Читать книгу Российские солдаты-мусульмане в германском плену в годы Первой мировой войны (1914–1920) - И. А. Гилязов - Страница 2

В 2014 г. исполнилось 100 лет со дня начала Первой мировой войны. В настоящее время это событие, казалось бы, находится в «тени» более разрушительной и катастрофичной по своим последствиям Второй мировой войны, которая в нашей стране воспринимается людьми в большей степени как личная трагедия – среди нас ещё немало ветеранов, тружеников тыла, во многих семьях живы воспоминания о военных годах. Исследование истории Великой Отечественной войны привлекает историков и остаётся темой сложной и в то же время очень ответственной, потому что осмысление её событий напрямую касается судеб миллионов людей.

С Первой мировой войной всё, казалось бы, обстоит «проще» – ветеранов тех событий вообще уже нет в живых, её последствия оцениваются людьми не так болезненно, каких-либо эмоциональных воспоминаний в обществе также уже не осталось – 1914 г. оказался далеко в прошлом… И в то же время абсолютно бесспорно то, что эта война оставила свой глубокий трагический след в истории человечества, и не вызывает сомнений то, что её результаты в значительной мере повлияли на ход всей мировой истории. Достаточно упомянуть то, что одним из событий, которое напрямую связано с ходом и последствиями Первой мировой войны, стал Октябрьский переворот 1917 г. в России, фактически расколовший всю политическую картину мира.

Первая мировая война не имела себе равных во всей предшествующей истории человечества, её масштабы несопоставимы с военными конфликтами, вообще происходившими когда-либо до начала ХХ в. Причины войны были исключительно разноплановыми и многосторонними, в ней переплелись экономические, политические, этноконфессиональные интересы десятков стран, в ней были использованы новые, до сих пор невиданные средства и по-настоящему варварские, антигуманные методы ведения войны – технический прогресс во многом «вышел боком» для человечества, на полях сражений умирали миллионы людей, были разрушены сотни городов, погибли бесценные памятники культуры.

Первая мировая война, конечно же, явилась результатом межгосударственных и межэтнических социальных противоречий, военным конфликтом между ведущими с экономической и политической точки зрения государствами мира, она вывела на арену мировой истории многочисленные народы, давно или никогда не являвшиеся активными участниками международной политики.

В ходе войны общественно-политическое движение многих народов получило определённый толчок, что повлекло за собой ещё большее обострение межнациональных отношений и привело к углублению международного кризиса, который буквально через два десятилетия фактически сделал неизбежной Вторую мировую войну.

Некоторые сюжеты в истории Первой мировой войны, конечно, привлекали внимание исследователей из разных стран. Имеется немалый круг литературы, в которой подвергнуты анализу и оценке проблемы происхождения, результаты и уроки войны, её влияние на экономику и общественно-политическую жизнь участвовавших в ней стран, роль в ней каждого участника, характер военных операций и военного искусства и пр. Может даже показаться, что изучены все важные источники, многие темы и проблемы.

Однако в истории столь масштабного и многостороннего явления как Первая мировая война, охватившего 38 государств, где проживало три четверти населения земного шара, наверняка, не может не оставаться неизученных или малоизученных сюжетов, дискуссионных моментов, по которым каждый исследователь может изложить своё мнение, дать свою оценку. В силу того, что в ХХ в. отечественная историческая наука длительное время была сильно политизирована, многие проблемы в истории войны получили в ней упрощённую или искажённую трактовку, или же оставались вовсе «запретными».

Одной из таких проблем, которая российскому читателю и по сей день практически неизвестна, является деятельность германского военно-политического руководства в годы Первой мировой войны по привлечению мусульманских народов к борьбе против стран Антанты.

Германская империя ставила перед собой высокие политические цели, она «опоздала» к колониальному разделу мира и рассчитывала на успех в борьбе за колонии. Этот расчёт, понятно, и вёл её к столкновению с крупными колониальными державами – Англией, Францией и Россией.

В ходе войны Германия намеревалась с максимальной выгодой для себя использовать национально-конфессиональные и социальные противоречия в колониально зависимых странах и областях стран Антанты: Азии, Африки, Кавказа, Восточной Европы и Индии. Для достижения этой цели был разработан целый план «революционизации» мусульманского населения названных территорий с помощью панисламистской пропаганды.

Концепция «революционизации» основывалась на теории «священной войны» – «джихада», посредством которого предполагалось поднять мусульманский мир против иностранного господства. Возникновение этой идеи было связано с широко распространёнными убеждениями об исламе, движении панисламизма как агрессивном течении и связанного с этим восприятия ислама в качестве воинственной религии. Главную роль при «революционизации» мусульман должна была выполнять Османская империя, монарх которой носил титул халифа, т. е. верховного духовного авторитета мусульман мира. Втягивая Османскую империю в войну, Германия надеялась использовать авторитет султана для воздействия на мусульманские массы в интересах собственной политики: призыв султана к «джихаду» всех мусульман против христианских завоевателей и колонизаторов в понимании германских стратегов должен был создать внутренние затруднения для держав Антанты, которые насчитывали у себя миллионы подданных-мусульман. Османскому правительству идея «джихада» открывала хорошие перспективы для расширения собственной власти и представлялась в качестве оружия, которое позволит сплотить сильно ослабленную империю и восстановить её былую мощь.

Турция вступила в войну на стороне австро-германского блока в ноябре 1914 г. с объявлением «священной войны» против Англии, Франции и России. Немецкие пропагандистские организации, действовавшие как в Германии и Турции, так и в областях устремления германской экспансии – на Кавказе, в Азии, Африке, Восточной Европе и Индии – прилагали немалые усилия для формирования общемусульманского движения всемирного масштаба под эгидой легендарной фигуры в исламском мире – османского султана. Покровительство мусульманской «священной войне» со стороны христианской державы – Германии, объяснялось тем, что немецкий кайзер с большим уважением относится к исламу, испытывает бескорыстные дружеские чувства к мусульманам и хочет освободить их от гнёта христианских завоевателей. Призыв султана к «священной войне» был обращён в том числе и к мусульманам России и предписал им подняться на борьбу против российской власти, которая, как отмечалось в фетве султана[1], вместе с Англией и Францией прилагала все усилия к тому, чтобы «погасить высокий свет Ислама». Эта политическая акция заметно обострила ситуацию в России, поставив российских мусульман перед сложнейшим выбором и усилив антимусульманские настроения в российской верхушке. Ориентированность российских мусульман на Турцию как на исторический центр мусульманского мира было естественным явлением, но даже это не стало решающим фактором в выборе мусульман, которым, как известно, уже не раз приходилось воевать против турецкой армии. Мусульмане Российской империи и на этот раз пополнили ряды российской армии. Обвинения российских мусульман в панисламизме, пантюркизме и сепаратизме, многочисленные проявления подозрительности по отношению к ним в то время, когда тысячи мусульманских солдат проливали кровь на войне и демонстрировали свой героизм только углубляли национальные противоречия в России, тем самым обнадёживая германских стратегов в успехе.

Особую значимость для агитаторов «джихада» представляли мусульмане, оказавшиеся в плену на территории Германии и Австро-Венгрии. Их количество росло неожиданно быстрыми темпами и внушало большие надежды на успех «священной войны». В Германии были образованы по крайней мере два специальных лагеря для мусульман, которые должны были служить местом концентрации фанатичных и глубоко верующих военнопленных, собранных из всех лагерей Германии. Они были размещены в окрестностях Берлина (Вайнбергский лагерь и Лагерь Полумесяца между городами Цоссен и Вюнсдорф), где были созданы благоприятные условия для более эффективного восприятия агитации военнопленными. В одном из таких лагерей на Виноградной горе (Вайнбергский лагерь) были сконцентрированы российские мусульмане. Воздействовав на них всевозможными агитационными средствами, немецкие власти планировали создать добровольческие военные формирования с целью их последующего присоединения к турецкой армии. Рассматривался и другой вариант использования добровольцев: отправить их на фронт для ведения агитации по привлечению к «джихаду» соотечественников, воевавших на стороне Антанты.

В данном исследовании понятие «российские мусульмане» употребляется в узком смысле и обозначает прежде всего мусульманские народы Волго-Уральского региона, в первую очередь татар – поволжско-приуральские татары представляли собой абсолютное большинство российских мусульманских военнопленных в Германии. Кроме татар, в особых лагерях находилось также некоторое количество башкир, азербайджанцев, казахов и крымских татар. В официальных документах и переписке между немецкими инстанциями, участвовавшими в агитационной деятельности, термины «татары» и «русские мусульмане» использовались в качестве синонимов. Вайнбергский лагерь, где были размещены мусульмане из российской армии, назывался одновременно и «татарским лагерем».

Мы не ставили задачей рассмотрение абсолютно всех сюжетов, связанных с пребыванием мусульманских солдат российской армии в германском плену. Мусульмане в период войны находились не менее чем в 100 лагерях на территории Германской империи, и в целом по отношению к ним действовали те же законы и правила, что и по отношению, например, к русским военнопленным – судьба более чем 1,5 млн российских военнопленных всесторонне и скрупулёзно исследована в монографии О. Нагорной[2]. В настоящей же книге в качестве объекта исследования избраны лишь мусульманские военнопленные, которые находились в двух «специальных», пропагандистских лагерях. По отношению к ним германское военное и политическое руководство проводило особую, специфическую политику, они стали своеобразными «подопытными» для проведения масштабного политико-идеологического эксперимента. Именно это своеобразие и предопределило выбор нами главных сюжетов для исследования, тем более что в немецких архивохранилищах сохранилось немалое количество документов именно о пропагандистских лагерях.

Использование мифологических представлений или религиозных учений для достижения определённых политических целей является одним из самых древних способов политической борьбы (власть фараонов в Египте, арабские завоевания, крестовые походы и т. д.). Сегодняшняя деятельность определённых движений, стремящихся реанимировать идеи панисламизма и «джихада», говорят о том, что такой способ борьбы не теряет своей актуальности и в XXI в. Несмотря на то что, по выражению швейцарского учёного А. Каппелера, многие исламские движения являются по сути «реакцией мусульман на прошлое или настоящее, колониальное или империалистическое господство европейских держав и США»[3], они в числе других способоствовали формированию антиисламских стереотипов в немусульманском мире и породили такое явление как «исламофобия». Такие реалии современности порождают необходимость отказа от упрощённых трактовок событий, преодоления отрицательных стереотипов и обращения к прошлому в поисках истоков проблем, волнующих нас сегодня. Возникает необходимость анализа тех переломных моментов, когда в истории уже происходили подобные явления, и выяснить закономерности, согласно которым Россия существовала и продолжает существовать как многонациональное и поликонфессиональное государство.

В условиях сегодняшней конфронтации между исламистскими движениями и некоторой частью современного мира, которая вносит негатив в самосознание большинства мусульман в самых разных уголках планеты, изучение неудачного опыта кайзеровской Германии по привлечению мусульманских военнопленных к «джихаду» в годы Первой мировой войны приобретает большое научное и политическое значение.

Тема настоящей книги на первый взгляд может показаться несколько узкой и слишком специфичной, но в то же время от неё можно провести связующие нити ко многим важнейшим сюжетам, имеющим для исследования глобальный характер. Думается, что здесь можно обратить внимание на следующие важные моменты.

Опыт Германии в годы Первой мировой войны по привлечению на свою сторону мусульманских военнопленных стал фактически первым в мировой истории шагом в деле масштабного использовании религиозного фактора в военных и политических целях, причём государством, для которого используемая религия была в каком-то смысле чуждой, нетрадиционной. Это, бесспорно, такой исторический опыт, актуальность осознания которого, безусловно, очень высока и сегодня. Привлекая мусульман на свою сторону, Германия пыталась решить сразу две задачи: 1) использовать идеологический потенциал ислама и расколоть вражеский лагерь именно на идеологической основе, учитывая, что многие из мусульманских народов того времени находились под колониальным господством нескольких государств, прежде всего, Англии, Франции и России; 2) «перетянуть» тысячи мусульман, оказавшихся в германском плену на свою сторону и использовать их уже в качестве военной силы, в качестве своего рода катализатора восстаний колониальных народов, их «революционизации».

Решение этих задач, вольно или невольно привело к необходимости научного понимания учения ислама, выяснения, насколько эффективен может быть исламский фактор в условиях военного и политического противостояния с другими государствами, т. е. это дало толчок исследованию исламского фактора, мусульманской идеологии и связанного с этим изучению национального вопроса. Впоследствии, в 20-30-е гг., когда политическая ситуация в мире изменилась кардинально, это и предопределило тот факт, что именно немецкая историческая и политическая наука практически впервые в мире обратилась к исследованию проблем идеологической борьбы и роли межнациональных отношений, прежде всего, в СССР, таким образом, именно в Германии в результате было положено начало так называемой «советологии»[4]. Следует также учитывать, что присутствие на территории Германии и Австро-Венгрии тысяч представителей «экзотических» народов Востока дало толчок сугубо научным исследованиям немецких учёных, что также немаловажно – в таких масштабах подобные изыскания были проведены впервые. Историки, антропологи, этнографы, музыковеды, фольклористы, правоведы получили во многом уникальную возможность, не покидая территории своей страны, изучать разные стороны жизни народов, которыми до сих пор мировая наука интересовалась эпизодически. Так получилось, что трагическая судьба солдат из армий стран Антанты, оказавшихся в плену, побудила к развитию целых направлений научных исследований. Думается, и этот момент необходимо учитывать, когда мы рассуждаем об актуальности темы данной научной работы.

Авторы выражают свою искреннюю благодарность фонду имени Александра фон Гумбольдта (Alexander von Humboldt Stiftung) и фонду Герды Хенкель (Gerda Henkel Stiftung), которые предоставили нам возможность работы в архивах и библиотеках Германии. Мы очень благодарны всем коллегам, которые в разное время своими советами помогали нам при написании данной работы: профессору Ингеборг Бальдауф (Берлин), доктору Маргот Каляйс (Берлин), доктору Бритте Ланге (Берлин), доктору Хайке Либау (Берлин), доктору Ильмире Мифтаховой (Берлин), доктору Кристиану Ноаку (Амстердам), доктору Штефану Тайлигу (Берлин-Вустрау), доктору Мисте Хотопп-Рикке (Берлин-Магдебург), доктору Себастьяну Цвиклински (Берлин), доктору Сюзанне Циглер (Берлин).

Хотим добрым словом вспомнить профессора Герхарда Хёппа (Берлин), замечательного историка и человека, наше плодотворное сотрудничество с ним, к сожалению, прервала его безвременная кончина.

Наша особая благодарность за всестороннюю помощь сотрудникам немецких архивов, библиотек и научных учреждений: Государственной библиотеки Прусского культурного наследия (Staatsbibliothek zu Berlin Preußischer Kulturbesitz, Берлин) – в особенности, сотрудникам Восточного отдела и его руководителю Кристофу Рауху, Федерального архива (Bundesarchiv, Берлин), Политического архива Министерства иностранных дел Германии (Politisches Archiv des Auswärtigen Amtes, Берлин), Секретного архива Прусского культурного наследия (Geheimes Staatsarchiv Preußischer Kulturbesitz, Берлин), Бранденбургского земельного архива (Brandenburgisches Landeshauptarchiv, Потсдам), Центра «Современный Восток» (Zentrum Moderner Orient, Берлин), Звукового архива Университета им. Гумбольдта (Lautarchiv der Humboldt-Universität zu Berlin, Берлин).