Читать книгу Последние люди. Вы, живущие вдали… - - Страница 6

Из всего известно, что наша семья и ее ближайшее окружение представляла собой личностей разного вида и убеждений, что и породило немало комедийных, а иногда и жутких сцен с интеллектуальным позывом. Это все понимали, но не отказывались участвовать в такой «игре», при том довольно азартной.

Вернёмся к летнему вечеру августа, в момент как Плато убедительно закрыл за собой дверь с надписью «Се Человек!», явно отсылающую нас к словам Понтия Пилата об Иисусе Христе.

Сегодня был назначен прилёт родного брата Анаксия Романовича из России для знакомства с его «кровью». Пафагора Распутина должны были встретить в городском аэропорту Амордея ровно в 20:00; летел он с Камчатки, где судя по всему зарабатывал для своей семьи в Екатеринбурге. В восемь вечера София, Санд и Плато забрали на своем гибридном автомобиле Пифагора из аэропорта, название которого было «Римский»; по неизвестным причинам, но тем не менее среди граждан это прижилось и никто не был против.

В пути Пифагор решил первым начать беседу на излюбленную туристическую тему, вроде «Я ожидал большего»:

– Это же тот город, которым якобы «исключительные мудрецы заправляют» – как у нас высказываются. Они здесь как советники государственных первых лиц, да и сами таковыми являются, а чего-то бурного развития я здесь не наблюдаю… Вон, глядите, вылитое пятиэтажное здание на подобии российского позапрошлого десятилетия, да ещё и разрушенное, не уж то справиться не могут жилищные службы? – возмущался Пифагор от несбывшихся ожиданий.

София спокойным голосом отвечала :

– Пифагор Николаевич, прошлой зимой здесь начинали строить временные жилища для мигрантов, но, как оказалось позже, вовсе и не понадобилось здание, – все незаконно сбежавшие получили гражданство и успели к этому времени заселиться каждый в обычном жилье.

Пифагор настаивал:

– Да если бы и так, так здесь ведь такая грязь! Кому это надо? мне? нет, мне не надо. Куда на самом деле смотрят строительные и хозяйственные службы?!

– У нас они не учреждались… – начала парировать София, но была перебита:

– Вот-вот, вся то и проблема. Это вам повод вспомнить пятилетки у коммунистов, которых вы так сейчас ненавидите. Это был прогресс человеческий! Знаете, лучше было раньше! – закончил Пифагор, широко раскрыв глаза на несколько секунд и улыбнувшись левым краем губы, на что София не ответила даже изменением в лице, а продолжила смотреть на дорогу и вести автомобиль с бензо-, электродвигателем по центральной шестиполосной трассе Амордея.

Когда они приехали в дом по ул. В. Терешковой, Плато первым вышел из автомобиля чтобы разгрузить «кейсы» Пифагора Николаевича из багажного отделения. Всего их было три, так что ему пришлось сходить два раза от автомобиля к дому, а на заключительном все уже зашли, и ожидала на входе его только сестра Санд. Они прошли на место встречи, далее в гостиную комнату. На большом кожаном чёрном диване расположился Пифагор Николаевич. Закинув левую ногу на правую он подозвал к себе Плато и вручил ему банкноту номиналом четыре амора со словами «на дела духовные… только между нами», что он воспринял за странность, но тем не менее деньги принял и даже некоторым образом повеселел.

Спустя некий час следовал ужин. В общем сказать, манеры у гостя присутствуют и он себя никаким образом не запятнал какими-нибудь «колхозными выходками», поэтому все прошло благополучно. После принятия пищи и кофепития вместе с Плато (остальные не принимали кофий вечером), Пифагор отправился к нему в комнату, но без всякого предупреждения. Внук его брата испугался такой решительности и первое, что пришло ему на ум, это самостоятельно провести «экскурсию» по своему «дворцу».

Примечательна с виду в комнате Плато была только библиотека. Особое внимание Пифагор обратил на книжный раздел с надписью «Philosophy», – абсолютное большинство составляли работы Гегеля и Канта, которые он изъял для визуального изучения.

– Наука логики, не рановато тебе? – сказал Пифагор в привычной манере немного улыбнувшись и посмотрел в глаза Плато.

Хозяин комнаты ответил:

– Думаю уже созрел для этого… И вообще, возраст мудрости не помеха.

– Я верю в тебя, – похвалил он идейного наследника.

Так и продолжилось бы копание истины Плато через его предметы духовного интереса, если не волнительное пришествие домой Аристо, который «влетел» через деревянные классические двери в дом и сразу отправился в «святилище» брата, возможно, имея при себе какую-то новость, что погрузит его в ещё более пагубное нервное состояние, нежели нарушение личных границ от гостя, которого он впервые видит, но много о нём наслышан. Здесь Аристо увидел Пифагора Николаевича и сразу понял, что это он, сказав – «Приветствую, с прибытием, гражданин», что вызвало у гостя смущение с долей помешательства.

– Мы попросим Вас ненадолго покинуть духовное убежище моего брата, нам необходимо посоветоваться о семейных делах, – сказал Аристо и уверенно проводил Пифагора, закрыв за ним двери.

После он начал оповещение:

– Встречаюсь я иногда с бывшими участниками «скептиков», многое могу услышать, в которое иногда даже и не верится, хех. Но сегодня очень сильно заострил внимание на одном, с виду пустяковом слушке от моего знакомого, – Аристо достал «Elbrus phone+» и включил запись, которая, судя по всему, была начата не сразу из-за внезапности услышанного.

Выложено было следующее: «…но это не удивительно, паразитам есть чем питаться, это же вам не „первый мир“, где все идеологические предатели получили бы уже „демократический разряд“ на электрическом стуле, – у нас здесь по истине свобода. Вот, например, один из помощников чиновника министерства „идей и развития города“, чье имя я раскрывать не буду, проговорился, что есть у нас так называемый „наблюдаемый объект“ в одной из городских библиотек, который якобы собирается со своими единомышленниками в читальном зале после шести вечера и проводит обсуждение философских работ. Писатели фигурируют знаменитые: Гегель, Кант, даже как-то Гёте обсуждали, но всё поверхностно да и с насмешкой (личность из министерства сама такую оценку дала). Так что тут меня личностно, по граждански задело? Они не только книжечки своих идейных идолов обсуждают, а ещё и вопросы на повестку поднимают такие, что под сомнения ставят „нынешний режим“ – как они сами высказываются, и думают о будущем, где будет совершен „переворот по всем лучшим сценариям революций прошлого века“. Что за козопасы! Извините, господа, за выражения, но ведь „это“ ещё и на государственном обеспечении сидит, выдавая литературу на бесплатной основе и получая зарплату».

Запись закончилась, и Аристо, поняв всю тяжесть павшую на Плато, решил взять на себя некоторую ответственность, начав разъяснять первым:

– Сам лично не сейчас узнаю о ваших идейных сходках, но всегда не приближал к себе мысль, что за такое незначительное дело возьмётся правительство. Знаешь, Плато, если вы по существу ничего не организовывали, то по твоему положению свободы и физического состояния беспокоиться не о чем.

Но Плато не стал поддаваться бремени общего страха на фоне всей ситуации, и, на с первого вида казалось бы удивление Аристо, задал следующий настрой:

– Через толпу прошло и уже вот какой оборот! Хе-хе, понятно всё. Развею слухи: никакой организации не было, мы лишь обсуждали книги, всего-то книги. У Гегеля прошлись по «логике». Но, все же, господа, это ведь не значит, что раз Маркс с Энгельсом почитали Гегеля, то и Гегель коммунист – они лишь заимствовали диалектику, она и у Сократа наблюдается, но раз вы так ненавидите коммунистов, то понятно всё, кхм. А вот про Канта не знаю, слишком сложен и неясен для нас, да и для философов постарше – не проходили мы его. Что ж, волноваться не о чем. Да и не нужно! – закончил младший брат странные рассуждения.

Аристо отказался комментировать данные оправдания, поэтому лишь посмотрел «холодно» ему в глаза на несколько секунд и перевел обсуждение на более гармоничную в пользу обстановки тему:

– Пифагор Николаевич посетил Амордей, а это увлекательно, – несколько усмехнувший заметил старший брат, чем возмутил Плато.

– В каком смысле увлекательно? Не уж то…

– Все нормально, пойдем к столу, – развеял мрак Аристо, и вместе они вышли из «святилища».