Читать книгу Роман с «Алкоголем», или История группы-невидимки - Игорь Матрёнин - Страница 128

Я не пробиваю на слезу, честно! Трюк, конечно же, верный, но, прямо скажем, пошловатый. На девушек действует просто безотказно, а молодые люди, как ни парадоксально, подвержены магии жалости ещё и похуже.

Только вот снова не выходит у меня из головы такая грустная картинка, где самодовольные, хорошо одетые хозяева неспешно дефилируют по аллее парка, держа на поводке своих холёных, похожих на своих двуногих повелителей, псинок. А рядышком, в холодной осенней траве пасутся ничейные, бродячие собаченции – совершенно невероятных смешений пород, огромные мутантики и крошечные тролли. И так это заметно-очевидно, что ноет моё чувствительное сердце: как же бездомные собачки завидуют, когда тоскливо смотрят на домашних…

Дом… Есть ли он у меня? Ладно, без соплей! Захотелось тут, понимаете ли, кому-то собственного угла… Не забывай, дружок, что нам «по понятиям» не положено…

А вот, кстати, живут же на белом свете такие удивительные персонажи, что дом-то им, как раз и нафик не сдался! Не верите? Я тоже не верил, но факт штука весьма непреклонная!

Колпак… Помните такого паренька из предыдущих «полупростых, полупечальных» моих глав? Годиков ему тогда было, по самой «максималочке», думаю, двадцать три – двадцать пять. Высокий и тощий прощелыга, и к своим юным летам уже законченный профессиональный попрошайка и аферист.

Если народонаселению нашего прославленного ди-джейского магазина требовалось усладить душу спасительным горячительным, а средств унизительно не имелось, вездесущему Колпаку ответственно вручались всяческие бесплатные промо-диски, буклеты, короче, бессмысленный хлам. И вся эта чепуха гениально реализовывалась им в течение получаса, празднично открывалась дверь, и счастливый и гордый Колпак, звеня посудою, принимался под дружные здравицы и аплодисменты измученной аудитории.

Живёт он где попало, там, где разрешат «поночевать». Последнее экзотическое пристанище – складское помещение Большого театра. Как он договаривается с людьми на все эти аномальные «движухи», не ведомо никому, ибо сие есть большой дар! Уболтать гражданина, который, как говаривал бессмертный Жеглов, «не спит, не пьян, не под наркозом», на любое, нужное Колпаку деяние: купить дурацкое бытовое барахло, подогреть сэндвичем, скинуться неожиданно для самого «клиента» на бутылку коньяку, одарить модной одёжкой – вот это Талант!

Кстати, у многих, возможно, создается впечатление, что это первый шаг молодого смелого нахала к накоплению капитала, становлению предприимчивого деляги, а дальше – семья, квартира, положение… Фига два! Он убеждённый бродяга, он обожает скитаться, выпрашивать деньги, и он без ума от хитроумной борьбы за каждодневный ночлег.

Да и пресловутая квартира-то у него, кстати, была – досталась, обормоту, по наследству. Хата была в Москве, где-то на севере. Он пропил её за два месяца!!! Безбашенный Колпак, по вступлении в права наследства, моментально продал сию квартирку, и, наняв личного водителя, шиковал всласть с «кокосами», «кристаллами» и элитными девицами, подтерев собою всю Москву. Представьте себе только, ему совершеннейшее не нужен дом! Всё, чего он так жаждет, это пьяный развесёлый угар, быстрая жизнь «под скоростями» и волнующий миг лёгкой аферы и разудалого «развода».

Ну что ж, кто хоть разок глотнул этой дикой житухи «в рокенроле», к спокойному тёплому быту надолго уже не способен, надёжно знаю это по себе. «Бездомный пёс» – так поют гордые чёрные блюзмены о своей глубинной сути. А все настоящие хвостатые псы-то, как раз и хотят и дома, и хозяев, и неизменной плошки с колбаской.

Помню, что как-то надумал размеренно пройтись по Седьмому микрорайону – самому «гопническому» райончику города, заявляю это авторитетно, ибо изрядно уж довелось мне там пожить. Стало быть, иду себе, ускоряю шаг, поскольку гопнички пошаливают, посвистывают, да сёмками поплёвывают. Шутки, конечно, шутками, да только это я сейчас такой весёлый и отважный. Прогулка такая очень даже может стоить молодецкого здоровья, так как шпана здесь крайне жестокая, мерзкая и злобная.

И вот я движусь по мрачнеющей окраине то деланно неспешно (вроде как, ничего не опасаюсь, силёнки-то имеются), то, наоборот, лечу белым лебедем («очень, ну просто очень тороплюсь, важное совещание») и вижу «псинку». Пёс огромный, рыжий, ростом мне по пояс, шерсть свалялась, башка здоровенная, как у буйвола, смотрит на меня умными уставшими глазами. Честно скажу, даже забыл я тогда про сормовских отборных хулиганов и подумал тоскливо: «Ну всё, сейчас она меня кушать станет!».

Я потихонечку начал сокращать расстояние между мной и могучим зверем. Собаченция же приподняла свое мохнатое туловище с сырой земли и побежала рядом со мной, параллельно, не отставая ни на шаг. Напугался я тогда страшно, начал топать медленнее, чтобы не рассердить и не распалить странную зверюгу. Здоровенный пёс тут же и сам замедлялся и, деловито посматривая на меня, трусил ровно с такой же скоростью рядом.

И тут-то меня осенило – он меня охранял! Уж не знаю, надеялся ли он на то, что возьму я его к себе на постоянную пайку тушёнки с кашкой, а, скорее всего, кто-то Свыше прислал мне это могучее создание, чтобы добрался я до дому невредимый.

А опасаться, уверяю вас, было даже очень чего. Как на грех, я выбрал такой неспокойный денёк для «графского моциона»! Стайки ублюдков отвратительно кружили вокруг меня, сменяя друг друга, рассчитывая на мой кошелёк (которого, кстати, и не было-то никогда). Осторожно бросая взор на этих ребяток, я видел в их кривых лицах столько злобы и желания положить меня-нефора под ноги, что меня просто мутило от их чёрной энергии.

Но они не подходили ко мне! Они зассали! Ещё бы, огромная собака, словно ангел-поводырь была рядом, под густой шерстью её перекатывались внушительные мускулы, а когда она изредка открывала пасть, были ясно видны острые клыки такого размера, что человечишку-то она запросто перекусила бы пополам.

Вот уж показались убогие местные магазинчики, серенькие люди поползли по домам с работы, здесь уже царство гопников не имело такой силы. Нет, оно не заканчивалось, просто это уже были не джунгли, где человека можно было легко и безнаказанно прикончить.

Родная псинка была всё еще рядом, но только лишь я шагнул на шумный проспект, как она вопросительно взглянула на меня в последний раз, мол, «возьмёшь – нет?», и оставила свой пост, выполнив всё, что было ей предначертано властной рукою с Небес. А может, она просто так, по своей собачьей воле пожалела меня и спасла от боли и злобы…

Я обернулся, чтобы сказать ей, извиняясь и смущаясь: «Пёська, дорогой, не могу я тебя взять, не обижайся, хороший мой… Кот у меня дома, не уживётесь…». Но милого пса уже не было рядом, он исчез… Он так и остался навеки бездомным… Как и я?