Читать книгу Мой Лерой - Кати Беяз - Страница 3

Поблагодарив в мыслях Франциско за кофе, я выбежала из дома. Мы начинали работы на рассвете, чтоб использовать по максимуму весь световой день. Дорога в розовой дымке выглядела волшебно и вселяла надежды, что такими же окажутся мои находки. В редком тумане стали различимы знакомые силуэты. На плато меня уже ждали Феникс, Мэри и Алекс.

– Это вам, ребята, новый сорт от Франциско, – протянув термокружки, объявила я.

– М-м-м, отличный вкус, намного лучше прежнего, – заметил Феникс. – Как прошел выходной?

– Ничего примечательного, провела в размышлениях.

Он странно хмыкнул и посмотрел под ноги. Мелкие кудряшки темных волос упали на лицо, и он поправил их, обнажив невероятно грустную улыбку.

«Что за жест?»

Я поспешила объясниться, но была вовремя остановлена воспоминаниями.

«Цветы! Как же я могла забыть!»

– Феникс, леопольды были прекрасны, просто…

– Что, просто? – прищурил, он полные ресниц глаза.

Его трогательные брови домиком наивно поднялись, а пухлые губы отодвинулись в бок, демонстрируя очаровательную ямочку на мраморно-белом лице.

«Какой красивый! – отметила я для себя не в первый раз. – Но такой чужой…»

– Просто все мои мысли об этом месте.

«Плохая отговорка, но другой у меня на данный момент не было».

– Это место не живое, в отличие от людей вокруг тебя. Ты не можешь обидеть место, но можешь легко обидеть человека.

– Феникс, я …

Он воспользовался моей затянувшейся паузой и указал на плато:

– Наша очередь. Сосредоточимся же на работе.

Зажав губы, мне оставалось только кивнуть.

Мы работали попарно, давая друг другу время на отдых. Энергии инь и янь, объединяясь, всегда давали больше мощности, в разы усиливая единичный луч телекинеза.

Феникс и я поровнялись, закрыв глаза. Я видела, как моя энергия смешивается с энергией напарника, давая сильное свечение. По команде выставляя руки вперед, мы двигали ею камни, каждый час углубляя шахту примерно на метр. Подобную работу можно было назвать сверх кропотливой, требующей невероятной концентрации и терпения. Но только так, по словам старейшин, мы могли рыть без использования тяжелой техники, которая разрушает  целостность энергетического поля Земли.

– Я думаю, нам такой глубины хватит, – заключила Мэри, завершая измерения.

– Получается, с шахтой мы закончили? Теперь приступим к настоящему делу, – потирая руки воодушевился Алекс.

Не думаю, что он был фанатом предков, но монотонное копание ему явно наскучило, и этот быстрый, даже неуемный, парень теперь был снова полон сил от смены обстановки.

Мы размели песок вокруг штыря, нащупав его основу. Покрытие между «несущими» превратилось в камень, оставляя все меньше надежды найти хоть что-нибудь, кроме потемневшей стали. Почва разбиралась проще, тут было меньше тяжелых скал, лишь прессованный песок и единичные булыжники. Бассейнообразный массив вокруг Гардокки когда-то был невероятно высокой горной грядой. Климат планеты экстремально менялся, принося с собой в эту местность тонны песка и камня. Материковые плато обрушались друг на друга, порождая страшные землетрясения, гигантские цунами и все новые горы. Так говорили прародители, наблюдавшие эти страшные перемены с Луны. Ни у кого из нас не было ни единой надежды найти хоть что-то уцелевшее от цивилизации предков, пока я не разрыла этот штырь.

Сигнализатор бурь запищал, и мы дружно посмотрели на горизонт. Ветряки окрасились красным, встречая мощный шторм.

– По машинам и в шахту, – скомандовал Алекс.

Мы заторопились в свои сверхлегкие авто, и через минуту заняли парковочные места в укрытии. Мощный гул нарастал, и снаружи становилось всё темнее. Внезапно на долину обрушился дождь из щебня и пыли. Мне на мгновение показалось, что десятиметровый великан вышел на плато и взялся разбирать горы над шахтой. В яростном порыве он швырял все, что попадалось ему под руки, пока не заприметил другую, более интересную, цель, где-то там, на горизонте пустоши. Песчаный гигант начал отдаляться, но за ним пришли смерчи – прихвостни.

– Выходи за мной, – прошептала я Фениксу!

Меня вдруг посетила идея, успешное исполнение которой могло сыграть нам великолепную службу.

– Что? – послышался его смущенный голос.

– Доверься мне, пойдем скорее, пока они не улизнули.

Он осторожно открыл дверь машины и нерешительно ступил на землю.

– Идем за мной, – подталкивала  я испуганного парня.

Мы подошли к краю шахты.

– Приготовься аккумулировать силу, – предупредила я его.

– Что ты задумала? – все еще не понимал он.

– Дадим смерчу импульс и опустим вниз, словно гигантский пылесос.

Я видела, как зрачки его васильковых глаз расширились, но он послушно принял стойку и сконцентрировал свою силу. Поток энергии устремился к торнадо, притянув смертельную воронку к раскопкам. Словно огромная незримая рука, наша с Фениксом сила направила этот шторм вглубь земли. В ту же секунду раздался гул и свист отлетающих во все стороны камней. Так продолжалось  недолго, всего несколько минут, за которые мы на пару с торнадо полностью выбились из сил. Я упала на колени, тяжело дыша. Феникс увалился на спину, игнорируя острые камни и пыль.

– Ленна, ты нарушаешь законы! – закричала Мэри, выбегая из машины.

– Мы бы так рыли вечность… – тяжело дыша, чуть слышно ответила я.

– Но если они узнают, что ты применила? – не успокаивалась побледневшая девушка.

– Но если им никто не расскажет? – перевела я на нее усталый взгляд.

Она запнулась о собственные мысли, переживая возможно первый обман в своей жизни.

– Но если они приедут на раскопки?

– Если они приедут сегодня, то увидят раскопки! А если завтра, то из-за бури уже ничего не увидят! Не так ли? – вмешался Феникс.

Я засмеялась, отпуская напряжение. Вскоре мой смех был подхвачен всей группой.

Выйдя из шахты, мы посмотрели на дно оставленной в земле воронки. Это было довольно глубокое образование, которое мы бы силой мысли смогли разрыть только спустя неделю, ежедневно сражаясь с новыми завалами. Перед нами оголились тонкие прутья несущей конструкции купола, судя по всему декоративного и некогда довольно красивого дополнения к постройке.

– Тут пока пусто, – печально произнес  Феникс, – придется рыть из шахты, чтоб сохранить ходы незанесенными.

– Согласна, – подытожила я.

– Как считаете, ребята? – обратился усталый Феникс к Алексу и Мэри.

– С такими темпами, возможно, нам всем сегодня лучше отдохнуть, чтоб не навлечь подозрения. Здесь все равно уже сделана неделя работы, не меньше, – указывая рукой на воронку, предложил Алекс.

Впрочем, с ним было трудно не согласиться.

– Подкинешь до дома? – наклонился к окну Феникс, как только я завела мотор.

– Я думала, ты живешь рядом с ребятами? – стараясь не показаться дважды бестактной, аккуратно спросила я.

– Мне надо к моему другу, он живет по соседству с тобой.

– Тогда запрыгивай.

Я постаралась быть как можно приветливее, открывая ему автомобильную дверь. Не питая к Фениксу влюбленного трепета и неконтролируемых волнений, я трезво понимала, что он мне симпатичен и вполне даже приятен.

«Почему тогда собственно нет? Не так уж много людей вокруг, чтоб ждать настоящей любви! Да и что, если ее не наступит вовсе?!»

Проехав первые скалы-дома, Феникс вдруг произнес:

– Этот Эндрю полный дурак.

Я бросила в него недовольный взгляд.

– Скажи еще, – продолжал он, – что чувства остались.

– Зачем вообще говорить об этом, – оборвала я.

– Затем, что мне нужно знать наверняка, – он положил свою ладонь на мои пыльные брюки, – осталось ли что-то.

Признаться, этого я боялась больше всего, что Феникс спешно перейдет от слов к делу.

– Я не знаю, мне нужно время отойти, забыть. Все произошло так недавно.

– Значит, ты еще не остыла.

На самом деле это не было тоской по Эндрю, или невозможностью полюбить Феникса. Скорее это касалось только меня, моего сердца и его способности открываться людям без принуждения и спешки.

– Клянусь, остыла, – не понимая зачем, я врала. Возможно не желая отгонять его навсегда, я снова попросила, – просто дай мне время. Слишком много всего свалилось. На меня давят сверху, желая закрыть проект, я же чувствую, что копаю не зря. Мне нужно еще немного времени на все это.

– Я не любитель тянуть, – взглянул он на однообразный пейзаж, – и считаю, если любишь, то терпеть и ждать невыносимо. Но в разы невыносимей потерять навсегда надежду быть с тобой.

Эти слова меня тронули, и я взяла его за руку. Изначально потеряв общий язык, мы вдруг приобрели нечто большее – доверие.

Вмонтированные в гору ветряки снова завелись, как сумасшедшие.

– Придется знакомить тебя с мамой.

Феникс наигранно улыбнулся и удивленно округлил  синие глаза.

– Уже? Так быстро? Ты хорошо подумала?

Я в шутку пихнула его в плечо, и Феникс обнажил свои ровные белые зубы. Поднимаясь по лестнице, мы отчего-то без малейшей на то причины, взялись за руки.

– Мам, там снова буря. И я не одна.

Она выбежала, удивленно улыбаясь незнакомцу.

– Мама, это Феникс!

– Феникс, это моя мама, Гарония.

Он галантно поцеловал ее руку, словно играл в рыцаря.

– Какой милый молодой человек, – растаяла та, – надеюсь, будете теперь у нас почаще.

– А я уж как надеюсь! – продолжал свою игру этот артистичный парень.

Мама засуетилась на кухне, а мы прошли к окну. Феникс приблизился к стене с фотографиями и внимательно осмотрел их прищуром, заложив руки за спину.

«Так хорошо сложен» – пронеслось в мыслях.

Даже эти рабочие брюки с нелепыми карманами сидели на нем безупречно. Сильные руки обтягивала тонкая трикотажная кофта, а мужественные запястья украшали милые браслеты из бечевки и деревянных бусин.

– Твой отец хорошо знал моего деда. У нас дома есть их совместное фото около лунного шаттла.

– Хорошая память, – вмешалась мама. – Им тяжело пришлось тогда. Выживали, чтоб мы могли жить.

Я слышала эти истории тысячу и один раз. О том, как тяжело было сохранить технику и грузы с земли. Как прародители голодали, если урожай пропадал из-за метеоров, пробивающих силовой купол. О том, как они учились быть сильнее, выбрав эволюцию сознания, вместо технического прогресса. И о том, как надеялись когда-нибудь вернуться домой.

– Жаль только, что мы так хорошо все помним о Луне, но совсем ничего не помним о Земле, – с укором заметила я.

– Она и тебя, наверное, этими разговорами уморила? – не отводя глаз от Феникса, оправдывалась за меня мать.

– Конечно, ведь мы копаем вместе! – он снова заблестел зубами, игриво бросив в меня косой взгляд.

– Давайте, дети, к столу! Наши прародители голодали, чтоб не голодали мы.

За непринужденной беседой я не заметила, как взошла луна. Такая холодная и неизбежно отдаляющаяся от земли круглая безжизненная скала. При лунном освоении первые миссионеры обнаружили в ней пустоты. Связывая их коридорами и выбивая все новые пазухи в коре рыхлого спутника, люди нарушили лунный центр тяжести, что привело к необратимым последствиям. Наш каменный спутник потерял равновесие, начав скакать, словно безумец, то близко подходя к земле, то сильно от нее отдаляясь. Погода изменилась навсегда, принося с собой безумные бури в пустоши и цунами к берегам океана.

– Я отвезу тебя домой, уже поздно.

– Он может остаться у нас, – по-хозяйски заявила мать, – в такую темень ветряки совсем не видать!

Феникс с надеждой посмотрел на меня, но тут же ответил отказом. Он хорошо усвоил урок действовать без спешки, желая завязать действительно крепкие и долгие отношения.

– Я могу остаться у друга, он живет всего в двух пещерах от Ленны.

– Езжайте быстрее, тогда. – И сразу сообщи мне, что доехала, – уже прощаясь со мной, попросила мама.

Связаться с ней значило настроить телепатический канал, появившись у нее перед глазами, и пожелать спокойной ночи.

Мы ехали в тишине, наслаждаясь комфортным молчанием. Этот день много значил для наших отношений, и я ощутила приятные переживания, как только его губы коснулись моей щеки.

– Спокойной ночи Феникс, – прошептала я.

– Спокойной ночи, дорогая, – ответил он, произнося это слово как-то по-особенному, словно между нами навсегда образовалась незримая связь.

Поговорив с мамой, я не находила места. Мне следовало бы лечь спать, но мысли, что уже завтра на месте раскопок не останется и следа от воронки, не давали мне покоя. Вооружившись двумя мощными фонарями и портативным датчиком изменения скорости ветра, я снова сидела в машине. Нерешительно заведя мотор, я все же спустя минуту неслась к плато. Мой датчик запищал всего в нескольких километрах от точки, и я ускорилась, чтобы успеть укрыться.

Вскоре я снова была на плато. Буря прошла, оставив  очередной слой песка в углублении. Нырнув туда, я прокатилась до самого дна и вытащила из матерчатой сумки совковую лопату. В долине ручной труд не приветствовался, но я была слишком слаба в темноте, чтобы копать телекинезом. Пару раз лопата ударила о сталь, разбудив странную вибрацию каркаса. Я продолжила копать и наткнулась на камень. Подкопав под него, инструмент с легкостью ушел вглубь. Сдвинув глыбу с места, я поскользнулась и провалилась вниз.

Испугавшись, что пролечу десятки метров прежде, чем достигну дна, я уцепилась за каркас. Пустота разверзлась, поглощая меня, однако ноги нащупали рыхлую почву. Нос сковал неприятный запах. Похоже что-то смешалось с кислородом, породив новое токсичное соединение. Я натянула кофту на нос. Светя фонариком, я все еще не могла рассмотреть, во что вступила. Не чувствуя твердой почвы, я тщетно перебирала ногами, стараясь отделаться от липкой массы. В следующее мгновение истошно запищал датчик.

«Взять образцы и в укрытие!»

Я одела перчатку и наклонилась вниз, жмурясь от ядовитых паров. Вещество плохо распадалось, и мне пришлось буквально отодрать небольшой пласт. Вывернув перчатку, я запечатала в ней находку. Упаковав ее в герметичную колбу и спрятав в сумку, я подтянулась на каркасе к штырю. Ботинки  пристыли намертво, и порыв сильного ветра заставил меня нагнуться и развязать шнурки. Я подтянулась снова, не с первого раза вытянув тело из дыры. Карабкаясь по склону, я услышала жуткое завывание прямо за своей спиной. Не чувствуя острых камней, я рванула в укрытие. Мне повезло, что машина оказалась в шахте, иначе я бы ее сегодня потеряла.

Переведя дух, я села в салон и вытащила странную находку.

«Открыть? Но вдруг это ядовито, лучше подождать до дома. А завтра к Франциско, он хоть и ботаник, но оснащенная лаборатория у него имеется».