Читать книгу Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология - Группа авторов - Страница 27

АНТОЛОГИЯ
Евдокия Петровна Ростопчина (Сушкова, 1811/12–1858)

Оглавление

У Р. два десятка ст-ий с одной или несколькими ИС: «Мечта» (1830), «Прежней наперснице» (1834), «Черная немочь» (1838–9), «В Москву» (1840), «Как должны писать женщины» (1840), «Еще о Неаполе» (1846), «Молва» (из «Неизвестного романа»; 1856) и др. Абсолютных серий нет; есть длинные, преимущественно в началах или концах ст-ий, часты разрозненные ИФ. Тематическая подоплека ИП – метания между романтической любовью и браком, сельским уединением и светской жизнью, женским и принятым взглядами на жизнь; см. № 43, «Цирк девятнадцатого века» (1850; чч. I, VI) и Прим. к № 45, а тж.:

О, пусть сокроются навек мои мечты, Мое пристрастие и к обществу и к свету От вас, гонители невинной суеты! Неумолимые, вы женщине-поэту Велите мыслию и вдохновеньем жить , Живую молодость лишь песням посвятить, От всех блистательных игрушек отказаться, Всем нам врожденное надменно истребить, От резвых прихотей раздумьем ограждаться…<…> Ваш ум привык коснеть в мышлениях тяжелых. Чтоб обаяние средь света находить, Быть надо женщиной иль юношей беспечным, Бесспорно следовать влечениям сердечным, Не мудрствовать вотще, радушный смех любить… А я, я женщина во всем значенье слова, Всем женским склонностям покорна я вполне; Я только женщина, – гордиться тем готова, Я бал люблю!.. отдайте балы мне! («Искушенье», 1839, с ИC 5+1+(4-1)+1).

Ср. тж. «Зачем я люблю маскарады?» (1850), с ИC 4+4+1+3+4+1 и амбивалентным применением к лирическому «я» харáктерной техники (по методу I строфы «Онегина»):

Забавно ль для меня, в кругу мужчин хвастливом, Подделав ум и речь на лад их пустоты, Их скуку занимать и голосом пискливым Твердить им пошлости, загадки, остроты?.. Для шутки заводить интриги без развязки, В насмешку завлекать всесветских волокит, – <…> Уж надоело мне под пышным платьем бальным Себя, как напоказ, в гостиных выставлять, Жать руку недругам, и дурам приседать, И скукой смертною в молчаньи погребальном, Томясь средь общества, за веером зевать… Комедий кукольных на тесной сцене светской Постыла пошлость мне, противен мне язык; Твердить в них роль свою с покорностию детской Правдолюбивый мой и смелый ум отвык. Не лучше ль, сбросивши наряды дорогие, Себя таинственной мантильей завернуть, Урваться из кружка, где глупости людские Нам точат лесть одну да россказни пустые, От лицемерия под маскою вздохнуть?.. Прочь все условное!.. Прочь фразы, принужденье!.. Могу смотреть, молчать, внимать, бродить одна; Могу чужих забав делить одушевленье

[Поэты 1840–1850‐х годов]

43. «Любя его, принадлежать другому!..»

Любя его, принадлежать другому!..

И мне в удел сей тяжкий долг избрать?

Мне, изменя обету дорогому,

Иной обет пред алтарями дать?..

Жестокие!.. Они не понимают,

Что буду я, их воле покорясь;

Судьбой моей они располагают,

Ни чувств моих, ни сердца не спросясь!

Могу ли я забыть любовь былую…

Заменит ли одна рука моя

Привязанность и преданность прямую?..

Позволено ль коварством подкупным

Обманывать искателя младого

И заплатить за жар огня святого

Кокетством лишь расчетливым одним!..

Когда во мне, любовью ослепленный,

Он думает сочувствие сыскать,

Должна ли я, играя им надменно,

Безумные мечты его питать?..

Должна ли я надеждою напрасной

Его привлечь, в нем сердце упоить,

Его на миг блаженством озарить,

Чтоб, ложь презрев, он вправе был, несчастный,

Проклятием меня обременить?..


Ах, нет!.. Грешно и низко бы то было!..

Доверие – святыня!.. Горе той,

Кто, не поняв измены первой силу,

Сомнениям предаст весь век чужой!


Но я, любви я слишком цену знаю,

Чтоб ею мне бессмысленно шутить!

Я не могу другого полюбить,

Но искренно в нем чувство уважаю!


Победу я заметила свою

Без радости, без гордости сердечной…

И клятву я самой себе даю.

Люблю к тому остаться верной вечно!


<1842–1850>

43. Ст-ие – из гл. 15 «Сватовство» романа в стихах «Поэзия и проза жизни. Дневник девушки», где оно принадлежит героине романа Зинаиде; его ранняя редакция («Невозможно»; 1831), по-видимому, выражала настроения самой Р., колебавшейся между любовью к Алексею Голицыну и выходом замуж за богатого гр. А. Ф. Ростопчина (брак был заключен в 1833 г.). Почти абсолютная инфинитивность начала (за исключением перволичного мне) вторит альтернативности размышлений лирической героини (о другом и чужом), отмеченных влиянием Татьяны в VIII гл. «Онегина». ИФ 3+1+2+1+1+(3-1)+1+1+1 пронизывают весь текст. Ст-ие написано Я5жм с опоясывающей и перекрестной рифмовкой, с одной холостой строкой (Заменит ли одна рука моя, – отсутствует 4-й член схемы AbAb) и с одной добавочной – в кульминации ИС 3-1 (Его на миг блаженством озарить).

44. Безнадежность

Вставать, чтоб целый день провесть наедине

С напрасными и грустными мечтами,

В безжизненной степи, в бемолвной тишине,

Считать года потерянными днями,

Не видеть пред собой ни цели, ни пути,

Отвыкнуть ждать, забыть надежды сладость

И молодость губить в деревне, взаперти, —

Вот жребий мой, вот жизнь моя и радость!


Когда ровесницам моим в удел даны

Все общества и света развлеченья,

И царствуют они, всегда окружены

Толпой друзей, к ним полных снисхожденья;

Когда их женский слух ласкает шум похвал,

Их занят ум, их сердце бьется шибко, —

Меня враждебный рок здесь к степи приковал,

И жизнь моя лишь горькая ошибка!..


Напрасно я в себе стараюсь заглушить

Живой души желанья и стремленья…

Напрасно зрелых лет хочу к себе привить

Холодные, сухие размышленья…

Напрасно, чтоб купить себе навек покой,

Состариться сейчас бы я готова…

Вперед, вперед и вдаль я рвусь моей мечтой, —

И жить с людьми стремится сердце снова!..


1836; оп. 1856

44. Ст-ие открывается квазиабсолютной ИС (6-1/1) с резюмирующим Вот…; II строфа неинфинитивна, а в III инфинитивы, на этот раз зависимые, возвращаются (1+1+(1-1)+1). Альтернативность ИП мотивирована нетрадиционным для элегии, но характерным для «женской» тематики противопоставлением бессмысленной сельской жизни полноценной городской/светской. Более обычно выражение того же элегического уныния в осенне-зимнем природном коде, ср. «Осенние листы» (1834/5), с ИФ 1+2+4 и мотивом неосуществимого маршрута:

И вы, как я, обречены Увянуть здесь перед зимою?.. И я, как вы, осуждена Не  покидать степи печальной, В ней изнывать , тоски полна, Вотще душой стремясь в путь дальний?.. Нам вместе ль рок велел страдать , И век отжить , и умирать В своем углу непросвещенном, Под небом, вечно омраченным, И стран желанных не видать?..

45. Еще о Неаполе

Пойдет ли дальше он, все берегом морским, —

То сад тенистый там, то вилла перед ним,

И каждая из них изящно, прихотливо

По вкусу новому устроена на диво.

Чем ближе к пустырям, чем дальше от людей,

Тем краше здесь страна, пленительней, милей.

И вот – раскинулась Вергилиева Бая,

Залива тихого окраины лобзая…

Но пусть он древности созданий здесь не ждет:

Обломки только он да местность здесь найдет,

Да прелесть имени волшебного, да виды,

Любимые певцом бессмертной Энеиды…

Чего же более, когда дано мечтам,

Забыв людей и век и все, что в тягость нам,

В уединении природой наслаждаться,

Картиной дивною на воле восхищаться,

Нырять в безбрежьи волн, витать вблизи небес,

Ловить вулкана дым, весь этот край чудес

Восторгом обнимать, весною упиваться

И в полусне души теряться, забываться?..


1846

45. Это третье и последнее ст-ие цикла. Длинная заключительная ИС 9 типична для элегических восторгов по поводу являющегося в мечтах благословенного юга (ср. № 32), но уместна и применительно к средней полосе, ср. №№ 18, 33, а тж. «В деревне» Р. (1854), с эскапистской начальной ИС 9 (далее речь переходит в повелительный модус):

Здорово иногда, хоть волей, хоть неволей, От жизни городской урваться в глушь лесов, Забыть счет дням своим и мерный ход часов, Тревогам и трудам не жертвуемых болей… С своею мыслию, с собой наедине Сосредоточиться , прервать совсем на время Наш быт искусственный, стряхнуть заботы бремя, Природы жизнию простою жить вполне… Дышать всей негою дней летних или вешних, Укрыться в зелени, под листвою густой, Ленясь, блаженствуя, лежать в траве сырой <…>

Русская инфинитивная поэзия XVIII–XX веков. Антология

Подняться наверх