Читать книгу Дорога к счастью - - Страница 13

Андрей поздно вечером возвращался с поля и в очередной раз стал рассуждать сам с собой: «Как жить дальше? Все мои сверстники завели семьи, кое-кто обзавелся детьми, а я все не могу определиться».

Подъехав к дому, на ходу спрыгнул с коня, завел во двор.

– Устал? – спросил отец. – Как там дела на нашем поле?

– Отец, ты обещал мне посватать меня.

Демьян прищурил глаза и пристально посмотрел на сына:

– А что, у тебя намерения поменялись? Я ж тебя вроде на поле отправлял, а ты вернулся с разговором о женитьбе?

– Да вот за дорогу передумал многое. Надо Татьянку идти сватать. Что-то она у меня в последнее время из головы не выходит, да и любит она меня, что еще надо?

– Еще много чего надо, – выходя из хаты, строго заметила мать.

– А что еще?

– Чтобы ты ее любил и заботился о ней. Тогда мир и согласие в семье будут. Понятно?

– Понятно.

Вскоре состоялось сватовство.

А ночью Татьяна никак не могла уснуть. Только закрывала глаза, как перед ней появлялось лицо Андрея. Она вспоминала взгляды, которыми он одаривал Елену во время крестного хода. Добрый, озорной, веселый, он пришел свататься к ней. А после родительского благословения сказал:

– Теперь мы с тобой навеки вместе и душой и телом.

А ее отец Матвей напутствовал молодых после венчания:

– Живите в любви и согласии. Не ссорьтесь.

Но Татьяна никогда не была с мужем откровенна и до конца не доверяла ему. Перед ее внутренним взором всегда стоял образ сгорбленной колдуньи, бормотавшей слова заговора и перемешивавшей на столе кровь, волосы и ногти. Ей было страшно от воспоминаний той ночи. Иногда Татьяна подтрунивала над мужем, но сердцем понимала, что не сможет жить без Андрея, такого родного и близкого, которого любила с самого детства.

* * *

Хоть семья Харитона, как и других казаков, была лично свободна, но зависимость от казацких старшин и местных помещиков с годами становилась все сильнее. Своих пастбищ у казаков и крестьян не было, скот пасли в лесах помещика и за это были вынуждены отрабатывать барщину. А чтобы летом сходить в лес по ягоды или по грибы, бересты и мха надрать, веников наломать или валежник пособирать, также требовалось не один день на чужой земле горбатиться – на сенокосе либо на уборке ржи.

Видя, что семьи казаков разрастаются, казацкие старшины, а также помещики пытались усилить свое влияние на них, выделяя им в аренду пахотные земли и тем самым обрекая их работать на себя. А это для казака – кабала, та же крепость, что и для крестьян.

Немаловажную роль в хозяйстве крестьянина играла солома. Ею набивали матрацы, накрывали крыши домов, хлевов, сараев, она служила и кормом, и подстилкой для скота.

В начале XIX века здесь появилась новая культура – начали высаживать картофель, но только в помещичьих усадьбах и только по одной – по две грядки. Позднее его уже выращивали на больших площадях как зажиточные, так и беднейшие люди. В ненастные годы, когда был неурожай хлеба, выручала картошка.

В пяти километрах на северо-запад от села Лотаки Суражского уезда, которое также было владением семьи Ханенко, по распоряжению помещика перегородили речку Ларень. Там поставили мельницу, на которой размалывали зерно в муку, а рядом построили винокуренный завод. Вокруг завода среди леса образовался хутор, который вскоре разросся и стал деревней. Назвали ее по реке – Ларневск. Завод стал увеличиваться, для его работы требовалось все больше зерна и картошки. Тогда и задумался Ханенко: как обеспечить производство сырьем для круглогодичной работы? Для этого нужно было распахать новые земли, поселить на них крестьян. А для сбыта водки он стал строить в окружающих деревнях шинки[1]. И, согласно действующему закону, жителей всех сел и деревень закрепили за шинками: в те годы законом была оговорена откупная система продажи вина.

То есть хозяева питейных заведений платили откуп в государеву казну. Каждый мужчина, будь он казак, служащий или крестьянин, приписывался к определенному шинку, где должен был пить пиво или горячее вино (водку), а если не выпивал свою «норму» и сумма от продажи спиртного оказывалась недостаточной, то недобранную сумму владельцы взимали с дворов местности, подвластной шинку.

Винокурня в Ларневске представляла собой деревянное строение, в котором размещались несколько чанов для производства браги и металлические котлы, вмазанные в печь, где, собственно, и шел процесс перегонки. Основные компоненты при винокурении – мука, хмель и вода. Полученную водку разливали в дубовые бочки, которые обычно готовили на месте.

Водка из Ларневска поставлялась не только в шинки, а также в монастыри и военные гарнизоны. Винные откупа были очень выгодным предприятием, и фамилия Ханенко поднялась и набрала силу именно на них.

С одной стороны, крестьянину было проще: осенью сдал на завод излишки зерна, получил деньги, и не надо думать о хранении зерна. Продавать зерно на винокуренный завод было в два раза прибыльнее, чем на хлеб. А с другой, люди пострадали: страшным бичом деревни стало пьянство. Крестьянин был вынужден пропивать в год такой процент своего заработка, что эта сумма была бы вполне достаточной для улучшения благосостояния его семьи.