Читать книгу Так строилась железная дорога - - Страница 4

ГЛАВА ВТОРАЯ

Оглавление

Цзинь Гоин и Наньнань сначала сели на поезд «Фусин», а затем пересели на зелёный поезд старого образца и так, с несколькими пересадками, наконец добрались на строительную площадку железной дороги Север—Юг. С тех пор как Цзинь Гоин пустилась в путь, за ходом ее передвижения внимательно следил Те Цзянь, поддерживавший с ней телефонную связь. Когда стало известно, что она сможет присоединиться к руководящей группе проекта, Те Цзянь вздохнул с облегчением, но немало переживал и о том, что Цзинь Гоин непременно привезёт с собой своего мальчика. Этот бедный ребёнок всегда беспрекословно ехал за ней, куда бы она ни отправлялась.

– Ах, мы, железнодорожники, любой важный вопрос успеем решить – и с работой, и с семьей, – вздыхал Те Цзянь, глядя за окно, а затем сказал Дан Хунци и Лань Хуадо:

– Многое мы переживали, когда с самого нуля развивали высокоскоростную железную дорогу, пока поднималась она на самое первое место в мире, шесть раз увеличивали мы скорость наших поездов, упраздняли бюро на малых станциях и удлиняли перегоны, разворачивали крупномасштабное железнодорожное строительство, преобразовывали систему управления железными дорогами. То, что не доделали наши деды, сумели завершить мы. Возможно, нашим внукам уже нечего будет делать на железной дороге и они смогут просто наслаждаться результатами наших трудов.

– Непросто это, – сказал Дан Хунци, – а по чьему наставлению вступили мы в ряды железнодорожников? Сами выбрали – и жалеть не о чем.

Те Цзянь поручил Лань Хуадо, чтобы Цзинь Гоин, когда руководство участка заселится в общежитие, отвели комнату побольше и купили обогреватель, иначе ребёнок может простудиться. Лань Хуадо давно уже подумала об этом, а вечером лично отправилась на машине на станцию, чтобы встретить Цзинь Гоин.

Пока Лань Хуадо торопилась на станцию, зелёный старый поезд уже потихоньку подъезжал к платформе. Поезд остановился, и Цзинь Гоин, одной рукой увлекая за собой Наньнаня, другой – держа чемодан, с рюкзаком за плечами, спустилась из вагона на платформу. Подбежала Лань Хуадо и приветливо окликнула Цзинь Гоин:

– Главный инженер Цзинь! – и тут же присела на корточки, чтобы помочь Наньнаню отогреть руки. Они вышли со станции и пересели в машину. Когда они добрались до управления участком, стояла уже глубокая ночь.

Наутро с востока поднялось солнце, озарило цепи гор, землю. Нежные клубы дыма воспарили над уездным городом Цинъян и соседними деревнями. Плотный слой снега покрывал реки и дороги, вдали можно было различить немногочисленные автомобили и пешеходов. Цзинь Гоин поднялась рано. Стоя у окна пятиэтажного административного здания, которое сняло руководство участка, Цзинь Гоин оглядывалась по сторонам и рассматривала окружающий пейзаж. У дома был большой двор, который выходил на широкую улицу, куда и попадал всякий его покидавший. Во дворе находился целый ряд одноэтажных построек. Цветочные клумбы были укутаны снегом, лишь протоптанная в снегу тропинка, извиваясь, являла глазу желтоватый цвет земли.

Наньнань ещё спал, а Лань Хуадо уже позвала Цзинь Гоин завтракать. Когда она разбудила Наньнаня, оделась и спустилась в столовую, Те Цзянь, Дан Хунци, Сяо Иху, Лань Хуадо, начальник инженерного отдела Вань Хуншань и другие давно сидели за круглым столом и ждали её. На столе красовалось несколько тарелок с пампушками и рисовой кашей, а также солёными овощами. Наньнань, прижавшись к стулу Цзинь Гоин, держа в руках тарелку, оглядывал присутствующих. Те Цзянь улыбнулся, взглянул на Наньнаня и сказал:

– Ты, паренёк, пока нас не знаешь, давай я вас познакомлю.

Когда все сидевшие за столом представились Наньнаню, Цзинь Гоин шепнула ему на ухо:

– Если вдруг у мамы будут дела и ее не будет рядом, ты можешь поиграть с тетей Лань.

Так Наньнань со всеми и познакомился, и никакой отчужденности к этим людям не чувствовал.

Те Цзянь, откусив кусочек от пампушки, спросил Цзинь Гоин, отказалась ли она от предложения частной компании. Цзинь Гоин с улыбкой ответила, что отказалась. Дан Хунци спросил её, не жалеет ли она об этом, Цзинь Гоин холодно покачала головой и сказала:

– Не жалею. Лучше и дальше буду полагаться на нашу государственную компанию.

Те Цзянь кивнул:

– Гоин, как только ты приехала, наши силы словно удвоились. Ты работала главным инженером на нескольких высокоскоростных линиях, опыт у тебя громадный. При виде твоего имени – Цзинь Гоин – мы сразу думаем о героическом смысле12, который в него заложен. Чтобы приехать на стройку с ребёнком, которому нет и пяти лет, нужно обладать именно такой силой.

От этой похвалы Цзинь Гоин немного смутилась и тут же попросила Вань Хуншаня организовать измерительную бригаду и провести повторное измерение количества столбов на всем участке дороги.

Те Цзянь сказал:

– Сейчас для нас важнее всего, чтобы работники всех отделов поскорее приехали на стройплощадку, обосновались на месте и приступили к работе, чтобы работа лучше продвигалась, больше привлекалось инвестиций, чтобы мы сумели нарастить темпы и получили на выходе отличное инженерное сооружение. Если какой-то отдел с этим не справится, обвиним в первую очередь управляющего этим отделом.

Сяо Иху взял слово и заявил, что если осуществляется у них разделение труда, то в заведовании стройплощадкой будут у него свои методы. Те Цзянь отвечал, что площадка, конечно, находится в его управлении, но Сяо Иху следует обращать внимание не только на себя, но и на процесс строительства железной дороги на соседнем участке Те Гуна, на то, какими темпами оно движется. Нужно знать и себя, и противника – тогда в любом сражении победа будет твоя.

Сяо Иху внимательно выслушал его, но в глубине души всё же был недоволен и сказал:

– Хочешь, чтобы я управлял стройплощадкой и был шпионом. Почему бы не попросить у меня чего-нибудь хорошего?

Те Цзянь от души расхохотался и сказал:

– Сведения о строительных работах очень важны. Если с точки зрения организации, техники выполнения работы, стандартов другие участки справляются хорошо, то мы должны научиться этому у них, а затем догнать и перегнать их. Если же на других участках не могут чего-то выполнить, мы должны придумывать новаторские методы, чтобы взять над ними верх. Если они замедляются, мы стремительно бросаемся вперед. Если они ускоряются, мы меняем методы строительства и безудержно, безостановочно стремимся нагнать их. Словом, наша цель – быть первыми в борьбе.

Дан Хунци, доев до конца рисовую кашу, опустил палочки для еды и сказал:

– Лао Те всегда таким был. На какой бы линии он ни работал, он никогда не терпел поражений. Сяо Иху, когда ты отправишься на другой участок, скажи им, что пришёл перенимать опыт, и Те Гун не сможет ничего возразить, потому что мы тактично к нему подойдём.

Те Цзянь заявил, что Сяо Иху следует поторопиться, что нужно до нового года объявить конкурс на материалы и оборудование, нужно организовывать всё в соответствии с порядком и нормами, контроль за выполнением которых будет осуществляться со стороны рабочего комитета партии – никто не сможет принимать решения произвольно.

Сяо Иху, как болванчик, качал головой, говоря, что на фронте он уже бывал разведчиком, а теперь его снова хотят снарядить на это дело. Те Цзянь сказал, что первым ответственным лицом по проекту является он сам и должен ведать всеми делами, касающимися инженерных работ. Он поручил Дан Хунци взять на себя обязанности по формированию партийной ячейки проекта, реквизиции земли и сносу зданий на участке, предотвращению коррупции, координации отношений с местными органами власти, Сяо Иху – обязанности по организации строительной площадки, безопасности, включая конкурсы и управление бригадами, материалами и оборудованием, а Цзинь Гоин – обязанности, связанные с технической стороной дела, с качеством и объёмом строительства, экспериментами и опытами, а также рекламациями по изменению обстоятельств. Всем остальным надлежит выполнять задачи, соответствующие занимаемым должностям. Договорив, Те Цзян спросил Дан Хунци, нет ли у него каких-то возражений.

Дан Хунци на мгновение широко распахнул глаза и сказал:

– Это и есть распределение обязанностей?

Те Цзянь кивнул:

– Если у вас нет других соображений, то будем считать, что у нас прошло совещание за круглым столом. Дан Хунци отметил, что хотя Те Цзянем предложен безошибочный вариант распределения обязанностей, но нельзя пренебрегать процедурами и порядком, нужно объявить обо всем на официальном заседании, а также выпустить официальный документ, где бы указывались все эти обязанности, иначе как внизу узнают, какой из

руководителей участка за что отвечает? Те Цзянь посчитал, что Дан Хунци прав и прямо на месте попросил Лань Хуадо составить черновик документа о распределении обязанностей. Так и начало официально работать управление участком.

Вечером того дня Те Цзянь проехал долгий путь на машине в город окружного значения, расположенный в уезде Цинчэн, где принял участие в установочном собрании, созванном предприятием-заказчиком – компанией «Север—Юг». Заодно он доложил о себе председателю правления компании-заказчика Чжан Фучэню, заместителю генерального директора и главному инженеру Ван Чжунли, а также конструкторской организации, осуществляющей контроль за строительством, вместе с тем обменявшись приветствиями с Те Гуном. По окончании собрания участники из разных организаций один за другим вышли из зала заседаний. Те Цзянь, Те Гун и все остальные окружили Чжан Фучэня. Чжан Фучэнь представил остальным Те Цзяня и Те Гуна. Ван Чжунли сказал Те Цзяню и Те Гуну, что впредь главные инженеры проектов при возникновении технических вопросов могут обратиться к нему. Беседа шла в очень дружелюбной атмосфере.

Чжан Фучэнь, указывая на Те Цзяня и Те Гуна, сказал:

– Какие у вас двоих характерные имена, одного зовут Те Цзянь, что значит «железнодорожное строительство», а второго – Те Гун, что можно интерпретировать как «штурм железных дорог». У вас одна и та же фамилия, вы что – родные братья?

Те Гун сказал:

– Да, у нас обоих фамилия Те, мы и впрямь одна семья. Хоть мы и не родные братья, но эта связь сильнее, чем у родных.

Чжан Фучэнь улыбнулся, услышав это:

– Вы – два отряда, две силы, костяк железных дорог. Без вас не удалось бы построить и ввести в эксплуатацию высокоскоростные железные дороги протяженностью почти тридцать тысяч километров за короткие десять с лишним лет? Сейчас Китай не просто занимает первое место в мире по протяженности высокоскоростных железных дорог. Никто в мире не сравнится с нами и в том, что касается технологий строительства дорог и производства поездов, на которые мы обладаем правом эксклюзивной интеллектуальной собственности. Даже инопланетяне – и те поймут, что высокоскоростные железные дороги – визитная карточка Китая!

От этих слов все испытали прилив небывалой гордости. Чжан Фучэнь затянулся сигаретой и продолжил:

– Сегодня все страны, на западе и на востоке, развитые и отстающие, по-новому смотрят на наши китайские высокоскоростные железные дороги. Всем не терпится, чтобы мы помогли построить такие пути в их странах. И в этом ваша заслуга, Те Цзян и Те Гун.

Далее слово взял Те Цзянь:

– Вслед за тем как инициатива «Один пояс, один путь13» нацелилась на внешний мир, мы продемонстрировали планете, что ни одна страна не может соперничать с Китаем по части технологий строительства высокоскоростных железных дорог и нашу реальную силу в этой области.

Чжан Фучэнь хмыкнул «угу», но тут же сделал собравшимся предостережение и напоминание:

– К вашей реальной силе претензий нет. Но, с другой стороны, то, что мы хорошо строили дороги за границей и отличились на строительстве прочих линий, – всё это в прошлом и меня теперь не волнует. Меня волнует, сможете ли вы сохранить планку на железной дороге Север—Юг, будет ли она одной из первых в стране, ведущей в мире по срокам строительства, качеству, безопасности, стандартам и социальной пользе.

Те Цзянь знал, что Чжан Фучэнь испытывает его и Те Гуна, поэтому с глубоким убеждением сказал:

– Не волнуйтесь, председатель Чжан, строительство высокоскоростной магистрали между Севером и Югом – это государственная стратегия. Если мы не справимся с этим проектом, меня и Те Гуна нужно будет привлечь к ответственности.

Те Гун без раздумий согласился с этим. Ван Чжунли, видя их решимость и непреклонность, нагнетая обстановку, сказал:

– Председатель Чжан – человек скрупулезный, с высокими требованиями к окружающим. Он ваших слов слушать не будет, а смотреть будет на ваши действия. Справитесь – всё будет в порядке, не справитесь – придётся окончательно с вами распрощаться.

Чжан Фучэнь расхохотался. Ему пришлось сделать усилие над собой, чтобы сдержать смех, ему это удалось наконец, и он сказал:

– Ван Чжунли прав. Справитесь – объявим вам благодарность, пригласим вас выпить, пир целый устроим. А не справитесь, провалите проект – не только с вами распрощаемся, но и всю вашу площадку зачистим, всё ваше бюро отправим свободно гулять.

Затем Чжан Фучэнь поставил перед ними цель:

– Скорость поездов на этой железной дороге – 350 км/ч, вам отведено на строительство четыре года, но справиться вы можете только раньше и никак не позже. Сейчас зима, менее, чем через два месяца – Новый год14. Времени у вас очень мало. В зимний период нужно довести до конца все подготовительные работы, развернуть работу во всех точках, где ее только можно развернуть. Работа ждёт многообразная, и после Нового года она должна закипеть везде: на мостах и в тоннелях, смесительных установках, площадках для изготовления и монтажа конструкций моста, должны проводиться эксперименты, набираться строительные бригады, объявляться конкурсы на материалы и оборудование. Успех вас ждёт или неудача, зависит от вас, судя по вашим необыкновенным именам.

Слова Чжан Фучэня прозвучали очень весомо, и Те Цзянь и Те Гун почти физически ощутили их груз. На обратном пути, всю ночь проведя в дороге, Те Цзянь молча сидел в машине и за весь маршрут не проронил ни слова, лишь безостановочно курил и обдумывал, как ему наилучшим образом запустить начало работ, а главное, он размышлял, получится ли до Нового года соорудить площадку для изготовления и монтажа конструкций моста. Затем он позвонил управляющему этой площадкой – Кун Цинжуну из второго отдела и секретарю Юань Тинфэн, чтобы расспросить их о размещении в строительном лагере на площадке. Кун Цинжун отчитался по телефону, что до того, как площадка будет построена, придётся арендовать крестьянский двор для служебных нужд и только после сооружения площадки переехать в строительный лагерь.

В ту минуту, когда Кун Цинжун в гостинице разговаривал по телефону с Те Цзянем, Ань Сюэжун тоже разговаривала – с Дэн Лицяном. Дэн Ли-цян сказал Ань Сюэжун, что только что звонил дядюшке Вану, что вызвало у Ань Сюэжун полнейшее недоумение.

– Что за дядюшка Ван? – спросила Ань Сюэжун.

Дэн Лицян ответил, что это заместитель генерального директора и главный инженер предприятия-заказчика Ван Чжунли, одноклассник его отца. Отец Дэн Лицяна сказал Ван Чжунли, что его торговая фирма хочет поучаствовать в конкурсе на материалы, о котором объявит проектная организация. Ань Сюэжун снова задала вопрос:

– Ван Чжунли согласился тебе помочь?

– Мой отец его просил, – сказал Дэн Лицян, – как он мог не согласиться? Не говоря уже, что они одноклассники, мой отец – кадровик ведомственного уровня, нужно его уважить.

Дэн Лицян ещё и рассказал Ван Чжунли, что Ань Сюэжун – его девушка, и попросил побольше о ней заботиться. Ань Сюэжун была не слишком довольна об этом услышать и сказала:

– Зачем ты ему разболтал о наших отношениях? Я ведь ни о чем его не прошу.

Дэн Лицян обосновал это тем, что Ван Чжунли – руководитель компании-заказчика, а такие люди могут прикрыть, такие связи всякий хочет заиметь, да найти их сложно.

Ань Сюэжун, стоя в коридоре гостиницы, недовольно сказала:

– Лицян, больше не нужно из-за меня и моей работы здесь кого-то беспокоить, я не хочу, чтобы слишком много людей узнали о наших отношениях. Мама передала тебе торговую компанию, лучше трать силы на бизнес.

На другом конце после этих её слов надолго воцарилось молчание, и после длительной паузы Дэн Лицян сказал, что приедет на стройплощадку участвовать в конкурсе, а заодно и её проведает. Ань Сюэжун долго не могла понять, как это Ван Чжунли вдруг превратился в одноклассника отца Дэн Лицяна.

Утром следующего дня ярко светило солнце, но зимний ветер, прилетевший после снегопада, был таким, что от холода болело лицо. Кун Цинжун и Юань Тинфэн вышли из своих комнат, взяли ключи, которые им вручил старый крестьянин, позвали Ань Сюэжун, Цзы Ци и Гао Юнхэна и вместе с ними отправились посмотреть на крестьянский двор, который собирались снимать. Открыв ворота, они обнаружили, что вокруг двора расположены главные постройки, восточный и западный флигеля, а в простом небольшом домике, примыкающем к ограде двора с запада, установлены котёл и обогреватель. Стоя в воротах и оглядываясь по сторонам, можно было увидеть обширный огород в передней части двора. Окинув взглядом весь двор, Юань Тинфэн сделала вывод:

– Двор неплохой.

Кун Цинжун, взяв ключ, отправился ко входу в главное здание. Дверь заскрипела, когда он толкнул её, открывая. Они вошли в комнату, и в ту же минуту оттуда, громко мяукая, выскочил большой пятнистый кот, страшно напугавший, не ожидавших его появления.

– Напугал меня до смерти, – Цзы Ци в испуге спряталась за спину Юань Тинфэн и обхватила её за плечи.

Всё ещё испытывая неприятное чувство страха, они исследовали каждый уголок комнаты. Окно в ней было разбито. Внутри не только были свалены в кучу разные вещи и сельскохозяйственные орудия, но и всё было затянуто паутиной, а у стены цветная ткань скрывала от глаз какой-то предмет прямоугольной формы.

– Управляющий, что это за место? – спросила перепуганная Ань Сюэжун.

Кун Цинжун, конечно, был мужчиной, поэтому особого страха не испытывал. Он сказал:

– Хозяева – два старика, они тут жили раньше, теперь уехали.

С этими словами он вместе с Гао Юнхэном подошёл к накрытому пёстрой тканью предмету и откинул её. Их взгляду явился прямоугольный гроб. Женщины в ужасе отпрянули, невольно сделав шаг назад.

– Почему в комнате гроб? – спросила Юань Тинфэн.

Гао Юнхэн, не придавая этому большого значения, сказал:

– Наверняка хозяин сам для себя изготовил этот гроб.

Ань Сюэжун испуганно спросила:

– А сможем мы в таком-то месте жить?

Цзы Ци тряслась от страха, и голос у неё дрожал.

– Я боюсь здесь жить, – сказала она. – Ночью кошмары будут сниться.

Кун Цинжун шумно накрыл гроб пёстрой тканью, встряхнув её, чтобы

расправить.

– Вот так гроб, вот так гроб, разбогатели мы чтоб! У южан есть обычай намеренно соревноваться за гроб: они верят, что он приносит удачу. А мы в «Китайских железных дорогах» духом тверды и никакую нечистую силу не боимся. В восточном флигеле будут кухня и столовая, в западном – офис и комната для заседаний. Думаю, всё складывается прекрасным образом.

Он сказал, чтобы Юань Тинфэн и две другие женщины занимали соседнюю комнату, а он сам и Гао Юнхэн поселятся в этой комнате с гробом, и тут же поручил Гао Юнхэну отыскать несколько подсобных работников, которые убрались бы в помещении, купить мебели, обставить комнату и на том посчитать, что официальное заселение состоялось.

Большинство работников «Китайских железных дорог» именно так и жило во время работы над проектами. Удачным считалось, если получалось снять дом или установить временный домик из профнастила, но большая часть работников селилась в палатках и считала обычным делом работу и жизнь в таких условиях. Ань Сюэжун терзали сомнения после того, как она устроилась на крестьянском дворе. Она волновалась и боялась. Она позвонила Дэн Лицяну и описала свое новое жилище, а Дэн Лицян тут же передал эти новости Ван Чжунли. Ван Чжунли сказал, что работа на стройке не подразумевает роскоши и излишеств, а Ань Сюэжун постепенно привыкнет к новой обстановке. Если же ей будет совсем невмоготу, то ее переселят. Такая мысль была на самом деле и у Дэн Лицяна.

Едва Ван Чжунли, сидевший в своём кабинете, повесил трубку после разговора с Дэн Лицяном, как ему поступили ещё два звонка подряд: первый от вышестоящего начальника департамента Гао, который сказал, что скоро к Ван Чжунли придёт некто по имени Го Фухай. Другой звонок был от Сяо Иху, который звонил ему с первого этажа. Го Фухай и Сяо Иху почти одновременно пришли в кабинет Ван Чжунли, но Го Фухай прибыл раньше буквально на несколько минут. Го Фухай впервые посещал компанию «Север—Юг». Проходя по коридору мимо офисных дверей, он с особой внимательностью изучал номера. Увидев номер кабинета Ван Чжунли, он легонько постучал в дверь и застыл в ожидании ответа. Когда из кабинета донеслось: «Войдите!» – он наконец толкнул дверь и вошёл. Ван Чжунли с головы до ног окинул его взглядом и спросил, кто он такой. Го Фухай, с увесистым портфелем в руках, стоял в дверях и энергично кивал головой. Сначала он представился, затем доложил о цели своего прихода, при этом преднамеренно подчеркнув свои отношения с Цзинь Гоин. Наконец, он объявил, что прислал его сюда начальник департамента Гао.

Ван Чжунли тут же стал приветлив, пригласил его сесть на диван и сказал, что даст знать Сяо Иху об участии Го Фухая в конкурсе на оборудование, а Сяо Иху как раз скоро придёт. Го Фухай растрогался чуть не до слёз, а затем торопливо вытащил из портфеля какую-то пачку и втиснул её в нижний ящичек рабочего стола Ван Чжунли. Ван Чжунли понял, что произошло, изобразил вежливый отказ и продолжил разговор обсуждением проблем Го Фухая и Цзинь Гоин. Го Фухай описать это одним словом не мог, но решил, что при первой встрече оставлять вопрос без ответа нехорошо. Тогда он сказал, что учился вместе с Цзинь Гоин в магистратуре. Цзинь Гоин получила специальность инженера и после выпуска отправилась на работу в «Китайские железные дороги». А он изучал финансы и после окончания университета стал работать в банковском секторе. Когда он начал работать, он женился на Цзинь Гоин, за которой ухаживал в университете. Вскоре после свадьбы главный офис банка отправил его в Австралию, где открывался филиал, чтобы расширять бизнес, а Цзинь Гоин осталась на строительной площадке железной дороги.

Го Фухай не хотел рассказывать больше, но он уже возбудил любопытство Ван Чжунли и подвергся дальнейшим расспросам, на которые пришлось скрепя сердце отвечать. Он сказал, что в Австралии встретил другую женщину, коллегу, которая вместе с ним работала в банке, и по этой причине распался его брак. Тогда он со своей новой девушкой решил остаться в Австралии, а сам вернулся в Китай, рассказал обо всем Цзинь Гоин и оформил развод. Ван Чжунли с изумлением ахнул и с некоторым злорадством уточнил, от него ли ребёнок Цзинь Гоин. Этот вопрос поставил Го Фухая в очень неловкое положение. Ему пришлось кивнуть и признать, что ребёнок – его. Го Фухай сказал, что во время развода Цзинь Гоин не сказала ему, что беременна. О том, что она родила, он узнал позже. Ребёнка назвали Наньнань, право на опеку принадлежит Цзинь Гоин. Куда бы она ни поехала, ребёнка она возит с собой и не даёт Го Фухаю увидеть сына. Развод стал огромным ударом для Цзинь Гоин. Вспоминая об этом, Го Фухай испытывает сильное сожаление и чувствует вину перед Цзинь Гоин.

Ван Чжунли с Го Фухаем так и сидели на диване, пили чай, курили и болтали, вспоминая старых знакомых, давнишних друзей. Затем Ван Чжунли спросил, зачем Го Фухай вернулся из Австралии. Го Фухай ответил, что, узнав о случившемся, банк отозвал его обратно в Китай, и он остался ни с чем. А ещё позже дела у банка стали идти всё хуже и хуже, доход становился всё ниже и ниже, и он со злости уволился и стал работать в одиночку, так и оказался там, где он есть сейчас. Теперь он вынужден быть агентом по продаже оборудования на железной дороге и тем самым зарабатывать себе на жизнь.

Ван Чжунли продолжал расспросы: холост ли Го Фухай. Го Фухаю опять предстояло отвечать. Он чувствовал себя так, будто становился прозрачным, но продолжал говорить. Теперь он по-прежнему живет с той своей коллегой из Австралии, но в брак они не вступают, всё из-за того, что сейчас амбиций у него много, а возможностей – мало. Ван Чжунли подал ему сигарету и спросил, не хочет ли Го Фухай вернуться к первой жене. Го Фухай ответил, что очень хочет, да только Цзинь Гоин ни за что не согласится.

Ван Чжунли уверенно указал в сторону Го Фухая, сказав:

– Всё из-за вас, но, конечно, и она тоже ответственна. Это женщины, если им разбить сердце, они больше в твою сторону и не посмотрят.

Го Фухаю оставалось только терпеливо выслушивать обвинения Ван Чжунли, а затем он настойчиво попросил:

– Если вы увидите её на стройке, ни в коем случае не говорите, что в конкурсе на оборудование принимаю участие я.

Ван Чжунли настороженно уточнил, знает ли Цзинь Гоин, что Го Фухай работает агентом по продаже оборудования на железной дороге. Го Фухай с серьёзным видом ответил, что она об этом знает, но слишком много подробностей ей лучше не знать. Ван Чжунли поднялся и отошёл от дивана к столу. Он сказал, что ему жаль талантливого студента, изучавшего финансы.

Пока эти двое беседовали в кабинете, Сяо Иху, с пакетом в руках, постучал в дверь и вошёл. Он пришёл к Ван Чжунли с докладом. Ван Чжунли очень вежливо представил Го Фухая Сяо Иху. Го Фухай, естественно, держался скромно. Он выступил вперед и крепко пожал Сяо Иху руку. Ван Чжунли сказал, что все тут свои и церемониться нечего. Го Фухай был очень рад, что за один день сумел заключить связи и с Ван Чжунли, и с Сяо Иху. К счастью, это оказалось проще, чем устанавливать контакты с некоторыми владельцами компаний и заказчиками.

Во время этой встречи и Ван Чжунли, и Сяо Иху, и Го Фухай получили каждый свою пользу. Конечно, для Ван Чжунли это были деньги, для Сяо Иху – доверие, а для Го Фухая – возможность поставлять оборудование на проект, где работала Цзинь Гоин. Провожая Сяо Иху вниз, Ван Чжунли намеренно подчеркнул, что Го Фухая рекомендовал вышестоящий начальник, и посоветовал оказывать ему больше внимания во время конкурса на оборудование, отдавать ему предпочтение при прочих равных условиях, а также разъяснил, что Дэн Лицян и две компании, занимающиеся строительством тоннелей, хотят участвовать в поставках материалов. Пусть Сяо Иху хорошенько займётся этими двумя делами. Сяо Иху безропотно слушался Ван Чжунли, словно своего господина, и не чувствовал при этом никакого давления, потому он сказал, что непременно удовлетворит все его просьбы.

Сяо Иху и Го Фухай встретились внизу, у входа в здание компании «Север—Юг», и Сяо Иху, как недавно Ван Чжунли расспрашивал о Цзинь Гоин, спросил, правда ли, что Наньнань, которого Цзинь Гоин везде возит с собой – ребёнок Го Фухая? Го Фухай горько улыбнулся и кивнул, сказал, что мальчик с однолетнего возраста ездит за Цзинь Гоин. Сяо Иху так же, как и Ван Чжунли, спросил, по чьей вине произошёл развод, и Го Фухай признал, что вина – его. С этими словами Го Фухай отвёл Сяо Иху в более укромное место, вытащил из портфеля пятьдесят тысяч юаней и всунул деньги в руки Сяо Иху, прося его похлопотать во время торгов на оборудование. Сяо Иху сделал вид, что отказывается, но деньги Го Фухаю не вернул. Он сказал, что делом распоряжается Ван Чжунли и нужно спокойно ждать оповещения. После этого Сяо Иху уселся в машину, протянул руку из окна, пожал руку Го Фухаю и вскоре скрылся вместе с машиной.

Едва вопрос с жильем был улажен и работники управления участком и двух отделов устроились на новых местах, едва начался проект, как с разных сторон хлынули на стройку, стремясь провернуть свои дела, разные бригады, не работавшие на «Китайские железные дороги»: поставщики материалов и оборудования, а также местные криминальные элементы. Все они разными методами устроили «облаву» на руководство проекта. Первый отдел снимал трехэтажный домик на краю дороги, окнами выходящий на улицу. Перед домом была маленькая площадь, сбоку – ворота, а сзади располагался большой двор. Ши Цзинтянь позвал в комнату для совещаний секретаря Чжу Цзылая, главного инженера Ван Жоюнь, заместителя начальника отдела Чжао Хуаляна, начальника инженерного отдела Чжу Хунцзюня, командира бригады по строительству тоннелей Бао Те, начальника первой смесительной установки и тестировщика Цуй Линхуа, начальника бригады по строительству мостов Ван Фантая, начальника отдела контроля и качества безопасности окружающей среды Лян Лили и прочих, чтобы обсудить распределение обязанностей. Сначала он попросил Ван Жоюнь составить для всех чертежи тоннелей, подчеркнув, что первым делом надо взяться за сваи, чертежи, реквизицию земли и набор строительной бригады, чтобы поскорее проложить тоннель.

После окончания утреннего собрания Ши Цзинтянь получил по телефону оповещение, что ему нужно вместе с Дан Хунци и Сяо Иху отправиться в кабинет директора Чжао из железнодорожного отдела уездного правительства, чтобы обсудить вопросы реквизиции земли и сноса построек на участке строительства дороги. Директор Чжао подозвал к себе в кабинет Цяо Саня, чтобы и тот встретился с Дан Хунци и его спутниками. Цяо Сань намеренно выпростал из-под одежды грубую золотую цепь, украшавшую его шею. Он кивнул в сторону Дан Хунци и двух его товарищей.

Дан Хунци, уставившись на его шею, сказал:

– Тяжёлая у вас эта цепь, впечатляющая. Деньги у вас есть, но вот шея не устаёт?

Цяо Сань размял шею и важно ответил:

– Не устаёт. Я привык.

Директор Чжао, видя, что создалось неловкое положение, поспешил представить собравшимся Цяо Саня:

– Директор Цяо – уважаемая у нас фигура. У него много имущества: вот шахта, которую нужно замерить для строительства моста в вашем первом отделении, – это как раз его, и если будут проблемы в согласованиях, то без него тут не обойтись.

Дан Хунци сказал, что сейчас самые насущные вопросы – это реквизиция земли и снос построек, спросил, в какое время будет удобно это уладить. Цяо Сань немедленно перехватил инициативу разговора и заявил, что не нужно решать это с директором Чжао: любую ситуацию здесь поможет уладить он, Цяо Сань. Директор Чжао подтвердил, что Цяо Сань в этом деле и впрямь умелец. Тогда Сяо Иху приветливо окликнул Цяо Саня и попросил у него номер телефона, очень скромно сказав:

– Мы здесь впервые, все тут для нас незнакомо, когда у нас появятся вопросы, мы будем просить вас о помощи.

Цяо Сань ударил себя в грудь и заявил, что помощь он гарантирует, зуб, дескать, даёт. Директор Чжао несколькими фразами обменялся с Цяо Санем, чтобы выпроводить того за дверь, и только после этого раскрыл Дан Хунци, Сяо Иху и Ши Цзинтяню истинное положение дел.

– С этим человеком ладить непросто, я сначала вас знакомить не хотел, но ко мне пришёл один из руководителей уезда, и у меня уклониться не получилось.

Директор Чжао обратил внимание Дан Хунци и его товарищей на то, что с Цяо Санем нужно быть поосторожнее, потому что связи у него в уезде весьма прочные, а в подчинении – шайка проходимцев. Он может помочь с земельными делами, но действовать с ним надо предусмотрительно.

В тоне директора Чжао явно прозвучала некоторая беспомощность, а вместе с ней – нескрываемое отвращение. Сяо Иху же не обратил внимания на слова директора Чжао, потому что в его управлении находилась площадка и ему хотелось поскорее начать там работу и хорошо себя проявить. Из-за того что директор Чжао представил Цяо Саня работникам строительного бюро «Китайских железных дорог», тот решил, что тип по фамилии Чжао хочет сохранить свое положение и не осмелился с плеча оскорблять покровителя, стоящего за Цяо Санем, ведь на этой земле строительному бюро без него совершенно не обойтись. В полдень того дня Цяо Сань по собственной инициативе позвонил Сяо Иху и пригласил его на обед. Сяо Иху сказал Цяо Саню, что стоит пригласить и Дан Хунци, но на самом деле позвал с собой только Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая из первого отдела и отправился с ними в один из кабачков уездного города. Войдя в отведённую для них отдельную комнату, они увидели, что на столе уже поджидают их в огромном количестве яства и маотай. Цяо Сань весьма любезно пригласил их сесть и попросил молодую красивую официантку налить каждому маотая, а затем, подняв стакан, с тактом произнёс несколько красивых фраз. Сяо Иху несколько раз поднял ему навстречу стакан, словно встретился с задушевным другом, а Ши Цзитянь и Чжу Цзылай сомневались, стоит ли так стремительно выражать чувства. Видя это, Сяо Иху опешил. Он залпом допил свой стакан, испустив пьяную отрыжку. Допив, он сказал Ши Цзинтяню и Чжу Цзылаю:

– Директор Цяо – это видная фигура в уезде, он способен тут распоряжаться. Сегодня он с искренними побуждениями сам вызвался нам помогать. Это действительно великодушный поступок! 15

Цяо Сань, которого с таким рвением бросился восхвалять Сяо Иху, тут же взял слово:

– Смело говорите мне, если будет у вас какой-то вопрос с землей. Куда не можете попасть, я вам по-братски помогу выйти из трудного положения.

Сяо Иху в восхищении поднял вверх большой палец.

– Глядите, какой у нас преданный брат. Брат Цяо, можешь сначала помочь первому отделу с вырубкой деревьев на отрезке, где будет прокладываться железнодорожное полотно?

Цяо Сань, выражая полнейшую готовность, ударил себя в грудь и сказал, что вопросов нет, он все это сделает. Сяо Иху сказал:

– Цзинтянь, Цзылай, думаю, так поступим, если директор Цяо и впрямь вырубит деревья, можем попросить его сделать прежде всего работы по срезке растительного грунта и сооружению насыпи.

Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай при Цяо Сане говорить напрямую не решились, но после обеда, придя на парковку, Ши Цзинтянь, придерживая раскрасневшегося и нетвердо державшегося на ногах Сяо Иху, спросил, а в состоянии ли этот человек выполнить все, о чем говорилось. Он ведь похож на какого-то проходимца. Что делать, если потом он создаст проблемы? Сяо Иху нетерпеливо причмокнул языком и сказал:

– Я вас с ним познакомил, о чем вы ещё беспокоитесь? Где же в строительстве не полагаются на таких людей, не говоря уже о том, что его представил сам руководитель уезда.

– Боюсь, мы идём не по правильной дороге, – сказал Ши Цзинтянь.

Сяо Иху оперся на дверцу машины и с укором спросил Ши Цзинтяня:

– А что такое правильный путь? Кто быстрее движется, того путь и правильный. О, так по твоим словам, вы идёте по прямому и правильному пути, а я по кривой дорожке? Так если можете, идите и сами рубите деревья в пределах минимально допустимой границы железнодорожного полотна! А раз уж вы сами не можете этого сделать, а общественные силы тоже не используете, разве проект с места сдвинется? К тому же шахты, которые ваш первый отдел собирается измерять и засыпать, – в его управлении. Если мы не поманим его выгодой, как вы потом решите вопрос с шахтами? Будьте посмелее, а случится что – отвечать буду я, идёт?

Ши Цзинтянь заметил, что об этом деле нужно доложить Те Цзяню и Дан Хунци. Сяо Иху распахнул дверь машины и с грохотом потянул её.

– Докладывайте в жопу. Я на площадке распоряжаюсь, должен перед ними отчитываться? Пока так решим, пусть Цяо Сань поможет нам с вырубкой деревьев, и срезку растительного грунта и насыпь пусть он прежде делает. Садитесь в машину, ещё раз проговорим.

Через два дня утром ярко светило солнце. Место, отведённое под железнодорожное полотно первого отдела, все ещё был под плотным снежным покровом, а экскаватор выкорчевывал деревья из мерзлой почвы и сваливал стволы на снег. Цяо Сань подбросил туда два погрузчика, которые железными ковшами оттаскивали срубленные деревья, оставляя на снегу широкие неравномерные полосы. Сам Цяо Сань, набросив на плечи драповое пальто, в тёмных очках, стоял сбоку и руководил работой, крича подчиненным:

– Все вырубаем, кто загораживает дорогу – того и бьем.

Обо всем произошедшем в первом отделе Те Цзянь и знать не знал. Когда к нему с докладом пришли Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай, в кабинете Те Цзяня были Дан Хунци и Сяо Иху. Те Цзянь, услышав доклад, одной рукой яростно ударил по столу. Было очевидно, что он ужасно разозлился. «С чего это, вопрошал он, – земельные работы поручены какому-то местному проходимцу?» Он спросил у Сяо Иху, не его ли это план. Сяо Иху не осмелился признаться в содеянном и свалил вину на директора Чжао, сказав, что этого человека он им рекомендовал. И Дан Хунци тоже при этом присутствовал. Дан Хунци сказал, что директор Чжао особенно подчеркнул, что с Цяо Санем надо быть поосторожнее, и спросил Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая, почему они решили с вырубкой деревьев и срезкой грунта прибегнуть к помощи Цяо Саня. Ши Цзинтянь долго мямлил, но в конце концов пришлось ему сдать с поличным Сяо Иху. Сяо Иху не нашёл, как оправдаться, лишь подчёркивал бесконечно, что всё это затеял для скорейшего начала работ над проектом. Те Цзянь в гневе сказал:

– Лао Сяо, ты не понимаешь правил нашей строительной организации? Беды себе ищешь.

Те Цзянь велел Ши Цзинтяню и Чжу Цзылаю остановить работы по вырубке деревьев, срезке грунта и подготовке насыпи, сказав, что идти следует надлежащей формальной дорогой.

Ши Цзинтянь, чувствуя стеснение и затруднение, сказал, что уже вырублено немало деревьев. Те Цзянь, уставившись на него, заметил:

– Я вам сказал остановить работы, значит, надо остановить работы. Нечего хлопот себе искать в самом начале проекта.

Те Цзянь четко указал Сяо Иху:

– Ты распорядился, ты с Цяо Санем в должной мере и рассчитывайся.

Сяо Иху, не желая смириться, отвернулся и уклончиво сказал, что

взять это на себя не сможет. Если уж ему вверили площадку, то что плохого в том, что первый бой возьмёт на себя Цяо Сань. Лицо Те Цзяня было непроницаемо.

– Плохого много. Пользоваться его помощью мы не можем. Если воспользуемся, потом безнадёжно влипнем.

Те Цзянь дал указание о прекращении работ, и Сяо Иху был вынужден вместе с Ши Цзинтянем и Чжу Цзылаем отправиться на площадку к Цяо Саню. Хотя на стройке стоял сильный мороз, но работа по вырубке деревьев и срезке грунта под руководством Цяо Саня просто кипела. Сяо Иху, Ши Цзинтянь и Чжу Цзылай подошли к Цяо Саню и сказали, что нужно обсудить с ним один вопрос, нельзя ли пока приостановить вырубку леса. Эта фраза показалась Цяо Саню подозрительной. Поразмыслив, он спросил, почему это вырубку нужно приостанавливать. Сяо Иху сказал, что без официального разрешения он боится, что в уезде у них будут сложности. Цяо Сань в это совершенно не поверил и жёстко заявил, что никто не посмеет создавать ему проблемы. Ши Цзинтянь вышел вперед и откровенно признался:

– Директор Цяо, нам нужно идти формальным путем, нам нужно добиться официального разрешения на вырубку деревьев.

Цяо Сань уже додумался, что проблема – во внутреннем управлении строительного бюро «Китайских железных дорог», и мрачно сказал:

– Денег тут не так-то много получишь, могу отказаться от них и для начала помочь вам пройти на шахту для измерительных работ.

Он оглядел Сяо Иху, Ши Цзинтяня и Чжу Цзылая и сказал, что надеется, что строительное бюро «Китайских железных дорог» не обманет его при первой же возможности сотрудничества.

Вечером того дня, когда Цяо Саня попросили приостановить работу, проблемы возникли на участке шахт первого отдела. Ши Цзинтянь распоряжался работой в кабинете, когда вдруг получил доклад от работников, производящих измерения. Они сказали, что измерительные работы столкнулись с препятствиями из-за конфликта с молодыми людьми, охранявшими шахту. Ши Цзинтяню пришлось оставить работу и помчаться на место происшествия.

Шахта была обнесена заграждением из проволоки, которое окружало её со всех сторон. На входе в шахту находились ворота из штакетника. Три молодые детины прямо за воротами пытались отнять у четырёх работников измерительные приборы. Борьба между ними привлекла каких-то зевак из крестьян. Работники гневно заявляли, что не разрешать производить измерительные работы незаконно. Молодой детина отвесил говорившему оплеуху и сказал:

– Незаконно? Закон на этой земле – наш брат Сань.

Остальные три работника вышли вперёд, желая положить конец стычке. Они спрашивали, зачем молодой детина дерётся и потребовали вернуть им измерительные приборы. Молодые проходимцы окружили работников, схватили одного из них за ворот и завопили, что будут бить кого захотят, потому что те без всякого разрешения, нагло, вломились на территорию их шахты и производят тут какие-то замеры. Всю шахту только истоптали! Сначала пусть возместят убытки, а потом и поговорить можно. Любопытные крестьяне, то один, то другой, выражали недовольство, вступались за работников, даже бранили молодых проходимцев, что те ни за что ни про что обижают людей. Железная дорога строится на благо народа, а Цяо Сань так поступает лишь потому, что у него не получилось заработать. Чтоб этой банде проходимцев пусто было!

Когда Ши Цзинтянь ворвался в толпу, три проходимца курили. Склонив головы, они уставились на пришедшего. Ши Цзинтянь стал объяснять, что работники, конечно, не совсем правильно поступили, начав измерительные работы без спросу, но сроки поджимают, делать нечего. Он потребовал проходимцев вернуть приборы. Те не могли определить, что он за человек, но догадались, что, скорее всего, какой-то главный у этих работников. И работники подтвердили, что Ши Цзинтянь – их начальник. Молодые проходимцы, сблизившись головами, перебросились между собой парой фраз, а потом заявили, что перед начальником на сей раз пощадят допустивших оплошность работников, но если в следующий раз они придут в шахту без разрешения, то нечего жаловаться на холодный приём. С этими словами они подтолкнули в сторону Ши Цзинтяня измерительные приборы. Ши Цзинтянь перехватил приборы и стал успокаивать работников, говоря, что им надо набраться терпения.

Так завершилась первая схватка с местными авторитетами. Те Цзянь не придал этому большого значения. Вечером, не увидев за ужином в столовой Сяо Иху, он задумался, куда же в конце концов тот запропастился. Заодно, воспользовавшись тем, что снег ночью достаточно светло от снега, он взял с собой Вань Хуншаня на вечернюю проверку. На машине они отправились посмотреть, что делают работники двух отделений. Внедорожник остановился на грунтовой дороге возле крестьянского двора, который снимало руководство второго отделения. Те Цзянь толкнул ворота и вошёл во двор. Лицом он прижался к стеклу двери основной постройки, заглянул внутрь. Все работники, собравшись у включенной электрической печки, изучали чертежи. Те Цзянь был очень доволен, что они пребывают в таком рабочем настроении. Он не сдержался и кашлянул. Его услышала Цзы Ци. Юань Тинфэн, Ань Сюэжун и остальные поспешно распахнули дверь, выбежали ему навстречу, затащили его и Вань Хуншаня в дом.

Примерно через полчаса Те Цзянь в приподнятом настроении вышел со двора. Но он не стал возвращаться в управление участком, а направился в небольшое здание у края дороги, где временно разместился первый отдел. В помещении на втором этаже горел свет, но людей не было. Дверь комнаты заседаний была закрыта, свет лампы мерцал за стеклянным окном, которое запотело от пара. Сяо Иху, Ши Цзинтянь, Чжао Хуалян и Ван Фантай курили и играли в мацзян. Рядом с ними сидел Чжу Цзылай, поглядывал налево в кости Ши Цзинтяня и направо в кости Чжао Хуаляна. В комнате плавал табачный дым, его было так много, что, наверное, было трудно дышать, кости с треском ударялись о стол, и этот треск особенно резко звучал в ночи.

Те Цзянь толкнул дверь и вошёл в комнату. В это время Сяо Иху и вся компания только и думали, что о костях на столе. Они даже не заметили, что Те Цзянь и Вань Хуншань уже стоят за их спиной. Те Цзянь в гневе смотрел на игроков и думал: неудивительно, что Сяо Иху не пришёл на ужин в столовую управления участком. Оказывается, он прибежал сюда играть. Те Цзянь приблизился к столу и с шумом перемешал кости. Только тогда пятеро игроков словно очнулись ото сна и оцепенело застыли на своих местах. Те Цзянь, глядя на них, схватил несколько костей и швырнул на стол. Он саркастически заметил, что эти четверо хорошо играют в мацзян, отчего Ши Цзинтянь и все остальные страшно смутились. Они поняли, что на сей раз попали впросак.

Те Цзянь с каменным лицом спросил, на время ли снимается этот дом. Ши Цзинтянь, мелко дрожа от страха, промямлил, что через несколько дней будет достроен лагерь на стройплощадке и отдел переберётся туда. Те Цзянь спросил, когда лагерь будет достроен, и Чжу Цзылай ответил, что они сейчас заняты на площадке. Те Цзянь продолжал спрашивать, кто же занят, и Чжао Хуалян, не чувствуя опасности, сказал, что это начальник и секретарь отдела. Те Цзянь, услышав это, почувствовал отвращение и сказал:

– Да кто там занят? Там проходимцы бегают! А вы куда прибежали – к столу для игры в мацзян?

Атмосфера в комнате резко накалилась,

– Откуда этот стол? – спросил Те Цзянь.

Сяо Иху безразлично ответил, что стол они позаимствовали у хозяина и нет ничего плохого в том, чтобы вечером немного поиграть. Те Цзянь сказал Сяо Иху:

– Ты, заместитель начальника участка, играешь в мацзян с подчинёнными, куда это вообще годится? 16

Сяо Иху, насупив брови, бросил в свое оправдание, что работают они днем, а вечером можно и поиграть и нет в этом ничего криминального. Те Цзянь яростно расхаживал по комнате, говоря, чтобы Сяо Иху не прельщался тем, что он старый боевой товарищ Те Цзяня. На проекте, кем бы ты ни был, если ты нарушил правила, наказание тебя ждёт такое же, как и всех остальных. После этого Те Цзянь подошёл к столу, нажал на него рукой, и костяшки с приятным шорохом перемешались сами собой.

– Ещё и автоматический! Высшего класса! Сколько раз сыграли?

– Три.

– А ставка какая?

– Десять юаней.

Те Цзянь спросил, не играл ли Чжу Цзылай. Чжу Цзылай ответил, что не играл, а только смотрел.

– Хватит с вас игр, – Те Цзянь в гневе разом опрокинул стол. – Время поджимает, а вы, руководители, вдруг играть в мацзян решили? Какой пример вы подаете подчиненным! В вашей группе одна только главный инженер Ван Жоюнь не играла с вами, а вы тут собрались вместе, да разве руководители должны быть такими, как вы?

Те Цзянь и впрямь был очень зол. Сяо Иху, отвернувшись, курил и более ничего не говорил. Ши Цзинтянь безостановочно каялся в содеянном. Те Цзянь ругал их и читал наставления.

– Такой холодный день на дворе, и вы решили, что из управления с проверкой никто не приедет, так? Ши Цзинтянь, ты заведующий отделом, что же ты можешь сделать для отдела? Выиграть в кости денег? Хочешь выигрывать – возвращайся домой и выигрывай, а здесь тебе не дом, чтобы делать то, что вздумается. Скажи: вам уже удалось реквизировать землю под ваш строительный участок или вы уже построили лагерь для размещения работников? Смесительные установки прошли приемку? Работа развернулась на ключевых пунктах? У тебя нет никакого чувства необходимости, срочности работы, какой же из тебя руководитель? Вы сможете вести за собой бригаду? На этой линии у нас множество сильных соперников, ты можешь поручиться, что выйдешь победителем, будешь первым? Фиг вам. Вы все горе-вояки. Признаю, вы мастера игры в мацзян, но почему бы не подумать, как стать мастерами высшего класса на нашей железнодорожной линии? А?

Чжу Цзылай немедленно взял ответственность на себя, сказав, что вина на нем, он как секретарь проекта не уделял должного внимания контролю. Те Цзянь сказал:

– Такой секретарь, как ты, ещё считает приличным говорить о контроле – ты даже сам себя контролировать не можешь, а ещё хочешь других контролировать? Должен вам прозвища придумать: заведующий мацзяном, секретарь глупости. Если так продолжится, вы оба отправитесь домой. Здесь нам нужны военачальники, которые ведут в атаку бойцов, которые воюют смело и на износ, а тряпки, которые только и умеют что в мацзян играть, нам тут точно не нужны.

Повернувшись, он набросился на Чжао Хуаляна и Ван Фантая:

– Вы двое, один заместитель начальника, второй командующий бригадой по строительству мостов, руководитель захотел поиграть – и вы за ним увязались, просто одного поля ягоды! Почему вы с таким рвением не отправились изучить, как строятся подвесные мосты? Как монтировать стальные балки? Как прокладывать тоннели?

Сяо Иху не выдержал и упрекнул Те Цзяня, что это уж слишком унижает достоинство провинившихся. Те Цзянь сказал, что, если кто хочет достойного обращения, пусть совершает достойные дела и подаёт пример подчиненным. От сурового, не терпящего возражений тона Те Цзяня у Сяо Иху словно муха в горле встала – ни вверх ее не выплюнешь, ни вниз не протолкнешь, остаётся только, хлопая глазами, молчать, ни звука не смея проронить.

Перед тем как уйти, Те Цзянь потребовал, чтобы Вань Хуншань конфисковал у игроков все деньги, а ещё предостерёг Ши Цзинтяня и трёх его подчинённых: либо завтра они выкладывают ему на стол объяснительные, либо могут возвращаться домой.

12

Игра слов. Имя «Гоин» состоит из двух иероглифов, входящих в состав выражения «цзиньго инсюн», обозначающего женщину-героиню. (прим.перевод.)

13

Инициатива, предложенная председателем КНР Си Цзиньпином, в рамках которой Китай осуществляет программу торговых коридоров, строительства инфраструктурных объектов, туристических и студенческих обменов преимущественно в Центральной, Южной, Юго-Восточной Азии, а также Африке (где активно строятся железные дороги и прочая инфраструктура). В один из торговых коридоров входит и Россия. (прим.ред.)

14

Имеется в виду китайский Новый год по лунному календарю. После него начинается весна, поэтому Те Цзянь и Те Гун должны все подготовительные работы завершить именно к этому сроку. (прим.ред.)

15

Крепкий китайский алкогольный напиток. (прим.перевод.)

16

Китайская игра в кости. Также называется маджонг. (прим.ред.)

Так строилась железная дорога

Подняться наверх