Читать книгу Драконы Хитхгладэ - Ирина Смирнова - Страница 17

36 день в новом мире, 88 день лета

Ожидаемо, что на завтрак я доползла медленно и по стеночке. Ползущий рядом Тимоха мог оказать мне только моральную поддержку. Ну и, утирая пот со лба, дрожащей рукой нарисовал надо мной руну, чтобы я только излучала усталость, а не благоухала ею по всей Академии.

У бедного домовенка теперь тоже были каждодневные утренние тренировки, в том же дворе, что и у меня.

Студентов у эсне Адвары и ее помощниц оказалось не так уж и мало, причем уже четко было заметно два уровня – совсем начинающие и те, с кем они уже почти месяц без устали занимались.

Агата, тоже отпахавшая вместе с Тимом, осилила вместе с нами марафон улиток и устроилась рядом со мной за столом в столовой. А вот Чечи гордо удалилась после тренировки вместе с природницами, так как не являлась студенткой Академии.

Единственной и неповторимой студенткой, оставленной по просьбе всего преподавательского состава кафедры целителей, была Агата.

Весь «женский отряд» после окончания очередного «катаклизма» быстро расформировали. Семь девушек с даром к магии жизни были отправлены в специальные учебные заведения обучаться на деревенских лекарок и городских целительниц.

Еще четверых – магичек воды, земли и воздуха – сослали в деревни, к магам природы, изъявившим желание взять ученицу с баронским титулом. Надеюсь, хоть в храм отведут, прежде чем «обучать» станут…

Санасар после всех пережитых потрясений тоже предпочел покинуть Академию.

Возмущаться и бороться за права женщин в отдельно взятой стране, конечно, было необходимо, ведь здесь жить мне и моим детям, когда они наконец появятся. Только сначала надо было разобраться с некоторым количеством проблем, возникших из-за моего поспешно принятого решения.

Все же это я оросила кровью Адама алтарь, а значит, в том, что мир стал закрытым, есть и моя вина. Но вот в том, что в этом мире водятся фанатики, готовые убить живое существо только за то, что оно, по их мнению, потенциально опасно… в этом моей вины нет. Такие параноидальные защитники есть везде, в любое время. Они прячутся под лозунгами, запугивают, агитируют, приводят аргументы… И самое ужасное, иногда оказываются правы. Редко, но бывают. Только отличить, здравомыслящий ли это человек, не поддавшийся на обаяние опасного маньяка, или психопат, замысливший уничтожить все живое, что противоречит его чувству правильности и прекрасного, порой ужасно сложно. Особенно если ты и есть то самое «живое», что противоречит чьему-то представлению о правильности.

Нет, я видела синих драконов… и если бы я сейчас стояла на охране портала и в него просунулась огромная синяя чешуйчатая голова, я бы отрубила ее на одних защитных инстинктах. Не разбираясь, враг это или друг. Это условный рефлекс…

Но этот рефлекс у меня появился не просто так – я несколько раз сражалась с драконами. А у охотников – только память предков и больше ничего! И планируют они убивать тех, кто даже не знает, что из него может получиться этот самый синий дракон. Тех, кто возможно с осуждением смотрел на Фредониса и нас с Нимом.

Для меня мысль о том, что охотники собираются начать разыскивать и уничтожать потенциальных носителей гена дракона, оказалась настолько сюрреалистичной, что я даже волноваться как следует не могла себя заставить.

Да, вначале, когда это было озвучено Фредом и Нимом, стало страшно до озноба и мурашек по позвоночнику. А потом подсознание убедило меня, что это «сказочная лабуда», как говорит Роджер. Ну нельзя же в здравом уме начинать охоту на мирно живущих ничего не подозревающих людей?

Насчет здравого ума у охотников я, правда, уже начала сомневаться из-за их нездорового желания самовоспламеняться, вместо того чтобы просто сдаться в плен. Но все равно еще продолжала верить в лучшее…

Я готова была понять их желание убить нас. Хотя и тут мне казалось, что надо просто их всех поймать, посадить рядком и рассказать, какие мы хорошие и совершенно не опасные. И они поверят, потому что мы все разумные создания, а разум должен нормально реагировать на адекватные аргументы.

Мне уже перестало казаться сном то, что я живу в другом мире. Я смирилась, что это моя новая реальность. И что я – дракон. И что я люблю двух других драконов. И то, что Анаэль – демон, а Натан – ангел, воспринималось уже… ну просто как бы такие они странные, вот и все. Обычные парни, но со странностями. С кем не бывает?

Битвы с драконами… Нет, я осознавала, что они были вполне себе настоящие. И я признавала, что мы тогда могли погибнуть. Любой из нас или все вместе. Да, было страшно… Очень страшно. Но сначала страх заглушался адреналином, потом – усталостью, а теперь… теперь подсознание пыталось меня убедить, что больше такого не повторится, все закончилось.

Наверное, все дело в том, что я отчаянно верила в это… В то, что все страшное закончилось в тот самый миг, когда захлопнулся портал в мир синих драконов. Так отчаянно хотела верить, что теперь мы просто будем спокойно жить, искать демиурга…

В моем представлении это была такая игра, типа пряток, совершенно не опасная и даже веселая. Демиург скрывается, мы его разыскиваем и обязательно находим, а потом переносимся в мой родной мир, чтобы я могла всех перезнакомить, передружить, успокоить маму… Передать привет семье Тима или даже взять его с собой, вместе с Абангу. Должен же он тоже всех своих перезнакомить? И потом мы так и живем, иногда ходя друг к другу в гости… Счастье, мир, идиллия.

И тут вдруг, как поварешкой по лбу… Сначала охота на Фредо, потом бред по поводу массовой зачистки, до кучи еще Натан про благодать напомнил, и о том, что он может стать самым обычным магом, таким как Адам… а может вообще… Нет, про это я точно думать не буду!

И уж тем более о том, что если погибнет Фредонис, то и мы с Нимом – тоже… Это вообще-то само собой подразумевается. Правильно Анаэль сказал – я не выживу без любого из моих драконов. Со связкой или без нее – просто не выживу. Глупо, наверное… Так срастись за такой короткий срок.

Кстати, надо будет выпытать у Нима или у Анаэля побольше про эти связки. Наверное, кроме минуса невозможности существования друг без друга должны быть какие-то плюсы…

– Ри-и-ин, ау?! Где вы витаете, лэра?

И-ить! Во я задумалась!.. Настолько, что даже подсевшего к нам Фредониса не заметила! На самом деле, я вообще ничего, кроме тарелки не вижу – голова не поднимается, руки трясутся, ноги трясутся…

Нет, все-таки пытаться сделать из мелкого задохлика моей конструкции сражающегося мечом воина – это садизм. А называть меня «лэрой» и еще на «вы»… Это двойной садизм!

– Здесь-то зачем обзываешься?

– Зато сразу привлек твое внимание, – Фредо улыбнулся, и в его глазах промелькнуло то задорно-настойчивое выражение, с которым он постоянно выпытывал, есть ли у него шанс отвоевать меня у Нима.

– Ты, Ринка, на всю голову больная. Каджисо больше на лэру похожа, хотя у нее свои закидоны, конечно. Додумалась обижаться, когда к тебе на «вы» обращаются! Это ж знак уважения, чудила!

– В моем мире на «вы» только к чужим женам обращаются, а не к собственным, – буркнула я в ответ Роджеру. Его я на тренировке у природниц не видела, значит, подсел к нам, пока я в облаках витала. А больше никого из старшекурсников не было, не доползли еще.

– Так ты-то в нашем! – подмигнув мне, Роджер принялся увлеченно уничтожать содержимое тарелки.

Я вздохнула, героическим усилием заставила себя оторваться от скамейки, улыбнулась всем на прощание и побрела на первое занятие. Боевая магия. Убиться плеером два раза…

Убиться мне, конечно, никто не дал. Но и сочувствия мой жалкий усталый вид ни у кого не вызвал. Пришлось отрабатывать вместе со всеми защиту от магического нападения, используя различные комбинации названных Медо рун.

На рунологии мы, кроме уравнений, изучали основные двухуровневые и трехуровневые плетения. На них распространялось основное правило руновой последовательности: сила, действие, цель. А на боевой магии можно было экспериментировать, переставляя руны. Результат иногда получался непредсказуемым, зато быстро запоминающимся.

Следующей шла как раз рунология, потом топография, затем каллиграфия.

На топографии мы сегодня обсуждали климатические зоны во всей Анардинье. Оказалось довольно познавательно.

На севере преобладал умеренный климат – четкое разделение на четыре времени года. Зима явно выраженная, до минус пятнадцати градусов, со снегом. А лето умеренно-жаркое, до плюс двадцати пяти градусов. Осень теплая спокойная, с осадками в умеренном количестве.

Такой климат наблюдался и на восточных материках – в северной части Хитхгладэ и Йехсигладэ. А также у западных – Мадигладэ и Тид се Гладэ. Еще в зоне умеренного климата находился весь материк Гурдгладэ. Я не очень поняла почему, но преподаватель долго рассказывал про омывающие его холодные течения.

А вот южная часть Хитхгладэ и Йехсигладэ находились в зоне экваториального пояса – ветра слабые и неустойчивые, все время жарко и влажно, сезонные колебания температуры и влажности воздуха почти незаметны. Такой же климат был на Тид де Гладэ, Ксоргладэ и Аньярурхгладэ.

В целом Анардинья была очень уютным теплым мирком, на который вот-вот должна была снизойти осень.

Лэр Дарио, преподаватель топографии, внезапно обнаружив, что я даже не догадываюсь, какое сейчас время года, мало того, даже не знаю, какой сейчас год, выдал мне листик-шпаргалку.

В ней, кроме уже известных мне сигов, мигов и долей, а также того, что в сутках всего шестнадцать часов, было написано, что здесь вместо недель – дюжники, двенадцать дней (но об этом я тоже уже знала). А также что здесь есть месяцы – два дюжника, двадцать четыре дня.

Еще тут было четыре времени года: никсете – зима, флорсете – весна, кэлорсете – лето, плувсете – осень. Мой переводчик сначала не стал напрягаться, но потом решил, что мне будет интересно, и выдал местные названия для сравнения.

В каждом времени года было четыре месяца: менсигнус (огонь), менакваус (вода), менсидиус (земля), менсцелиус (воздух). С месяцами встроенный в мою голову переводчик поступил наоборот: сначала выдал местный вариант, а затем уже перевел.

Ну еще я быстро для себя подсчитала, что в каждом времени года было девяносто шесть дней, а полный год – триста восемьдесят четыре дня.

Сейчас шел шестнадцатый день воздуха в кэлорсете, в смысле, восемьдесят восьмой день лета. Еще восемь дней – и настанет плувсете, то есть осень, а с нею придет новый два миллиона восемьсот двадцать восемь тысяч триста семидесятый год.

У меня от цифры даже глаз дернулся, особенно когда ниже на листе прочитала про летоисчисление эпохами, эрами, династиями и забвениями. Например, сейчас шло девять тысяч четыреста двадцать седьмое забвение.

Убиться плеером… даже не знаю, может лучше уж два миллиона что-то там… Ладно, выучу, шпаргалка-то есть!

Зато хоть с временами года и месяцами разобралась. И теперь я знаю, что через восемь дней будет Новый Год.

В столовой меня дожидался Ниммей, с довольным лицом охраняющий мой поднос.

– Что-то ты сегодня припозднилась, ящерица! Остальные уже пообедали. Я уже собирался лететь тебя спасать, жалко было только еду оставлять без присмотра.

– Наш препод по каллиграфии проговорился, что раньше руны были другими и их было гораздо больше, это потом их адаптировали и некоторые объединили. Так что у меня теперь есть старинный учебник по рунам, написанный еще до начала первой династии, – последние два слова я произнесла, переполненная гордостью.

Потому что я разобралась с летоисчислением в династиях, и оно оказалось самым простым. Сейчас начиналась пять тысяч четыреста тридцать вторая династия, и новый год будет в ней первым. А когда наступит пятисотый, начнется пять тысяч четыреста тридцать третья династия. Демон с ангелом останутся прежними, а вот их тела состарятся, и смена королей все равно произойдет… Нельзя отменять такие древние традиции.

– Сначала, сто двенадцать тысяч триста семьдесят лет, у них династий не было, – уточнила я, хотя Ним никакого интереса к местным историческим хроникам не выражал. – А потом появился первый коронованный демиургом правитель…

– Сто двенадцать тысяч?.. – Ниммей все же решил выразить ленивое удивление. – Долго же они с демиургом бодались за право жить так, как им всем вздумается. Ешь давай, копилка с датами. Зачем они тебе, непонятно… Какая разница, какой сейчас год?

– Чтобы знать, сколько мне лет, – я проигнорировала менторско-снисходительный тон и показала Ниму язык.

– Ближайшие пару тысяч у тебя детство, – хмыкнул он в ответ. – Причем в обеих ипостасях.

Обижаться по поводу пары тысяч я не стала, хотя так и тянуло пошутить о том, что некоторым всего четыреста с хвостиком, так что пусть сидят и не выделываются. Но я героически проглотила эту шутку вместе с супом и не стала ее озвучивать.

А потом гордо удалилась на тренировку по боевой магии, где под присмотром любимого преподавателя выяснилось, что не так уж я и безнадежна, как всем своим видом демонстрировал сегодня Медо. Просто ко мне подход нужен… особенный. И тогда я даже плетения обеими руками одновременно вырисовывать могу, правда, не слишком сложные, на одну-две руны. Но если это мои собственные кракозябры, на которые я последовательность из рун шести-семи записала, то противнику мало не покажется! Опять же можно одной рукой нападение плести, а второй – защиту… И вообще меня просто хвалить надо почаще, я тогда горы сверну!

К счастью, горы сворачивать не пришлось, но пока я бежала до столовой, эйфория от собственной крутости спала, а вот накопившаяся с утра усталость проявилась вся целиком. Я даже зевнула пару раз. Но голод победил, и вместо того, чтобы развернуться и пойти спать, я все же заставила себя дойти до места выдачи ужина.

– Так, доедаешь и спать! – суровым тоном объявил Ниммей, и во мне тут же проснулся дух противоречия.

Правда, у всего остального организма при виде этого бодрого разухабистого духа возникло желание навалять ему по шее… Интересно, есть ли у духов шея? И… может, Ним прав? Поем и спать…

– Лэр Тестаччо сказал, чтобы мы подходили к четырнадцати. Как раз успеем проводить Рину…

Вилка так и застыла возле моего рта, а Ниммей принялся гневно излучать на Фредо возмущенные флюиды. Да, не скажи он эту фразу, я бы оглушила дух противоречия пыльным мешком и ушла бы спокойно смотреть сны. Даже теперь какая-то часть меня пыталась довольно аргументированно убедить этот дух, что в обсуждениях я все равно ничего не понимаю, толку от моего присутствия не будет, я устала как… как дракон! И спать хочу! А завтра – тренировка, новая…

Но тут к духу присоединилось любопытство, и начался торг из серии «Мы только немного посидим, послушаем, а потом уйдем!».

– Судя по лицу шилозада, провожать мы ее все будем в кабинет ректора, – мрачно хмыкнул Анаэль. – Ладно, пусть там на всех своими сонными глазами хлопает.

К ректору мы отправились не всей командой, а только «полезным составом» – мы втроем, Анаэль и Натан, Фонзи с Тимом, Робби и Агата. А в зале для заседаний, кроме самого лэра Тестаччо и трех преподавателей с кафедры жизни, сидели эсне Адвара и… Сальваторе Руджери.