Читать книгу Мне в ад, тебе – в рай: живу для тебя - Иван Сергеевич Мытенский - Страница 19

– Ужасно все вышло. – подумал вслух Джендри, не переставая кусать собственные губы. – Ужаснее, чем можно было себе представить.

– Не отрицаю. – мрачно вставил Бертран.

Оба шахина сидели рядом друг с другом, боясь пошевелиться: скрипучие табуреты выводили из себя при каждом удачном случае у мужчин наклониться, чтобы, например, почесать ноги, забитые в высокие кожаные сапоги. Перед ними на самодельной кровати расположилась Серен, которая время от времени посапывала во сне. Будучи накрытой теплым шерстяным одеялом, шахины могли не беспокоиться, что девушка вдруг простудится. Так как голова Серен пострадала больше всего остального, Джендри лично настоял на том, чтобы избавить ее от первоначальных швов и наложить новые. С носом все оказалось гораздо сложнее, чем могло бы показаться: переносица была раздроблена в нескольких местах, и дыхание девушки было сильно затруднено. Поэтому первый день получился настоящим кошмаром для троицы: Серен была практически не в состоянии дышать через нос, и Джендри пришлось прибегнуть к хирургическому вмешательству. Обладая талантами врачевания, он многие часы потратил на то, чтобы раздробленная переносица начала понемногу срастаться. На следующий день, благодаря освободившимся проходам, Серен уже могла дышать через нос, однако все равно испытывала с этим трудности. Иногда девушка постанывала от боли в носу. Уже на третий день боль утихла. Бертран и Джендри не спускали глаз с бедняжки, не прекращая о той заботиться. Чтобы не умереть от обезвоживания и голода, Джендри несколько раз в сутки кормил и поил девушку, маленькими порциями. Очищенная вода и жидкая похлебка отлично справлялись со своей работой. Однако полного выздоровления было еще далеко.

Джендри, глядя на девушку, держал в руке ступку, наполненную листьями белены, и при помощи пестика перемалывал содержимое, стараясь добиться в конечном итоге необходимой мякоти. Под ногами у него стоял целый десяток маленьких кувшинчиков. Одни пустые, другие – залитые до упора различными жидкостями с резкими запахами. Все они были нужны для приготовления обезболивающих.

– В том, что произошло с ней, виноват не только ты, Бертран.

Скривившись, учитель устало взглянул на собрата.

– Ты ошибаешься. Виноват лишь я, и никто другой.

– Выслушай меня. – голос у Джендри выдался менее жестким, чем ожидал Бертран. – Неужели ты забыл, что и я давал клятву оберегать ее?

Мужчина отчаянно кивнул.

– И что с того? Давал, не давал. Какая к херам разница? Ты бы ничего не смог сделать. Понес бы наказание вслед за Серен, да и дело с концом.

– Но ты-то не понес.

Спокойный и уверенный голос Джендри заставил Бертрана уронить голову. Держась за затылок, учитель проклинал себя. Проклинал за то, что одним своим решением испортил жизнь ни в чем неповинной девушке. Если бы он не решился забрать маленькую девочку к шахинам, то скорее всего Серен вела бы тихую и неприметную жизнь в стане монашек, и знать не знала бы страданий.

– Пока не понес. Не думай, что Господин просто так это оставит. Мне придется заплатить за содеянное. Его слова были истинными: я не сдержал обещание обучить Серен.

– Ты должен обезопасить дочь от посягательств братства. – продолжил Джендри, заканчивая с приготовлением снадобья. – Именно в этом и состоит твоя главная задача.

Бертран вскинул голову. Его глаза залились слезами.

– Дочь?

– Да. Дочь. – голос собрата оставался спокойным и непринужденным. – Разве не так? Ты ей как отец.

– После всего, что пережила девочка, я не могу считать себя отцом. Настоящий отец не поступил бы так. Не бросил бы свою дочь. Не оставил бы на съедение волкам. Она мне как дочь…, но я ей не отец. Даже не покровитель и даже не защитник.

Джендри усомнился в истинности слов собрата.

– Это все эмоции.

– Нет. – непоколебимо отрезал Бертран. – Это правда.

– Не правда, Бертран. Прекрати ныть. Ты должен защитить Серен, так защищай ее. Убереги от посягательств братства.

– Это невозможно. – заявил мужчина с плохо скрытой досадой. – Шахины найдут ее, куда бы она не делась. Если покинет ряды братства – значит прожить ее останется очень мало. Я не смогу защитить мою девочку. Никто не сможет.

– Кончай ныть уже. – голос Джендри становился грубее. – Сможешь. Поверь в себя. Поверь в свои силы. Ты можешь. Серен – нет. Она нуждается в поддержке. Если поддержки не станет – не станет и ее.

– Я до сих пор не верю, что она сможет покончить с собой. Если у нее нет сил, как она сделает это?

– Просто и быстро. – немного спокойнее возразил Джендри. – Ее жизнь висит на волоске. С каждым несчастьем он становится все тоньше и тоньше. Придет время – и Серен…, – шахин выкинул из головы резкие слова. – ты знаешь.

– Я все равно не верю.

– Как пожелаешь. – буркнул он, не желая больше переубеждать собрата. – Дело твое.

Закончив молоть белену, Джендри снял маску, что скрывало его лицо, и взял полный кувшин. Недолго думая наполнил свой рот жидкостью. Но глотать шахин не стал. Наоборот, смешав жидкость со своей слюной, он выплюнул ее обратно. Затем кинул перемолотые лепестки белены. Закрыв горлышко плотной тряпкой, Джендри принялся как следует взбалтывать кувшин, чтобы добиться идеальной консистенции.

– Как думаешь, стоит сейчас?

– Не знаю. – ответил Бертран, явно колеблясь. – может дать еще время?

– Мы и так потратили четверо суток. Больше медлить уже нельзя. Давай свое согласие.

Бертран несколько минут не отвечал, разрываясь на части перед выбором.

– Серен не может ждать. – подгонял его собрат. – Я не могу ждать. Давай уже.

– Ладно. – выдавил из себя учитель. – Приступай.

Услышав положительный ответ, Джендри напялил на лицо маску и медленно встал с табуретки. Подошел к Серен. Та протяженно дышала. Глаза, будучи закрытыми, яростно бегали из стороны в сторону.

– Ты сильная. – прошептал шахин. – Я в тебя верю.

Избавив кувшин от тряпки, он преподнес горло сосуда к лицу девушки. Позволив ей для начала возможность вдохнуть запах содержимого кувшина, Джендри, после этого, приоткрыв ей рот, дал девушке испить ровно три глотка. В первые секунды эффекта никакого не было, но спустя минуту, Серен слабо закашляла. Кашель продолжался мучительно долго. Нервы у Бертрана были не пределе. Джендри даже не дернулся. Тут кашель прекратился, и на смену ему пришли едва слышные стоны, которые в итоге превратились в крики. Глаза ее так и не открылись. Скрипнув табуретом, Бертран быстро приблизился к кровати. Его лицо испускало священный страх. Он боялся потерять ее вновь.

– Сделай с ней что-нибудь! – ошеломленно закричал он.

– Не дергайся. – рявкнул Джендри.

– Что значит «Не дергайся»?! Ты же видишь, что ее плохо!!

Джендри с силой схватил Бертрана за руку и сжал ее достаточно крепко, чтобы тот сбавил обороты.

– Я тебе сказал: не дергайся. Прояви терпение. Она должна перебороть боль сама. Это обезболивающее снадобье действует только так. Стой смирно.

– Мне больно смотреть на нее!!! – продолжал вопить Бертран.

– Так отведи взгляд в сторону.

– Ее крики!!! Я не могу их слушать!!!

– Уши заткни.

– Да ты просто издеваешься!! – истерически взревел учитель. – Избавь ее от боли!!

Серен не прекращала кричать. Иногда, с небольшим отрывом, девушка начинала задыхаться, однако приступы быстро исчезали, после чего крики возобновлялись. Джендри не убирал кувшин с мерзким запахом от носа Серен, а Бертран с жалостливым лицом наблюдал за бедняжкой. Душа требовала мужчину принять срочные меры, но он понимал, что Джендри – единственная надежда на возвращение Серен в этот мир.

– Долго это будет продолжаться?! Я же не вынесу!!!

– Тогда мне придется тебя вырубить!! – впервые за долгое время Джендри повысил голос. До этого за ним ничего подобного не наблюдалось. Он – один из тех шахинов, которые проявляли терпение абсолютно ко всему. Они выдерживали прямые оскорбления, тяжелые раны в бою. Таких в братстве было считанные единицы. – Стой и смотри!!! Серен должна сама выкарабкаться!!! Ты же хочешь, чтобы твоя ученица выросла сильной, волевой женщиной?! Так не мешай ей!!!

– Ты не можешь с ней так поступить! – несколько унял пыл Бертран. – Все ведь знают, какая она на самом деле…

– Именно поэтому я даю ей шанс!!! – Джендри, однако, не прекращал кричать на собрата. Он уже давно приметил, что Бертрана в подобных ситуациях можно было переубедить только криком. – Она в состоянии побороть боль!!! Более того мы рядом с ней!!! Мы – ее поддержка!!! Мы должны защищать ее, наставлять на истинный путь, делать ее сильнее!!! Ты же хочешь этого больше всего на свете?!! Так ведь?!!

– Да. – голос учителя задрожал. – Да, хочу.

– Так помоги мне!!!

Он отпустил его руку. Затем протянул вперед кулак. Бертран не колебался. Своим кулаком он легонько сверху ударил по его кулаку.

– Хорошо. – успокоившись, одобряюще произнес Джендри, сверкая из-под маски глазами. – Держи себя в руках. Серен справится. Ты должен в нее верить. Без веры… кто она такая? Подумай над этим вопросом. Время пролетит незаметно.

По поводу последнего шахин оказался не прав. Время, пока бедная Серен кричала от боли, длилось бесконечно долго. По настоянию Джендри подумать над смыслом заданного вопроса, Бертран пытался скоротать время, но у того ничего не получалось. Он концентрировался на одном, но в то же самое время мысли улетучивались, и перед ним представала корчащаяся от сильной боли Серен. Ее забинтованный нос начинал мало по немало краснеть. Кусок тряпки, служащий как раз тем самым бинтом, медленно, но верно покрывался кровью. Бертран тут же открыто забеспокоился, но внезапный толчок заставил того отступить от решительных действий. Джендри всерьез надеялся, что у Серен хватит сил выдержать нескончаемую боль.

Вдруг крики прекратились. Их заменили простые, но очень протяженные стоны. Глаза до сих пор были закрыты.

– Первая фаза успешно пройдена. – воодушевленно заявил Джендри. – Теперь нужно поменять носовую тряпку и отчистить нос от крови.

Аккуратными, медленными движениями рук, Джендри избавился от окровавленной тряпки. Бертран отвел глаза, не желая видеть обезображенное лицо Серен. Весь красный от крови и разбухший, нос был сломан в двух местах. Удар был нанесен слишком мощный. Одно радовало – обидчик находился уже том свете. Недалеко от лежанки стоял обычный деревянный шкаф, разделенный на полки. Каждая из них была заполнена всякой разной утварью, предназначенной, в первую очередь, именно для врачевания. На самой нижней лежали скрученные чистые куски ткани. Взяв оттуда чистую ткань, Джендри старался быть предельно внимательным, чтобы, вдруг, ненароком, не вызвать новую болевую волну. Благодаря своему немалому опыту и умелым рукам, шахин очистил нос от крови и наложил новый бинт.

Стоны стихли, и вернулись прежние посапывания.

– Вторая фаза позади. Я сделал все, что мог. – он погладил девушку по лбу. – Ты справилась, сестра. Ты большая молодец. – а после обратился к рядом стоявшему собрату. – Теперь твоя очередь. Можешь разбудить ее.

– Можно? – озабоченно переспросил Бертран.

– Можно. – снисходительно ответил шахин. – Я оставлю вас. И передай ей кое-что.

– Что?

– Мне глубоко жаль, что не смог прийти на помощь.

Бертран благодарственно улыбнулся.

– Я передам. Слово в слово. Спасибо тебе.

– Условия клятвы нужно исполнять. – тот громко вздохнул. – Жаль, что не всегда получается…

И Джендри ушел, заперев за собой дверь.

Бертран взял ее руку в свою. Снова посмотрел на нее. Далось это ему с большим трудом: он не мог спокойно видеть свою ученицу такой. Обессиленная, беспомощная. Бертран очень боялся за ее будущее, ведь оно не предвещало ничего хорошего. Серен окончательно опозорилась не только перед «Лидером», но и перед всем братством. Она не смогла достойно ответить, показать свою силу. Мечта Бертрана о счастливом будущем Серен канула в пучину невозможности. Шансов исправиться похоже уже не предвидеться. Да и сам Бертран постарался, ослушавшись прямого приказа своего господина, поступив максимально дерзко. Оставалось только смириться со своей судьбой. Поправив ее рыжие локоны, что частично свисали на лице, учитель заплакал.

Вдруг он почувствовал, что его руку что-что медленно, не торопясь, поглаживает. Подняв глаза, он увидел, как большой палец руки Серен двигается. Он перевел глаза на нее.

– Серен. – прошептал Бертран, подсев еще ближе. – Серен.

Девушка открыла глаза. Открыла их только наполовину. Лицо печально исказилось.

– Почему… – через силу пыталась она произнести хоть что-то. – Почему… я… еще…, еще…

– Тише! – волнующим голосом произнес учитель. – Не торопись! У тебя нету сил для того, что говорить!

Серен его как будто не слышала.

– Почему? Почему я еще жива?

Ее слова потрясли Бертрана до глубины души, пронзив сердце насквозь.

– Не говори так, прошу! Нет, это не ты! Я не верю! Мне кажется! Это все сон! Плохой сон!

– Почему? – хриплый голос девушки отдавал безысходностью. – Почему?

Бертран напрочь отказывался верить своим ушам.

Тут Серен другой рукой потянулась к разбитому носу, однако учитель мигом остановил ее. Он ощущал дикое стремление бедняжки прознать желаемое, ее обессиленные руки напрягались как могли, но сил практически не было.

Через минуту она сдалась.

За все время, что девушка успела пробыть в сознании, она так и не взглянула на своего учителя. Ее красные глаза сверлили потолок тесноватой комнатки.

– Серен! Девочка! – через слезы умолял ту Бертран. – Посмотри на меня! Я очень тебя прошу!

Она его не слышала.

– Дочка! Доченька! – он извивался перед ней как мог. – Судьбинушка моя!

Серен заторможено закрыла глаза.

Бертран опустил руки.

Однако она поступила не просто так.

Он еще раз посмотрел на нее. И ужаснулся. Из закрытых глаз ручейком потекла кровь. Багровая кровь.

Бертран закрыл открывшийся рот двумя руками. Лицо испускало сильнейший страх. Он еще никогда ничего подобного не видывал. Ему почудилось, что в Серен вселился злой дух и заставил беспомощную девушку выпустить из своих невинных глазок то, что в принципе не может выйти.

Серен открыла глаза. Они все были заполнены кровью и помутнели. Кровь продолжала без конца вытекать. Ей не было конца.

Бертран все сердцем хотел узнать, что творилось в душе у девушки. Лицо ее не изменилось.

– Доченька! – испуганно вскричал Бертран, обхватив обеими руками ее руку. – Ты слышишь меня?! Ответь мне, пожалуйста!

– Почему я еще жива? – продолжала повторять Серен. – Почему я не в аду?

– Ты никогда не попадешь в ад! Я этого не допущу! Ты достойна только рая! Только рая! Слышишь меня?!

– Рай мне не уготован… Мне припомнят мои злодеяния… Я грешница…

– Это говоришь не ты! – забивая рот стекающими соплями, Бертран не прекращал попыток привести в чувство девушку. Его крики мольбы доносились наружу. – Не ты! Я не хочу в это верить!

– И не надо… Это мои мысли… Я не хочу жить…

Бертран безнадежно опустил голову. Слова девушки поразили его настолько, что мужчина перестал обращать внимание на окружающий его мир. В голове якшались произнесенные слова Серен и, словно, молотки, колотили его сознание изнутри, разрушая все, что попадалось им на пути. Он боялся лишиться своей единственной дочери навсегда. Но, к его полному сожалению, девушка сама не желала оставаться в этом грешно мире. Она желала только одного – скорой своей кончины.