Читать книгу Всего лишь я - - Страница 8

– Это мы, только не мы, – еще больше запутал Кайс.

Он крепко ухватил Трафо под локоть и увлек в гостеприимно распахнутую дверь.Для этого проныры все казалось очевидным и понятным, что не могло не раздражать. Трафо только и успел, что оглянуться на таинственные копии себя и своих спутников, как те рванули с места. Дверь закрылась.

– Они отвлекут Столбовых, и пока эти дуболомы станут гоняться за "нами" по городским улочкам, нас, как я понимаю, переоденут и выведут к условному месту. Ведь так? – выдав такую тираду, Кайс вопросительно посмотрел в сторону невысокого сухонького старичка, до того неприметного, что, если бы не Кайс, то Трафо и не заметил бы его.

Тот неподвижно стоял у двери, которую только что самолично и закрыл, чего-то ожидая и не спеша отвечать. С улицы послышался тяжелый топот и тут же затих. Столбовые клюнули на приманку с близнецами, и подмены, казалось, не заметили.

– Переоденьтесь, – звонким, совсем молодым голосом сказал старик, указывая в угол тесной комнаты, где на низком столике была приготовлена аккуратно разложенная смена одежды.

– В это? – Кайс подошел к одежде и, округлив глаза, приподнял двумя пальцами, словно взял нечто мерзкое, женское платье.

– Нет, – не замечая иронии в голосе Кайса, ответил старик. – Синее тебе не подойдет. Тебе серое больше к лицу.

Кайс пожевал губами, запрокинул голову вверх, громко смеясь. Когда приступ веселья прошел, он утер слезящиеся глаза, потешно выпятив губы трубочкой.

–Твоя правда, отец. Почему бы и нет? Чем платье хуже рясы? Где тут мое, серое?

Найдя свое платье, Кайс продолжил дурачиться. Он затребовал, чтобы все отвернулись, иначе ничего не получится. Тайа шутки не оценила. Подобрала синее платье с пола, куда его бросил беспечный Кайс, и молча, не замечая никого вокруг, скинула изгаженные шелковые штаны и лиф, продемонстрировав великолепное тело троим мужчинам. Старик жалобно крякнул, но глаз не отвел. Кайс ничего не видел совсем, застрял в платье окончательно, и теперь беспомощно размахивал руками, подвывая дурным голосом, подражая не то приведению, не то Эши. Трафо отвернулся и принялся возиться со шнуровкой на своих штанах. Нервничал,и, как следствие, затянул узел до такой степени, что без помощи ножа было уже не справиться.

– Дайте нож, – Трафо повернулся в тот момент, когда Тайа только принялась надевать платье, и взору его открылась такая картина, которой он прежде никогда не видел.

Забыв обо всем на свете, он так и застыл, держась рукой за злосчастный узел и приоткрыв рот. Тайа посмотрела на него, улыбнулась и выпрямилась. Даже повернулась в одну сторону, затем в другую, давая возможность рассмотреть себя со всех сторон. Старик ухватился за стену, а Трафо так громко сглотнул, что перепугался, как бы с улицы не услышали.

– Ничего себе, – справившись с платьем и просунув голову в узкий ворот, заметил Кайс.

– Нож, – прохрипел Трафо, отрываясь от созерцания прекрасного.

– Зачем? – удивился Кайс.

– Узел, – все тем же хриплым голосом пояснил Трафо и в отчаянии дернул шнурок еще раз.

Кайс осмотрелся, заметил на столике портняжные огромные ножницы, взял и протянул их товарищу.

– На, только не отхвати там ничего лишнего, – он еще раз взглянул на улыбающуюся Тайю.– Повезет твоему самцу.

Тайа дернулась, будто ее плетью ударили. Волшебство улетучилось, и она постаралась быстрее прикрыть свою наготу, хотя еще минуту назад старалась ее продемонстрировать.

Трафо, ничего не понимая, взял ножницы, отрезал узел. Старик протянул ему оставшееся платье красного цвета, поторопил:

– Нас ждут, одевайся и пойдем.

*****

Набакис задышал. Первые ранние покупатели, отяжелевшие под давлением покупок, возвращались домой, с насмешкой наблюдая за припозднившимися сонями. Любишь поспать – плати дороже.

Сухонький старичок, ведущий в одной связке сразу трех наложниц, облаченных в разного цвета платья, с прикрытыми лицами так, что только глаза были видны, не вызывал ни у кого подозрений. Этого человека знали. Свой хлеб он добывал тем, что покупал у заезжих торговцев живым товаром рабынь по смешным ценам и продавал в двадорого на базаре. Подобным промыслом не брезговали многие в Южном конце. А заезжие торговцы знали, что сами, коль сунутся на торг, и той цены не получат, что предлагают перекупы. Страже заплати, налог заплати, покупателя уговори, после продажи вновь плати – морока. Тем и пользовались местные хваты. У них все было схвачено, за все проплачено.

– Шевелись! – покрикивая на невольниц, старикан раскланивался со знакомыми, коих у него оказалось много, и чуть ли не каждые десять шагов он вынужден был остановиться, чтобы перекинуться несколькими словами со встреченными им друзьями-товарищами.

Пробравшись сквозь плотную толпу у входа на базар, где расположились лотки тех торговцев, что не могли себе позволить оплатить торговое место на базаре, старик и его товар направились в самый центр. Именно там, с высокого помоста и велась самая прибыльная торговля на земле – людьми.

Кого только не встретишь у помоста! Тут тебе и жирные вельможи, за которыми тенью следовали крепкие ребята с оружием, и обязательно один с опахалом. И высокомерные женщины, желающие купить себе прекрасных девушек для прислуги. И седобородые ветераны, что не успели обзавестись семьей, занятые на службе, а ласки хотелось. И, конечно же, торговцы с ночного Базара, ищущие свеженьких девиц для своих постоянных клиентов. Народ разный, в общем, но с одной общей чертой – наличием тугого кошеля.

– Или я чего-то не понимаю, или нас точно сейчас продавать будут, – уткнувшись носом в затылок одетого в серое платье Кайса, высказал свои опасения Трафо.

– Это не страшно, – отозвалась Тайа, которой не было нужды шептать, так как голос у нее от рождения был женским. – Это совсем не больно.

Кайс хлопнул по руке наглого юнца, что посмел ущипнуть его за зад, и даже что-то пропищал тоненьким голоском. Старик тут же накинулся на прохожего:

– Чего руки распускаешь? Денег не хватит! Иди по добру, пока стражу не кликнул.

Охочий до девичьих прелестей парень покраснел и юркнул в толпу.

– Да где же он? – привстав на носочки, старик завертел головой, высматривая кого-то.

– Тут.

Трафо встрепенулся. Рядом с ним стоял крепкого вида мужчина с аккуратной бородкой-клинышком, яркими зелеными глазами, при оружии и с одним охранником за спиной.

– Вот деньги, старик.

Он кинул звякнувший мешочек в подставленные руки старика, слегка кивнул.

– Южане долгов не имеют, – повернувшись к Кайсу, зачем-то сказал старик и исчез в толпе.

– Пойдемте, девицы, – громче, чем того требовалось на самом деле, сказал покупатель и слегка дернул за конец веревки, которой были связаны его покупки между собой.Он ласково улыбнулся, как маленьким детям, и добавил:– Тут недалеко моя повозка. Поедем в надежное место.

*****

Повозка оказалась ничем иным, как роскошной каретой. Трафо даже рот открыл от восхищения, и только то обстоятельство, что лицо его было прикрыто плотным платком, спасло его от насмешек Кайса. Подобных средств передвижения Трафо, выросший на задворках Затарии и слонявшийся пятнадцать лет по провинции, никогда не встречал. Карета блестела на солнце отполированными боками. Черная как уголь, с резными гербами на дверцах, с окошками, забранными мелкой решеткой, позволяющей пассажиру видеть все, что происходит снаружи, при этом оставаясь невидимым для пешеходов.

Зеленоглазый гостеприимно распахнул дверцу, широким жестом приглашая троицу внутрь. Первой решилась откликнуться на приглашение Тайа. Поддернув подол платья, она забралась по подножке. Карета плавно качнулась.

– Рессоры? Ничего себе, – заметил Кайс.

Зеленоглазый усмехнулся.

– Поедем как Величайший, с комфортом.

– Ты с севера? —Кайс, позабыв о приличиях, ткнул пальцем в герб, где главным символом было дерево.

– Да. Может, сделаешь еще одно предположение и попытаешься угадать, откуда именно?

Кайс потер лоб. Не вспомнив, покачал головой.

– Вы из Сарии, – донеслось из кареты.

– Именно! – подтвердил зеленоглазый догадку Тайи, и вновь приглашающим жестом напомнил Трафо и Кайсу, что тем следует забраться внутрь.

Дождавшись, пока путающиеся в подолах платьев, не привыкшие к подобному одеянию парни справятся с нелегкой задачей, человек из Сарии поставил ногу на ступеньку и легко заскочил в карету. Дернул за едва приметный шнурок, раздался мелодичный звон, и карета плавно тронулась.

Рессоры – это чудо. Никакой тряски, лишь убаюкивающее покачивание, словно не по земле передвигаешься, а плывешь по морю. Приятно. Свет, падающий сквозь решеточки, игриво разбивался на квадраты, что как гигантские веснушки покрывали пассажиров.

Вопросов было много, но Трафо предпочел молчать, зная, что неугомонный Кайс замучает расспросами зеленоглазого и без его участия. Так и получилось.

– Ты из посольства, прибывшего в Набакис на прошлой неделе? – Кайс сорвал надоевший платок с лица и, не мигая, уставился на их спасителя.

– Так и есть, мой юный друг. Но позволь тебе сделать замечание; коль так сложилось, что я годами отмечен более тебя, то не мог бы ты проявить уважение и обращаться ко мне на "вы"?

Кайс не смутился. Казалось, что смутить его невозможно вообще. Дернув уголком губ, он с почтением склонил голову, как показалось Трафо, переусердствовав, что придало всему этому комичный вид. Зеленоглазый же, напротив, с величайшим достоинством слегка кивнул, давая понять, что Кайс прощен.

– Я, к вашему сожалению, юные мои друзья, не осведомлен совершенно, что происходит, и ответить на ваши вопросы не смогу. Но смогу сделать то, что обещал своему другу Арчи.

При упоминании Арчи Кайс оживился, с гордостью поглядывая на Трафо и Тайю, показывая всем видом своим: "Ну, я же говорил, что он не бросит меня!"

Зеленоглазый продолжил:

– Сегодня ночью в посольский дом, принадлежащий моей благословенной отчизне, но находящийся на вашей земле, пришел мой давний знакомец, вышеупомянутый Арчи, и попросил меня об услуге. Отказать я не мог. Слишком многое нас связывает с этим человеком, и, признаться, то, что я делаю для него и для вас, друзья, никак не может перевесить того, что делает Арчи для моей родины. Если бы не он, мира между нашими народами не было бы. Так что…

Он замолчал, и дальнейшее путешествие прошло в тишине. Каждому из присутствующих было о чем подумать. Трафо жалел, что ему, видимо, придется бежать из Набакиса, да и из Затарии, и он не сможет попрощаться с Гезиль, Глутом, Вель и всем их семейством, что так гостеприимно его приютили. Тайа задремала, или делала вид, что спит. Кайс сиял, как начищенный медный таз, то и дело встряхивал головой и лупил себя по колену кулаком. Зеленоглазый снисходительно и как-то по-отечески улыбался, глядя на троицу.

Карета качнулась. Трафо вытянул шею, пытаясь рассмотреть сквозь решетку на окне того, кто посмел остановить посольское средство передвижения. Его любопытство удовлетворил зеленоглазый:

– Северные ворота. Да, мой юный друг, так, за милой беседой и попытками уснуть,—кивок в сторону Тайи,—мы пересекли весь город, и оказались еще на один шаг ближе к вашей свободе.

С улицы послышалось недовольное бурчание возницы, и даже невнятная угроза, остерегающая кого-то от досмотра посольства.

– А мне что? У меня приказ! – огрызался стражник.

– Это посольство, чурбан! Понимаешь? Нельзя нас досматривать. Повесят тебя за самоуправство!

Возница, видно, был не робкого десятка, и просто так сдаваться тоже не был намерен.

– Гонец с дворца прискакал и сказал, что досматривать всех. Всех! Понимаешь ты, тыквоголовый? И еще раз ругаться станешь, так я тебе устрою тут. Ишь, навострились мне… я тебя повешу, Эши тебя задери.

Голос приближался. Дверца кареты жалобно скрипнула, но не поддалась рывку снаружи, так и осталась закрытой.

– Эй, там! – в дверь постучали без церемоний. – Окно высажу! Отворяй, что б вас!

Зеленоглазый ободряюще блеснул белыми ровными зубами, напомнил жестом о платках и, как только беглецы спрятали лица, с небрежной ленцой ответил грубияну, откидывая хитрый замочек и открывая дверцу:

– Милейший, чем может служить Вам скромный посланник Сарии?

"Милейший", мягко говоря, походил более на свинью, чем на человека. Коль Трафо довелось бы встретить такого на улице, то назвать подобное существо столь изысканным словом пришло б ему на ум в последнюю очередь. Рябое, все в оспинах лицо, разбитый некогда, да так и не вернувшийся к первоначальному состоянию нос, жидкая прядка бесцветных волос, выбивающаяся из-под шелома… "Милейший".

Не слыхавший такого обращения к себе даже от родителей, будучи в нежном возрасте, "милейший" на краткий миг опешил и отчего-то вытянулся по струнке. Замер.

– Ну же? – поторопил его с ответом посол.

Стражник сник. Копье, только что устремленное наконечником в небо, наклонилось. Он вздохнул, развернулся и стал удаляться, смешно загребая ступнями. Комелек копья забавно подпрыгивал по булыжникам, выбивая дробь.

– Десятника позову. Ну вас всех, – уговаривал самого себя стражник.

Через полминуты к карете подошел десятник стражей – рослый, еще не старый вояка с добродушным, открытым лицом. Приветливо взмахнув рукой, он поинтересовался:

– Что вынудило посланника Сарии покинуть Набакис?

– Как что? – искренне удивился посол. – Известное и совершенно не тайное дело. Соколиная охота Величайшего, на которую я и приглашен.

Десятник, показавшийся сперва простачком, внимательно ощупывал взглядом карету и всех ее пассажиров. Взгляд цепкий, как у гончего пса.

– Дело понятное. Охота – шутка ли? А девицы?

– Что девицы?

Стражник вытянул шею, словно намеривался просунуть голову в карету, при этом оставаясь всем остальным телом на улице.

– Охота длится день. Зачем девиц столько, да еще и не очень молодому господину? Вы уж простите мне мою грубость, – десятник стукнул себя ладонью по защищенной доспехом груди.

Зеленоглазый ничуть не смутился, пожав плечами, пояснил:

– Подарки.

– Уж не Величайшему ли? Больно замухрыжисты.

– Зачем же Величайшему? Сокольничим. Не хочется с дурной птицей посрамить себя и отечество вдали от дома.

Десятника такой ответ полностью устроил. Он коротко кивнул.

– Прошу извинить нас за остановку и неуместные расспросы. Служба.

– Ничего страшного, – заверил служивого посол.

Стражник уже почти закрыл дверцу кареты, и прежде, чем это сделать окончательно, едва слышно, но четко произнес:

– Север ничего не должен.

– Проезжай!

Карета дернулась и вновь покатила, раскачиваясь, как лодочка на волнах.

*****

– Можете снять платки.

Посол, ослабив узел на шарфе, подал пример остальным. Набакис остался позади.

Трафо с удовольствием стянул с лица платок. Задышал полной грудью. Тайа последовала его примеру и даже скинула покров с головы. Кайс так и вовсе разорвал ворот женского одеяния, и стянул его, оголившись до пояса.

– Никто не против? – запоздало спохватился он.

– Можешь и вовсе раздеться. Меня ты точно не смутишь. Там нечем,– съязвила Тайа.

– Так и у тебя не очень-то и есть чем, – не остался в долгу Кайс.

Трафо вяло слушал перебранку товарищей. Его мысли были заняты более насущными проблемами. Первое, что он хотел знать – куда они двигаются. Второе – что будет дальше. Третье – как зовут посла. Поразмыслив, Трафо решил, что узнать третье в данной ситуации и на данный момент наиболее вежливо и правильно.

– Как вас зовут?

Посол вернул себе степенный вид, приосанился и представился:

– Ларгус. К вашим услугам.

– Спасибо вам, Ларгус. За все.

Ларгус прикрыл глаза и выдал фразу, которую вся троица сегодня уже слышала:

– Ларгус ничего не должен.

Остаток пути прошел в молчании.