Читать книгу Грешники и праведники - Иэн Рэнкин - Страница 4

Приехал эвакуатор, на дверях которого было написано название местной фирмы по утилизации автомобилей. Предыдущим вечером здесь была возведена хлипкая преграда из трехдюймовой ленты с надписью «Полиция». Лента тянулась от неповрежденного дерева к столбику ограды и дальше еще к одному дереву. Водитель эвакуатора проскользнул под ленту, сделал необходимые приготовления и теперь собирался затянуть разбитый «фольксваген-гольф» лебедкой вверх по наклонной платформе.

– Неплохой денек, – сказал Ребус, закуривая сигарету и оглядывая окрестности.

Полоса узкой сельской дороги на окраине Керклистона. Неподалеку эдинбургский аэропорт, и рев взлетающих или идущих на посадку пассажирских самолетов грубо вторгался в безмятежную тишину сельского пейзажа. Они приехали на машине Кларк – «воксхолл-астра». Она была припаркована на противоположной стороне с включенной аварийной сигнализацией, чтобы предостеречь приближающихся водителей. Впрочем, никакого движения здесь, похоже, не было.

– Прямой участок дороги, – сказала Кларк. – На асфальте ни льда, ни масла. Судя по повреждениям, скорость была сумасшедшая…

И верно: передок «гольфа», ударившись о почтенный дуб, смялся в гармошку. Они прошли через пробитое ограждение и спустились по склону. Водитель эвакуатора едва заметно кивнул в знак приветствия, но спрашивать о том, кто они такие и почему здесь, явно не собирался. В руках у Кларк была папка, и этого ему оказалось достаточно, – значит, это какие-то официальные лица и лучше с ними не связываться.

– А что сам водитель – жив? – спросил Ребус.

– Не сам, а сама, – поправила его Кларк. – Автомобиль зарегистрирован на Джессику Трейнор. Место жительства – северо-запад Лондона. Она сейчас в больнице.

Ребус обошел машину. Жемчужно-серая. Почти новая. Покрышки не заезжены – глубина канавок достаточная. Лобового стекла не было. Дверь со стороны водителя и багажник распахнуты, обе воздушные подушки сработали.

– И мы здесь, потому что…

Кларк открыла папку.

– Главным образом потому, что у ее отца есть высокопоставленные друзья. Начальство приказало: вы там смотрите не упустите чего-нибудь.

– А что тут можно упустить?

– Надеюсь, что нечего. Но этот район славится мальчишками-рейсерами.

– Но она вроде не мальчишка.

– У нее машина как раз такая, как они любят.

– Я в этом не разбираюсь.

– Насколько я знаю, «гольф» у них считается крутой тачкой.

Ребус побрел назад к эвакуатору. Водитель разматывал трос лебедки с большим крюком на конце. Ребус спросил, много ли «гольфов» попадает под пресс.

– Случается, – ответил водитель.

На нем был синий комбинезон в масляных пятнах, а поверх потертая кожаная куртка. Грязь въелась ему в ладони, под ногти. Бейсболка на голове была настолько засалена, что надпись не читалась. Густая седеющая борода закрывала подбородок и шею. Ребус предложил ему сигарету, но водитель отказался.

– А что, местные рейсеры часто устраивают гонки? – продолжил Ребус.

– Бывает.

– Вы, случайно, не на диете? – (Водитель посмотрел на него.) – Уж больно на словах экономите, – пояснил Ребус.

– Я, вообще-то, на работе.

– Но вы уже видели здесь такие аварии?

– Видел.

– И часто они случаются?

Человек задумался.

– Ну, раз в два месяца. Хотя на прошлой неделе тоже была одна. По другую сторону Броксберна.

– И ребята, значит, любят тут на машинах гонки устраивать. Не знаете, как они об этом сговариваются?

– Понятия не имею, – ответил человек.

– Ну, спасибо и на этом. – Ребус пошел назад к «гольфу».

Кларк разглядывала салон через открытую дверь.

– Посмотри-ка, – сказала она, протягивая Ребусу фотографию.

Ребус увидел коричневый замшевый сапожок на коврике автомобиля.

– Но я не вижу педалей.

– Это потому, что сапожок оказался в нише для ног со стороны пассажирской двери.

– Так-так, – сказал Ребус, возвращая Кларк фотографию. – Значит, ты хочешь сказать, что тут был и пассажир.

– Это один из пары уггов, принадлежащих Джессике Трейнор. Второй остался на ее левой ноге.

– Угги – это что?

– Так эти сапожки называются, – пояснила Кларк.

– Он слетел у нее с ноги при ударе? Или когда врачи ее вытаскивали?

– Когда на место приехала первая патрульная машина, полицейский сделал несколько снимков на свой телефон, включая и этот, с сапожком. Джессика в это время еще была в машине. «Скорая» прибыла через несколько минут.

Ребус задумался.

– И кто же ее нашел?

– Одна женщина – ехала из Ливингстона. У нее посменная работа в супермаркете. – Кларк просматривала распечатку в папке. – Водительская дверь открыта. Вероятно, вследствие удара.

– Или водитель пытался вылезти.

– Она была без сознания. Голова на подушке безопасности. Она не была пристегнута.

Ребус взял у Кларк фотографии. Она продолжала говорить, пока он рассматривал снимки.

– Женщина из супермаркета набрала 999 в начале девятого, было уже темно. Здесь освещения нет – только огни Эдинбурга вдали.

– Багажник закрыт, – сказал Ребус, возвращая фотографии.

– Да, – подтвердила Кларк.

– А сейчас открыт. – Ребус подошел к машине сзади. – Вы его открывали? – спросил Ребус у водителя эвакуатора.

Тот в ответ возмущенно замотал головой. Багажник был пуст, если не считать набора инструментов.

– Может, грабители похозяйничали? – предположила Кларк. – Машина всю ночь здесь простояла.

– Тогда почему не взяли инструменты?

– Не думаю, что за них много выручишь. И потом, открыть багажник мог кто угодно – водитель «скорой», кто-нибудь из наших…

– Да, наверное.

Он попытался захлопнуть крышку багажника – она не была повреждена и легко закрылась. Ключ все еще оставался в замке зажигания, и Ребус нажал кнопку, чтобы снова открыть багажник. Щелчок известил Ребуса, что и это ему удалось.

– Похоже, электрика работает, – сказал он.

– Да, хорошая машина. – Кларк продолжала перелистывать бумаги. – Так что мы об этом думаем?

– Мы думаем, что машина ехала слишком быстро и не удержалась на дороге. Никаких следов столкновения. Может, девица трепалась по мобильнику? Такое случается.

– Надо проверить, – согласилась Кларк. – А угг?

– Иногда обувь – это только обувь, – сказал Ребус.

Кларк проверила сообщения на своем телефоне.

– Похоже, владелица этого сапожка вернулась в мир живых.

– Мы хотим с ней поговорить? – спросил Ребус.

Кларк посмотрела на него, и в ее взгляде он прочел ответ.

* * *

У Джессики Трейнор была отдельная палата в больнице – в знаменитом Королевском лазарете. Сестра объяснила, что Джессике повезло – предположительно трещина в щиколотке, ушибы грудной клетки и другие незначительные повреждения, сопутствующие резкой остановке.

– Голова и шея у нее зафиксированы.

– Но говорить она может? – спросила Кларк.

– Немного.

– Наличие алкоголя или наркотиков в крови?

– Я думаю, она ни того ни другого не употребляла. Сейчас она на болеутоляющих, так что реакция замедленная. – Медсестра помолчала. – Может быть, сначала хотите поговорить с ее отцом?

– А он здесь?

Сестра снова кивнула:

– Приехал посреди ночи. Она тогда еще была в реанимации…

Сестра остановилась у окна в стене палаты Джессики Трейнор. Рядом с ней сидел отец, держал ее руку в своей, поглаживал запястье. Глаза девушки были закрыты. На шее бандаж из плотных кубиков пенопласта, скрепленных металлическими скобками. Отец поднял голову и увидел лица в окне. Убедившись, что дочь спит, он осторожно положил ее руку на кровать.

Бесшумно выйдя из палаты, он провел пятерней по черной с сединой шевелюре. На нем были брюки от костюма из ткани в узкую полоску – пиджак висел на спинке стула у кровати дочери. Белая рубашка на нем помялась, запонки были вынуты, чтобы не мешали закатать рукава. Ребус почему-то не думал, что дорогие с виду часы на его левом запястье были подделкой. Галстук он снял и расстегнул верхние пуговицы рубашки, так что проглядывал треугольник седеющих волос на груди.

– Мистер Трейнор, – сказала Кларк, – мы из полиции. Скажите, как дела у Джессики?

– Все в порядке, – сказал он после паузы. – Спасибо.

Глядя на загар Трейнора, Ребус пытался угадать, какого он происхождения – искусственный или естественный, после зимних каникул. Скорее всего, второе.

– Появилась какая-нибудь ясность относительно того, что случилось? – спросил Трейнор у Кларк.

– Мы не думаем, что столкновение было спровоцировано другой машиной, если вы об этом. Вероятно, обычное превышение скорости…

– Джессика никогда не ездит слишком быстро. Она сверхосторожна.

– Но у нее мощная машина, сэр, – заметил Ребус.

– Она ни в коем случае не стала бы гнать, так что давайте эту версию сразу исключим.

Ребус посмотрел на туфли Трейнора. Модельные, черные, с перфорацией. Преуспевающий бизнесмен, с головы до пят. Говорил он с английским акцентом, но без аристократизма. Ребус вспомнил о возрасте Джессики по записям из папки Кларк: двадцать один.

– Ваша дочь учится? – спросил он, и Трейнор кивнул. – В Эдинбургском университете?

Еще один кивок.

– И какая у нее специализация? – вставила Кларк.

– История искусств.

– А курс?

– Второй.

Трейнор начал проявлять нетерпение. Он через стекло смотрел на дочь. Ее грудь едва заметно поднималась и опускалась.

– Я должен вернуться к ней…

– Мы хотели бы задать Джессике несколько вопросов, – сказала ему Кларк.

Он посмотрел на нее.

– Каких, например?

– Мы хотим убедиться, что ничего не упустили.

– Она спит.

– Может быть, вы попробуете ее разбудить?

– Да у нее все болит.

– Что она вам сказала об аварии?

– Сказала, что ей жаль машину. – Трейнор снова взглянул в окно. – Это был подарок на день рождения. Стоимость страховки сопоставима со стоимостью машины…

– Она говорила что-нибудь о самой аварии, сэр?

– Нет, но мне и в самом деле пора к ней.

– Позвольте узнать, где вы живете? – спросил Ребус.

– В Уимблдоне.

– Это на юго-западе Лондона?

– Да.

– И когда вы вечером узнали о несчастье с Джессикой, последний самолет на Эдинбург уже улетел. Вы сели в поезд?

– Я воспользовался частным самолетом.

– Значит, вы не спали всю ночь и полдня? Наверное, вам тоже не помешало бы вздремнуть.

– Я час-другой подремал на стуле.

– Тем не менее… Ваша жена не смогла к вам присоединиться?

– Мы разведены. Она живет во Флориде с другим человеком. Он в два раза моложе ее, называет себя «личный тренер».

– Но вы ей сообщили о Джессике? – спросила Кларк.

– Нет пока.

– Вам не кажется, что она должна знать?

– Она нас бросила восемь лет назад. Звонит Джессике раз в год на Рождество. – В его голосе слышалась желчь. Да, Трейнор был измотан, но это его не смягчило – прощать он не собирался. Он повернулся и в упор посмотрел на детективов. – Вы так дотошно меня расспрашиваете, потому что я попросил об услуге?

– Сэр? – Кларк прищурилась, услышав этот вопрос.

– Я знаком кое с кем в Мет[3] – позвонил с самолета, попросил оказать содействие, чтобы здесь не было никаких проволочек. Такого рода несчастья, как вы сами справедливо заметили, с кем угодно могут случиться. – В его голосе послышалась жесткая нотка. – Поэтому я не вижу смысла в вашем разговоре с ней.

– Мы не говорили, что такое может случиться с кем угодно, – вмешался Ребус. – Прямой участок пустынной дороги. Должна быть причина, почему машина не удержалась. Местные ребята любят с наступлением темноты устраивать там гонки…

– Я вам уже сказал, что Джессика за рулем сама осторожность.

– Тогда следует задать вопрос: что ее заставило разогнаться до такой скорости. Может быть, кто-то хулиганил на дороге? Может быть, она пыталась уйти от преследования? Ответ знает только она, сэр. – Ребус помолчал. – И я полагал, что вам тоже хотелось бы это знать.

Ребус ждал, когда его слова дойдут до Трейнора. Тот снова провел рукой по волосам, испустил протяжный вздох.

– Оставьте мне ваш телефон, – снизошел он наконец. – Я вам позвоню, когда она проснется.

– Мы собирались перекусить в кафе, – сказал Ребус. – Так что, если она проснется в течение следующих двадцати минут, мы все еще будем здесь.

– Можем принести вам сэндвич, если хотите, – добавила Кларк. На ее лице появилось чуть более мягкое выражение.

Трейнор отказался, но визитку у нее взял.

– Номер мобильного на обороте, – уточнила она. – Да, и еще кое-что – не могли бы вы показать нам телефон Джессики?

– Что?

– Я думаю, он где-то рядом с ее кроватью…

Трейнор снова посмотрел раздраженным взглядом, но вошел в палату и несколько секунд спустя появился с телефоном.

– Спасибо, сэр, – сказала Кларк, взяла у него телефон и пошла по коридору. Ребус двинулся следом.

* * *

Ребус вышел на улицу покурить, а Кларк тем временем купила в буфете две чашки чая. Ребус вернулся, надсадно кашляя.

– Хочешь, я узнаю, нет ли у них свободной койки на отделении пульмонологии? – спросила она.

– Я там не один курил. Трудно сказать, кого среди курильщиков больше – больных или персонала. – Он отхлебнул из бумажного стаканчика. – Насколько я понимаю, это чай.

Она кивнула. Несколько секунд они просидели молча. Кафе выходило на главный вестибюль больницы. По другую сторону располагался магазин, и люди стояли в очереди за конфетами и чипсами. Соседний магазин продавал здоровую пищу, и народу там не было вовсе.

– Что ты о нем думаешь? – спросила Кларк.

– О ком? Об этом двойнике Дэвида Дикинсона?[4]

– Уж скорее Джорджа Клуни, – улыбнулась Кларк.

Ребус пожал плечами:

– Щеголяет в дорогих костюмах, летает на частном самолете – естественно, я мечтаю выйти за него замуж.

– Становись в очередь. – Улыбка на ее лице стала шире. – Но нужно отдать ему должное – он по-настоящему любит дочь. Наверняка возглавляет какую-то крупную корпорацию, но ради дочери тут же бросает все и мчится на север.

Ребус кивнул, с отвращением глотнул чая и отодвинул стаканчик.

– Ты вот сказал ему о хулиганстве на дороге, – продолжала Кларк. – Просто так сказал, наобум?

– Я пытаюсь понять, почему осторожный водитель до упора нажимает педаль газа.

– Неплохая мысль. Как ты думаешь, она живет в городе?

– Наверняка. Может, мистер Дорогой Костюм даже квартиру ей купил.

– А как вообще ее туда занесло? Эта дорога ведет практически в никуда.

– Вот тебе еще один вопрос, который нам нужно ей задать, – согласился Ребус. – Что у нее на мобильном?

– Неотвеченные звонки и сообщения.

– Есть какие-нибудь признаки того, что она пользовалась им за рулем?

Кларк отрицательно покачала головой:

– Правда, если ее папочка не только хорошо одевается, но и соображает головой…

– Он мог стереть все, что свидетельствует о ее глупости. – Ребус задумчиво кивнул.

Телефон Кларк залился трелью.

– Это Пейдж, – сказала она, посмотрев на экран. – Просит поделиться новостями.

– На это много времени не уйдет.

Еще одна трель.

– Очень вовремя. Джессика проснулась.

Кларк стала подниматься из-за стола.

– Чай свой с собой возьмешь? – спросил Ребус.

– А как по-твоему? – последовал ответ.

* * *

Когда они подошли к палате Джессики, оттуда как раз выходила уже знакомая им медсестра.

– Вы с ней помягче, – вполголоса попросила она.

– Мягкость – наш стиль, – заверил ее Ребус.

Пострадавшая лежала на кровати без подушки, уставясь в потолок. Потом зрачки ее дернулись, она моргнула несколько раз, фокусируя взгляд. Губы у нее были влажные, словно она только что пила из кувшинчика, стоящего рядом на подносе. Ее отец сидел, как и прежде, держа дочь за руку.

– Джессика, – начала Кларк, – я инспектор уголовной полиции Кларк, а это сержант Ребус. Как вы себя чувствуете? Дурацкий вопрос?

– Как если бы меня сбила машина.

– Я видела, в каком состоянии ваш «гольф». Подушка безопасности, вероятно, спасла вам жизнь. Глупо, что вы не пристегнулись.

Услышав это, Трейнор напрягся. Глаза Джессики расширились.

– Я всегда пристегиваюсь, – возразила она.

– Водитель, который вас нашел, – тот, который вызвал полицию, – говорит, что вы не были пристегнуты.

– А не мог ремень отстегнуться при ударе? – спросил Трейнор.

– До сих пор я о таком не слышала, – ответила ему Кларк. – Не можете сказать, почему один ваш сапожок оказался на коврике у пассажирского сиденья?

– Не понимаю. – Джессика Трейнор перевела взгляд с Ребуса на Кларк и обратно.

– Вы сами были на водительском сиденье, – пояснила Кларк, – а один ваш сапожок почему-то лежал перед пассажирским сиденьем. Опять-таки, раньше я в своей практике с этим не сталкивалась.

Отец пригнулся поближе к девушке:

– Полицейские хотят знать, не гнался ли кто за тобой, так что тебе пришлось увеличить скорость.

– Я не знаю, что случилось.

На глаза Джессики Трейнор навернулись слезы.

– Может быть, там кто-то устроил гонки? – спросила Кларк. – А вы мешали им и они выдавили вас с дороги?

– Нет…

Трейнор поднялся со стула. Его дочь зажмурила глаза, и он спросил:

– Тебе больно?

– Я не хочу об этом думать, – ответила она ему. – Не хочу ничего вспоминать. Машина съехала с дороги – и все.

Не выпуская руку дочери из своих рук, Трейнор повернулся к полицейским:

– Вам, пожалуй, лучше уйти. Дайте ей прийти в себя.

В его взгляде ясно читалось, что возражений он не примет. Но Ребус все же сказал:

– Нам нужен адрес Джессики здесь, в Эдинбурге.

– Зачем? – раздался голос с кровати. Джессика сжала свободную руку в кулак. Ее глаза все еще были закрыты, а на лице появилось мучительное выражение.

– Нужен, и точка.

Трейнор показал рукой на коридор.

– Джессика, – сказал он, – попытайся расслабиться. А я провожу полицейских.

– Я понимаю, зачем они здесь.

– Они уходят.

Он ласково сжал ее запястье, жестом показал Ребусу, чтобы тот вышел первым.

В коридоре, закрыв за собой дверь палаты, он дал им адрес. Кларк забила его в свой телефон.

– Да, кстати… – Трейнор протянул руку ладонью кверху. Кларк извлекла из кармана мобильный телефон его дочери и отдала ему.

– Джессика живет в квартире одна? – спросил Ребус.

– С подружкой-студенткой. Ее зовут Элис или Элисон – видел ее всего раз.

– Она знает о том, что случилось с Джессикой?

– Я думаю, если бы знала, то была бы здесь.

У Ребуса был еще один вопрос:

– Джессика встречается с кем-нибудь?

– Есть ли у нее бойфренд? Был какой-то Форбс. В последнее время она его не упоминала.

– Форбс – это имя или фамилия?

– Понятия не имею. – Его взгляд был устремлен на кровать за стеклом. – Я должен вернуться к ней.

– Если она скажет что-нибудь…

Трейнор кивнул Ребусу и вернулся в палату. Они увидели, как он снова сел на стул.

– Ты считаешь, что в машине она была не одна, – сказала Кларк.

– Я думаю, что и за рулем сидела не она, – ответил Ребус.