Читать книгу К востоку от Евы - Ида Мартин - Страница 8

На следующий день мы поехали к Егору Степановичу вместе. Саня освободился от учебы до середины января, а мне оставался только один зачет.

Я был благодарен Сане, что он так запросто подключился к поискам Евы, хотя и воспринимал происходящее как игру, но, возможно, именно поэтому, я тоже немного успокоился.

– Егор Степаныч уехал на рынок, – охотно доложила Наташа, когда мы простояли перед дверью ее соседа минут пять, бестолково трезвоня в дверь и не понимая, то ли старик затаился, то ли его действительно нет дома. – Он по четвергам всегда туда ездит. Вернется только к трем.

– Вот блин, – выругался Саня. – А мы, как дураки, специально пораньше приперлись.

– Если честно, я вчера на тебя обиделась, – заявила Наташа мне, будто мы с ней давние друзья. – Ты обещал, что позвонишь и расскажешь про Еву, я весь вечер ждала.

– Извини. – Я почувствовал себя неловко и честно признался: – Забыл.

– А сейчас расскажешь? – Она скорчила любопытную мордочку и стала похожа на делового мышонка.

Я посмотрел на Саню.

– Вообще-то, это секретное дело, – понизив голос, произнес тот. – И здесь не лучшая обстановка.

– А хотите, заходите ко мне, – запросто предложила девчонка. – Я все равно одна. Подождете Егора Степановича.

Мы переглянулись.

– Хотим, – сказал Саня. – У тебя еда есть?

Кухня у Наташи оказалась зеленая: навесные полки, шкафчики, легкие занавески на окнах, отделка стульев с высокой спинкой – все цвета лайма, и много растительной зелени в керамических горшках. Широколистных фикусов и вьющихся плющей.

Было очень тепло, и пахло супом.

Саня широко развалился на стуле и сразу же принялся весело рассказывать о том, как я звонил Еве. А я притих, смущаясь от наивного радушия хозяйки, словно мы задумали недоброе и решили воспользоваться ее доверчивостью. И хотя это было совершенно не так, я представил, что на нашем месте могли оказаться люди с дурными намерениями.

– Жутко загадочная история. – Наташа находилась под большим впечатлением. – Даже страшная.

Сегодня на ней была шерстяная водолазка мышиного цвета и домашние штаны с далматинцами. Темно-русые волосы она пригладила, но они все равно непослушно пушились.

– И какой теперь у вас план?

– С чего ты взяла, что у нас есть план? – Саня бойко налегал на печенье.

– Зачем вам Егор Степаныч? Думаете, он связан с похитителями?

– У него есть фотографии паспорта Евы. И мы хотим их раздобыть.

– Ого! – Ее лицо сделалось озадаченным. – Это будет непросто. Егор Степаныч никому ничего не дает за так.

– Мы надеемся его уговорить, – сказал я. – В его интересах, чтобы мы нашли Еву. Если она вернется, то будет снимать у него квартиру и дальше.

– Все равно это сложно. – Наташа в задумчивости принялась грызть ноготь большого пальца. – Он очень вредный, и ему все время кажется, что его обманывают.

– А давай ты к нему сходишь? – Саня простодушно заулыбался. – Тебе дед доверяет. Поговоришь с ним, объяснишь все как надо.

– Хм. – Наташа продолжала мусолить ноготь. – Я могу, конечно, заманить его к себе, но как уговорить показать фотографии, ума не приложу.

– Точно! – Схватившись за горячий чай, я тут же его отставил. – Зачем нам копировать фото? Достаточно посмотреть. Хотя бы фамилию Евы узнать. А еще лучше адрес прописки.

– Тогда… Если телефон добывать необязательно, – рассудила Наташа, – все становится проще.

– Ты что‑то придумала? – Саня выжидающе уставился на нее.

– Еще не до конца.

– Ладно, – затея с выманиванием фотографий нравилась мне все меньше, – предлагаю перейти к этапу кондитерской. Фиг с ним, с дедом, оставим на потом, если с кондитерской не выйдет.

– Погоди, – вскинулась вдруг девчонка, – я ведь не отказываюсь. Мне теперь самой интересно. Только нужно немного подумать, как это все обставить. Я же целыми днями сижу дома и дурею со скуки. А тут хоть какое-то развлечение.

– Это не развлечение. Это – дело! – сказал Саня с шутливой важностью, хотя, судя по тону, он сам развлекался.

– А как вы познакомились с Евой? – спросила Наташа.

– В лагере.

– Правда? – Она отчего-то обрадовалась. – В детском лагере? Вы были вожатыми?

– Это студенческий лагерь, – пояснил Саня. – Игровой.

– Как интересно! Я никогда не ездила в лагерь. И чего? – Девчонка с любопытством замерла. – Что было? Расскажи, пожалуйста.

– Где? В лагере?

– Нет. У вас с Евой. Извини, что я так спрашиваю, если не хочешь, можешь не говорить. Я понимаю, что это личное, но то, как ты ее ищешь, очень романтично.

– Романтично? – Саня скептически хмыкнул. – Это только так кажется.

– Мне интересно, какая она. Я знаю, что есть такие женщины, за которых мужчины могут умереть. Роковые. Но я представляю их себе невероятными красавицами. А Еву я плохо разглядела в глазок. Что в ней такого?

Непосредственность девчонки умиляла. Спроси такое мама, и я бы разозлился, а у Наташи получалось так, будто она говорит о погоде за окном.

– Ева не просто красивая, – произнес я задумчиво, словно говоря это самому себе. – Она веселая, добрая, очень искренняя, и с ней интересно болтать. Даже если ей грустно, она улыбается и говорит, что все в порядке. О ней хочется заботиться и защищать ее.

Наверное, я слишком серьезно это сказал, потому что Саня, хихикая, перебил меня:

– Я тебе скажу, какая она. Ева – ведьма. Она Яна заколдовала и забрала часть его души.

Наташа покосилась на него с недоверием.

В Саниных глазах блестели искорки смеха.

– Мистический сезон, – продолжил он. – Таинственный лес. Там были лешие, оборотни, друиды, элементалы, колдуньи, духи мертвых, грибной народец… да много. Так вот, Ева была тенью, которую ведьма приручила и привязала к Яну. Эту связь нужно было снять по окончании этапа, но они избавились от веревки без соответствующего ритуала, поэтому он остался к ней привязан. Только ментально.

Объяснение звучало сумбурно и для незнакомого с игрой человека, пожалуй, бредово.

– Рассольник? – чтобы перебить Санину болтовню, задал я вопрос, интересовавший меня с самого нашего прихода.

– Ага. Ты по запаху догадался?

Я встал, подошел к плите и заглянул под крышку:

– Все ясно.

– Что‑то не так? – забеспокоилась Наташа, тут же подлетая ко мне и заглядывая в кастрюлю.

– Там рис. А должна быть перловка.

– Но с рисом же можно?

– Можно. Но должна быть перловка.

– А ты разбираешься?

– Угу. И еще у тебя маринованные огурцы.

– И что с ними не так?

– Это дурной тон – нужны соленые.

– А в интернете рецепт с маринованными.

– В маринованных – уксусная кислота, а в соленых – молочная. Это же огромная разница!

– Ян в кулинарном колледже учится, – поспешил сообщить Саня. – Ему лучше знать.

– Вот это да! – В Наташиных глазах промелькнуло восхищение – я впервые видел такую реакцию на слова о кулинарном колледже. – А я сама учусь. По интернету. Можно я дам тебе попробовать? И ты скажешь, хорошо получилось или нет?

– Я тоже хочу попробовать! – торопливо влез Саня. – Готовить я не умею, но дегустатор – лучший!

Суп оказался вкусный, хотя и неправильный. Слишком много томатной пасты, зачем-то добавлен болгарский перец и зеленый горошек, а говяжий бульон жидковат, но об этом я промолчал. Критика – не лучший способ вдохновить человека, а добровольные начинания необходимо поощрять.

– Ты – молодец, – сказал я. – Но огурцы в следующий раз бери соленые.

– Тише! – вдруг воскликнула Наташа, вскочила и, скинув тапочки, на цыпочках побежала в коридор, послышался звук отпираемого замка и ее звонкий голос:

– Егор Степанович, здравствуйте! А я вас ждала. Можете зайти ко мне на пару минут?

– А что случилось? – проскрипел в ответ старик.

– Да вы занесите домой сумки и заходите, я не буду запирать. Долго рассказывать, а тут дует. – Наташа быстро закрыла дверь.

– Спрячьтесь в комнате! – велела она, влетая на кухню с нашими куртками в руках, сунула их мне и проводила в комнату.

Через минуту послышалось кряхтенье старика:

– Ну, чего хотела?

– Пока вас не было, к вам из полиции приходили, – сказала Наташа нарочито громким шепотом. – Вот я и подумала, что на площадке не стоит о таком говорить.

– Из полиции? Зачем? – Сосед явно заволновался.

– Сказали, они террористку одну ищут и, по их сведениям, она у вас квартиру снимает.

– Боже мой! – ахнул Егор Степанович. – Не может быть!

– Нет, пока они только подозревают, что это она, – поторопилась успокоить его Наташа. – Показали мне фотографию и фамилию назвали. Но я же ее не видела в лицо, поэтому ничего не смогла им ответить.

– Кого не видела?

– Ну, ту девочку, которая к вам приходила. С дредами. Вы помните ее фамилию?

– Сейчас. – Послышалось шуршание одежды. – Вот, глянь, я без очков плохо вижу.

– Суббота! Ева Суббота! – чуть ли не закричала Наташа.

Мы с Саней многозначительно переглянулись, одновременно припомнив обсуждение в лагерном автобусе.

– Нет, такую фамилию я бы не забыла. Они называли что‑то другое. Подождите! А можно еще посмотреть адрес ее прописки?

– Нет. Пусть приходят и сами смотрят. Ты меня жуть как напугала.

– Но ведь я должна была вас предупредить?!

– Да, спасибо. Если снова появятся, когда меня не будет, не разговаривай с ними. Поняла? Про меня не разговаривай.

– Хорошо.

– И с чего они вдруг решили, что ко мне нужно идти?

– Ой, не знаю, Егор Степанович, это же полиция, у них на все свои причины имеются.

– А чем это у тебя так вкусно пахнет?

– Рассольником.

– Нальешь тарелочку?

– А давайте я вам всю кастрюлю отдам?

– Что, не вкусный?

– Вкусный. Честно. Но он с маринованными огурцами, а я хочу с солеными.

Когда Наташа наконец выпроводила старика, изнывающий от нетерпения Саня вывалился из комнаты:

– Ну ты даешь! Даже я бы так не смог! Переговорщица восьмидесятого уровня.

– Это не переговоры, а ложь и манипуляция. – Наташа довольно рассмеялась. – Но я была рада вам помочь. Вы же все слышали, да? Фамилия у Евы – Суббота.

– Это она, – подтвердил я.

– Жаль, адрес не узнали, но все равно хоть что-то. – Саня надел куртку. – Спасибо за помощь! Проси у Яна что захочешь.

– Пообещай, что позвонишь или хотя бы напишешь, – сказала она неожиданно серьезно, глядя мне прямо в глаза. – А не как в прошлый раз. Ужасно любопытно, найдется ли Ева.

Конечно же, я пообещал, даже поклялся – в тот момент мне вдруг отчего-то представилось, что дело осталось за малым. Но как я ошибался!

– Забавная девчонка, – оценил Саня, как только мы с ним вышли из лифта на первом этаже. – Простая, как три копейки. Жаль, худая слишком. Не люблю ребра и кости.

Я удивился. Наташа показалась мне слишком маленькой, чтобы смотреть на нее как на девушку.

– А как же Вера? – напомнил я.

– Вера… Я к ней остыл.

– Не может быть!

– Может.

Мы вышли на мороз, но после супа по желудку разливалось тепло, а кровь энергично бежала по телу.

– В кондитерскую со мной поедешь? – спросил я.

– Далеко она? – Саня шел с непокрытой головой и дышал паром.

– Четыре остановки на метро.

– Конечно поеду. Дофамин – наше все!

Я усмехнулся. Воспоминание о «Дофамине» пришлось как нельзя кстати.

– Предвкушение, награда и удовольствие! – вспомнил я их слоган.

– Значение дофамина для нашего организма невозможно переоценить, – голосом директора лагеря произнес Саня. – Дофамин улучшает кровоснабжение, увеличивает скорость мышления, способствует раскрытию творческих способностей, поднимает настроение и тренирует память. У дофамина много волшебных свойств, но главное, дофамин – это гормон удовольствия и мотивации!

Мы вместе засмеялись.

– И какая же у тебя мотивация помогать мне?

– Кажется, кто‑то плохо слушал теоретическую часть.

– Вообще не слушал.

Я сразу вспомнил общий сбор в конференц-зале. На полу – темно-серый ковролин, черные офисные стулья с хромированными ножками, за длинным столом – девять организаторов, включая Гену и Салем, нашу кураторшу.

Директор лагеря, молодой улыбчивый мужчина с комическими ужимками Райана Рейнольдса, долго говорил вступительную речь о том, какая важная штука для здоровья человека дофамин и как важно правильно его получать, избегая вредных привычек и саморазрушения. Но это было еще не все. Дальше нам показывали полуторачасовую презентацию, на которой я откровенно заснул.

– Мезо-корти-колимбический путь, – по слогам произнес Саня. – Классический путь вознаграждения у всех млекопитающих.

Я закатил глаза, давая понять, чтобы он перестал грузить.

– Можешь называть это азартом, – пояснил Саня.

– К Вере это тоже относится?

– Конечно. – Саня пожал плечами. – Так уж устроен человек. Охота за наградой для него всегда важнее самой награды.

Однако в этом я был с ним не согласен. Данное утверждение никак не могло относиться к поискам Евы.

– Слушай, а помнишь тот день, когда Ева уехала из деревни?

– Еще бы. – Саня болезненно скривился. – Это был и мой последний день.

Точно! И как я мог забыть, что тем же вечером на Большом костре Саня подрался с Михой и их обоих сняли с игры. Но то была отдельная история.

– Помнишь, мы втроем – ты, я и Алик – стояли на улице и Ева подошла к нам попрощаться?

– Ну.

– Ты спросил, поедет ли она домой, а Алик пошутил, что она тень и ее дом – царство мертвых.

Саня передернул плечом:

– Ну, может, а что в этом такого? У него всегда мрачные шутки.

– Дело в другом. Ева сказала, что он недалек от правды, потому что девчонка, с которой она живет, считает себя экстрасеншей и общается с духами.

– И чего?

– И Алик, на полном серьезе заинтересовавшись, попросил познакомить его с этой подругой. Тогда Ева назвала ему имя и посоветовала погуглить.

– Не-а, не помню. И чего?

– Возможно, если она подруга Евы, то может что-то о ней знать.

– Честно, не помню, потому предлагаю спросить у Алика. – Саня достал телефон, набрал номер Алика и, включив громкую связь, объявил, что у меня к нему есть вопрос.

Я поздоровался, а потом повторил то же, что говорил Сане.

– Ну… Было дело, – отозвался Алик задумчиво. – Прямо сейчас не вспомню, но подумаю и перезвоню. А тебе зачем?

– Еву ищу.

– До сих пор?

– Теперь по-другому.

– Вы вместе ее ищете?

– Ага, – подтвердил Саня.

– Все с вами ясно, – хмыкнул Алик, добавил: «Удачи не желаю» – и отключился.

Алик Белоусов был еще более дофаминозависимый, чем Саня, и расстались мы с ним в «Дофамине» нелучшим образом.