Читать книгу Спасательные шлюпки «Глен Карига» - - Страница 7

Об остатке той ночи у меня остались лишь только смутные воспоминания. Иногда мы слышали как трясется дверь за огромными сундуками, но никакого вреда нам от этого не было. Время от времени мы слышали приглушенное мягкое буханье и звук похожий на то, словно чем-то терли палубу, прямо над нашими головами, затем чудовище в последний раз попыталось сломать тиковые крышки на иллюминаторах в каюте. Насколько я помню, когда наступил день я всё еще спал. Продрав свои глаза, мы увидели, что уже далеко за полдень, это боцман, зная о том, что нам многое нужно успеть сделать, разбудил нас, а потом заставил отодвинуть сундуки. После этого, наверное, целую минуту ни один из нас не отваживался подойти к двери, пока боцман не приказал нам посторониться. Тогда мы все посмотрели на него, и вдруг увидели, что в своей правой руке он держит огромную абордажную саблю.

Он нам сказал, что есть еще четыре точно таких же сабли, а может быть и больше, отошел немного назад и своей левой рукой показал на открытый рундук. Затем, как того и следовало ожидать, мы бросились к тому рундуку, на который он указывал, а там, среди прочего инвентаря мы обнаружили три точно таких же сабли, как и у него, а четвертым оказался прямой и длиный палаш[12]. Долго не раздумывая, я сразу схватился за него, решив, что на это раз мне сильно певезло.

Вооружившись, мы побежали за боцманом; так как он уже открыл дверь и пошел осматривать кают-компанию. Здесь я хотел бы отметить, как хорошее оружие может придать смелости и отваги мужчине. Всего несколько часов назад я боялся за свою жизнь, а сейчас я был полон воинской доблести и сам рвался в бой. Хотя, о том, что сражаться пока было не с кем, наверное, не стоило жалеть.

Из кают-компании боцман полез на палубу, я помню, что немного удивился, когда увидел крышку люка лежащей на том же самом месте, где мы её оставили в прошлую ночь; но тут я вспомнил о том, что палубный иллюминатор был разбит и через него можно было спокойно попасть в кают-компанию. При этом я терялся в догадках, что же это за существо такое, которое предпочитает лазить через разбитые иллюминаторы пренебрегая удобством люка, как раз предназначенного для спуска вниз.

Мы обыскали всю палубу и полубак, но ничего так и не нашли, после этого боцман двоих из ребят поставил на вахту, причем остальным тоже не пришлось сидеть сложа руки. Чуть позднее мы отправились завтракать, а потом все приготовились читать продолжение истории, написанной на помятых листочках, потому что все очень надеялись на то, что там будет написано, где среди деревьев спрятался чистый ручей.

Ну так вот, между кораблем и зарослями деревьев находилась покатая горка вся покрытая толстым слоем грязи, рядом с которой стоял корабль. Взобраться на этот склон было делом почти невозможным, по той причине, что грязь эта была липкой и вязкой, хотя со стороны могло показаться, что по ней можно легко проползти. Внезапно Джоша осенило, он сказал боцману, что мы сможем перейти на берег при помощи лестницы, прикрепленной на полубаке за носовой продольный конец. Лестницу принесли, также прихватили несколько люковых крышек. Сначала сверху на грязь мы положили крышки, а на них уже поставили лестницу; при помощи таких ухищрений, мы смогли перебраться на самую высокую часть берега, не угодив в грязь.

Таким образом у нас сразу получилось оказаться среди деревьев, так как они росли сразу на краю; но, не смотря на это, нам легко удалось справиться со всей этой акробатикой; потому что они не росли вместе, а стояли по отдельности, на некотором расстоянии друг от друга.

Мы немного прошли по зарослям, и вдруг один из наших ребят закричал, что видит что-то по правой стороне. Мы сразу схватились за наше оружие и смело направились туда. На самом деле он заметил рундук, а чуть поодаль валялся еще один. Пройдя еще немного вглубь мы наткнулись на лагерь, правда, сходство с лагерем он имел весьма слабое, поскольку парус, который служил у них палаткой, был разорван в клочья, скомканый и грязный он валялся прямо на земле. Ручей, который мы так хотели найти, действительно оказался таким, о каком мы могли только мечтать – чистый и прозрачный, со студеной водой, так что теперь мы уже твердо были убеждены в том, что у нас есть все шансы на спасение.

После того как мы, наконец, нашли ручей нам стоило подумать о том, как сообщить об этом остальной команде, оставшейся на корабле. Однако, на самом деле, что-то было не то с этим местом, не известно по какой причине, с того ни с сего, мрак и уныние охватил нас, так что отсутствия желания побыстрее вернуться обратно не изъявил никто.

После того, как мы вернулись на бриг боцман дал задание четырем матросам спуститься на наши шлюпки и поднять наверх бочонки для воды: затем он начал собирать ведра на корабле и приказал нам всем тоже немедленно браться за работу. Тех, у кого было оружие, он отправил на ручей в заросли набирать там воду в ведра и передавать их другим, стоявшим на берегу, а те, в свою очередь, полные ведра с водой передавали уже на корабль. Нашему коку на камбузе боцман велел положить в котел самые отборные куски говяжьей и свиной солонины из бочек, и как можно быстрей поставить их варить. Со всем усердием мы продолжали трудиться, твердо решив, после того как мы, наконец, нашли воду, постараться поскорей пополнить запасы продовольствия и воды на наших шлюпках и сразу покинуть это, одержимое демоническим чудовищем, судно, а затем уйти в море, из которого еще совсем недавно мы не знали как спастись.

Не покладая рук, мы работали всё утро, а потом еще без перерыва всё время после полудня, потому что мы до ужаса боялись наступления сумерек. Когда уже время приближалось к четырем вечера, боцман послал того матроса, которого он назначил нашим коком, приготовить для нас галеты, положив на каждую по кусочку солонины, и мы перекусили, пока работали, запивая водой из ручья. Мы продолжали набирать воду до наступления вечера, пока не наполнили все наши бочонки, да еще почти каждый сосуд, пригодный для того, чтобы мы взяли его с собой на шлюпки. Кроме этого, некоторым ребятам удалось помыться у ручья; так как мы все были насквозь просоленные морской водой, от которой на наших телах появились болячки и язвы. Они появилиь из-за того, что каждый раз, когда опять хотелось пить, нам приходилось окунаться в море для того, чтобы подавить в себе чувство жажды.

Впрочем, нужно сказать, что мы бы так не спешили быстрее закончить свою работу если бы находились в других условиях. Из-за зыбучести почвы под нашими ногами мы были вынуждены очень осторожно соизмерять каждый свой шаг, а это, не смотря на небольшое расстояние между ручьем и кораблем, отнимало много времени, поэтому мы не заметили как день начал клониться к вечеру, а мы еще не закончили с водой. Так что, когда боцман с посыльным передал нам приказ, чтобы мы возвращались на борт да еще прихватили с собой весь свой инвентарь, мы особо мешкать не стали. В результате, как это всегда бывает, я забыл свой палаш где-то возле ручья, так как мне нужны были две свободные руки чтобы нести один громоздкий бочонок. И только я упомянул о своей пропаже, Джордж, который в это время был со мною рядом, крикнул, что быстренько сбегает на берег и принесет его, и тут же исчез, уж очень ему хотелось хоть разок побывать на берегу и посмотреть на ручей.

Именно в тот момент ко мне подошел боцман и спросил где Джордж, тогда мне пришлось сказать ему, что тот побежал к ручью за моей саблей. Услышав это боцман до жути рассердился, от злости топнул ногой и разразился страшными ругательствами, он орал, что специально держал мальчишку возле себя весь день, желая защитить его от той опасности, которая могла его поджидать на берегу, при этом он прекрасно знал, что такому как он непременно захочется найти себе каких-нибудь приключений. Получив хорошую взбучку, а этого и стоило ожидать, я распекал себя в душе за свою непревзойденную глупость, и сразу рванул за боцманом, чья макушка уже скрылась за вершиной холма на берегу. Переправившись через холм, я видел его спину, пока тот не зашел в заросли, и бежал за ним, пока, наконец, не догнал. Среди деревьев, я вдруг почувствовал, что стало как-то прохладно и потянуло гнилой сыростью, а ведь еще совсем недавно всё это место было залито теплом и солнцем. Я решил, что виноват в этом вечер, который наступал удивительно быстро; а кроме того, следовало учитывать то, что нас было только двое.

Мы вышли к ручью, но Джорджа нигде не было видно, как впрочем и моего палаша. Убедившись в том, что его здесь нет, боцман начал кричать и звать его по имени. Один раз он крикнул, никакого ответа, потом еще. Затем через секунду мы услышали пронзительный голос Джорджа, как мы поняли, он был от нас совсем не далеко, где-то впереди среди деревьев. Едва услышав его голос, мы со всех ног кинулись на него, огромными шагами меряя землю, покрытую сплошным слоем липкой грязи, которая приставала к нашим ногам и мешала передвигаться. Всё то время, пока мы бежали, мы кричали ему, а он кричал нам в ответ, когда же мы на него вышли, то я увидел, что у него в руках моя сабля.

Боцман сразу кинулся к нему и схватил его за руку, после этого отругав как подобает, он приказал Джорджу немедленно вернуться с нами на корабль.

Вместо того, чтобы ответить парень молча куда-то показывал моим клинком, и мы увидели, что он нам показывает на какую-то птицу, сидящую на стволе одного из деревьев. Приблизившись я увидел, что это было частью дерева, а никакой не птицей, тем не менее на птицу оно походило очень сильно, настолько сильно, что я решил подойти еще ближе для того, чтобы убедиться в том, что мои глаза меня не обманывают. На самом деле это оказалось ничем иным, как причудливым капризом природы, всего-навсего наростом на стволе дерева, хотя тот и обладал удивительным сходством с птицей. С неожиданно разыгравшимся любопытством я потянулся к нему, желая проверить смогу ли я оторвать его от дерева, но нарост этот был очень высоко, так что дотянуться до него у меня не было никакой возможности. Благодаря этому мне удалось выяснить одну вещь, пытаясь достать до этого нароста я положил свою руку на ствол дерева, а ствол под моими пальцами оказался очень мягким, таким мягким, как гриб.

Когда мы уже собрались уходить, боцман потребовал от Джорджа объяснить почему он оказался так далеко от ручья, тогда Джордж сказал, что ему послышалось, будто его кто-то зовет и в этом голосе было столько боли, что он пошел на него, только было невозможно понять, кому принадлежал этот голос. Зайдя в глубь зарослей, он вдруг рядом с собой заметил странный нарост на дереве, который чем-то напоминал птицу. Потом он услышал наши голоса, а всё остальное мы итак знаем.

Мы уже почти подошли к ручью, как неожиданно услышали тихий жалобный плач. Я посмотрел на небо и понял, уже начинает смеркаться. Само собой разумеется, я собирался сказать об этом боцману, но вдруг увидел, что тот замер, и стоит как вкопанный, подавшись немного вперед, он пристально всматривался куда-то в полумрак зарослей справа от нас. Мы с Джорджем обернулись для того чтобы понять, что же могло привлечь внимание боцмана, тогда мы находились примерно в двадцати ярдах от дерева, у которого все его ветви обвивались вокруг ствола, этим очень сильно напоминая длинный плетеный ремень кнута обмотанный вокруг кнутовища. Такое нам показалось очень странным, поэтому мы постарались приблизиться к нему как можно ближе для того, чтобы лучше разглядеть и понять причину столь необычного явления.

Даже подойдя поближе мы не смогли понять, что неладного стряслось с этим деревом. Единственное, что мы смогли сделать, так это обойти его вокруг, причем после торжественного обхода огромное растение поразило нас еще больше, чем прежде.

В этот момент, где-то вдалеке послышался тяжкий стон, какой здесь начинается ближе к ночи, и вдруг, совершенно неожиданно, рядом с нами завыло дерево. Это меня сильно удивило и напугало; при этом, немного отступив назад, я был не в состоянии оторвать от него своих глаз и начал присматриваться к нему еще внимательней, тут я увидел, что прямо на нас сквозь переплетенные ветви, обвившиеся вокруг ствола, смотрит темное человеческое лицо. Увидев такое я замер охваченный ужасом, словно парализованный. Затем, после того, как самообладание снова вернулось ко мне, я сумел разглядеть, что лицо это было будто частью этого дерева; поскольку я не мог понять, где оно кончается и где начинается ствол.

Тогда я схватил боцмана за руку и говорю: «Не знаю, часть это дерева или нет, но знаю одно – все это происки Дьявола», – только боцман меня не слушал, увидев лицо на стволе, он кинулся к дереву и подбежал к нему настолько близко, что мог спокойно дотронуться рукой, при этом я не помню, как сам оказался рядом с ним. В это же время Джордж, который был за боцманом с другой стороны, залепетал, что тоже видит лицо очень похожее на женское, и действительно, лишь немного придя в себя после того как мы обнаружили первое лицо, я увидел на этом же дереве еще один нарост, и что самое главное, в нем было другое лицо похожее на женское. Тут боцман заорал во всю глотку, проклиная всех и вся, и все эти странные вещи, в тот момент я почувствовал, как его рука, которую я сжимал в своей руке, начала дрожать, как при сильном нервном срыве. Вдалеке опять послышался заунывный вой, и тотчас все деревья окружавшие нас застонали и завыли в ответ, сопровождая свой скорбный плач тяжелыми вздохами. Не успел я как следует разобраться в том, что происходит, как опять завыло дерево рядом с которым мы стояли. Боцман закричал, что он знает в чем дело, хотя о том, что он именно знал, я в то время не имел ни малейшего представления. А потом он начал рубить своей саблей дерево стоящее перед нами и взывать к Господу Богу, чтобы Господь помог ему его срубить. И лишь только он начал его рубить и кромсать, начали происходить очень страшные вещи, это дерево начало истекать кровью, словно оно было живым. Затем оно жалобно застонало, корчась и изгибаясь в разные стороны. И тогда я увидел, что все деревья вокруг нас начали колыхаться и трепетать.

Вдруг Джордж заорал страшным голосом, и перебежал от боцмана на мою сторону. В этот момент я увидел, что один из плодов похожих на капусту преследует его подобно какой-то демонической змее, раскачиваясь на своем стебле. До смерти жутким было это зрелище, потому что этот плод вдруг стал кроваво-красного цвета. Как бы там ни было, я успел ударить по нему своим мечом, который вовремя отобрал у Джорджа, и тот свалился на землю.

Вдруг я услышал, что с брига нас зовут, а все деревья кругом словно ожили. Тут снова раздался этот раскатистый рык и чудовищные звуки похожие на вой труб. Я опять схватил боцмана за руку и кричу ему, что нам нужно быстрее бежать на корабль иначе мы погибнем. Так мы и сделали, всю дорогу, пока мы бежали обратно приходилось отбиваться, рубя налево и направо, поскольку в сгущающихся сумерках из леса на нас набрасывались плоды, похожие на головы змей.

Нам все-таки удалось добежать до брига. К тому времени наши шлюпки уже были готовы к отплытию и я поспешил залезть вслед за боцманом в его шлюпку. После чего мы сразу налегли на весла, держа курс прямо в бухту, все, как один, гребли изо всех сил, чтобы шлюпки наши шли как можно быстрее, насколько это мог позволить груз, взятый нами с брига. Пока мы плыли, я оглянулся на бриг и мне показалось, что с берега на него накинулась тьма тьмущая жутких плодов, похожих на капусту. Казалось, что от них кишмя кишело и в воде вокруг бортов, которая искрилась и мерцала, словно змеи копошились в ней. А потом мы уже были в большом заливе, и не успели заметить как наступила ночь.

Всю ночь напролет мы гребли что есть силы, стараясь доплыть до центра большого залива, а вокруг нас рокотало протяжное рычание, которое сейчас было гораздо более жутким, чем когда я его услышал впервые. Причем вплоть до того, пока мы не отплыли на значительное расстояние, мне казалось, что, узнав о нашем присутствии, за нами кинулись в погоню все демоны этого царства кошмара. Во всяком случае, когда наступило утро, то ли от страха, то ли благодаря течению подхватившему нас, а, может быть, им обоим вместе, нам удалось набрать такую скорость, что мы сумели выбраться в открытое море, где каждый из нас мог вздохнуть полной грудью и кричать во всю глотку, чувствуя себя свободным, подобно пленнику сбежавшему из тюрьмы.

Восхваляя имя Господа за наше спасение, мы гребли и гребли, удаляясь в бескрайнюю даль.