Читать книгу Корона и тьма. Том 2. Сердце хаоса - - Страница 9

Шторм бушевал с невиданной яростью, словно сам океан восстал против тех, кто осмелился пересечь его воды. Волны, вздымающиеся до небес, с оглушительным ревом обрушивались на борт корабля. Огромное судно, казавшееся непобедимым в тихую погоду, теперь выглядело хрупким, едва удерживающимся на поверхности.

Капитан стоял за штурвалом, цепко держась за деревянные рукояти, покрытые солёной влагой. Его лицо было мрачным, губы сжаты в тонкую линию. Ветер бросал в его сторону холодные брызги, но он не отводил глаз от горизонта, где сливались штормовые тучи и бешеные волны. Штурвал содрогался под его пальцами, каждое движение напоминало борьбу с диким зверем.

– Больше парусов! – крикнул он, перекрывая шум бури. – Закрепите, иначе нас унесёт к дьяволу!

Матросы, едва удерживаясь на палубе, бросались исполнять приказ. Их тела изогнулись под напором ветра, руки судорожно хватались за верёвки. Каждый из них знал, что одна ошибка может стать для него последней.

Но океан был беспощаден. Одна из мачт, вздрогнув от резкого порыва ветра, треснула с грохотом, который был слышен даже сквозь завывание шторма. Её основание разлетелось в щепки, и тяжёлая конструкция с воем рухнула за борт, увлекая за собой нескольких матросов, ещё цеплявшихся за верёвки. Их крики утонули в реве моря.

– Проклятье! – взревел старший помощник, его голос сорвался в отчаянии. – Сворачивайте паруса! Режь канаты, пока нас не утянуло за мачтой!

Остатки мачты повалились на палубу, разрушая всё на своём пути. Один из её обломков задел светильник с маслом, стоявший у основания рубки. Светильник опрокинулся, и горящее масло растеклось по деревянному настилу. Пламя разгорелось мгновенно, словно питаясь самим воздухом.

– Огонь! Огонь на палубе! – закричал кто-то из матросов, бросаясь к воде, чтобы затушить разрастающийся пожар.

В это время в трюме Клара и Эмилия, прижавшись друг к другу, ощущали каждое содрогание корабля. Деревянные стены скрипели, будто вот-вот разойдутся под напором воды.

– Всё будет хорошо, – сказала Клара, стараясь придать голосу уверенности, но её глаза выдавали страх.

Эмилия, бледная, со спутанными волосами, сидела, прижимая к груди руки. Её лицо побледнело ещё сильнее, когда корабль резко накренился. Волна качки выбила у неё из горла болезненный стон.

– Мама… я… – она не смогла закончить фразу и склонилась вперёд, её желудок сжался в конвульсиях.

Клара лишь крепче прижала дочь к себе, гладя её волосы, но запах дыма, пробивавшийся даже сквозь солёный воздух, заставил её насторожиться.

– Оставайся здесь, я пойду наверх! – решительно сказала Клара.

– Нет! – вдруг выдохнула Эмилия, встряхивая головой, несмотря на слабость. – Я тоже пойду.

Они поднялись наверх, цепляясь за стены трюма. Едва выбравшись на палубу, Эмилия почувствовала, как морской ветер ударил её в лицо, а тяжёлый запах гари обжёг ноздри. Она обвела глазами хаос. Пламя уже пробралось к верхним ярусам, и старший помощник изо всех сил кричал капитану:

– Мы теряем корабль! Надо садиться в шлюпки!

– Пока этот корабль держится на плаву, мы будем бороться! – рявкнул капитан, стиснув зубы, борясь со штурвалом. – Если он пойдёт ко дну, я пойду с ним, но не раньше!

Очередная волна, вздыбившись, накрыла судно с такой силой, что Эмилия пошатнулась и упала. Её спина ударилась об обломок мачты, а голова встретилась с деревянным настилом. Она зажмурилась от боли, но тут же услышала голос матери.

– Эмилия! – Клара бросилась к ней, опустившись на колени. – Всё в порядке? Кости целы?

Эмилия, поморщившись, медленно подняла голову.

– Да, мама… – проговорила она слабым голосом, но тут её взгляд устремился на огонь. – Но… корабль горит…

Клара повернулась к бушующему пламени, её лицо стало жёстким. Она обняла дочь, помогая ей встать. Над ними всё ещё выл ветер, а волны, словно жадные лапы, то и дело пытались перевернуть судно.

Пламя разрасталось, а море продолжало кричать. Судьба корабля висела на волоске.

Ветер с рёвом пронёсся над кораблём, словно разъярённый зверь, врываясь в каждую щель и заглушая крики людей. Волны, накатывающие одна за другой, обрушивались на палубу, заливая её солёной водой. Едва команда успевала вычерпывать её, как новая волна сбивала их с ног.

Очередной порыв ветра налетел на оставшуюся мачту с такой силой, что её снасти натянулись, словно струны, с резким скрипом, который был слышен даже сквозь грохот шторма. Громкий треск, словно стон гиганта, раздался над кораблём, и мачта, не выдержав натиска стихии, рухнула. Её огромная деревянная конструкция разлетелась в щепки, а снасти с канатами закружились в вихре, хватая всё на своём пути.

– Канат! Берегись! – крикнул один из матросов, но было поздно.

Один из моряков, не успев увернуться, оказался запутан в верёвках. Его крик, полный ужаса, пронзил воздух, когда волна подняла мачту, словно игрушку, и утащила её вместе с ним в бушующее море. Его голос затих, поглощённый ревущими водами.

Старпом, едва увернувшись от одного из летящих канатов, повернулся к капитану, схватившись за край рубки, чтобы удержаться на ногах. Огонь, который начал с маленького язычка пламени, теперь разгорелся с пугающей силой. Он охватил половину корабля, пожирая деревянный настил палубы и распространяясь внутрь трюма.

– Капитан! – закричал старпом, его голос был хриплым от ветра и дыма. – Корабль горит! Мы теряем его! Надо уходить!

Капитан, стиснув зубы, ещё крепче вцепился в штурвал. Его лицо, покрытое каплями воды и пота, оставалось бесстрашным, но в глазах горела боль – боль за своё судно, за команду, за судьбу. Он посмотрел на старпома с неприкрытой яростью, будто не хотел слышать его слов.

– Готовьте шлюпки! – рявкнул он наконец.

Старпом, облегчённо выдохнув, тут же повернулся к матросам, которые в отчаянии пытались бороться с огнём.

– Готовить шлюпки! Всем покинуть корабль! – его голос разносился над палубой, перекрывая вой ветра.

Команда зашевелилась. Матросы бросились к шлюпкам, вытаскивая их из креплений. Вода хлестала по палубе, делая каждое движение невероятно трудным. Они привязывали к шлюпкам сумки с галетами, вяленым мясом и бочонками с пресной водой, зная, что без этого у них не будет шанса выжить.

Клара, покачиваясь на качающемся корабле, держала Эмилию за руку. Каждое её движение было выверенным, осторожным. Она цеплялась за всё, что попадалось под руку – за сломанные перила, за выступающие обломки – лишь бы не упасть.

– Держись за меня, милая, держись! – кричала она Эмилии, стараясь перекричать ревущий ветер.

Эмилия, чьё лицо было смертельно бледным, кивнула, но её ноги подкашивались. Её слабость была очевидна, но она отчаянно пыталась идти вперёд.

На палубе было невыносимо жарко. Огонь продолжал разрастаться, разъедая деревянные конструкции, наполняя воздух густым дымом. Волны хлестали по бортам, накрывая тех, кто пытался спустить шлюпки, солёной водой.

– Держитесь крепче! – крикнул старпом, пытаясь помочь нескольким матросам загрузить последнюю шлюпку. Огромная волна снова ударила в борт, едва не опрокинув судно.

Клару и Эмилию затолкнули в шлюпку. Эмилию буквально бросили внутрь, а Клара, теряя равновесие, упала, ударившись о край, но, к счастью, успела вцепиться в сиденье.

– Всё будет хорошо, милая, – быстро сказала Клара, перекрикивая шум.

Последние матросы прыгнули в шлюпку, помогая загрузить её оставшимися запасами. Старпом, уже находясь в шлюпке, снова повернулся к капитану.

– Капитан! Это последний шанс! Прыгай!

Капитан, всё ещё держа штурвал, оглядел горящий корабль. Его лицо стало каменным, но в глазах мелькнуло нечто большее – прощание. Он провёл рукой по штурвалу, словно прощаясь с другом.

– Прости, старый друг… – прошептал он и отпустил штурвал.

Мгновение – и очередная волна обрушилась на палубу, заливая её водой и огнём одновременно. Капитан сделал несколько шагов назад, затем бросился за борт.

Один из матросов, находившихся в шлюпке, протянул руку и затащил его внутрь.

– Жив? – крикнул старпом, переведя взгляд на капитана.

Капитан лишь молча кивнул, обтирая с лица воду. Его взгляд был прикован к кораблю, который теперь был целиком охвачен огнём, пока волны не начали поглощать его остатки.

Корабль, некогда величественный, теперь уходил на дно, оставляя за собой лишь дым и обломки. Шлюпка, подхваченная волнами, начала удаляться от места крушения.

Клара обняла Эмилию, прижимая её к себе, словно пытаясь защитить от всего мира. Эмилия, дрожа, прижалась к матери, её глаза были полны ужаса.

– Мы справимся, – прошептала Клара, глядя на далёкий горизонт, где бушевали волны. – Мы обязаны справиться.

Шторм продолжал бушевать вокруг, словно сама стихия решила окончательно испытать этих людей. Спасательная шлюпка, небольшая, без парусов, казалась ничтожной игрушкой в руках гигантских волн. Каждая новая волна накрывала её с головой, сбивая людей с ног и заставляя хвататься за края лодки, чтобы не быть выброшенными в бушующее море.

– Держите баланс! – хриплым голосом кричал капитан, который сидел у руля, пытаясь удержать направление. – Если нас перевернёт, нам конец!

Старпом, по пояс в воде, которую волны всё равно затягивали внутрь шлюпки, изо всех сил сражался с натянутыми снастями, стараясь закрепить последние верёвки, чтобы удержать остатки груза.

– Ложись на дно, Эмилия! – закричала Клара, обнимая дочь и крепко прижимая её к себе. Их волосы, мокрые и спутанные, прилипли к лицам, а руки посинели от холода.

– Волна с правого борта! – снова крикнул капитан, указывая на надвигающийся гигантский вал.

Лодка, подброшенная, словно пушинка, взлетела на гребень волны и тут же рухнула вниз, едва не перевернувшись.

– Держись, Рон! – закричал один из моряков, заметив, как волна схватила второго матроса. Мужчина, не успел схватиться за борт, и его крик, полный ужаса, разорвал ночь. Его тело мгновенно исчезло в пучине, и только обрывки снастей, качающиеся на волнах, напоминали о том, что он был здесь.

Клара вскрикнула, но капитан, чьё лицо оставалось каменным, крикнул:

– Смотрите на лодку, а не на волны! Если потеряем баланс, погибнем все!

Эмилия закрыла глаза, сжимая руки матери. Её тело тряслось, но она не знала, было ли это от холода или от ужаса.

Огонь пылающего корабля, оставшегося где-то позади, был едва виден сквозь завесу дождя. Его слабый свет отражался в разъярённой воде, словно напоминая, что надежда почти угасла.

Старпом, стараясь перекричать рев ветра, крикнул капитану:

– Шторм слабеет! Держите курс, ещё немного, и мы выберемся из этого ада!

Ещё одна огромная волна ударила в шлюпку, заливая её водой, но на этот раз она не перевернулась. Постепенно волны становились меньше, а ветер, хотя всё ещё сильный, уже не рвал спасательную шлюпку, как тряпичную куклу.

Первые лучи солнца, пробившиеся сквозь облака, упали на лицо Эмилии. Её глаза медленно открылись, и она сразу зажмурилась, ощущая резкую боль в голове. Она попыталась подняться, но её тело, словно налитое свинцом, не слушалось. Каждая мышца ныла, а спина и голова отзывались тупой болью.

С трудом повернув голову, Эмилия увидела спокойное, идеально гладкое море. Оно было тихим, как будто весь ужас минувшей ночи был лишь страшным сном. Лодка медленно покачивалась на воде,дрейфуя под утренними лучами.

Её взгляд упал на Клару, которая спала рядом, прижимая к себе мокрую куртку, словно пыталась согреться. Сердце Эмилии сжалось, но, увидев, что её мать дышит, она с облегчением выдохнула.

– Мы живы… – прошептала она себе, боясь разбудить остальных.

Она повернулась и посмотрела на другой конец шлюпки. Там, сидя с прямой спиной, капитан что-то изучал в своей сумке. Его лицо было мрачным, а руки двигались уверенно, несмотря на усталость. Рядом лежали компас и секстант, а ещё потрёпанный кожаный журнал, в который он что-то записывал.

Увидев, что Эмилия наблюдает за ним, капитан, не поднимая глаз от своих приборов, сказал:

– Хорошо, что ты очнулась. Я думал, что ты не переживёшь этой ночи.

Эмилия, с трудом подняв голову, ответила слабым голосом:

– Я и сама так думала…

Капитан слегка улыбнулся уголками губ, но его взгляд оставался серьёзным.

– Ты сильно ударилась. Но тебе повезло, – сказал он, поправляя компас.

Эмилия, чувствуя интерес, несмотря на боль, посмотрела на то, что он делал, и спросила:

– Вы знаете, где мы сейчас?

Капитан вздохнул, глядя на горизонт.

– Нас сильно унесло от курса. Я ещё не могу сказать точно, где мы, – его голос был спокойным, но в нём чувствовалась скрытая тревога. – Но море тихое, а это уже хорошо.

Их разговор разбудил одного из моряков, который спал, прижавшись к борту. Мужчина, которого звали Келвин, медленно открыл глаза, его взгляд был затуманенным, но, увидев утреннее солнце, он с облегчением улыбнулся.

– Мы всё-таки выжили, – сказал он, потирая лицо и садясь.

Капитан бросил на него короткий взгляд, а потом снова вернулся к своим расчётам.

Эмилия, всё ещё чувствуя слабость, посмотрела на спящего старпома и второго моряка. Их лица, несмотря на усталость, были спокойными, словно сама природа дала им небольшую передышку.

Лодка продолжала дрейфовать в неизвестность, окружённая бескрайним морем, где гладкая вода отражала небо, как зеркало.

Капитан, нахмурив брови, вновь взглянул на свой секстант. Он держал его с таким сосредоточением, словно этот прибор был последней ниточкой, связывающей их с цивилизацией. Его глаза, привыкшие к суровости моря, внимательно следили за тонкими стрелками, сверяясь с положением солнца, которое уже поднялось высоко над горизонтом. Затем он аккуратно положил секстант на колени, достал компас и, повернувшись немного в сторону, тихо пробормотал что-то себе под нос.

Келвин, который всё это время наблюдал за действиями капитана, не выдержал.

– Ну что, капитан? Где мы? Есть хоть какие-то хорошие новости? – спросил он, потирая замёрзшие руки.

Капитан, не торопясь, сверился с кожаным журналом, в который он сделал несколько быстрых записей. Его лицо оставалось сосредоточенным, но в глазах мелькнула искорка облегчения.

– Похоже, мы находимся на одном из торговых путей, – сказал он, глядя на Келвина, и постучал пальцем по журналу. – Если повезёт, нас подберёт один из купеческих кораблей. Тут часто ходят суда, особенно на юг, к островам.

– Вы серьёзно? – Келвин выпрямился, его голос дрожал от облегчения. – это не может не радовать.

Слова капитана привлекли внимание Эмилии, которая, всё ещё чувствуя слабость, приподнялась на руках. Её взгляд был полон надежды.

– Значит, нам не придётся неделями сидеть в этой лодке? – спросила она, её голос звучал тихо, но с заметной ноткой облегчения.

Капитан повернул голову к Эмилии, и на его лице появилась лёгкая, едва уловимая усмешка.

– Лучше бы тебе не дожить до того, чтобы провести недели в этой лодке, – сухо произнёс он, но в его голосе слышалась горькая шутливость. – После двух недель дрейфа начинается самое интересное. Когда заканчиваются вода и еда…

Эмилия нахмурилась, её лицо побледнело. Она поймала этот его взгляд, в котором читался опыт моряка, повидавшего то, что лучше бы не видеть.

– И что же тогда? – переспросила она, словно опасаясь услышать ответ.

Капитан, ненадолго задумавшись, пристально посмотрел на Эмилию.

– Тогда, девочка, начинается самое жуткое испытание, – тихо и серьёзно сказал он. – Это не голод и жажда, а то, как они ломают людей. Голод вытягивает из человека всё, что делает его человеком. Мысли становятся туманными, воля ослабевает. Люди начинают ссориться за последнюю каплю воды, каждый думает только о себе.

Его взгляд потемнел, и он продолжил, сдержанно, словно рассказывая нечто слишком личное:

– А потом… Потом начинается самое страшное. Когда всё заканчивается, кроме голода. – Капитан слегка усмехнулся уголком губ, но в его голосе не было веселья. – Да, девочка. Люди едят друг друга. Не сразу, конечно. Сначала молчат, потом обвиняют, а потом просто не остаётся другого выбора.

Эмилия, услышав эти слова, побледнела ещё сильнее. Она облизнула пересохшие губы, не в силах поверить, что такие вещи могли происходить.

– Мы… Мы тогда будем есть друг друга? – тихо переспросила она, её голос был почти шёпотом.

Капитан, видя её реакцию, хмыкнул и снова вернулся к своему журналу.

– Надеюсь, до этого не дойдёт, – сказал он, бросив взгляд на идеально гладкую поверхность моря. – Но если хочешь выжить, девочка, запомни одну вещь: на море даже лучшие друзья могут стать врагами, когда приходит голод.

Старпом пошевелился, морщась от боли в затекших мышцах. Его тяжёлые веки медленно поднялись, и он посмотрел на капитана, который всё ещё сидел, склонившись над своим журналом. Голос старпома прозвучал хрипло, как будто его горло было высушено солёным морским воздухом.

– Капитан, не пугай ребёнка раньше времени, – сказал он, поднимаясь на локти.

Эмилия тут же вспыхнула, её лицо выразило явное возмущение.

– Я не ребёнок, – возразила она, посмотрев на старпома, а потом перевела взгляд на капитана.

Капитан, не отрывая взгляда от инструментов, которые он аккуратно укладывал обратно в кожаную сумку, лишь тихо усмехнулся. Затем, немного помедлив, посмотрел на Эмилию своими уставшими, но всё ещё живыми глазами.

– В свои пятнадцать лет, когда я впервые отправился в дальнее плавание, – начал он, с ноткой задумчивости в голосе, – я тоже считал себя взрослым.

Эмилия чуть нахмурилась, но не перебила его.

– Меня взяли на судно как сына рыбака, – продолжил он, – чтобы помогать на кухне и чинить сети. Я думал, что знаю всё о море, ведь с детства ловил рыбу с отцом. Но дальнее плавание… – Капитан сделал паузу, словно вспоминая тот день. – Это совсем другое. Это не про рыбалку. Это про выживание. Про то, как море отнимает у тебя силы, надежду и иногда даже рассудок. Тогда я понял, что море не прощает самоуверенности.

Эмилия смотрела на капитана, внимательно слушая его слова. В её глазах был интерес, но и непонятная тяжесть, которую она не могла выразить словами. Вместо ответа она лишь отвела взгляд в сторону горизонта, где небо всё ещё соединялось с морем бескрайней голубой полосой.

Старпом, усевшись чуть удобнее, обвёл глазами небольшую лодку и её измученных пассажиров. Затем он снова посмотрел на капитана, и в его голосе прозвучала тревога:

– А что с остальной командой? Ты думаешь, у них был шанс?

Капитан глубоко вздохнул, поднял взгляд к небу и снова посмотрел на старпома.

– Если их подхватило течение Южного Серпа, – ответил он, называя известное среди моряков течение, которое вело к южным землям, – то, возможно, через дней пять они окажутся у Островов Забытых Ветров. Если, конечно, их не подобрало какое-нибудь судно раньше.

Старпом задумчиво кивнул, потирая подбородок.

– Пожалуй, им больше повезло, чем нам, – сказал он, пытаясь разогнать холодный озноб, который пробегал по его телу.

Капитан тихо рассмеялся, но в его голосе не было веселья.

– Повезло? – переспросил он, прищурившись. – Если я прав, то, может быть. Но, поверь мне, сейчас нам повезло больше. Смотри.

Он указал пальцем в сторону горизонта. Глаза всех тут же обратились в ту же сторону, куда указывал капитан. Там, где море встречалось с небом, едва различимо мелькали белые паруса.

– Это… – начал Келвин, но тут же умолк, словно не веря своим глазам.

– Белые паруса, – подтвердил капитан, с трудом скрывая облегчение в голосе. – Торговое судно или, если нам повезёт ещё больше, один из патрульных кораблей.

Эмилия, прищурившись, тоже всматривалась в горизонт, пытаясь понять, действительно ли это паруса или её воображение сыграло с ней злую шутку.

– Море сегодня действительно к нам более благосклонно, чем ночью, – пробормотал Келвин, не отрывая взгляда от удаляющихся парусов.

Капитан кивнул, но его лицо оставалось серьёзным.

– Благосклонно, но не стоит расслабляться, – тихо сказал он. – Даже близкие паруса могут стать недостижимыми, если ветер решит иначе.

Эти слова повисли в воздухе, наполняя лодку смесью надежды и тревоги, пока они продолжали следить за парусами, которые мерцали на горизонте, словно тонкая линия между спасением и продолжением борьбы.