Читать книгу Судьбы 100-летия (сборник) - Коллектив авторов - Страница 6

Тысяча девятьсот семнадцатый –

Земли оглушило слух.

«Авроры» залп, как атомный,

услышал и тот, кто глух.

И над земною чащей

Пролился свободы свет.

Луч счастья его ярчайший

Увидел и тот, кто слеп.

То – революции пламя.

То – революции гром.

Выше красное знамя!

Силу пусть видят в нём!

Власть у крестьян и рабочих.

С трона смели царей,

Но помни – жить если хочешь,

борьбы не кончай своей!

Революция – это начало.

Нет, не скошена лебеда.

Кулаков-то у нас не стало,

но другая пришла беда.

Уж другие тянутся руки

к землям русским, лесам, степям.

Повороты истории круты.

Вишь, народ наш опять застенал.

Россия!

Моя Россия!

Встанешь ли ты с колен?

Зря ли тебя растили

гордою сотни лет?

Встанешь ли в полный рост ты,

сбросив оковы сна?

Омоешь ли тело в росах,

нечисти разбросав?

Брось за углами шептаться

Или в кругу семьи.

Время за дело браться –

Прочь олигархов гони!

Громы гремят за дверью…

Встанет Россия! Верю.

– Ты, быть может, слегка устала

от шумной суетной улицы.

Расскажи мне немного, мама,

сегодня о революции.

Проплывает звезда по небу

мимо лунного жёлтого паруса…

– Я героиней-то не была.

Уж ты извини, пожалуйста.

Мне было всего лишь восемь,

когда выстрелы где-то хлопали.

У нас вкусно пахло осенью

в небольшом городке Симферополе.

Грязные мальчишки по улицам

бегали, прося хлеба.

И я, дочка учительницы,

боялась их, страшное дело.

Позже было много странного.

Я помню: умишком детским

не знала, почему все разные,

люди все разноцветные.

В город приходили белые,

синие, зелёные, красные.

И все нам казались смелыми,

и все казались опасными.

Мы с няней боялись выйти,

если у нас на площади

вдруг начинался митинг.

Кто знал, чем он может кончиться?

А после с моим братишкой,

сестрёнкой или друзьями

читали о революции книжки

и в революционеров играли.

Мама говорила: «Шурёнок,

жизнь – это штука славная.

Учись хорошенько в школе.

Теперь это самое главное.

Страсти тогда кипели,

выступления были яркими.

Девушки с обнажённым телом

выходили,

а мы в них яблоки.

Людям хотелось нового.

Мало кто знал, чего именно.

Рождение было долгое.

Дорога такая длинная.

Война. Эвакуация. Голод.

Я мать четверых.

Нет-нет,

Не забуду, как старший сын Рома

стал взрослым в одиннадцать лет.

Воспитывал вас, своих младших.

Папа на фронте, как все.

А он отдавал свою кашу,

со мною встречая рассвет.

Кто-то умел вертеться,

умел проявить свою прыть,

очки втирать и втереться,

а мы не хотели так жить.

И после войны, так часто

рубля не хватало нам,

но как же смеялся каждый

игрушке, что сделал сам.

И радовались каждой булке,

что брат иногда приносил.

То время давалось трудно.

Казалось, не хватит сил.

Но выросли всё ж.

За границу

ты ездишь, как дипломат.

Как рада, что это не снится:

беды ушли назад.

В семье у нас есть редактор,

мастер и инженер.

Все смелые вы ребята,

для внуков моих пример.

Не любите вы, чтоб шли вам

в чём-то наперекор.

Кажется, всё по силам

и нет перед вами гор.

И ты, словно в небе кречет,

бьёшься – душа горяча.

Хотя революция, конечно,

учила рубить с плеча.

Шесть лет твоей дочке исполнилось,

как мне шестьдесят тому.

Она говорит: «Я в историю

войду и её поведу».

И поведёт, я уверена,

если уже сейчас

для неё революция Ленина –

азбука, первый класс.

И, может быть, только сегодня,

прогуливаясь с внучкой в лес,

Я действительно, поняла

той революции вес.

И потому я счастлива,

что дети мои и внуки,

живут по-настоящему,

зная, куда деть руки.

Сама я в героях не была.

Мы с папой давно на пенсии.

Мы революции дело

видели в работе честной,

в том, что бы вас вырастить

честными и простыми.

Счастливы, что вы выросли,

счастливы, что такими.

Проплывает звёздочка где-то

мимо лунного жёлтого паруса.

А, может, это ракета

со знаменем ярко-красным.

Время, если матери счастливы,

горды за своих детей,

это революции счастье нам,

и за это спасибо ей!