояли уже высоко, когда перед ваятелем положили все детали будущего изделия. Мы тем временем на широких листах рисовали части раана основного слоя, дополнительными занимались зачарователь с подмастерьями. Предстояло обработать все чарами и скрепить: заново нагреть уже разрисованный обод с зубцами, чтобы они надежно спаялись, вставить камни, вырезать под каждый в крапанах усиливающий раан с нашими хитрыми манками…

В воздухе висело такое количество остаточной магии, что было похоже на снегопад. Крупные блестящие хлопья выскальзывали из-под двери мастера-зачарователя, взлетали вверх и кружились. На саму дверь смотреть было больно – так там все сверкало и вспыхивало. Зрелище привлекало еще и звуками. Хрупкий голос Рай-Монна периодически голосил: “Ой не могу, все. хва-а-атит, перестань!” или “Прекрати, Ан, нельзя такое здесь делать!” На что ему отвечал басом Мит нечто вроде “Еще, давай, быстрее, быстрее!” И комната вспыхивала калейдоскопом красок. Хихикала даже строгая Манкарра, заливаясь краской, а секретарь Тиаре принесла целое блюдо пирожных и с упоением наблюдала за процессом. Звенящая, искрящаяся энергия в воздухе действовала на меня как шипучее вино. Не хотелось ни есть, ни отдыхать, только пребывать на грани ощущаемого и абсолютного, всматриваться в одну точку и видеть весь мир целиком. Из транса меня выбил грохот: Рай-Монн словно с разбегу врезался в дверь и вывалился наружу. Не останавливаясь, он неловко прошагал и завалился набок, но я его поймала и усадила на стул, который освободили прыснувшие зрители.

“Совсем без сил. Эту штуку минимум восьмицу клепать надо, а они все за день сделали”.

–Ой не бережешь ты себя, милый Сиант, ой не бережешь! – смеясь, сказала мастер Кудар и протянула ему чашку с каким-то напитком.

Тот взял и выглотал все залпом. По запаху – абрикосовый бренди. Ваятель же стоял в дверях, прислонившись спиной к косяку.

–Что успели? – пробасил камнерез.

–Основу накрутили. Уханькали восемь накопителей, – ответил Мит, пока Сиант жестами просил добавку, – я еще не поседел?

–Мечтай-мечтай – беззлобно съязвил сереброволосый мастер и взъерошил тому шевелюру.

–Так, я сделала заказ в трактире на вынос, сами вы туда не дойдете, – заговорила секретарь, – идите к мастеру Миту и отдыхайте.

–А мы пока займемся настоящей работой, не то что некоторые лодыри! – улыбнулась Лимна и положила руку на плечо камнерезу.

–Дай бутылку и можешь называть меня как угодно, – отозвался Сиант. От бренди ему заметно похорошело и даже руки перестали трястись.

“Духи небесные, он еще шутить умудряется”

Я сфокусировала зрение – кабинет зачарователя все еще переливался разными красками от количества магии, сам мастер тоже сверкал, словно перемазанный сияющей пылью, но ручейки магии под кожей были совсем тусклыми. Ваятель выглядел не лучше. Я пошла за ними, опасаясь что кто-то может споткнуться, а когда в почтовом лифте появилась снедь – быстро накрыла для мастеров. Пришлось иногда их окликать, чтобы они ели, а не смотрели отсутствующим взглядом в окно.

“Надеюсь, они нечасто таким занимаются. Так и перегореть недолго”.

А за окном зеленый полумесяц Киа, поднявшийся выше всех, уже почти погас, оставляя зеленоватое марево, но темно-синий Акум упрямо держался посередине сереющих небес. Из огромных рогов алого Вариса, которые почти скрылись за горизонтом, набухала беловатая полоса свечения. Несколько минут и вверх выстрелил первый поток света восходящей Артэ. Свет все нарастал, приобретая лиловато-красный оттенок и растворял синюю краску маленькой луны, а марево сверху наоборот, приобретало густой изумрудный оттенок. А потом кусочек солнца и краски смешиваются, превращаются в бледно-розовый, темнота сверху все уменьшается, и ночь, наконец, отпускает наш мир.

Мастера Кудар и Танрикен закончили только к утру. Почти доделанное чудо совместных усилий теперь стояло на столе ваятеля, не зная, что ему придется еще многое пережить. Прервавшись на перекус, литейщик и камнерез в спешке принялись работать над остальными заказами, которые были запланированы на эту смену еще до злополучной заявки градоначальника. Я сделала обход, проверила узлы безопасности на каждом этаже, осмотрела магические потоки и физическую целостность. Мастер-ваятель так и не понял, что я не новый заготовщик, а часовой маг, но разговоры могли подождать. Когда я заполняла отчет о смене, в кабинет секретаря вошел хозяин. Он пристально на меня взглянул, наградив спину ордой мурашек.

“Я что-то натворила. Что я натворила?”

–Ничего не скажете? – произнес он таким тоном, что я припомнила даже сворованную в детстве конфету.

–Что именно вы имеете в виду? – произнесла я как можно более уверенно.

–Никаких жалоб? Может быть, требований?

–Нет, с чего бы мне…

–Ну и слава огню, – вздохнул он, – а я уже ожидал недовольства. Все же у вас первый официальный рабочий день, и уже переработка.

“Меня чуть столбняк не хватил, вот же змей!”

–Переработка? А-а, вы о том, что я снова на сутки? Бывает, – развела руками я, – может быть мне не слишком пока понятно происходящее, но не могу же я оставить мастерскую без охраны.

–Ваш подход мне однозначно по душе, – кивнул ишшихурец и поспешил к себе.

Фальянна, все это время молча заполняющая бланки, с улыбкой на меня посмотрела.

–Что-то ты бледная. Держи пирожок.

Я вернулась к мастеру Миту в тот момент, когда он и зачарователь уже валялись на подоконнике. Именно валялись, а не лежали, вывернув тела в странных позах, будто бы бросили их в стирку. Я присмотрелась к блестящей, испещренной едва заметными узорами короне. На трех зубцах еще недоставало плетения. Рядом были разбросаны серые хрустальные палочки – использованные накопители магической силы. Я коснулась купола, под которым стоял артефакт, и охнула от объема бурлящей в ней энергии.

“И всю эту красоту мы потратили на нелепое зачарование в подарок какому-то недалекому индюку. А хорошие колдуны из сил выбились”.

Под потолком снова кружили разноцветные хлопья. Оба артефатора были магами внутренней концентрации – брали силу от собственного сердцекамня, чтобы преобразовывать материю. Мой же резерв был пуст почти всегда, зато я могла в любой момент наполниться из внешних магических потоков даже без накопителей.

–Мастер Мит, – позвала я. Тот лениво хмыкнул, – вы примерно сколько будете отдыхать?

Он продрал один глаз и посмотрел в окно.

–До обеда не кантовать точно.

–Хорошо, – кивнула я и закрыла обоих трудоголиков пологом, отражающим звуки.

“Надо как-то помочь, нельзя же просто так смотреть. Они в конце концов “сражаются”, а ты без дела столбом стоишь”.

Внутренний резерв обычно долго восстанавливается, особенно если его вычерпать до дна. Логично было бы предположить, что мастера снова воспользуются накопителями.

–Секретарь Тиаре, – написала на листке я, – можно через полтора часа еще один обед навынос и пять накопителей, а сейчас – моток медной проволоки потолще.

У мастера наверняка была, но рыться в левитирующих полках я не стала. Моя идея была довольно громоздка, но проста в исполнении. Энергия, которую использовали мастера, частично рассеивалась в воздухе. Медь для магии очень “липкая”, и ее можно ловить этим металлом как магнитом. Я не могла облегчить труд впитывания чужеродной силы, но хотела уменьшить расход, чтобы работать пришлось меньше. Поэтому, пока мастера пребывали в забытье, я раскрутила моток в широкий круг и добавила несколько дуг сверху, чтобы получилась этакая перевернутая гигантская чашка. За процессом присоединения конструкции к потолку мастер Мит наблюдал уже сознательно.

–Так ты внешница? – напрямик спросил он, сразу догадавшись о моей затее.

–Ага, – кивнула я, стоя на двух табуретках, – думаю попробовать ловить искры и снова впускать их в накопители, чтобы работалось быстрее.

–Любопытно, – потер он щетину на подбородке, и принюхался, – эй, Сиант, там едой пахнет!

В моей затее был ощутимый прокол. Нет, я знала, что стоять рядом с опустошенным магом все равно что спустить ноги в провал без дна, а сейчас их было двое, поэтому меня как будто тянули в стороны две разные пустоты. К этому я приноровилась, но упустила из виду тот факт, что пользовались мастера чистой магической силой. Смотреть в упор на солнце и то было приятнее: процесс был таким ярким, что без разницы, закрыты глаза или нет. Не помог даже пояс, в несколько слоев обмотанный вокруг головы. Аннариэт заметил мои страдания и велел закончить эксперимент, но я чувствовала, что энергия, пропущенная через меня, была податливей для них. Я отказалась прекращать и мы бы поспорили, но зачарователь пресек разговоры, указав на нестабильный раан. Через какое-то время мне даже удалось поймать комфортное состояние, мысленно отстранившись от неприятных ощущений, когда меня резко встряхнули. Я стянула пояс и заморгала – все было неожиданно черно. В руки мне ткнулась чашка с теплым кофе, а в ноги – стул. Я послушно присела и ощупала лицо – веки и скулы были мокрыми от эфира.

“Такого у меня еще не было… “Здравствуй, отец. В первый день службы, на которую ты меня отправил, твоя дочь ослепла, героически помогая делать бесполезный артефакт для еще более бесполезного существа”. Он точно будет в восторге”.

–Ты как? – раздался голос мастера Мита где-то у колен.

Я внутренне пощупала сердцекамень и энергетические потоки.

–Все хорошо. Немного посижу, подожду пока перестроится зрение.

–С твоей помощью мы даже до ночи успели, – отозвался где-то сзади зачарователь, – отлично строишь контуры. Ты здесь училась или у своих?

–В Каганате. Здесь на службе, по распределению, – нейтрально описала я свою ситуацию.

–Ох, как у вас все серьезно.

–Зато бесплатно. Отработать потом для государства несколько лет и можно жить, как захочется.

–У нас так не выйдет, слава Святым, – добавил ваятель, – в голову к каролям иногда такие причуды приходят, похлеще нашего градоначальника. А это всего лишь мелкий чинуша в масштабах страны.

“Надо уточнить, делаем ли мы заказы клиентам из других городов”.

–Собственный горький опыт? – ухмыльнулся Сиант.

–Нет, духи миловали, отец рассказывал. Он на границе с ишшихурцами служит. Там начальники мало того что своеобразные, так еще и подозрительные. Как-то раз пришлось ему учить четыре листа паролей для каждого охранного пункта.

–Ох, Империя… Те еще лисьи петли, и на каждом шагу, не в обиду хозяину будет сказано. Как они сами-то среди иллюзий этих живут.

Кажется, ваятель сказал что-то еще, но я провалилась куда-то в небытие, ощущая лишь тепло полуденного света на спине. Когда я вынырнула из оцепенения, была уже середина ночи. Прокляв все на свете, ринулась в коридор, проверять узлы и обстановку в целом. Глаза все еще пульсировали, но было не до них.

“А вдруг недоглядела? А вдруг что-то случилось?! Ты на посту заснула, на посту! Наставники бы из тебя уже чучело набили и правильно бы сделали!”

Слетев с лестницы второго этажа, я увидела спину хозяина в черном шервани из тонкой шерсти. Затормозила, встала как вкопанная, вытянувшись по струнке.

“Все, собирай вещички. Застукал.”

–Все вроде спокойно, арха Халкан-Дайлиг, – обернулся он, будто не замечая паники в моих глазах, – но лучше вам взглянуть еще раз, на всякий случай.

Я кивнула и пошла к узлу. Хозяин отправился по своим делам, даже не укорив.

“Почему он делает вид, что доверяет? Это что, какая-то имперская тактика? С ишшихурцами всегда надо держать ухо востро”.

Все было действительно спокойно. Подмастерьев распустили до следующей смены, мастера Кудар и Танрикен о чем-то весело переговаривались за точильным камнем, зачарователь что-то рисовал волчьей кистью по пергаменту – я слышала шуршание. Мастера Мита я застала у секретаря: арха Тиаре заполняла выходной документ, замеряя кронциркулем получившееся изделие.

–Нужно проверить, арх Мит, – сказала она, как только я вошла, – если штучка не удастся, то у нас будут проблемы.

–Если ее надеть, то снять будет очень проблематично.

–Вы все-таки прикрутили к ней манию не снимать даже в ванной?

–Вроде того. По идее, можно направить в нее заряд, сымитировав носителя, но на вас подействует вторая часть заклинания.

–А именно?

–Если вы будете в зоне действия, то вам захочется подобострастно смотреть мне в глаза и всячески трогать, но в пределах приличий. Я надеюсь.

Фальянна рассмеялась.

–Тогда тем более надо проверить. Вдруг приличия не соблюдаются, какой скандал будет!

–В заказе было указано, чтобы все восхищались и пели дифирамбы носителю этой штуки, и мы с Сиантом попытались сделать ауру внушения, нечто вроде ореола героя из детских сказок.

–А воздействует она на эфир? – спросила я.

Мастер повернул голову на голос и удивленно захлопал глазами.

–Ты уже очнулась? Быстро как. Да, на эфир, но воздействие слабое, так, колебания вроде щекотки.

–Попробуйте на мне, я умею ставить щиты на эфирное воздействие.

–Ну надо же, – серьезно сказал он, – какая у меня разносторонняя заготовщица.

“Быть подмастерьем не так уж и плохо. Мамочку, правда, удар хватит, что все мои боевые таланты прахом, но зато весело.”

–У вас? – переспросила секретарь и перевела взгляд с него на меня.

–Сиант сам все любит делать, а четверо подмастерьев на Кудар с Танрикеном многовато, – заявил Аннариэт, – Одну себе заберу, хорошо чертит.

Арха Тиаре неожиданно рассмеялась своим приятным, грудным смехом и даже мне стало весело от всей этой путаницы.

–Ну бери, коль не шутишь.

Не поняв причину нашего оживления, мастер пожал плечами и скомандовал мне ставить щит. Я кивнула – он вообще всегда на мне, и артефактор легонько стукнул корону по зубцу. Я стояла на расстоянии вытянутой руки от изделия и ощутила некое внутреннее гудение от барьера, который не пропускал воздействие.

–Я его чувствую. Могу ослабить плетение щита и поддаться внушению в небольшой дозе.

Мастер скрестил руки на груди и кивнул. Фальянна внимательно все документировала ярко-синим пером. Сконцентрировалась на щите и “вынула” каждый третий связующий узелок. Теперь плетение напоминало рыбацкую сеть. Сначала ничего не происходило, и я хотела снять щит целиком, но потом мой глаз зацепился за удивительный артефакт на столе у секретаря. Величественная корона лежала на лиловой подушке и мистически поблескивала. Я медленно подошла и осторожно прикоснулась к яркому цитрину в ноготь величиной на одном из зубцов. Провела пальцем по выпуклому контуру, насечке на ободе и вздохнула. Перевела печальные глаза на мастера, потом снова на корону и вздохнула горше прежнего.

“Вот бы такую же, красота ведь невероятная! Жаль, что не для таких как я…Кто я вообще такая на это смотреть?”

–Так, все, надевай щит обратно.

–Какой щит? Ах, щит. Сейчас.

Оторвать взгляд от золотой мечты было сложно, но приказ есть приказ. Ощутила знакомую вибрацию и… нахмурилась. Вещь передо мной была все той же громоздкой безвкусицей, какой и была пару минут назад. Теперь еще и осадочек остался.

–Убойная штука, – подтвердила я, – хочется обладать, но в то же время себя останавливаешь, мол, не вышел ты лицом, чтобы вообще рядом с ней стоять. Аж зубы от досады сводит теперь.

–Все в точности, как и заказывали. А последствия уже не наши проблемы! – отозвалась секретарь и хлопнула печатью по документу.

На праздник никто из нас не пошел. Ифил рвался взглянуть на результат общих стараний, но остался дома из солидарности. Смена была только вечером, и из окна своей квартиры я наблюдала, как по улицам идут златогорцы с корзинами магнолий, бархатцев и хризантем – украшать главную улицу. Мое жилье примостилось на последнем этаже небольшого дома близ окраины, поэтому основного торжества я не увидела. Но мне хватило и украшенной вывески трактира в соседнем доме, гуляющих девушек в праздничных сари с гирляндами цветов в руках. Лепестки сыпались на терракотовую брусчатку и попадали под самоходные экипажи. Дальше виднелась только исчезающая за поворотом улица, кондитерская на весь этаж, а потом разноцветный квартал, такой же тихий и отдаленный, как и мой. Отсюда городская стена казалась небольшой, но я знала, что вблизи она широкая, как эти самые дома, и облицована мрамором-змеевиком. В честь праздника флагов стало больше, и их золотые хвосты развевались на ветру. А еще дальше, за ней, высились скалистые горы, белые шапки которых скрывались в облаках. Где-то там, за ними, если забрать чуть на запад, была моя родина, храни небеса Каганат. Но домом она мне так и не стала.

К вечеру грянул салют. Я стояла на крыльце мастерской и наблюдала, как в небе распускаются разноцветные огненные всполохи, один из другого, будто фонтан. Сын градоначальника, как и предполагалась, выиграл на скачках свою корону. Восторг толпы он принял как должное, а трибуны действительно ахнули, когда он ее надел. Потом Арх Ивант-младший упросил старшего сделать пожертвование в профсоюз мастерских. Об этом мы узнали из письма, которое курьер в нарядной форме принес лично хозяину. Также градоначальник выражал надежду на дальнейшее сотрудничество. “Надеяться не вредно” – прокомментировала секретарь и убрала письмо в папку с документами на всякий случай.

Я отошла к двери и прислонилась спиной к холодному окну. Фейерверк яркими брызгами отскакивал в отражении стекол и черепиц. Засмотревшись, я не заметила, как на крыльце появился хозяин. Он смотрел не на салют, а на вывеску, задумчивым, непонятным мне взглядом. Потом достал из-под ворота цепочку с большой круглой камеей.

–Не волнуйся, я за тебя всегда горой, – произнес он тихо, вглядываясь в чей-то портрет.

“Ах, так вот почему “Камея”.

Я улыбнулась и перевела взгляд на небо. Праздник, может, был у Иванта, но салют все же заслужили мы.