Читать книгу Трон секретов - Керри Манискалко - Страница 5

Принц Чревоугодия

Беспрерывный стук в дверь спальни помог мне очнуться от самого греховного кошмара, который я когда-либо видел. Я перекатился на спину и с трудом выдохнул. Член у меня стоял колом, едва ли не до боли. Я всмотрелся в обитый шелком потолок, пытаясь прийти в себя.

Никак не получалось определить, что же я чувствовал: облегчение оттого, что сон прервали, или раздражение на то, что разбудили в тот самый момент, когда я привязал любовницу к изголовью кровати и развел в стороны ее молочные бедра…

По спине пробежала дрожь. Чего я только не вытворял, наказывая эту сладкую упругую…

– Ваше высочество?

Вэл, моя заместительница, позвала громче, будто я мог не услышать землетрясение, которое она устроила, стуча по двери моей спальни. В ее резком тоне слышалось раздражение – знак того, что меня пришлось искать, и от этого ее терпение иссякло.

Я взглянул на декадентский шелк кобальтового цвета, которым были обиты стены, затем на непомерную кучу серебряных подушек, разбросанных по полу, и на роскошные меховые одеяла. Это были не мои покои.

На меня накатило какое-то смутное воспоминание: я ввалился в гостевой номер, который занимал вместе с любовницами, где-то между балом канониров и восходом солнца.

Но точно не раньше, чем выпил бессчетное количество бутылок вина из демон-ягоды и явил демонам развратного принца, которого они так жаждали увидеть. После того как тайком побывал в круге Гнева, чтобы проследить за выздоровлением брата, я принял решение, что лучше всего будет появиться на публике и пресечь дальнейшие сплетни до того, как они распространятся. Мой лучший шпион, известный просто как Шейд, доложил о том, что слухи каким-то образом просочились сквозь практически непроницаемые стены Беспощадного Предела.

Один из моих охотников проявил неосторожность в выборе собеседника. С этой проблемой мне нужно было разобраться до того, как безответственные языки проложат путь к какому-нибудь обозревателю светской хроники.

Я с улыбкой погрузился в воспоминания о прошлой ночи. Боюсь, я чересчур рьяно взялся за дело, отвлекая внимание демонов. В конце концов, брату стало намного лучше. Какой бы жестокой ни была атака дракона, никто не погиб, что само по себе удивительно. А еще прошло слишком много времени с тех пор, как я подпитывал свой грех в последний раз. Не все способы так действенны, как охота на ледяного дракона, но на тот момент мне хватало.

Прошлая ночь определенно утолила мой аппетит.

Вдруг по линиям татуировки на моей обнаженной груди кто-то провел теплой рукой.

Я забыл, что был не один.

Темно-рыжие волосы рассыпались по гибкому телу…

Келли? Кэсси?

Голова болела так сильно, что многих подробностей мне было не вспомнить. Девушка медленно сползала вниз, считая кубики моего пресса. Ее намерения стали предельно ясными.

Закрыв глаза, я бы с легкостью снова погрузился в тот сон.

Кошмар, напомнил я себе. Это определенно был кошмар. А начался он в тот самый момент, когда я вошел в бальный зал и увидел ее. Она же посмотрела на меня так, будто я был бичом королевства и больше всего на свете ей хотелось избавить от меня наш бренный мир.

Почти всю прошлую благословенную неделю не было ни следа проклятия Семи Кругов, ни ее беспощадных репортажей. И вот она здесь, собственной персоной, мисс Адриана Сент-Люсент. Стояла и хмурилась во всей своей синеволосой, голубоглазой адской красе. Я нарочно взял с собой двух любовниц, чтобы насладиться ее отвращением. Ворвался на вечеринку в образе высокомерного и беспечного принца-демона, притворяясь, что не заметил мрачного взгляда, который она бросила на меня с другого конца зала.

А поскольку я знал, как сильно она презирала такие выходы на публику, меня охватило извращенное чувство восторга.

Что может быть приятнее, чем испортить вечер своему сопернику?

Я нежно сжал запястье… Кэсси? Келли? Она уже добралась до цели, но я скатился с постели, про себя радуясь тому, что брюки с низкой посадкой остались на мне.

Тихо выругавшись из-за того, что тело все никак не остывало после порочных фантазий, я прошлепал босиком по чрезмерно мягкому плюшевому ковру к источнику раздражающего грохота.

К тому моменту от стука Вэл дверь чуть не слетела с петель. Распахнув ее, я бросил на заместительницу свой самый невинный взгляд, хотя у меня по-прежнему все стояло колом. Чтобы этого не заметить, надо было стать слепой и глухой, а Вэл таковой не была.

В данном случае это стало для нее проблемой.

Вэл выругалась себе под нос, а затем прищурилась, глядя на ту, что лежала в постели рядом со мной, сонно озираясь. Вероятно, проверяла, надето ли на ней под мехами хоть что-нибудь. Конечно, девица была раздета.

Я повернулся как раз в тот момент, когда Келли-Кэсси сбросила одеяло, обнажив наливную грудь с венчающими ее тугими бутонами. Очевидно, она старалась уговорить мою заместительницу присоединиться. Я вопросительно вздернул бровь, по большей части для того, чтобы немного подразнить помощницу.

Вэл только недовольно закатила глаза.

– Ночь была нелегкой, ваше высочество?

Белокурые волосы Вэл были собраны сзади, открывая угловатое лицо, голубые глаза сверкали особым блеском, характерным для большинства северян. В моем пристрастии к театральности Вэл не находила никакой пользы, что было весьма иронично, ведь именно она помогла мне создать этот образ благодаря невероятным вечеринкам и мероприятиям, призванным подпитывать мою силу.

– Будить принца до восхода солнца – дурной тон.

– Учитывая, что солнце уже час как зашло, а вас ждут дела в северной башне, я посчитала, что вы не будете против моего вторжения.

Слова «северная башня» были нашим паролем для всех вопросов, касающихся ледяных драконов и того, что находилось к северу от Беспощадного Предела, включая моих охотников. Джексон явился на допрос.

Остатки моего возбуждения исчезли.

Я схватил со стула брошенную на него рубашку и сунул ноги в сапоги, после чего одарил Кэсси-Келли злой ухмылкой.

– Удовлетворяйся сама, как и всегда.

Между бровями у той пролегла небольшая морщинка. Сомневаюсь, что Вэл ее заметила.

Я выскочил из комнаты до того, как девица успела раскрыть один из тех секретов, что я хранил ревностнее прочих.

Мне было необходимо поддерживать репутацию, и если она разболтает правду, все то, что я взращивал последние несколько лет, будет разрушено.

Вэл шла в ногу со мной по восточному крылу. Отсюда мы свернули в широкий ярко освещенный коридор, ведущий к северной башне. Под нашими ногами сверкал мрамор. Звук шагов приглушала ковровая дорожка кобальтового и серебряного цветов, расстеленная по центру всего зала.

По пути я едва успевал бросать взгляды на красочную коллекцию картин в позолоченных рамах, букеты свежесрезанных цветов, ароматические свечи и причудливые скульптуры, выставленные на постаментах, которые стояли по обе стороны коридора на равном расстоянии друг от друга. Каждые пару шагов любого проходящего искушали тарелки и подносы с декадентскими пирогами, шоколадом и разнообразной выпечкой: все это так и манило остановиться и попробовать кусочек.

Почти каждый дюйм Дома Чревоугодия являл собой пиршество чувств для любого гостя или слуги, бродящего по его коридорам, предлагая удовлетворить любые потребности.

Обычно моя заместительница доставала бокал игристого вина и зачитывала все репортажи, написанные после каждого моего появления на публике, но сегодня она перебирала пальцами ножи, закрепленные на ее поясе. Я искоса посмотрел на Вэл.

– Ну, давай же. Какой мудрый совет тебе так не терпится мне дать?

Рука Вэл замерла на рукояти одного из ножей. Зная ее, я предполагал, что она то ли думала о том, как бы меня ударить, то ли пыталась скрыть нечто, что, как ей было известно, мне не понравится.

– Утром мисс Сент-Люсент опубликовала еще одну колонку со сплетнями о вас.

– Она хотя бы пела там дифирамбы моей красоте?

Не замедляя шага, Вэл подозрительно взглянула на меня. Мы оба знали, что ни в одном из кругов ада Адриана Сент-Люсент ни за что не написала бы обо мне ни одного доброго слова.

– Среди прочих красочных эпитетов она окрестила вас самонадеянным повесой.

Уголки моих губ дернулись вверх.

– Наконец-то! Хоть какое-то признание моих лучших качеств.

– А вы вообще были в курсе, что те две леди, с которыми вы явились на бал, были сестрами?

– Не припомню, чтобы мы с ними вели долгие разговоры.

Вэл сжала губы в тонкую линию.

– А еще она написала, что вы даже ленивее своего брата. При всем уважении, однажды наш круг всерьез прислушается к ее язвительным комментариям, и кого-нибудь утомят ваши выходки. Даже среди тех, кому ваш грех необходим.

Я выдохнул. Мне приходилось балансировать на тонкой грани: злоупотреблять, подпитывая своих грешников, которые, в свою очередь, насыщали силой меня, но при этом не склонять их к другому Дому Греха, к примеру зависти.

Я понял, почему Вэл беспокоилась из-за плохо скрываемого осуждения Адрианы – в конечном итоге это могло бы повлиять на силу моего дома, – но в настоящее время мне и без этого было о чем переживать.

Как и тому, кто рассказал весьма захватывающую историю о нападении ледяного дракона.

Дойдя до конца коридора, мы молча поднялись по винтовой лестнице, ведущей в башню. Напряжение нарастало с каждым шагом. На полпути вверх Вэл наконец сказала то, что, по моему предположению, было у нее на уме весь день.

– Мой совет остается в силе. Либо полностью изгоните эту репортершу из своего окружения, либо заключите с ней магическую сделку, чтобы заставить замолчать. Она такая обуза!

Это был не первый наш спор, причем один из немногих, в которых мы так и не пришли к единому мнению. Я принял к сведению ее точку зрения, но собирался обращаться с репортершей так, как считал нужным.

Как только мы поднялись на самый верх лестницы, Вэл остановилась в коридоре сбоку от входа в зал совета, расположенный в башне. Она крутила в руках метательные ножи, следя за тем, чтобы никто не приблизился настолько, чтобы шпионить за нами.

Я вошел в спартански обставленный зал без предупреждения. Дверь захлопнулась за моей спиной с такой силой, что на противоположном конце зала задрожало свинцовое оконное стекло. Это было одно из немногих мест в замке с весьма скромным убранством. Зал в башне предназначался для того, чтобы строить планы и замыслы, чрезмерная мишура здесь была ни к чему.

Джексон чуть не свалился со стула. Он откинулся на спинку, забросив ноги на мой потрепанный деревянный стол, и скрестил руки за головой, напевая песню, популярную в тавернах.

По лестнице я не крался, так что его чутью стоило бы быть поострее. Если он стремился к дальнейшему продвижению в гильдии, парню придется многое узнать о том, как оставаться начеку всегда и следить за всем, что его окружает.

Я поручу Феликсу проверить всех подающих надежды охотников в полевых условиях на втором этапе посвящения, так что у Джексона еще будет время поучиться.

Странно, даже отчасти мило, но он напоминал мне щенка, который чрезмерно рад тому, что оказался рядом с тобой. У него большие глаза, полные надежды, однако он совершенно не осознает, что не стоит мочиться на пол.

Джексон медленно моргнул, словно очнулся от какой-то фантазии, и продолжал смотреть так, будто я был плодом его воображения, а не принцем.

– Ну и?

В ожидании у меня изогнулась бровь.

Сапоги Джексона шлепнули по известняку. Он выпрямился, вскочил на ноги и низко поклонился.

– Встань прямо и доложи по уставу, – стальным, жестким тоном сказал я. Услышав меня, начинающий охотник тут же выпрямился.

– Она задавала много вопросов об охоте.

Я поборол желание потереть переносицу.

– Полагаю, ты имеешь в виду мисс Сент-Люсент. Когда докладываешь, всегда начинай с предмета, а затем отталкивайся от него. Что именно она спрашивала об охоте?

– Она знала, что произошло нападение и что в нем замешан принц. Хотела выяснить, что известно мне, но я уклонился от ответов, как нас учили.

– Мисс Сент-Люсент так и сказала, что на принца напали?

Джексон воодушевленно кивнул.

– Девушка красивая, но флиртует ужасно. Я ей о ночных казармах – она мне о дымящихся внутренностях! У меня чуть не упало все, что стояло.

Уголки моих губ едва не дернулись в улыбке. Она и не пыталась быть приветливой, и Джексон, кажется, уловил этот нюанс.

Он моргнул, глядя на меня. Я возвышался над ним, и вместе с напряжением в нем нарастала неуверенность.

Джексон допустил ошибку.

– То, что происходит у Беспощадного Предела, там и должно оставаться, – сказал я низким голосом. – Откуда взялась эта тема для разговора?

Его лицо побагровело.

– Не припомню. Помню только, что у нее была упругая задница.

Возможно, он был не таким проницательным, как мне показалось.

– Ты ее лапал?

Он громко сглотнул.

– Мы танцевали…

– И? Она внезапно попросила тебя облапать ее прямо там, в бальном зале?

– Не совсем так, ваше высочество.

Я не спускал с него взгляда, пока парень не опустил глаза. Температура в комнате упала на несколько градусов. Все Принцы Греха влияли на окружающую среду своим недовольством. Даже если Джексон неверно истолковал выражение моего лица, я еще не встречал тех, кто не понял бы, что означает обледеневшая комната.

– Надо ли тебе напоминать, что королевская охотничья гильдия является прямым отражением меня самого? Больше никогда не прикасайся к мисс Сент-Люсент. И вообще никогда и ни к кому больше не прикасайся без позволения, или о дымящихся внутренностях заговорю я. И поверь, я зайду гораздо дальше праздных разговоров. Ты меня понял, начинающий охотник?

– Это больше не повторится, ваше высочество.

Отметив дрожь в его конечностях и запах пота, заполнивший всю маленькую круглую комнатку, я ему поверил. И, отступив на шаг, спросил:

– О чем еще тебя расспрашивала мисс Сент-Люсент?

Джексон доложил обо всех ее вопросах и о том, как уклонялся от них. Свой рассказ он дополнил ненужным, но отчасти занятным комментарием о том, как она себя вела во время танцев, и целым монологом о том, как на столике с горячим шоколадом и алкоголем не оказалось зефира со вкусом бренди.

– Раз ты ждешь продвижения в гильдии, я жду от тебя осмотрительности. Больше никаких историй, чтобы произвести впечатление на друзей, никаких обсуждений охоты за пределами заговоренных стен Беспощадного Предела. Если ты еще хоть раз пустишь хоть один слух, нечаянно или нарочно, будешь изгнан из гильдии со стертой памятью. Я не потерплю никаких нарушений субординации.

Я сверлил Джексона взглядом до тех пор, пока он окончательно не позеленел. У меня были веские основания подозревать, что слухи распустил именно он.

Как только Джексон закончил с клятвенными обещаниями больше никогда не рассказывать об охоте, я отпустил его и подошел к арочному окну в башне, чтобы посмотреть на раскинувшийся внизу город.

Снег падал тяжелыми комьями, засыпая черепичные крыши и булыжные мостовые.

Я скользнул взглядом по ближайшей улочке у подножия горы, на которой располагался Дом Чревоугодия, от своей любимой таверны до печатного ряда. В этой части города, располагавшейся на границе с рабочим кварталом, размещались все желтые газетенки.

Там и обретался мой ненаглядный заклятый враг.

Вэл была права: Адриана Сент-Люсент представляла собой проблему. Даже если Джексон бахвалился перед друзьями, родней или любимым трактирщиком, меня весьма впечатлило то, как быстро Адриане удалось отыскать осведомителя, который был в курсе подробностей охоты и последующей атаки на Принца Гнева.

Она была опасна.

Мне предстояло тщательно продумать свой следующий шаг, но прежде всего необходимо было убрать ее из игры.

– Ваше высочество? – сказала Вэл, приоткрыв дверь и просунув голову внутрь. – Сильванус прибыл.

За конюшнями Дома Чревоугодия, в стороне от любопытных глаз моих придворных, остановился экипаж без опознавательных знаков. Несмотря на то, что мощеная дорога, ведущая на холм, была длинной, ни колеса, ни лошади не издали ни звука. Копыта цокали по земле, белки глаз вспыхивали, а ноздри раздувались. Животных, несомненно, беспокоила неестественная тишина.

Даже у меня по коже пробежали неприятные мурашки.

Я подождал, пока растворятся чары, которые маскировали экипаж, а затем оттолкнулся от забора, поднял фонарь, стоявший у моих ног, и направился к карете. Под сапогами хрустел плотно утрамбованный снег. Кучер на сиденье вздрогнул, когда я вышел из тени, все его мышцы напряглись. Он так и сидел, пока я не зажег фонарь и не поднял его.

Я понимал его страх: на мой лоб был низко надвинут капюшон, а сам я источал безмолвную угрозу после почти целого часа ожидания во время грозы. Но не кучер вызвал мой гнев – этой чести была всецело удостоена та, кого он привез.

Я подошел к экипажу и показал вознице туго набитый кошелек. Теплый свет фонаря разрядил оставшееся напряжение.

– За твою неизменную преданность, Найлз.

– Рад стараться, ваше высочество.

Я бросил кучеру кошелек и указал туда, где стояла Вэл. Она задержалась в тени, чтобы встретить нашего уважаемого гостя и наконец приступить к делу.

Не успела она дотянуться до дверцы экипажа, как из него уже вышла Саша. Откинув капюшон плаща цвета полуночи, она оглянулась по сторонам, дабы убедиться, что, кроме нас, здесь никого нет. Снежинки таяли в ее темных локонах, однако холод ее, похоже, не смущал.

Саша окинула меня тревожным взглядом, скривив уголок губ: тем вечером я скорее напоминал убийцу, чем принца. Короны на мне не было, зато имелся кинжал, который сверкал в серебристой полосе лунного света, пробивающейся сквозь грозовые тучи.

Я поставил фонарь на землю.

– Вы что-то забыли?

Ведьма недовольно зыркнула на меня, глубоко вздохнула и, сделав реверанс, застыла.

– Ваше высочество.

– Опоздаешь еще раз, Саша, и я лично отправлюсь по твоему следу.

Она сглотнула так, что я увидел, как дернулось горло.

– Извиняюсь, ваше высочество, это больше не повторится, – сказала она и протянула руку в перчатке ладонью вверх. – Половина вперед, как всегда.

Пальцы Вэл коснулись рукояти ее любимого метательного ножа: ей не нравился дерзкий тон Саши. Демоны и ведьмы были смертельными врагами, малейшая неосторожность – и тут же вспыхивал раздор.

Я невзначай встал между ними.

Мне пришлось выложить неслыханную сумму за то, чтобы Саша забыла о том, как сильно наши кланы друг друга ненавидят. А чтобы еще больше укрепить наш союз, я позволил ей держать постоянную аптеку в самом сердце моего круга. Большинство ведьм жили на островах Перемен, но Сашу то ли изгнали из ковена, то ли она сама решила оставить его по причинам, которых не раскрывала.

Как и все Принцы Греха, я умел распознавать ложь и знал, что ее просьба остаться в моем круге и клятва никоим образом не помышлять о мести были искренними.

Именно с этой ведьмой я имел дело на протяжении десятилетий, так что мне было известно, как уколоть ее побольнее, не разжигая войны.

От моей ленивой усмешки она заскрипела зубами.

– Вэл? Передай леди первый кошелек.

Пока помощница отдавала ведьме деньги, а та их пересчитывала, я посмотрел на линию деревьев. Там нас ждал неповоротливый дракон. По моему указанию Сильванус сперва летел к месту встречи на небольшой высоте, а остаток пути прошел по земле, чтобы его никто не увидел.

Поскольку я иногда устраивал здесь охоту, драконы в моих владениях не были чем-то из ряда вон выходящим. Но, принимая во внимание надоедливые слухи, которые разносились в тени, мне хотелось избежать лишних взглядов. Конюшни располагались высоко на холме, достаточно далеко от замка, чтобы мы могли укрыться от пьяных придворных, которые вываливались с очередного званого вечера в сад или на террасу для тайных свиданий.

– Готовы? – спросила ведьма, завязывая кошелек.

Я кивнул.

– Сил, не хочешь к нам присоединиться?

Услышав мой голос, дракон фыркнул, но неуклюже побрел на поляну. Когда он появился, в воздухе похолодало. И Вэл, и ведьма вздрогнули от близости этого существа.

Саша сунула кошелек к себе в корсет, а затем прошептала фразу на латыни, делая резкие движения руками. Я готов был поклясться, что она просто выкрикивала отборные ругательства на родном языке.

Она быстро подошла туда, откуда Сильванус, прищурившись, наблюдал за ней, и повторила те же самые движения. Когда у нее застучали зубы, ведьма заторопилась. Ледяные драконы были устрашающими даже тогда, когда не прилагали к этому никаких усилий. Само их присутствие было неприятно для любого, кто не считал себя бессмертным.

Закончив, Саша подожгла пучок трав и обмахивала себя им с головы до пят, пока у нее на лбу не проступили капли пота.

– Все готово? – спросил я, ковыряясь кинжалом под ногтями.

Она снова протянула мне нестареющую руку ладонью вверх. Я заметил легкую дрожь, но не мог сказать, что стало ее причиной: страх или же пронизывающий холод.

– В вашем распоряжении четверть часа.

– Это тебе за заклинание и за молчание, – напомнил я и опустил на ее ладонь кошелек с монетами. Вэл проводила ведьму обратно в карету, оставив меня наедине с Сильванусом.

Я некоторое время смотрел на него, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки агрессии.

Ящер раздраженно фыркнул на меня.

– Если ты хотел полюбоваться мною во всем великолепии, сумма, которую ты заплатил этой магической пиявке, была неоправданно велика. Хотя это и неудивительно, принимая во внимание твой грех.

– Это ведьма. И не стоит мне дерзить. Тебе известно, по какой причине ты сюда явился.

– Из-за нападения.

– Нет, потому что я пригласил тебя на маскарад. Конечно я имел в виду нападение! Гнев до сих пор не восстановился. Молитесь своим чешуйчатым богам, чтобы он не потребовал расплаты.

– Норов твоего брата не мое дело.

Мои губы изогнулись в злобной улыбке, обнажив зубы. Такое драконам было не по нраву. Показать зубы для них – все равно что обнажить меч.

– Когда он с тебя живьем сдерет шкуру и сошьет из нее красивые сапоги для своей жены, ты запоешь совсем по-другому.

– По крайней мере, ты считаешь, что они будут красивыми.

– А ты сегодня в ударе, не так ли?

Он снова фыркнул, но промолчал. От арктического дыхания ящера в воздухе разлетелись осколки льда. Упрямое проклятое богами существо! Когда был детенышем, он точно так же впивался во все коготками. Сто лет спустя почти ничего не изменилось.

– Объясни, почему Гектавр напал, или я буду вынужден выдать вас Дому Гнева.

– Как будто я это допустил, демон! Наш вожак считает, что он заразился от другого существа, с которым сражался несколько лун назад. Это был один из тех выродков, что бродят по лесам на севере. Вся остальная стая подчинялась инстинкту.

В такую схватку могли вступить многие звери и низшие демоны, не боящиеся суровой местности. А получить от дракона подробное описание существа, с которым он вознамерился сразиться, было провальной затеей: драконы слишком сосредотачивались на самом процессе. Однако попробовать все равно стоило.

– С каким существом он сражался? Это был демон? Исчадье ада? Оборотень? Фейри?

Сильванус размахивал хвостом по снегу.

– Тот, что с когтями и зубами.

– Как же это сужает круг поиска!

Сильванус проигнорировал сарказм.

– Какая разница? Это существо было уничтожено в бою.

И это меня не удивило. Редким созданиям удавалось пережить настоящую битву с драконом. Нам повезло: вскоре после того как Гнев был повержен, они взлетели в небо. Мои охотники уходили с ранениями, зато все выжили.

– Ваш вожак считает, что это единичный случай или проблема, которую необходимо устранить? – спросил я, снова вспомнив ту битву. – У тебя так странно расширились глаза. Алоизиус тоже был весьма агрессивен.

Дракон театрально захлопал ресницами, глядя на меня.

– А сейчас, великий принц, как вам мои глаза? Они по-прежнему вас пугают?

Я бросил на него равнодушный взгляд, от которого ящер запыхтел.

– У Алоизиуса вздорный нрав. А что касается Гектавра, с ним разобрались.

Я сузил глаза, глядя на гигантского зверя.

– Его изгнали?

Сильванус резко мотнул заостренной башкой. От бриллиантовых чешуек по снегу рассеивались лучи света.

– Нарушив договор, Гектавр угрожал безопасности всей стаи. Наш вожак вырвал ему глотку и пожирал его плоть до тех пор, пока от него не осталось ничего, кроме костей.

Я не выказал никаких эмоций, молча проглотив этот дикий эпизод. У природы, напомнил я себе, имелись собственные законы. Стань хищником или будешь добычей. Убей или будь убитым. Одно слабое звено угрожало всем остальным. Сострадание не входило в их систему координат, само по себе представляя угрозу для их выживания.

– А что, если теперь ваш вожак заразился или подвергся воздействию того, что было с Гектавром?

У Сильвануса вырвалось морозное дыхание.

– Наш вожак непоколебим. Он находится под защитой своих целительных чар. Этот шаг был оправдан. Он стал предупреждением для всех нас. Его закон был нарушен, и казнь последовала незамедлительно. Вожаку нельзя проявлять слабость или милосердие. Вот что он прислал.

Сильванус отступил в сторону, взмахнул крыльями, покрытыми перьями, и показал то, что скрывалось под ними.

«Во имя всего порочного и нечестивого», – подумал я, скрывая отвращение. Из-под снега выступал огромный череп дракона. Серебряные кости были покрыты следами зубов.

У меня по спине пробежал холодок.

Это было ужасно. Гектавр был одним из детенышей, которых я вырастил. Я пришел в бешенство оттого, что он набросился на моего брата, но видеть его обглоданные дочиста кости…

Тут я снова переключил внимание на Сильвануса, который внимательно наблюдал за мной.

– Я принимаю ваше мирное подношение. Однако мы отложим предстоящую охоту до следующего полнолуния. И учти, я жду, что отныне стая будет следовать всем пунктам нашего пакта.

Это немного ослабит меня, но охота будет отложена всего на месяц. А пока я постараюсь подпитывать свой грех где-нибудь еще.

– Я передам вожаку, что ты доволен. Будем ждать битвы в следующее полнолуние.

Я отпустил ледяного дракона и уставился на кошмарный дар, который преподнес мне вожак. Надо было все обдумать. По сути, все указывало на единичный случай.

И все же по какой-то причине я не испытывал облегчения. А все из-за того, что не мог найти той атаке разумного объяснения. Если где-то было существо, настолько смелое или настолько глупое, чтобы в одиночку сразиться с драконами, и оно было заражено неким бешенством, никто не знал наверняка, на кого или на что оно успело напасть до того, как встретило свой конец. Тот факт, что существо мертво, еще не означал, что угрозы больше нет.

Я приказал Феликсу отправить в лес патруль на поиски любых с виду больных существ.

По спине пробежала дрожь. Я решил, что отчасти это из-за черепа истерзанного дракона, который смотрел на меня пустыми глазницами. Как только вернусь в замок, сразу же прикажу поместить его в королевский мавзолей, в крипту в память о нем.

Но даже после составления плана по упокоению костей дракона беспокойство меня не оставило. У меня возникло ощущение, что оно также было связано с маленькой проблемой по имени Адриана Сент-Люсент, которую мне по-прежнему требовалось решить.

Первым делом, пока Феликс отправился на поиски на север, я постановил набрать группу ученых, которые займутся поиском всевозможных болезней или недугов, которые могли повлиять на ледяных драконов. Это требовалось только для того, чтобы установить причину атаки. Затем мне следовало позаботиться о том, чтобы мой круг оставался в блаженном неведении относительно всего произошедшего, дабы избежать ненужной паники.

Быть может, непосредственная угроза действительно миновала. Однако всего одной статьи будет достаточно, чтобы уничтожить чувство безопасности, которое я так старался внушить всем в своем круге, и поднять истерию.

На обратном пути в замок я вспоминал о том, что Джексон рассказал о назойливой репортерше, и в моей голове постепенно начал созревать план.

На его вынашивание ушло бы несколько дней, но теперь я знал наверняка, как помешать Адриане распространять слухи о драконах и не дать ей совать нос в эту историю.

А знаете, что было лучше всего?

Она совершенно точно придет от этого в ярость.