Читать книгу Книга Илстар Апейрон - Илья Старцев - Страница 34

Не всё так просто оказалось с нашими новыми предводителями. Наших королей они ни во что не ставили, и, кроме того, наказывали безрассудно. Король заставлял нас выполнять работы этих людей. Давление чувствовалось повсюду в племени. За любую, даже самую мелочную провинность казнили. Они натравливали на нас принявших чужеродную веру жителей из других территорий Nivaria (так чужаки называли наш остров), которые были под попечительством других королей. Они были только внешне похожи на нас, но беспощадны. Но некоторых мы никогда раньше не видели на нашем острове. Их обычаи были нам чужды. Должно быть, они прибывали сюда с других островов, которые видны с пика Тейде по ту сторону облаков. Может, они прилетали к нам по облачному океану с пиков других гор?

В любой свободный момент, несмотря на опасности, стремился попасть к моему дереву. Иногда мне это удавалось. Однажды, когда местами выглядывали красные цветки агавы и другие ярко-фиолетовые и жёлтые соцветия вокруг, стоял у моего маленького драконового дерева и представлял, как через много лет буду также стоять здесь и обнимать его многоствольную грудь. Как хорошо будет тогда. Шептал ему о своей любви, вспоминал былое и… плакал. Имя Olora не покидало мой разум и постоянно было со мною, во все мгновения моего жалкого существования. Это вечное «древо жизни» – так назвал его теперь. Оно стоит одиноко и красочно и станет выше всех остальных деревьев и растений. У него вырастет бесконечное количество ветвей, по которым разойдётся взгляд и заставит задуматься о вечном. Это дерево одиноко, как и сам, в ожидании чуда и тёплого прикосновения любви и хоть капельки внимания, от которых мы цветём. Ещё долго после возвращения в племя вспоминал этот момент, и ещё какое-то время с моего лица не сходила улыбка.

В очередном походе наших воинов за съестными припасами, которые мы добывали для себя так же, как и для своих новых господинов, мы стали свидетелями зверских насилий и убийств под попечительством белых людей и их преданных слуг. Однако, они также заметили нас. Мы бежали обратно к племени так быстро, насколько позволяли нам обессиленные от непосильных работ ноги. Конечно же нас настигли. Точнее, нас настигали. Мы добежали до утёса, и тут один из наших близких, старый zahana короля, начинает кричать и метаться, будто бы его кусали tibicenan.

Все отпрыгивали от него, оголтело носящегося из стороны в сторону в попытках ухватиться за tavonan или хотя бы выхватить один из них.

– Покажи мне его!!! – орал он не своим голосом. Видимо, он потерял или просто забыл взять своё оружие. Но его по-прежнему окружали испуганные лица воинов, не желающих расставаться со своими tavonan и не знающими, принесут ли они этим пользу zahana короля. Тот сильно закашлялся и схватился за горло, а затем за грудь.

– Что с тобой? – спросили его, но его ноги тут же подкосились, и он упал на одно колено и свалился бы полностью, но его успел подхватить один из воинов.

И в этот момент он из последних сил нам выплеснул свои мысли и чувства этим откровением:

– Venichen… эти люди пришли, чтобы захватить… нас, покорить нас… уничтожить. Но мы будем… кх-кх… сражаться. Они хотят отнять и заменить… наш… ах… культуру, наши правила жизн… и законы, по которым мы столько поколений жили со времени наши… х великих отцов, наш… предков… хрг… Наша вера зиждется на традициях. Мы не должны их уступать. Мы не позволим им. Мы умрём за это. Нам лучше уме… ре… с сердцами пол… ными веры и… полн… – выговаривал он, когда показались из-за кустов наши преследователи, а его последние несколько беспорядочных, быстрых вздохов резко пресеклись, и он перестал дышать. Мы помогли ему в последний раз закрыть глаза и уложили его рядом с обрывом.

В душе мы были согласны с ним, и мы не хотим возвращаться и не будем так жить, а наши завоеватели не остановятся. Хотел кинуться на них с tavona, крепко сжатым в моей руке и, с последним воплем зверя, атаковать, вцепиться зубами в глотку врага и перегрызть её раз и навсегда.

Нас окружили и прибили сбившейся группой к краю утёса. Цепями они цепляли наших воинов из первых рядов, а кнутами истязали их. Они научились держаться плотным строем и на расстоянии от нас, зная, как быстро и далеко мы могли прыгать и бегать, мигом заставая их врасплох. Но не сегодня. Не сейчас. Не было у меня достаточно времени, чтобы насладиться жизнью и любить, чтобы побыть в семье. То, что было здесь сейчас больше напоминало битву за жизнь, чем саму жизнь, чем «древо жизни». Противников было слишком много, и они были слишком хорошо подготовлены. Поворачиваюсь к ним спиной, лицом к сияющему горизонту. Просил дрожащим голосом и позвал под конец:

– Amen, Матерь, скажи, что заберёшь нас к себе и позволишь нам встретиться с теми, по которым мы так сильно скучаем. Мы чисты пред Тобою. Твои дети взывают к Тебе, Ты слышишь?.. Amen…

Мои пальцы тряслись и неравномерно сгибались в волнующем предвкушении, когда протянул руки за помощью к оку небесной Матери. Хотел, чтобы спалило бы оно всё здесь своим ясным пламенем. И горело бы всё вокруг, как круглый дом со многими окнами, в центре которого воины соревновались в силе и ловкости. Освободило бы это людей от адской, угнетающей жизни. И мне на миг показалось, что за нами и вокруг нас уже давно всё сгорело…

Хочу знать, что жизнь лучше там, за чертой, с нашими родными и близкими.

Солнце так ярко светило в синеве, что, казалось, из лучей сплетался мост. Ноги сами понесли людей к своему Вышнему. В прыжке с обрыва они чувстовали, как им дарили свободу и у них вырастали крылья. Они закрывали глаза и слышали удалённый потусторонний свист, дружелюбно зовущий их сердца. В свои тёплые объятия смерть поглотила их навсегда. Их больше нет. Вы больше не встретите таких, как они. Только найдёте современных пещерных людей, призраков былого величия, безвозвратно потерявших свою былую культуру, поглощённую доминирующей испанской…

Захватнические войны испанцев длились большую часть пятнадцатого века, в течение которого численность островитян неуклонно сокращалась на многие тысячи жизней, пока они практически полностью не исчезли совсем. На этом завершилась европейская захватническая миссия. Так ушли одни из последних носителей этой неразгаданной культуры самой загадочной расы на Земле. Жителей последнего завоёванного острова назвали гуанчи – что означало знающих свою судьбу детей Тенерифе, острова одинокой «белой горы» и самого высокого вулкана среди семи крупных островов Канарского архипелага, также известных по сей день как «Счастливые острова».