Читать книгу «Поэзия русского слова». Специальное издание всех участников конкурса - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 15

Отец ни на минуту не отходил от Сына. День и ночь сидел, позабыв покой и сон, у больничной койки и всё гладил, гладил маленькую ручку… Слёзы катились по щекам, но Он их не замечал и только горячо молил Аллаха, чтобы тот сохранил жизнь Его мальчику. Мужчины редко плачут, и Отец был достойным представителем своего народа. Таким воспитывал и Сына. Кажется, только вчера этот семилетний мальчуган был живым и здоровым, жизнерадостным и весёлым. В ушах Отца ещё звенит Его заливистый смех, но перед глазами тоненькой фиолетовой венкой пульсирует слабая детская жизнь. До мельчайших подробностей запомнился тот злополучный день, 1 сентября 2004 года, когда шли в школу любимые и родные люди: Жена, Дочь и Сын-первоклассник. Шли на свою погибель. Если бы знал, если бы мог предотвратить… Праздник обернулся величайшей трагедией для всего народа. Почему, почему, почему?.. Как могло такое случиться? Как носит земля таких извергов, которые берут в заложники детей, калечат, убивают их?! Свыше одной тысячи заложников, были захвачены в то утро вооружёнными террористами. Погибли Жена и Дочь. Их смерть железными клещами сдавила сердце, пытаясь вырвать его из груди, остановить дыхание. Но рядом был Сын, Его Дитя, Его кровинка… Израненный, изувеченный и ещё слишком слабый, чтобы бороться за свою жизнь. Его спасали московские врачи, и Отец не имел права сдаваться. Рядом с Ним у изголовья Сына сидела Надежда. Она дышала за него, заставляя биться маленькое сердце, исцеляла раны, затягивала швы на простреленных органах. Вот только глаза…

– Отец, отдохни… Завтра тяжёлый день: предстоит ещё одна операция – на глазах. Понадобятся силы. Голос хирурга ворвался в сознание Отца, заставил вздрогнуть. Силы… У Него есть силы, пока жива Надежда. Он готов отдать свои глаза, лишь бы вернуть зрение Сыну. Он не допускает мысли, что может Его потерять, ведь это чудовищно, когда Отцы теряют своих Сыновей! Ночь была, как всегда, тяжёлой и долгой. Отец следил за капельницей и вспоминал яркие события жизни: от рождения Сына до случившейся трагедии. Он так ждал Его появления на свет и так радовался этому! Вот беспомощный маленький комочек засыпает у Него на руках, вот прорезались первые зубки, вот Сынок произнёс первое слово, пошёл в первый класс… Сквозь белые шторы палаты забрезжил рассвет. Больница потихоньку оживает, по коридору раздаются тихие шаги медперсонала. Потом пришли доктора и начали готовить Сына к операции. Бесконечно тянутся часы, минуты… Отец, словно мраморное изваяние, застыл у двери операционной. Невидимая тень Надежды то, проходя сквозь стену, склонялась над операционным столом, то возвращалась к Отцу, терпеливо Его утешая. Она не имела права оставить Его одного. В этом – смысл жизни. Но ещё был Страх. Страх потерять этот смысл. Ледяной гадюкой заползал Он в измученное сердце Отца, пытаясь ужалить Надежду… Наконец, двери распахнулись. Отец боялся шелохнуться. Только воспалённые, в красных прожилках, глаза смотрели на доктора умоляюще вопросительно…

– Сделали всё, что могли. Будем надеяться, Отец…

Впервые за много дней Он вдруг почувствовал, как устал, как отяжелели веки, руки, ноги, а перед глазами поплыли белые стены и люди в белых халатах… Пройдёт ещё немало времени прежде, чем Сын снова откроет глаза и произнесёт такое долгожданное слово: «Папа…».

2011г.

Колдун.

Это случилось в послевоенной кубанской станице. Городская девушка Марта после окончания педагогического училища была направлена на работу в сельскую местность. Благодаря молодости и приобретённому горькому опыту сироты, она умела приспособиться к любым перипетиям судьбы, любым бытовым условиям. Марте нравились и мелководная речушка с чистой прозрачной водой, и великолепные степные просторы, и зелёные рощи с изумрудной листвой, где природа в своей первозданности особенно щедра и неповторима. Но больше всего молодой учительнице нравились любознательные сельские ребятишки с их кубанским наречием, которое она не всегда понимала. Её ученики с удовольствием «переводили» значение слов «кабыця», «сапетка», «глэчик», «цыбуля» и др. Она учила их, а они учили её, свою учительницу. А ещё Марта очень любила кубанские песни. Украинский фольклор тесно переплетался с весёлым нравом и задором кубанских казачьих мотивов. Многие шуточные песни, такие, как «Варэнычкы», «Курка-чеботурка», «Ты ж мэнэ пидманула» Марта с удовольствием напевала, имея чистый сильный голос. А майскими волшебными вечерами можно было услышать мелодичное и задушевное пение сельских солистов: «Мисяць на нэби, зиронькы сяють…», «Цвитэ тэрэн, цвитэ тэрэн…» Каждая улица звучала по-разному, как отдельная нота: где-то были слышны аккорды баяна, где-то заливисто «пела» гармонь, раздувая свои меха. Уличные коллективные гуляния сельской молодёжи были привычны для станичников. Марта готовилась к отпуску. Её ребятишки были уже на каникулах, поэтому вечерами она и сама частенько выходила с подругой погулять, пьянея от запаха цветущей липы и чайных роз, в изобилии растущих в большинстве сельских дворов. Однажды ранним воскресным утром Марта отправилась в лес за грибами. Степановна (хозяйка, у которой она жила на квартире) отменно готовила грибницу и жареную «картошечку» с маслятами. Это стало любимым блюдом девушки, поэтому ей захотелось, чтобы воскресный завтрак был непременно грибным.

Утро было необыкновенным: ещё не началась полуденная жара, а ночная прохлада ещё пряталась под берёзами и осинами, но уже солнышко, умытое утренней росой, взялось за палитру с разведённой золотом акварелью и стало щедро закрашивать просветы между деревьями. Солнечные зайчики разбежались по полянкам, раздаривая тепло травам, цветам, насекомым… Смешанный лес, этакий живой организм, жил, дышал, наполнялся звуками. В разноголосом птичьем оркестре пели скрипочки-синички. Тр-р-р-р… – раздавалось эхо где-то вверху, заполняя лесное пространство – это дятел стучал по стволу высокой сосны, выискивая короедов. Марта, пьянея от хмельного лесного воздуха с примесью хвои, от необыкновенной гармонии природы и человека, царившей в лесу, на мгновенье забыла о грибах. Она, городская девчонка, просто шла и наслаждалась здешней красотой. Затем, вспомнив о цели своей прогулки, Марта стала пристально вглядываться вдоль тропинки и под деревьями, вороша бугорки, где могли прятаться грибы. Вдруг ей открылось настоящее грибное чудо: целое семейство маслят с липкими коричневыми шляпками. Она аккуратно срезала ножки под самый корешок, снова и снова натыкаясь на целые грибные полянки. Девушка не заметила, как углубилась в самую чащу леса. Корзинка быстро наполнилась грибами, но приподнятое настроение испортилось, как только Марта убедилась, что тропинки ей не найти. Она стала пробираться сквозь густой кустарник молодого орешника, как вдруг наткнулась на странного человека с котомкой через плечо, который разглядывал какие-то корешки, пробуя их на зуб и пряча в свою котомку.

– Здравствуйте, дедушка, не покажете ли дорогу в станицу? Я, похоже, заблудилась… Дед пристально посмотрел на неё, и от этого взгляда ей стало не по себе. Его водяные, бывшие когда-то голубыми, глаза напугали девушку.

– Ступай за мной, – глухо прозвучал его голос.

Он стал молча спускаться с пригорка, и Марта последовала за ним. Вдруг что-то прошуршало под ногами, едва не коснувшись её ноги. Девушка пронзительно вскрикнула и в ужасе увидела, что её провожатый, молниеносно среагировав, схватил ползучую тварь за голову и тут же сунул в свою котомку. Что это было – уж или змея – Марта не поняла, всё произошло так быстро, что она не успела испугаться, а её спутник, молча, как ни в чём не бывало, продолжал свой путь. Наконец, вышли на знакомую тропинку.

– Благодарю вас, дедушка. Но кто вы, как вас зовут?

– Много будешь знать – скоро состаришься. Впрочем, Илларион, обращайся, коли нужда… С этими словами он скрылся в лесу, а Марта поспешила домой.

– Наконец-то, душа моя, где же ты пропадала? Время-то уже полуденное, – запричитала хозяйка, увидев с порога открывавшую калитку Марту.

– О, да ты никак в гости к старичку-лесовику ходила. Ишь, сколько грибов набрала!

– К нему, Степановна, к нему. Даже имя его знаю: Илларион.

Степановна едва черпак не выронила…

– Ну-ка, девонька, сказывай, как пересеклись ваши пути?

– Да как, увлеклась я грибами, сбилась с дороги, забрела в самую чащу, а он там коренья какие-то собирал. По правде сказать, испугалась я, странноватый какой-то дедуля. Но на дорожку вывел, даже от гада ползучего спас.

– Странноватый – не то слово… Колдун он, вот кто! Живёт на отшибе, последняя изба возле пустыря. Добропорядочные люди обходят её стороной. Мало что о нём известно, живёт затворником, ни семьи, ни родни. Говорят, из «бывших» он, репрессированных. Было время. Зажиточных казаков раскулачивали и высылали за пределы Кубани.

– Вот видите, Степановна, человек, может, пострадал, а вы – колдун, колдун…

– Кто ж его знает, добрый он или злой. Однако скотину лечит, да и соседского мальчишку, сказывают, от «водянки» спас.

– Глупости всё это, Степановна, не верю я ни в леших, ни в колдунов, ни в какую другую чертовщину.

– Не приходилось ещё, вот и не веришь. А я вот знаю, что есть люди, которые умеют и порчу навести, и тоску любовную…

Вскоре Марте снова пришлось косвенно столкнуться со странным стариком, которого все называли колдуном. В самом начале сентября, когда осень на Кубани ещё совсем, как лето, в жизни станицы наметилось радостное событие – казачья свадьба. Жених был рослым красавцем, потомственным казаком-земледельцем, полюбившим девушку Анюту, жившую по соседству со Степановной. Анюта подружилась с Мартой и частенько вытаскивала её вечерами «на улицу», пытаясь сосватать городскую «училку» за бравого кубанского хлопца. Друга своего любимого. Именно эта пара (с «дальним прицелом») должна была стать свидетелями на свадьбе. Марта с головой ушла во все тонкости свадебных приготовлений. Казачьи традиции и обряды удивительны и своеобразны, особенно, сватовство! Отцом жениха назначались два старосты из казаков средних лет, которые с «паляныцей» отправлялись в дом невесты. Золотой россыпью народных «балачек», шуток-прибауток велись свадебные переговоры:

– Здоровэньки булы в ваший хати! У вас товар, у нас – купэць, гарный хлопэць-молодэць. Так чи нэ будэмо мы сватамы?

Если невеста подаёт старостам свой хлеб, то это – знак согласия. Если же им вручали «гарбуза» – это означало отказ.

Как правило, на таких мероприятиях гуляли все станичники: свадебная делегация с приглашением на торжество обходила все дворы. Только старик Илларион не был удостоен такой чести. Забыли о нём. Свадьба «гудела» на всю округу! Марте всё было интересно: и выкуп невесты, и песни-пляски, и ряженые цыгане, и отважные казаки с джигитовкой… Горилка текла рекой, столы ломились щедрыми дарами богатой кубанской земли. И вот в самый разгар веселья кто-то из парней вспомнил о старике-колдуне и предложил всей компанией подшутить над ним. Нетрезвая весёлая толпа разгулявшейся молодёжи двинулась через пустырь к одинокой избе. Что и как там было, никто толком не помнит, только спохватились на свадьбе, что нет парней. Вспомнив, что они намеревались идти к колдуну, пошли искать шутников. Каково же было изумление Марты, когда на подходе к пустырю она увидела картину, поразившую её воображение! Там была большая навозная куча, а вокруг неё сидели парни и сосредоточенно что-то жевали. Присмотревшись, Марта ахнула: «шутники» набирали горстями содержимое навозной кучи, обмакивали всё это в нечто, только им видимое, и отправляли себе в рот. Они были уже изрядно измазаны и дурно пахли, при этом так аппетитно причмокивали, как будто поглощали вкуснейший деликатес! Долго не могли привести в чувства парней, пришлось идти на поклон к старику Иллариону. А когда не без его помощи они «прозрели», то им пришлось «вспомнить» все обеды, съеденные задолго до свадьбы. Удивительно то, что каждому казалось, будто сидят они за столом и едят хрустящую квашеную капусту, макая её в ароматное подсолнечное масло. Этот случай был не иначе, как массовый гипноз. Вот только колдун после этого куда-то исчез. Поговаривали, что видели «чёрного воронка» на пустыре, но толком так никто ничего и не знал.

2016г.