Читать книгу Молодые люди - Кирилл Лагутский - Страница 4

На экране мельтешили разные неведомые существа. Они либо что-то строили, либо нападали на других, похожих существ. Периодически что-то взрывалось. Внизу появлялись сообщения других игроков.

– Как ты только успеваешь следить за всем этим? – спросил я у Ильи.

– Дело опыта. Уже не первый год шпилю, как-никак, – отвечал он, быстро щелкая мышью и выстукивая что-то на клавиатуре.

– Задрот, – бросил Виталик, другой мой сосед по комнате. – Сколько с ним живу, все в монитор втыкает.

– Вы давно вместе живете?

– Уже, считай, два года, этот третий будет.

Илья на четвертом курсе. Он слегка полноват, носит очки, скучно одевается: вытертые джинсы, мятые футболки, заношенный серый свитер. Но его и не особо заботит собственный внешний вид. В те редкие часы, когда он отрывался от компьютера, я замечал, что взгляд у него совсем потухший. Иногда он на несколько минут залипал в одну точку, устремив свой взор куда-то сквозь предметы. При этом на его лице зачастую появлялась улыбка. Когда его спрашивают о чем-либо, он, порой, отвечает с небольшим запозданием, при этом немного гнусавя, что иногда делает его речь не совсем понятной.

Виталик оказался полной противоположностью Илье: легкий на подъем, разговорчивый, всегда оптимистично настроенный и ветреный. Он – третьекурсник.

Несмотря на непохожесть друг на друга, мои соседи, в целом, мирно уживаются в одной комнате.

– Слушай, Илюх! Ты бы хоть в универ сходил, для разнообразия, – сказал Виталик. Действительно, Илья был в универе только первого сентября, и то лишь на одной паре.

– Не знаю… Как-то совсем не хочется туда, – ответил он.

– Че ж так? Все-таки последний курс, надо наслаждаться студенческой жизнью, пока можно!

– Ничего там хорошего нету.

– Почему? – удивился я. – Все равно же студенческие годы должны как-то запомниться?

Илья вдруг отвлекся от компьютера, повернулся лицом ко мне и сказал:

– Да, они запомнятся. Потому что нельзя вот так запросто взять и выкинуть четыре года из памяти.

– Что же… неужели все так плохо? – сказал я.

– Могло быть и лучше. Я сейчас понимаю, что выбрал не тот путь. И что поздно что-либо менять.

– А если бы можно было что-то изменить?

– Тогда я стал бы учиться на художника, – сказал Илья. Снова по его лицу скользнула отрешенность.

– И куда бы ты потом устроился? – сказал Виталик. – Или стал бы Ван Гогом, выставлялся бы в Эрмитаже…

– Да завали ты со своим Эрмитажем! – вскипел Илья. – Я бы, во-первых, не стал слушать ничьих сраных рассуждений, мол «это занятие не для мужика» и «этим не прокормишься».

Я впервые увидел Илью в гневе – словно все его недоброжелатели стоят перед ним, и он готов уничтожить их всех прямо сейчас.

– Но ведь художники реально немного зарабатывают…

– Да какая разница! Меня всегда к этому тянуло! И вообще – всегда мечтал рисовать для компьютерных игр. Это же новый вид искусства, и он сейчас на подъеме! Туда нужны люди. Эх… А так получается, что я зря тратил время на художку.

– Почему сразу зря? – сказал я. – Можно ведь заниматься этим в свободное время, оттачивать мастерство.

Илья глубоко вздохнул.

– Не знаю… Вот, поступи я тогда на худграф – и все было бы по другому. Совсем другая жизнь была бы. Там столько интересных людей! И тогда, конечно, я бы постоянно свой скилл прокачивал.

– А у вас что, неинтересные люди на экономическом?

– Ну-у, как тебе сказать, – ядовито промолвил он. – Этих тупых существ вообще на пушечный выстрел нельзя к универу подпускать. Очевидно же, что они на экономический поступали потому что им так мамка велела… как и мне, впрочем. Блин.

– А-ха-ха, – засмеялся Виталик, показывая пальцем на Илью. Тот сделался совсем мрачным.

– По-моему, ты ошибаешься, – сказал я. – Всегда можно изменить жизнь и исправить то, что не нравится.

– Да! – согласился Виталик. – Чувак, ты слишком загоняешься. Умей мыслить позитивно!

– Как? Может, ты научишь? – сказал Илья.

– Ну… к этому надо самому прийти, понимаешь?

– Не особо. Объясни на своем примере.

– Блин, даже не знаю… ладно, скажу так: все твои мысли, они рано или поздно материализуются. Нужно только очень сильно их думать. Чем сильнее твой страх, или твоя мечта, тем скорее она осуществится. Это называется трансерфинг реальности.

– И в твоей жизни было такое? – спросил я.

– Да, отвечаю! И не один раз! Я этим научился пользоваться. Все твои мысли отдаются туда, в космос, – сказал Виталик, вскинув руку к космосу. – Вот ты, Илюх, думаешь, что у тебя полная шляпа и что никакого просвета уже не будет?

– Наверно…

– Тебе надо отучиться так думать! Будь проще, чаще мечтай…

– Звучит хорошо, – перебил его Илья, – но опять же – как?

– Блин, чувак, это уже сам решай. Я вот, например, достигаю этого с помощью курехи.

– Не, спасибо, – махнул рукой Илья.

– Чувак, ты просто никогда не пробовал. Когда ты дуешь, у тебя прям все границы мышления исчезают! Начинаешь мечтать, и сразу все мечты становятся яркими, почти реальными! Сознание расширяется… Ты начинаешь видеть суть вещей. Даже вот этот пакет станет чем-то больше, чем просто пакетом… а ты-то чего угораешь?

– Ничего, – я унял смех, (про пакет рассмешило, почему-то). – Слушай, а ты о чем мечтаешь? Я имею в виду не только под дудкой, но и в обыденной жизни? Есть какая-то большая цель у тебя? Если это не секрет…

– Конечно есть! Я бы хотел собственное дело открыть. Уже давно думаю об этом.

– А чем заниматься будешь?

– Пока не знаю.

– То есть… ты просто хочешь что-то открыть?

– Чувак, не грузи меня! – отмахнулся Виталик.

– Не, погоди! – я решил вцепиться ему в голову, – ты знаешь, что для всего этого счастья нужно хотя бы иметь бизнес-план?

– Конечно, знаю! Мне кажется, что идея скоро появится. Я часто думаю об этом, когда покурю.

– Для этого нужно не только курить.

– Согласен. Я очень сильно думаю об этом. Вообще я хочу, чтобы эта идея пришла ко мне во сне. Вон, Менделееву приснилась химическая таблица? Значит, он много о ней думал. Почему тогда мне не может присниться бизнес-план?

– Понятно, – сказал я.

Илья, утративший последний интерес к нашему разговору, вернулся к игре.

– Ну а у тебя как в универе? – обратился мне Виталик, – нравится?

– Да, все нормально, – сказал я, пожав плечами. Не хотелось дальше обсуждать с ним эту тему, поэтому я снова стал смотреть, как Илья играет.