Читать книгу Красной нитью по льду - Кэтти Спини - Страница 10

Глава 9

Оглавление

Равномерный частый стук нарушал тишину. Обычно несколько подобных звуков, сливаясь в один, создают шум, в котором невозможно расслышать собеседника. Но в тот момент стук исходил от одного-единственного источника. Зато он был четким, время от времени ускорялся, а затем замедлялся и, по мере приближения к приоткрытой двери спортивного зала, становился все громче.

Стефано бесшумно подошел к входу и замер на пороге. Джельсомина прыгала через скакалку. Ее стройное тело с плавными изгибами, вытянутое в струнку, быстро и ритмично подпрыгивало и опускалось, а пшеничного цвета хвост взмывал высоко над ее головой, а затем резко падал вниз. Джельсомина прыгала, как заведенный мячик с неиссякаемой энергией, а стук создавала скакалка, невидимая в воздухе, но упруго хлеставщая пол. Стефано, словно загипнотизированный, созерцал свою партнершу. Из головы почему-то уплыли все мысли и вопросы. А до того, как он явился сюда, вопросов в его голове столпилось очень много…

Прошла неделя, а Кармен еще так и не изволила найти нового партнера для Джельсомины. У Стефано вообще возникло странное ощущение, что она и не начинала его искать. Хотя, возможно, просто не хотела афишировать свои действия, ведь речь шла не о том, чтобы взять и пригласить какого-нибудь парня с улицы. Речь шла о том, чтобы переманить какого-нибудь толкового фигуриста…

Но что вызывало еще больше подозрений, так это то, что Кармен попросила Стефано прийти на тренировки в зал. Эти тренировки необходимы выступающим спортсменам, но не временному партнеру на неделю.

– Чао… – звонко прозвучал мелодичный голосок и, отражаясь от высоких стен и потолка, колокольчиком пронесся по просторному помещению и растворился.

Стефано вздрогнул. Он не заметил, как Джельсомина прекратила скакать и теперь, отдуваясь, направилась к нему. Лоб ее уже блестел от пота, миниатюрная грудь, обтянутая эластичной темно-синей футболкой, тяжело вздымалась, а сама Джельсомина безуспешно пыталась сдуть с лица непослушную прядь волос.

– Чао, – поприветствовал Стефано. – Давно прыгаешь?

– Я уже полчаса здесь. Но прыгаю только минут пятнадцать.

– Brava, – похвалил он.

– Ты тоже пришел тренироваться? – поинтересовалась Джельсомина осторожно.

– Я не знаю, зачем я пришел. Кармен просила.

– Ты пришел именно тренироваться, Стеф, зачем же еще? – раздался за их спинами знакомый дружелюбный голос. Кармен подошла ближе, похлопала Стефано по плечу, по-матерински чмокнула в щеку.

– Я не очень понимаю, для чего мне это нужно, – недовольно проворчал Стефано. – Я полагал, к началу этой недели ты найдешь Джельсе партнера. Пора бы уже разучивать программу.

– Именно так. Завтра мы с Джельсой и ее партнером вплотную займемся программой вместе с хореографом. Да, я нашла Джельсе достойного и очень подходящего партнера, – с улыбкой добавила Кармен.

На миг Стефано почувствовал необъяснимую горечь, странное разочарование в груди, живо представил себе тоскливую бесконечность будущего. Нет, он ни на что не надеялся, он лишь мечтал, да и то неосознанно. Как только он ловил себя на подобных мыслях, то сразу с остервенением старался выкинуть их из головы.

– Так зачем я здесь? Тебе опять нужно куда-то отлучиться, и ты хочешь, чтоб я провел тренировку теперь уже в зале? – спросил он с мрачным сарказмом.

– Нет, тренировку я проведу сама, – снисходительно ответила Кармен. – Некогда отлучаться, надо приводить вас в блестящую форму.

Стефано не мигая смотрел на Кармен. Смысл ее фразы медленно доходил до него, проникал в мозг, разжигал кровь, отчего сердце ускоряло свой ритм. В повисшей оглушительной тишине спортивного зала оно билось неприлично громко.

Из коридора донесся смех, и мгновение спустя в зал ввалилась компания фигуристов-подростков. Они поздоровались и, встав на некотором расстоянии друг от друга, принялись скакать. Стефано по-прежнему молча созерцал своего тренера.

– Ты так смотришь на меня, будто я на твоих глазах превратилась в опоссума, – засмеялась Кармен. – Некогда меня рассматривать. Бери скакалку – и вперед.

– Что ты задумала? Я не могу! – Глаза Стефано потемнели, назревала сильная буря.

– Почему?

– Ты знаешь почему, – со злостью бросил Стефано. – Хочешь повесить на меня еще одну вину?

– Не переношу, когда ты несешь подобную чушь, Стеф! – с упреком сказала Кармен. – Ты можешь. Именно ты можешь выступить с наивысшим результатом на соревнованиях! – произнесла она строго, но тихо, чтобы только он и Джельсомина услышали. – И на Джельсу у меня большие ставки. Уверена, что вы выступите лучше, чем ты выступал с Ребеккой.

Стефано облизал пересохшие губы и нервно сглотнул.

– Не боишься, что и ее я убью об лед? – процедил Стефано сквозь зубы.

– Слишком громкие слова. И слишком глубокая неуверенность в себе.

– Единственное, что я не понимаю, – почему ты просто ставишь меня перед фактом?! – спросил он возмущенно. Стефано хотел добавить еще какую-то гневную реплику, но комок, застрявший в горле от волнения, не позволил. Ему не хватало ни слов, ни воздуха.

– Я несколько месяцев тебя спрашивала, но всегда получала неизменный ответ: не хочу. Мое терпение не бесконечно. – Кармен бросила скользящий взгляд куда-то за спину Стефано, потом произнесла почти беззвучно. – Пришли другие тренеры. Закончим разговор.

Она не лгала: в зал вошли тренеры младших фигуристов, а также двое подопечных Кармен. Все они подошли поприветствовать их, но Стефано стоял, словно оглушенный, словно не понимая, что происходит вокруг. В мозгу билась только одна мысль: Кармен всерьез вознамерилась вернуть его на лед. Хуже того – на международные соревнования.

Перед глазами опять замелькали страшные кадры: ослепительно-белый лед, заполненные трибуны, превратившиеся в разноцветные пятна от кружения, до предела напряженная рука, вытянутая над головой, а на ладони – она, его партнерша, Ребекка, раскинувшая в стороны руки на фоне потолка, под которым сияли прожекторы. А потом все поменялось местами – и вот фигурка Ребекки уже четко вырисовывалась на фоне ослепительно-белого льда, а под головой расплывалась красная лужа.

Стефано передернул плечами и вернулся в реальность. И моментально утонул в голубой бездне огромных глаз.

– Что с тобой? Ты в порядке? – робко спросила Джельсомина. Рядом с ней стояла и Кармен, с тревогой глядя на него. Казалось, она вот-вот протянет руку и пощупает его лоб, будто заботливая мама, заподозрившая, что ее ребенок заболел.

– Я сейчас не в состоянии тренироваться, – не своим голосом сказал Стефано, круто развернулся и бегом бросился прочь из зала.

– Джельса, твой шанс, – шепнула Кармен.

– Он вряд захочет меня видеть… – попыталась возразить Джельсомина.

– Меня он тоже не хотел видеть. Но это не стало для меня препятствием. Иди и приведи его обратно, я уверена, ты сможешь достучаться до его души. – С этими словами Кармен развернулась и с улыбкой устремилась к своим подопечным.

Джельсомина, опустив плечи, направилась в коридор. Но плестись, как непроснувшаяся улитка, было непозволительно: Стефано наверняка помчался сломя голову к своей машине. Джельсомина сорвалась с места и выскочила из здания. Она не ошиблась: Стефано торопливо удалялся от ледового дворца, но, к счастью, не бегом. Джельсомина бросилась за ним.

Она настигла его у дороги, которую он беспечно вознамерился перейти в неположенном месте и наверняка не глядя по сторонам.

– Стефано! – Джельсомина схватила его за локоть.

Когда он обернулся, она увидела бушующий шторм: в серо-синем небе сверкали молнии, душераздирающий страх боролся с яростным желанием, чувство вины подавляло чувство несправедливости.

– Что ты хочешь? – спросил он несколько грубо.

Джельсомина растерялась. Она закусила губу, не зная, что ответить, потом умоляюще сложила домиком брови и посмотрела на него большими невинными глазами.

– Выпьем кофе? – выпалила Джельсомина.

– Кофе? – Губы Стефано исказила усмешка. За ней он попытался скрыть свое волнение, которое неукротимо поднималось в нем. – Фигуристы не должны позволять себе кофе, cara, – сказал он снисходительно.

– Ок. Чай или какао! – с энтузиазмом предложила она.

– Джельса, я понимаю, что у вас с Кармен заговор, но я…

– Никакого заговора, Стеф! – пылко оборвала его Джельсомина. – Я как раз собиралась тебе сказать, что я… не по просьбе Кармен…

– И ты наивно полагаешь, что я тебе поверю? – с циничной улыбкой спросил он.

– Ты не так понял мои слова! – в отчаянии сказала Джельсомина. – Зайдем в бар, поговорим спокойно?

– Я хочу побыть один.

– Стеф, послушай. Нет никакого заговора. Кармен искренне хочет вернуть тебя на лед, она очень верит в тебя и…

– Она очень амбициозная женщина, Джельса. Она привыкла достигать высоких результатов. Любой ценой.

– Она очень человечная, Стеф!

– Ты ее хорошо знаешь? – уточнил он со странной, как показалось Джельсомине, иронией.

– Я неделю жила у нее! Мы болтали все вечера подряд. И это предложение и желание помочь характеризует ее, как доброго и отзывчивого человека!

– Ты знаешь ее всего несколько дней. А я – пятнадцать лет. И я тоже не предполагал, что эта чудесная добрая женщина может быть настолько жестокой. – Он покачал головой, будто до конца не мог поверить в свои слова.

– Она хочет помочь тебе, Стеф, вытащить тебя из депрессии и вернуть к нормальной жизни!

– У меня нет никакой депрессии, Джельса! У меня есть только навязанное чувство вины, несправедливые обвинения и страх повторить ошибку, которую я совершил неумышленно! – горячо выкрикнул он ей в лицо. Они стояли у самой кромки дороги, не замечая проносящиеся мимо автомобили и прохожих. – Что бы ни говорил весь мир, я не ронял Ребекку намеренно! Но меня считают негодяем! И Кармен не в силах изменить отношение ко мне всего мира! А я не в силах под ненавидящий свист… – Он обессиленно замолчал, вдруг осознав, что приоткрыл двери своей души совершенно незнакомому человеку. Но ведь открывать душу – это, значит, обнажать свою уязвимость, давать другому оружие против себя, которым можно убить. Или спасти.

В небесно-голубых глазах, широко распахнутых, появилось сочувствие, сопереживание. Будто Джельсомина всецело разделяла его боль.

– Мне кажется, ты не прав. Ведь никто, кого ты встретил с тех пор, как начал тренировать нас, ни разу не сказал тебе ничего плохого!

– Это люди нашего клуба, Джельса! Они видели наше взаимодействие с Ребеккой, они знают меня, знают о наших отношениях! Но люди извне живут своими домыслами, основанными на домыслах журналистов! Мир обвинил меня несколько месяцев назад, поверил в мою вину, понимаешь?!

– Но ведь и я не из вашего клуба! А я не освистываю тебя! И не ненавижу!

– И как Кармен смогла тебя убедить? – с издевкой спросил Стефано. – И не надо вешать мне на уши спагетти, что ты не верила тому, чему верил весь мир фигурного катания.

Джельсомина смутилась. Стефано видел ее насквозь, безошибочно угадал правду, и это вывело ее из равновесия. Надо было срочно выкручиваться, но лгать она не особо умела. Значит, единственный выход – сказать правду.

– Знаешь… – проговорила она медленно. – Да, конечно, я поддалась людскому мнению, но до конца я не верила всем этим статьям. Я не осмеливалась судить, способен ты на это или нет, я ведь не знала тебя, как человека, но меня всегда одолевали серьезные сомнения.

– А потом ты встретилась с Кармен, и она убедила тебя, что обвинения лживы. Только Кармен не в состоянии убедить весь свет, – закончил Стефано с горькой усмешкой.

– Ты боишься, что не сможешь выдержать этого негатива, этого напряжения, и снова совершишь ошибку?

Стефано пронзительно посмотрел на нее. Об этом он не думал, потому что не думал о возвращении на лед.

– Вполне может быть, – пробурчал он сердито. – Я не собирался возвращаться на лед, потому не задавался этим вопросом.

– Почему ты не собирался возвращаться на лед, Стеф? Ведь лед – твой дом, твой воздух, твоя жизнь! – очень эмоционально воскликнула она. – Нельзя из-за одной ошибки перечеркивать жизнь!

– Тебе этого не понять, – отрезал он и снова вознамерился перейти дорогу, бросив сухо: – Чао.

– Что я не способна понять?! – Джельсомина схватила его за запястье.

Стефано резко обернулся и смерил ее убийственным взглядом.

– Что бы там ни было, я виноват в ее падении. Я сделал это неумышленно, но я виноват. Я уронил ее. Я не хочу повторять ту же ошибку и калечить тебя.

– Пятнадцать лет ты откатался без таких ошибок, но из-за одной единственной сломался?! Фигуристы и хоккеисты – это спортсмены, которые падают десять раз и одиннадцать раз поднимаются! – горячо, с невероятным упрямством произнесла Джельсомина. Она смотрела на Стефано снизу вверх, но в тот момент, по факту, она грозно нависала над ним, пыталась сломить его, пробить эту стену самобичевания, вернуть веру в себя.

– Вот именно: поднимаются, когда упали они сами! – не сдавался Стефано.

В глазах Джельсомины появилась безысходность. Его психологическая травма была слишком глубокой.

– Джельса, оставь меня в покое. Я хочу побыть один, – сказал он устало.

– Ты придешь завтра на тренировку?

– Понятия не имею, – бросил Стефано и пошел прочь.

Джельсомина, опустив плечи, смотрела ему вслед. Кармен права: он упрям, как сто баранов. И снять психологический блок казалось невыполнимой задачей. Возможно, без медика тут не обойтись…

– Теперь ясно, почему ты меня бросила! – Кто-то грубо схватил ее за руку и резко развернул к себе.

Джельсомина вскрикнула от неожиданности и боли, пронзившей плечо.

– Ты что делаешь, coglione10?! – вскричала она, стараясь выдернуть руку.

Но Кассио крепко сжимал ее локоть, и хрупкая девушка ничего не могла предпринять против сильного и высокого мужчины.

– Ради этого кретина ты бросила меня, да?! – орал он.

– Отпусти руку, мне больно! – крикнула Джельсомина. Увы, на улице в тот момент, как назло, никого не было, и она тщетно боролась с Кассио.

– Не отпущу! Такой предательнице, как ты, следует переломать все руки и ноги, чтобы не смогла выступать! – зло прошипел он, покрываясь от злости красными пятнами.

Джельсомина не на шутку испугалась и принялась ожесточенно вырывать руку, а Кассио безжалостно ее выкручивал.


10

       Coglione (it) – дурак, дебил.

Красной нитью по льду

Подняться наверх