Читать книгу Медовый переулок - Хелена Инклюзар - Страница 6

В кабинете секретаря собрались все мастера. Свента, худая и костлявая сумрачная половина Фальянны, стояла у стола, подцепив стеклянной палочкой нитку амулета. Сари на ней топорщилось, будто с чужого плеча, а на лице такое выражение, словно она держит какую-то невероятную гадость.

–Ну? – нетерпеливо поторопила она мастеров, и потрясла амулетом – что это за недоразумение?

Лимна, отважившася подойти к сумраку ближе всех, сосредоточенно разглядывала небольшую серебряную бляшку, в которой тускло горел единственный пироп.

–Неразборный, только распиливать, – высказалась она, – ума не приложу, зачем делать такой громоздкий каст маленькому камню. Как головка спички на булыжнике.

–А то без вас мы бы не задались этим вопросом, – закатила глаза Свента и Лимна фыркнула – ладно, может еще кто-то высказаться хочет? Только давайте по существу, то что это убожество – она потрясла медальоном, – оскорбление в чистом виде, я и без вас понимаю.

Я потерла лоб. Дни, когда Фальянну заменяла ее сумрак, становились особенно длинными. Когда я впервые ее увидела, то едва не сменила форму для атаки. Свента лишь на мгновение подняла голову от бумаг, взглянула на мой заострившийся нос и фыркнула:

–У меня как раз была курица на завтрак.

Я щелкнула зубами и поздоровалась. Свента не удостоила меня ни ответом, ни взглядом, а ее имя я узнала от мастера Мита. Сумраки и светочи жили совершенно разными жизнями, связанные друг с другом половинками сердцекамней. Как правило, пока светоч бодрствовал, сумрак спал, и характеры почти противоположные.

–Камень со своей задачей вполне справлялся, – задумчиво протянул Авен, – но потом начал без причины угасать, хотя я вижу в нем заряд. Ничего не понимаю.

–Мастер Танрикен, – проворковала Свента, – я вроде попросила без очевидных вещей. Все, что вы сказали, уже указано в заявке, – она церемонно подняла листок, надела монокль и зачитала: – куплен третьего числа на Длинном Ряде с рук неизвестного мастера, как предполагаемый амулет защиты от непогоды, а именно – поддержания стабильно комфортной температуры для владельца. Артефакт служил исправно неполную восьмицу, потом начал гаснуть и перестал реагировать на подзаряд, – потом она подняла голову и снова скептически осмотрела всех присутствующих, – я одного не понимаю, почему мы не можем просто сдать эту вещь владельцу и сказать, что покупка изделий без клейма чревата такими вот казусами. Зачем ему объяснять причину поломки? А починка этой гадости наверняка превысит ее стоимость.

–Потому что была заявка на осмотр и заключение, вот почему, – буркнул ваятель, – а еще потому что я, мастер не последней категории, не могу понять что это за любительская поделка и почему она так странно действует.

–Заряд-то она действительно впитывает, но никуда не отдает, – продолжил Рай-Монн, глядя на вещицу, как кот на игрушку.

–Наполнить ее до отказа и посмотреть, что произойдет?

–Да конечно, разнесите мне кабинет, – прищурилась Свента, – даже мне понятно, чем может закончится такой эксперимент.

–Пространственное окно для заряда? – не обращая внимания на ее комментарии продолжил Аннариэт.

–Такого-то размера? Если так, то посылать энергию мысленно будет и то эффективнее. Да и зачем его тогда продавать?

–Может, там резервные накопители? Поэтому и размер соответствующий, – предположила литейщик.

–Но до них не добраться без вскрытия.

–Если будете вскрывать, то это уже экспертиза, а это совсем другой тариф! – вскинулась Свента, – нам это не оплатят! Так что давайте, думайте так, мастера вы или кто.

“Какой контраст. Неудивительно, что Фальянну после нее так любят”.

–А что по плетению? – спросил камнерез.

–Обыкновенная ошибка всех начинающих, – пожал плечами Рай-Монн, – В таком артефакте ведь что главное? Пропорция между силой поступающего заряда и выхода силы на обогрев. Классическая ситуация – ресурсозатратный выжигатель, вместо утеплителя, или довольно стабильный, но едва теплый камень. Здесь, судя по всему гибрид обеих ошибок, который можно замаскировать под дельную вещицу, если сильно напитать.

–Тогда давайте вот это я и напишу в отчете и отдадим несчастье владельцу, как напоминание о собственном уме и сообразительности, – Свента брезгливо бросила амулет на стол, – сначала купить какую-то дрянь на рынке, полном грязи и торгашей, а потом нести эту заразу сюда, в мастерскую с лицензией, и спрашивать что не так.

–Между прочим, он правильно поступил, – отозвался Авен, приглаживая длинную косу, – вместо того чтобы выбросить и забыть, принес к нам и теперь у стражи появится лишний повод прогуляться по Длинному Ряду.

–Ой не напоминайте, – замахала руками секретарь, – мне еще по его милости и туда отчет писать. Сорок четыре пробела в бланке, которые предстоит заполнить. Так что свободны.

–Так это ведь только предположение! – никуда не сдвинулся Мит, – у нас нет ни одного факта в пользу такого заключения.

–Послушайте, мастер-ваятель Аннариэт Мит, – начала убийственным тоном Свента и выпрямилась за столом, – середина осени, авральный бардак к праздникам Золотого Пира. Я не хочу давить, – ударение именно на этом слове, – но у нас и без этого достаточно заказов. И документов.

“Другими словами – не ищи себе заботу, не то она тебя сама найдет”.

–Хорошо, тогда давайте хотя бы проверим на чары-мейом. Куда-то же все-таки девается сила, и она почти не рассеивается при подаче.

–Думаешь, в лунном свете что-то изменится? – спросил камнерез.

–Пространственные или теневые чары… – задумчиво пробормотал Сиант, болтая ногой, – почему нет. Почувствовать их сейчас, пока Артэ в зените, мы не можем.

–Мейомас на амулете от сквозняков? Может, еще проверим на наличие врат иномирья? Плотно упакованного шпиона людей? Мне сорок три графы еще надо заполнить, предлагайте версии.

–Дай мне сутки. Останусь сегодня, посмотрю, – пошел на уговоры Мит, – если ничего не найду – напишешь завтра версию Сианта и дух с ним, с медальоном.

Свента побарабанила когтистыми темными пальцами по столу, которые не отбрасывали собственной тени. Она и сама выделялась на фоне, словно ее пририсовали из другой картинки – без теней, бликов и отсветов окружающих предметов.

–Хорошо. Но смены менять не буду, и даже не проси оплачивать сегодняшнее бдение.

Мастер-ваятель беззаботно пожал плечами и подхватил амулет.

–Да я на бедность вроде не жалуюсь, – он преспокойно дошел до лестницы и затем бросил: – только на тухлых секретарей.

Тени из углов мгновенно вздыбились и зашипели гадюками, а мастер, задорно хохоча, припустил наверх.

–Аннариэт! – закричали мастера, кто как уклоняясь от последствий вспышки сумрака, а я уже заранее поставила световой щит.

“Ну точно мальчишка!”

Возвращаться наверх я не спешила, чтобы ненароком не наткнутся на рассерженую тень. Меня заметили заготовщики.

–Ну что там у вас? – набросился с расспросами Ифил, – это правда, что амулет какой-то загадочный принесли?

–Может, алагская разработка… – мечтательно протянула Манкарра.

–Ни-ит, алаги ни продаются на рынках, – ответил за меня Наншу и засопел.

–Простая подделка, – развела руками я, – скорее всего хитро замаскированная, чтобы покупатель не бросался искать мошенника сразу. Но мастер Мит захотел сегодня остаться и проверить на всякий случай под лунным светом.

–Н-да, не везет тебе подруга, – похлопал меня по плечу Ифил, – работаешь тут целыми днями, да еще и мастер добавляет смену. Никакого времени на личную жизнь!

“Что, пожалуй, к лучшему”.

Манкарра пихнула его в бок.

–Эй, не дерись, что я такого сказал-то?

–Радуйся, что хоть кто-то не отлынивает в этой мастерской от обязанностей, а то от тебя здесь никакого толку! – сердито проговорила Манкарра и сдула челку.

–Да можно подумать, что это ты тут святая и за всех вкалываешь как в шахте!

“Так, это надолго”.

Я бросила сочувственный взгляд Наншу, который понял, что работать ему снова придется одному в ближайший час, и поднялась наверх. После случая с ужином, Тамэра я так и не видела. Успокоившись, написала письмо о случившемся, и он предложил встретится в другой день, но в тот день была уже моя ночная смена, как мага, и просить Рестона ради неясной договоренности мне не хотелось. Хватило того, с каким удивлением смотрел на меня мастер-ваятель, когда я заявилась на работу, хотя просила об отгуле. Отсутствие расспросов с его стороны было поистине целебным, и я уже могла чувствовать вкус еды. Но фасоль я все же возненавидела. Ответное письмо было полно гнева на мою работу, и я решила ничего не отвечать. А завтра он уезжал с караваном.

“Быть может, это и к лучшему, что я сегодня его не увижу. Приедет из Каганата и спокойнее взглянет на наши отношения”.

Остаток дня заняла ревизия эшвейской станции. Я разбирала по одной секции, тщательно записывая, что там лежит, складывала обратно в том же порядке, потом бралась за следующую. Мастер тем временем работал с парой изумительных опаловых сережек, привязывая к каждой частичке камня определенную нить, в зависимости от цвета. В ответ на невысказанный вопрос и взгляд, полный изумления, мастер пояснил:

–Так проще, чем напаивать основы слой за слоем с определенным рисунком раана, да еще изолировать каждую. Иначе сережки потом только левитацией держать придется.

“Будет мне наука: прежде чем заикаться о простоте, выяснить, точно ли одна и та же простота подразумевается”, – подумалось мне, пока я наблюдала, как мастер ловко работает инструментами с активной частью не толще волоска.

После составления всех списков, я скрепила их в один большой лист и подала мастеру Миту, пока он сидел у источника, промывая пальцы от остаточной магии. Он кивнул, достал из пучка волос видавший виды карандаш и быстро набросал, что убрать, что переставить, что добавить. Я посмотрела на отредактированный лист и невольно улыбнулась.

–Красную соль можно поставить к чернилам?

Он поднял голову от воды и кивнул. Я принялась выполнять инструкцию.

–А как ты поняла? – спустя минуту дошло до Аннариэта.

–Вы используете вместо проявителя чернила, потому что так быстрее и дешевле. Красная соль ведь для того же нужна, и стоит дешево, можно рядом поставить, а не в реагенты. Чтоб все для быстрой работы в одном месте.

–Надо же, как ты меня знаешь, – задумчиво ответил Аннариэт, поглаживая гомонящий ручей.

–Мне говорили, что подмастерья должны облегчать работу своему мастеру, – улыбнулась я, не оборачиваясь.

К вечеру на пороге оказался Эмир, как всегда, в шервани военного.

–Как работа? – спросил он, поздоровавшись.

–Почти доковырял, – кивнул мастер Мит на сережки, – так что в срок.

–Это главное, – кивнул маг, и присел на край стола, – мне Истероза сказала, что ты тут ночуешь.

–Все так, буду на амулет глядеть под луной. Романтика рабочих будней.

–Тогда мне придется оставить только один уровень защиты, чтобы ты ее случайно не задел. А это не совсем безопасно. И оставаться тебе придется до самого утра.

–Понял, и уже заказал побольше еды.

–Я тоже с мастером останусь, – подала голос я.

“Еще не хватало чтобы у двух часовых магов мастер убился посреди смен”.

–Нет, не останется, – сразу ответил Аннариэт.

–То есть? – охнула я, – мне даже положено.

–Вот только ты не обязана вместе со мной перерабатывать в который раз.

Рестон приподнял бровь и ничего не сказал.

“Мог бы посодействовать! Вдвоем мы бы уговорили Мита!”

–А если вы найдете что-нибудь?

–Найду – покажу и тебе, и Сианту, – неверно истолковал мой интерес ваятель, – а так – бессмысленно торчать тут вдвоем, когда надо лишь одним глазком взглянуть, а потом просить экспертизу. В нашем случае еще и ждать пока Истероза сменится всеми любимой Мимозой. Так что собирайся, пойдешь вместе с Эмиром.

Я бросила злобный взгляд на Рестона, но тот остался невозмутим и подал мне верхнюю одежду.

–Как пожелаете, – как можно нейтральнее ответила я, подхватила накидку и встала у двери, – спокойной ночи.

–Не дуйся! – донеслось мне вслед, – воспринимай это, как шанс на собственную и беспокойную.

“Теперь придется идти к Тамэру. Если останусь дома, загрызу себя за малодушие. Спасибо мастер, удружил так удружил”.

Сухо простившись с Рестоном, который запитал внешний щит куполом, пошла до Тамэра пешком. Ноги не шли в ту сторону совершенно. Сначала норовили постоять у лавки с шляпами, где я примерила совершенно неподходящую мне, широкополую и с длинным пером. Потом я прошла мимо булочных, которые закладывали последний на этот день хлеб. Витрина запотела от жара и сквозь стекающие капли можно было видеть трех мускулистых пекарей, работавших за стойкой, весело смеясь. Маленькая девочка увела меня за собой в цветочные ряды, показав букеты из тюльпанов с кудрявыми лепестками: никогда таких не видела и решила купить. Будет, чем занять руки, пока буду стоять у дверей и беспокоится, не решаясь постучать.

Осенние сумерки заполняли город, как вода – кувшин. Сначала лениво и медленно затопляли трещины между камнями, поднимались к порогам, а потом стремительно набегали на козырьки и парапеты, и через несколько минут город был полностью в темно-лиловой воде.

“Ну давай, стучи, ты весь стебель уже измяла”.

Я все еще не могла набраться смелости. Не боялась прыгать с каньонов в узкие воздушные коридоры, не боялась удара меча, не боялась спорить с наставниками.

“А тут трусишь, как последняя курица. Уже орны оглядываются, а ты все стоишь у двери”.

Что стало со мной? Что произошло с нами? Мы держались друг друга на заданиях и ставили друг на друга в поединках и интригах. Дети одного круга переменчивых любимцев Кагана, мы проходили через одно и то же. Приехали сюда, сцепились, как последний авангард в стане врага.

“А потом дошло, что можно и не воевать, и брать пирожные из рук незнакомцев, и смотреть на детей, бегающих без дела и присмотра”.

Дворецкий, как всегда, открыл почти сразу. Я неловко ему улыбнулась и протянула подвядший букет. Сквозь сдержанную маску на его лице проступила почему-то жалость и огорчение.

–Арха Халкан-Дайлиг! – по извиняющемуся тону я поняла, что ожидать стоит гадости.

–Дайте угадаю, Шинн. Арх Сацэг-Морхан уехал?

Он неуверенно кивнул и опустил голову. А у меня опустились плечи. Мазнула взглядом по Шинну и вдруг заметила короткий плащ ханзуровой кожи, накинутый на стойку у зеркала.

–А в чем он уехал-то? Вы что, забыли положить его плащ?

–Да-а, промашка с моей стороны, – заблеял он, пытаясь заслонить мне обзор.

Но я уже увидела рядом с плащом легкую накидку с лисьей оторочкой и застыла на пороге.

–Здесь гостья? – каменным голосом произнесла я.

–Да, пришла арха для… э-э, деловой беседы по части поставок.

–И вы ее впустили, хотя арх в отъезде?

Шинн обреченно опустил голову и отошел от двери.

–Все, я так больше не могу, – сокрушенно произнес дворецкий, – второй этаж, дверь налево.

“Зала отдыха. Она там. С ним”.

–Вы настоящий герой, Шинн, – глухо отозвалась я и быстро развернулась.

“Не хочу, ничего не хочу, ни драм, ни криков, ни объяснений. Все и так уже давно понятно. До меня дуры, только сейчас дошло”.

–Арха Дайлиг? Арха!

Кажется, я бежала, приложив когтистую ладонь к груди, словно пытаясь выдрать ноющий сердцекамень. Мысли, как огромные черные чайки, нападали на меня со всех сторон, пытаясь отодрать кусок пожирней.

“И они конечно же над тобой смеялись. ПЕРЕСТАНЬ! Над твоей плоской задницей так особенно. Она-то небось красотка местная. ХВАТИТ. Он ей пересказал твои тайны. И то, как ты его называла по ночам. УЙМИСЬ, СКОЛЬКО МОЖНО.. .Конечно же, они тебя презирали. Может быть, ты ее даже знаешь. Они все тебе улыбались, чтобы втайне поиздеваться. Вообще все. С чего ты взяла, что в мастерской например по-другому? Кому вообще нужна чужеземка, у которой отец чуть ли не шпион? Думаешь, они до сих пор не знают об этом? Наивная…ЗАТКНИСЬ!”

Я нашла себя в каком-то переулке, стоящую у стены. Руками я с силой стискивала голову, впиваясь в кожу когтями.

“Надо домой. Все потом. Все потом, покормить паука и все потом”.

Прохожих не было, спросить дорогу не у кого и я посмотрела на первые звезды. Чуть забрать на восток и выйду на мастерскую, а оттуда недалеко и до дома. Напишу с утра записку хозяину, пусть меня не ждут.

“Что я вообще здесь делаю? Какая к лысым духам служба? Каких лысых духов отец вообще потащил меня сюда?”

В ногах уже поугас эфир и шла я медленно. Улицы здесь были узкими и дома кренились друг к другу, мешая видеть небо. В подворотнях еще не высохла грязь после недавнего дождя. На ночном ветру трепетали застиранные одежки. Я посмотрела на руки – прозрачные.

“И когда только я успела включить дар?”

Покачала головой и снова стала видимой. Постепенно квартал сменился, я увидела знакомые витрины и перекрестки. Решила идти параллельной улицей.

“Забавно будет, если так и есть. Что все они приторно улыбаются. Забавно будет, но неудивительно”.

Между закрывшимися на ночь скобяной лавкой и обувным цехом был просвет, через который можно было увидеть “Камею”.

“Не смотри. Не смотри туда”.

Но я все-таки посмотрела. Взгляд сразу же устремился наверх, к кружевному окну третьего этажа. Почти во всю стену, в виде переплетающихся больших листьев и цветов. Было. На осколки я таращилась всего мгновение.

“МАСТЕР!”

Чудом протиснувшись сквозь зазор, я бегом помчалась к мастерской. У крыльца уже стояли неравнодушные и экипаж стражи, из которого как раз выходили патрульные. Я замерла лишь на мгновение перед дверью. Шарахнулась какая-то арха и вскрикнула. Ни пожара, ни взлома, только выбитые стекла третьего этажа. И тишина, не считая голосов зевак.

“Только бы не опоздать. Контур со всего третьего этажа слетел”.

–Эй, ты куда? А ну стоять, немедленно! – закричал патрульный, но не успел ко мне подбежать.

Мгновенно обернувшись птицей, я взлетела под гомон толпы, и нырнула в черный пролом. От дыма ничего не было видно. Эшвейская станция валялась в углу, как дохлая медуза. Большая часть вещей была раскидана по кабинету, а стол сломал подоконник и торчал ножками вверх. Вверх брызгал ручей из-за свернутого акведука.

–Мастер! – закричала я во весь голос, – мастер!

Удушающая тишина.

“Проклятье, ничего не разобрать! Почему все такое черное!?”

Я ошарашенно металась по сторонам и вдруг заметила бледно-золотистые капли, которые словно светились на саже.

“Нет… нет, нет, нет, НЕТ!”

Капли тянулись под развороченный стол, в угол рядом с подоконником. Всадив когти в древесину по самую плоть, я дернула столешницу на себя и отломила кусок. Заметила знакомый остроносый тапок и удвоила усилия.

“Он же не носит черное…” – почему-то вспыхнуло в моей голове, когда я увидела распластанную, сломанную куклу, которая никак не могла быть Аннариэтом. Левая сторона ребер была сплюснута с двух сторон – его приложило и столом, и об подоконник. Он ударился спиной и скорее всего, мгновенно потерял сознание. А тяжелое дерево прибило голени к полу и буквально похоронило его у стены. Я бросилась к нему и положила руки на грудь. Сердцекамень дрожит, но едва, уже через такт. Одежда насквозь мокрая от эфира. Я сдернула с шеи хризолит, запрокинула ваятелю голову и положила камень на язык. Подбородок разбит, но глаза и нос целы – успел закрыться рукой. Камень не только отдал магическую силу, превратившись в эфир, но и сам начал таять. Я сконцентрировала зрение и увидела, как по венам пульсирует светлая энергия. Сердцекамень завибрировал сильнее. Но ненадолго.

“Слишком много разрывов. Слишком много! Сила не держится!”

Я завыла, не зная, что сделать. Внизу раздался топот.

“Дура сыргенская, ты же можешь объединить потоки!”

Аккуратно положила голову, взялась за руки. Левую тревожить было особенно страшно (“пусть это не кости скрипят, пожалуйста, пусть не кости”). Положила ладони себе на грудь (“духи небесные, разве это его вообще пальцы, у него они такие узкие, а это…. замолчи дура, смотри на сердцекамень, смотри и работай, ныть потом будешь”), стиснула зубы от напряжения и всеми переплетениями вен потянулась к его потокам, используя руки как мост. Мой эфир коснулся его силы под обожжёнными ладонями. Я связала нас, как два сообщающихся сосуда. Направила энергию из хризолита на самые большие разрывы и трещины, беря за основу собственное строение. Но это была не магия исцеления, а сила подобия, которая помогает сарэнгэнским воинам синхронно летать и сражаться в Клинах. Поэтому мои собственные потоки начали искажаться, и я закусила губу, чтобы не закричать от боли в левом боку. Ребра мастера немного расправились. Эфир стал задерживаться в теле.

И тут меня рывком оторвали. Я машинально ударила локтем и хватка ослабла.

–Оттащите эту безумную от тела! – донесся до меня голос, будто бы с другого конца огромного тоннеля.

–Он живой! Позовите лекарей! – закричала я не своим голосом и меня круто развернули.

В кабинете было трое стражников, двое из которых держали меня за плечи, ломая оперение. Третий потирал ребра.

–Я Инаам Халкан-Дайлиг, я тут работаю! Это мой мастер, Аннариэт Мит, вы вызвали лекарей?!

Вбежал орн в робе без рукавов с золотым вензелем на груди. То, что он лекарь, я узнала по магии, которую он источал. Стражник уволок меня в сторону, но я могла повернуть голову как угодно.

–Как вы проникли сюда? Вы видели что случилось? У вас есть документы? – начал он задавать вопросы моему затылку.

Лекарь положил руки на голову и грудь мастера. Вокруг пальцев заструилась золотая вязь раана света.

–В госпиталь, без вариантов.

В кабинет вбежали еще двое лекарей с белым растянутым пологом.

–Вызовите хозяина Эмераша, он подтвердит мои слова, – скороговоркой забормотала я, глядя, как они втроем осторожно поднимают бесчувственное тело, – я часовой маг, работаю почти два месяца, шла мимо, увидела толпу, бросилась наверх, потому что знала, что мастер остался один на ночь.

–Кто может подтвердить ваши слова? Что вы знаете о произошедшем? Что вы делаете в нашем городе?

“Я сейчас порву этого ублюдка”.

Полог натянулся под весом мастера и зафиксировал форму, заработали чары уменьшения веса. Лекари быстро зашагали на выход, и я бросилась к ним, оставляя перья в руках стражников.

–Куда?! Вас никто не отпускал!

–Я с ним поеду! – заорала я, – пустите, мать вашу задом!

–Вас застали на месте преступления, вы в самом деле решили…

Я резко развернулась. Волосы, почти полностью обернувшиеся перьями, яростно вздыбились.

–Если ты сейчас же меня не отпустишь, то завтра будешь стоять перед Консулом Каганата!

Мужик оторопел и разжал на миг пальцы.

–Да отпусти ты ее, Вайз, – из коридора прокричал старший лекарь, – осмотрите место, приедете в госпиталь и спросите все что нужно.

–Под твою ответственность, – буркнул здоровенный бугай в начищенном нагруднике и я наконец-то могла побежать за мастером.

В просторном экипаже я сидела на коленях у тела, вцепившись в ладонь Аннариэта. Один из лекарей попросил меня сесть как положено, на скамью вдоль салона, но я не стряхнула его руку с плеча. Снова сконцентрировалась на пострадавшем и увидела, что заряд хризолита кончился, сердцекамень снова едва дрожит, а до госпиталя еще три квартала.

“Давай еще немного, вдруг поможет протянуть”.

Перевоплощаюсь в полноценный орнейский вид под удивленные лица лекарей, и снова связываю нас через переплетение пальцев.

–Что она делает?! Уберите ее! – вскочил было лекарь, но второй, тот, что прикрыл меня от стражников, хлопнул его по колену и он замолчал.

На этот раз я попробовала восстановить правую голень, которой больше досталось. Я была так сосредоточена, что не сразу опомнилась, когда меня встряхнули за плечо.

–Разрывай контакт, доехали! – крикнул мне старший лекарь, и я отпрянула назад, чтобы не мешать врачам.

Лекари скрылись с мастером в огромных, распахнутых дверях. Я зажмурилась от яркого света, выползла из экипажа и едва не упала – ноги свело от боли. Распрямив плечи, я медленно пошла за лекарями, стараясь не замечать мерзких ощущений.

“Ему сейчас в сто раз хуже”.

Не успела я проковылять мимо высокой стойки, заваленной бумагами, как меня подхватили под локоть.

“Да сколько уже можно?!”

–Вы с пострадавшим по вызову в мастерскую? – заворковала арха, внимательно меня осматривая.

“Регистратор наверное”.

–Туда нельзя, там операционное отделение, но давайте вы здесь присядете, подождете новостей, а потом вас в палату проводят, хорошо?

Бороться, чтобы потом попасть под руку хирургу было глупо, поэтому я молча присела в кресло напротив стойки. В зале ожидало еще несколько орнов, которые тихо переговаривались. За стеклом позади стойки сновали лекари. Яркий свет множества настенных ламп раздражал.

–Вот и хорошо, сейчас я подам вам бумаги, заполнить сможете?

Я пожала плечами и протянула руку. Регистратор как-то странно на меня посмотрела.

–С вами точно все хорошо? Может быть, позвать лекаря, чтобы вас осмотрели?

Я покачала головой. Произносить звуки и привлекать внимание не хотелось совершенно.

–Давайте, пока я готовлю бумаги, вы немного придете в себя у акведука? Посмотрите налево, за ширмой.

Я кивнула и медленно пошла по указанному направлению. За ширмой бежал широкий ручей в каменном русле. Я наклонилась и увидела перепачканное сажей лицо. В волосах торчали сломанные перья. Кожа белая, в сетке темных вен от напряжения. Опустила в воду перепачканные эфиром руки в разодранной куртке.

“А регистратор со мной еще как с орной разговаривала. Чучело ты”.

Вода немного разогнала дурные мысли и ощущения. Когда я снова вернулась в зал, регистратор подала мне бумаги и самопишущее перо. Первой оказалась карточка для пострадавшего.

“Ладно хоть не стала еще и руками заниматься”.

Имя: Аннариэт Мит. Род занятий: мастер-артефактор. Место работы, службы и иных профессиональных занятий: мастер-ваятель в мастерской “Камея”, Медовый переулок, дом три. Дальше было сложнее: что писать в графах про место жительства, семейное положение, имеющихся близких, наличие хронических эфирных заболеваний и иссушения… я попросту не знала. Даже точный возраст указать не могла.

“Вот именно. А залезла на место преступления вперед стражников, отдала ему памятный камень, применила стайные узы и сидишь теперь, караулишь в госпитале. И все это для орна, о котором знаешь только имя да род деятельности. Для орна, которого не так давно посчитала лжецом и обманщиком. Ты безнадежна, Инаам”.

Второй бланк был для регистрации сопровождающего, то есть меня. Вопрос: “кем вы приходитесь пострадавшему” снова поставил меня в тупик. Так и тянуло написать: “Мимо проходящей глупой сыргенкой”.

Я отдала кое-как заполненные документы регистратору и снова вернулась в кресло, как меня тут же взял в оборот знакомый стражник в медной броне.

Его вопросы охватывали широкий спектр от моего финансового состояния до возможных способов проникновения в мастерскую. У меня был выбор: сосредоточится на боли или разгорающейся злобе на беседу, местами провокационную и сбивающую с толку. Задним умом я понимала, что Вайз просто выполняет свою работу, и делает это хорошо, поскольку злоумышленник может сорваться и случайно проговорится, когда его слова в очередной раз переворачивают. Но отделаться от желания вырвать ему бороду по волоску я не могла – за вопросы про мою связь с сарэнгэнской армией, и не собираю ли я информацию для разведки.

“Да, именно этим я и занимаюсь днями напролет в маленькой мастерской на краю Златогорья в никому не известном Тагроне. Вы раскусили мой хитрый сарэнгэнский план и теперь Каган меня казнит”.

Судя по ошарашенному лицу стражника, последнюю мысль я пробормотала вслух и потому натянуто улыбнулась. От второй порции словесной пытки меня спас старший лекарь, тенью появившийся рядом с нами. Я остановила на нем цепкий взгляд и чуть не выпустила когти.

–Все хорошо, – сразу сказал он, – живой. Но сейчас пока в интенсивной терапии, поэтому проведать ему нельзя. Будет искажение магического фона.

Я кивнула и разжала пальцы. В подлокотниках появились дырки.

–Сколько он там пролежит? Он все еще без сознания?

–Мы погрузили его в лечебную летаргию, которую снимем через пару дней, в зависимости от состояния больного. Но прогноз хороший, – тут он склонил голову набок и пристально на меня посмотрел, – вы сами-то себя как чувствуете?

–У меня регенерация гораздо быстрее, я ведь сарэнгэнка, – честно ответила я.

–Не останетесь наблюдаться?

–А в чем собственно дело? – поинтересовался Вайз.

–Нет, я бы подождала пока мастер очнется, но раз он в летаргии, значит пойду домой, – проигнорировала его вопрос я.

–Тогда возьмите экипаж, никаких предрассветных прогулок, – криво улыбнулся врач и повернулся, чтобы уйти.

–Постойте, арх лекарь! – вскочила я, а он замер в полуобороте.

–Просто Кел.

Я низко ему поклонилась. Врач смущенно кивнул и пошел в отделение.

–Арх Вайз, я могу быть свободна? – спросила я у стражника.

–Да, но учтите, что вас могут вызвать в штаб стражи.

–Хорошо. У вас есть какие-нибудь предположения?

–Тут пока рано что-либо говорить, – он с кряхтением повернулся в кресле, – но пока все в пользу вашей версии о взорвавшемся артефакте. Штаб уже сформировал экспертную группу из доступных специалистов, мы изъяли все, что могло иметь следы, но сам артефакт почти что в пыль превратился.

–А проверить умышленно это было, или несчастный случай – можно?

–Тут важны еще показания пострадавшего. Но да, остатками амулета сейчас занимаются, правда сильно не обольщайтесь, материала там немного. Следов взлома в контуре нет, сигнализация сработала только на взрыв. Ваш хозяин уже подтвердил, что ничего, на первый взгляд, не было похищено. Лично мне кажется, что это банальная неосторожность.

“И это мне говорит мужик с пятном соуса на штанине”.

–Спасибо, что рассказали. Я… у меня была беспокойная ночь… – осеклась я, вспомнив пожелание Мита.

Однако Вайз все понял, встал, провел меня к выходу и даже помог поймать экипаж. Между гор занимался рассвет. Смена уже часа через три.

“Ну ты же хотела отыскать какую-нибудь причину для прогула. Вот, нашаманила себе причину!”

Руки дрожали. До квартиры я добралась на полусогнутых и рухнула у порога.