Читать книгу В качестве эксперимента - - Страница 7

За время своего пребывания на ферме Джаспер успел привыкнуть к её неизменной рутине.

Благодаря своему графику, он проводит здесь по десять часов в день, успевая не только залатать стену амбара, но и помочь Лукасу с другими делами. Вчера они вместе обрабатывали огород от вредителей, а сегодня у Джаспера хватило смелости даже зайти в курятник: Хью, на его радость, сладко спал, поэтому пополнить запас яиц в холодильнике не составило труда.

Завтрашний день Джаспер решил провести в гостинице. Лукас любезно согласился дать ему один выходной, а Джаспер в благодарность предложил сегодня остаться на ферме допоздна и взять на себя часть работы Лукаса. Он идёт на свидание, так что это отличный способ загладить вину и, возможно, вернуть себе право хоть иногда брать его старенький джип.

Под «хотя бы иногда» Джаспер подразумевает завтрашнюю пятницу. Одна лишь мысль о предстоящем свидании с Дейзи вызывает у него улыбку, словно он – кот, который по счастливой случайности обнаружил запасы кошачьей мяты. Их встречи с Дейзи – единственное, что заменяет серый монохром его будней в Саннивуде на яркие оттенки, свойственные нынешнему времени года.

Вот только сегодня погода решила над ним поглумиться. Вместо июльских солнечных лучей сквозь большое окно гостиной Лукаса Джаспер грустно наблюдает, как ферму дяди заливает дождь. Тяжёлые капли, падающие с тёмно-синего неба, без остановки стучат по крыше. Звук действует Джасперу на нервы. Но закрыть окно он не может: тогда июльская духота, плотно обосновавшаяся в этом доме, непременно его задушит.

Джаспер надевает наушники и включает музыку, поудобнее устроившись на диване. Лукас вернётся поздно, и если до этого времени погода не передумает обрушивать наводнение на бедный Саннивуд, Джасперу придётся несколько часов торчать здесь. Он с грустью вспоминает про свои конспекты и учебный план. Но потом быстро успокаивает себя тем, что завтра сможет провести за ними целый день.

Связь в доме Лукаса ловит с перебоями. В этом Джаспер убеждается, листая видео и видя колёсико загрузки на каждом из них. Наплевав на эту затею, он решает проверить соцсети. Их новостная лента встречает Джаспера новыми фотографиями Меган – удивительно, что она так и не заблокировала его в инстаграме! – и парой историй от однокурсников из их общей компании. Однако привлекает его внимание вовсе не это.

Просмотрев все публикации своих знакомых, Джаспер внезапно натыкается на новые фотографии Аннабет. Сердце пропускает удар. На них она в свадебном платье стоит у алтаря напротив своего последнего ухажёра, с широкой улыбкой на лице слушая речь священника. Публикация подписана как: «Познакомьтесь с синьорой Марреро», а в графе местоположения указана Фрихильяна, маленький город в Андалусии. В профиле Аннабет Джаспер находит фотографии с празднования. Они сделаны на белой вилле семьи её новоиспечённого мужа, с которой открывается панорамный вид на весь город с его узкими улочками, оранжевыми крышами и тонкой линией моря на горизонте.

Пролистав пару старых публикаций, Джаспер находит ссылку на аккаунт мужа Аннабет. Дамиан Марреро, тридцать пять лет. Его семья – одни из самых известных виноделов в Фрихильяне. Джаспер подмечает: новый избранник матери будто презирает одежду и на большинстве фотографий светит своим накаченным торсом, словно является амбассадором популярной сети фитнес-центров.

Смазливая внешность, подтянутое тело, крупный бизнес… Дамиан похож на главного героя красивого фильма об идеальном мужчине, которые так любила смотреть Аннабет, когда Эдгар в очередной раз отменял их ужин в ресторане из-за встречи с партнёрами. Возможно, теперь, когда красивая экранная картинка воплотилась в реальность, Аннабет наконец-то будет счастлива.

И как же Джасперу хотелось бы услышать это от неё лично, а не узнавать о таком из карусели свадебных снимков в соцсетях.

Он тут же усмехается. Ну что за нелепость! Аннабет не разговаривает с ним уже пять лет, так с чего такому незначительному событию нарушать её непреклонное молчание? Джаспер быстро закрывает её аккаунт. Аннабет чётко дала понять: то, что происходило с ней до развода, осталось в далёком и уже не интересующем её прошло. Нужно быть полным идиотом, чтобы до сих пор надеяться, что однажды всё изменится.

Джаспер выключает телефон. Гостиную тут же заполняет сумеречная темнота, с которой Лукас привык бороться свечами. Но для этого нужно подняться с дивана, а Джаспер не находит в себе сил, пленённый мягкими подушками, на одну из которых кладёт голову. В гостиной тепло, но по его телу бежит холодок, и виновато в этом далеко не открытое окно.

Если бы кто-нибудь спросил у Джаспера, как он относится к своей матери, ответом было бы сухое: «Никак». Аннабет Уайлдер была его самым близким человеком на свете. Пока Эдгар разыгрывал роль строгого отца, готового сорваться из-за любой мелочи, она уделяла Джасперу всё своё время, вела с ним долгие беседы и рассказывала о вещах, которые сильно повлияли на его жизненные взгляды. Она всегда была рядом, и лучи её заботы освещали путь даже в самые тёмные времена.

А в переломный момент, когда у Джаспера начала уходить земля из-под ног, Аннабет исчезла из его жизни. Словно театральная актриса, роль которой подошла к концу.

Воспоминания о ней пропитаны сладкой карамелью и горьким ядом: стоит только подумать о времени, которое они провели вместе, и по телу разливается приятное тепло, быстро сменяющееся тупой болью в рёбрах.

В прихожей открывается дверь. Джаспер мигом выскакивает, садясь на диване. Пару мгновений спустя в гостиную заходит уставший Лукас. Галстук на его рубашке ослаблен. Волосы, которые он пытался уложить, вновь пришли в беспорядок, а тот озорной блеск в глазах, с каким он уезжал на встречу со своей таинственной незнакомкой, бесследно исчез. Он окидывает Джаспера беглым взглядом, и тот поджимает губы.

– Как прошло свидание?

– Ну-у-у, – задумчиво тянет Лукас, горько улыбнувшись, – её отец был алкоголиком, и когда я рассказал о причине переезда в Саннивуд… Мы оба согласились, что она достойна большего, чем бывший наркоман.

– Паршиво, – констатирует Джаспер.

– Всё нормально, – отмахивается Лукас. – А ты почему сидишь в темноте? Я же показал, где лежат свечи.

– Настроение не для романтики, – усмехается Джаспер.

– Так, – Лукас подходит к нему и опускается на диван. – А у тебя что стряслось?

Джаспер вздыхает, желая отмахнуться. Но под настойчивым взглядом Лукаса грудь начинают царапать кошки. Он открывает телефон, и найдя нужные фотографии, поворачивает экран.

– Это Фрихильяна. Красиво, не правда ли?

Лукас аккуратно забирает у него телефон, приблизив изображение, и согласно кивает.

– Я слышал об этом месте. Говорят, там волшебно, – он поднимает взгляд на Джаспера. – И Аннабет, кажется, тоже нравится.

– Да, я вижу, – мрачно отвечает Джаспер, забрав телефон.

– Вы так и не разговариваете?

Джаспер отрицательно мотает головой. Лукас громко вздыхает, словно его ожидает гора не самой лёгкой работы, и поднимается с места, удаляясь на кухню. Он возвращается через пару минут с двумя бутылками пива и горящей свечой, которую ставит на кофейный столик. Её танцующее пламя слабо освещает гостиную, отбрасывая на стену большую тень.

Лукас протягивает бутылку. Джаспер усмехается.

– Неужели ты решил споить родного племянника?

– Мой родной племянник может выпить столько текилы, что в мои годы это уже приравнивается к самоубийству, – парирует Лукас, открывая свою бутылку. – К тому же, тебе недавно исполнился двадцать один год, так что всё вполне легально.

– Надо тебя заблокировать в инстаграме, – бурчит Джаспер, делая глоток пива.

– Как скажешь, – мягко отвечает Лукас. – Но это будет такой же идиотский поступок, как твои обиды на мать. Аннабет…

– Аннабет променяла меня на мужика с внешностью модели Келвин Кляйн моложе тебя, – грубо чеканит Джаспер, поставив бутылку на стол. – Думаешь, я не имею права злиться на неё? Или на отца?

– Имеешь, – соглашается Лукас. – Они – просто отвратительные родители, и я знаю, что тебе пришлось пережить. Но скажи, что тебе даст твоя вечная злость на отца? Или проверка соцсетей матери?

Джаспер лишь раздражённо вздыхает.

– Тебе не понять, ты не…

– Не ругался со своим отцом? Или меня не бросала мать? – Лукас склоняет голову вбок. – О, поверь, Джаспер: я понимаю тебя, как никто другой. И ещё я вижу, что ты совершаешь мою же ошибку.

– Твоя мать не исчезала, – напоминает Джаспер. – Она просто вышла замуж за дедушку и развелась, отжав у него пару миллионов долларов.

– И даже звонила, пока я лежал в рехабе! Но знаешь, что? Я никогда не слышал настолько фальшивого: «Надеюсь, у тебя всё будет хорошо». Ей не хватило смелости признать, что я был её билетом в ту жизнь, о которой она мечтала. Аннабет, в отличие от неё, хотя бы честна.

– По-твоему, я должен быть благодарен ей за это?

– Нет, Джаспер. Дело не в благодарности. А в возможностях, – Лукас делает паузу. – Когда мой отец заявил, что я переезжаю в какой-то богом забытый город, я был так на него зол, что не мог думать ни о чём другом. Первое время я чувствовал себя абсолютно потерянным. Мне не звонил никто, кроме Эда, который хотел убедиться, что я не сорвусь снова, и потраченные деньги Уайлдеров не будут спущены на ветер. А потом, прожив без них полгода, я вдруг кое-что понял.

– И что же? – интересуется Джаспер. – Что наша семья – сборище конченых мудаков?

– И что без них я чувствую себя гораздо лучше, – добавляет Лукас, отпивая пиво. – Ты умный парень, Джаспер. У тебя впереди целая жизнь! Неужели ты хочешь её испортить постоянными конфликтами с Эдгаром, которого волнует только он сам, и мыслями об Аннабет, давным-давно сделавшей свой выбор?

Джаспер вздыхает и делает жадный глоток пива, чтобы промочить пересохшее горло.

– Всё, чего я когда-либо хотел, – отвечает он, – это чтобы у меня была нормальная семья. Такая, где родители спорят о цвете дивана в гостиной и ругают тебя за тройки, а не ненавидят друг друга, заставляя чувствовать себя виноватым во всех бедах ничтожеством.

– Поздравляю, – Лукас хлопает его по плечу. – Ты знаешь, как точно не нужно поступать, когда заведёшь свою семью.

– Смешно, – отвечает Джаспер. – Тебе это помогло?

– О да, – кивает Лукас. – Мне это помогло не торопиться и разобраться в себе, прежде чем делать серьёзные шаги. Как видишь, я успел обзавестись прекрасным домом, открыть свой бизнес и понять, чего я вообще хочу от жизни. Но у меня бы ничего не вышло, если бы после переезда я не дистанцировался от отца и Эда.

Его заставляют Джаспера скривиться. Но не от абсурдности, а от нежелания признавать, что в них, скорее всего, кроется доля истины. А Джаспер пока не готов признать, что его чудаковатый дядя наконец-то озвучил то, что так боялись сказать другие.

Ведь сложнее попыток поддерживать связь с родителями будет только раз и навсегда разорвать её, освободившись от душащих оков и ступив на путь в пугающую неизвестность.

Поэтому Джаспер делает глоток пива, резко меняя тему.

– Мой отец, хоть и полный придурок, но кое в чём был прав, – он вздыхает. – Женщины – крайне странные создания.

– Ты это о своей бывшей? – уточняет Лукас.

– Да-а-а… – тянет Джаспер, усмехаясь. – Я столько делал для неё. Боялся, что если не буду уделять ей время, она уйдёт, прямо как… – он осекается. – Отцу она не нравилась, но какое ему дело? Он предупреждал, что всё так и закончится, а я не верил. И в итоге я застрял здесь, а она сошлась с Кевином.

– Ты любишь её? – вдруг спрашивает Лукас.

Джаспер замирает, ненадолго задумавшись.

– Нет, я не… – он усмехается. – Я не думаю, что это была любовь. Мне просто было с ней хорошо. Меган всегда понимала меня и поддерживала, когда мы ссорились с отцом. Она была классной.

– Если у тебя не было к ней чувств, то почему они должны быть у неё? – интересуется Лукас. – Мне кажется, вы просто нашли друг друга, когда оба в этом нуждались, а сейчас готовы идти дальше. И делаете это очень успешно.

– В каком смысле? – не понимает Джаспер.

– На Медоу Стрит работает один из моих постоянных клиентов. И он видел тебя и мой джип у цветочного магазина Розали, – с улыбкой отвечает Лукас. – Полагаю, ты не просто так выпрашивал его на завтра.

– Это не то, о чём ты думаешь, – фыркает Джаспер, отхлёбывая пиво. – Мы с Дейзи просто хорошие приятели, и я уже с ума схожу постоянно торчать то у тебя, то в гостинице.

– Как скажешь, – Лукас выставляет две руки вперёд. – Но, думаю, ты не станешь отрицать, что она очень милая девушка. Если её не злить.

– Да, это так, но… – Джаспер чешет затылок. – Она как будто застряла в эпоху диснеевских фильмов нулевых. С ней хорошо, однако… – он вздыхает. – Я не представляю нас вместе.

– Тогда тебе следует быть осторожнее, – предупреждает Лукас. – Это может разбить ей сердце.

– Она не настолько глупа, – возражает Джаспер. – Поверь, всё под контролем.

– Надеюсь на это, – улыбается Лукас, делая глоток.

Остаток вечера они проводят за разговорами о дальнейшей работе в амбаре и о том, что ещё можно сделать, раз уж Джаспер всё равно застрял здесь на ближайшие два месяца.

Дождь не прекращается даже к десяти часам. Лукас предлагает Джасперу снова переночевать у него, и эта идея кажется ему здравой: после долгого дня у него совершенно не осталось сил, а лёгкий алкоголь только подлил масла в огонь, лишив тело координации и наполнив веки свинцом.

Джаспер еле доплетается до гостевой комнаты. И лишь его голова касается подушки, проваливается в крепкие объятия сна.

***

– Да, ба, я полила цветы, – монотонно отвечает Дейзи, держа у уха телефон и быстрым шагом поворачивая на Медоу Стрит.

– Ты ведь вернёшься домой к десяти? – обеспокоенно спрашивает Розали.

– Вернусь, – заверяет её Дейзи. – Не волнуйся за меня.

– О, Дейзи, и в мыслях не было! Я доверяю тебе, – отвечает Розали.

– А ещё твоя подруга работает в двух шагах от кафе мистера Мартина, – чеканит Холл. – Просто знай: если миссис Питтс начнёт болтать о…

– Я скажу, что это не её дело.

– Спасибо, – благодарит её Дейзи. – А теперь мне пора.

– Хорошего свидания с твоим парнем! – почти пропевает Розали.

– Он мне не парень! – фыркает Дейзи. – Всё, до вечера.

Она сбрасывает бабушку, убирая телефон в карман своей любимой сумки через плечо. И очень вовремя!

Подняв голову, Дейзи видит красный джип, припаркованный у места, в котором было назначено их с Джаспером свидание. Кафе «Sweets & Spices» является одним из самых популярных мест в Саннивуде. Его любят за уютный интерьер в коричневых тонах, всегда свежие десерты, вид которых так и манит попробовать хотя бы кусочек, и, конечно же, кофе. Здесь подают лучший во всём Саннивуде кофе!

Из машины выходит Джаспер. В отличие от Дейзи, которая провела около часа, подбирая подходящий наряд, он даже не старался, надев, по всей видимости, первую попавшуюся чёрную футболку – Дейзи сомневается, что у него есть одежда других цветов – и джинсы. Лишь аккуратно спадающая на лоб чёлка говорит о том, что он действительно готовился к этой встрече: в противном случае его волосы бы торчали, словно после утреннего пробуждения.

Заметив Дейзи, Джаспер сразу улыбается и машет ей рукой. Она ускоряет шаг, перебегая через дорогу, и уже через несколько мгновений оказывается рядом с ним.

– Привет, персик, – Джаспер окидывает её взглядом с головы до ног. – Прекрасно выглядишь.

– Благодарю, – улыбается Дейзи, мысленно подмечая: время на наведение марафета определённо было потрачено не зря. – Мы идём?

– Конечно, – отвечает Джаспер, тут же подбегаю к двери и по-джентельменски её открывая. – Прошу.

Дейзи благодарно улыбается, заходя в кафе. Как и следовало ожидать: в вечер пятницы «Sweets & Spices» полон посетителей, желающих отметить начало выходных одним из фирменных пирожных местного кондитера. От аромата выпечки и свежесваренного кофе у Дейзи текут слюнки, и она начинает бегать взглядом по залу в надежде найти хоть один свободный столик.

Её опережает Джаспер. Он хлопает её по плечу, указывая на свободные места в углу зала у окна. Дейзи тут же направляется за ним, занимая маленький диванчик, обшитый гладкой кремо-бежевой тканью, у стены. Джаспер садится напротив. К ним тут же подбегает официантка, бросая на стол два маленьких картонных меню в коричневой обложке с названием кафе.

– Дайте знать, когда определитесь с заказом, – просит она, прежде чем упорхать к другому столику.

Пока Джаспер изучает ассортимент местных десерты и напитков, Дейзи смотрит по сторонам. Это кафе существует в Саннивуде уже много лет, а его интерьер до сих пор каждый раз очаровывает её своим видом: кирпичные стены, вдохновлённые бруклинским лофтом, завешаны винтажными вывесками и плакатами. У окон расположены столики на двоих с удобными диванами, а поодаль от них – места на четверых со стульями с резными спинками. В центре главного зала расположена стойка бариста, за которой можно заказать кофе на вынос, если не хочется сидеть в здании. На фоне играет приятная джазовая музыка, а официанты с широкими улыбками приветствуют и обслуживают посетителей, рассчитывая на щедрые чаевые.

Дейзи открывает меню. Её пальцы медленно скользят по страницам с аппетитными фотографиями десертов, которые так и манят скорее попробовать каждый из них.

– Ты уже выбрала что-нибудь? – интересуется Джаспер.

– Нет, – мотает головой Дейзи. – А ты?

– Ну-у-у, – в своей привычной манере тянет он. – В этом аду диабетика каждое блюдо может вызвать у меня кариес или сахарный передоз. Так что я возьму то же, что и ты, вместе с латте.

– Прекрасный выбор, – одобряет Дейзи, поднимая руку, чтобы позвать официантку. – Нам, пожалуйста, две порции черничного чизкейка, латте и капучино.

Когда молоденькая девушка со светло-русым каре удаляется за их заказом, Джаспер провожает её игривым взглядом.

– Знаешь, персик, – начинает он, – если бы мы не были на свидании, я бы смог составить ей компанию после тяжёлого рабочего дня и проводить домой… А может быть, и не только домой.

– Боюсь, если бы такое чудо, как ты, завалилось в спальню Хейден, её жених бы неправильно это понял, – качает головой Дейзи.

– Какая жалость! Не знал, что она занята, – Джаспер возвращает взгляд на Дейзи. – Хорошо, что у тебя нет ревнивого кавалера, – он подпирает подбородок. Его голос становится ниже. – Иначе сегодня он был бы в ярости, увидев, что творится в твоей спальне.

– Ты о ч-чём? – Дейзи прочищает горло, чувствуя, как в помещении становится слишком тепло.

– О разбросанной одежде и о громких стонах, – прищурившись, отвечает он. – Ты же именно так выбирала это милейшее платье?

Кровь резко приливает к щекам. Дейзи поджимает губы, а лицо Джаспера расплывается в гримасе полного удовлетворения. Она громко цокает языком, закатывая глаза, а он заливается безудержным смехом.

– Ты просто очаровательна, когда краснеешь, персик, – искренне произносит Джаспер.

– Почему ты не сказал раньше? – возмущается Дейзи. – Я бы накрасилась бабушкиными румянами вместо хайлайтера. Мне бы завидовал самый спелый помидор!

Джаспер вновь заливается смехом. От него Дейзи чувствует расслабление, а жар медленно спадает: в такой обстановке ей становится гораздо комфортнее. Она быстро меняет тему, пока Джаспер не придумал ещё одну грязную шутку, способную выбить её из колеи.

– Ты так и не рассказал, какими судьбами тебя принесло в Саннивуд.

– А-а-а, это, – Джаспер скучающе закатывает глаза. – Скажем так: я был слишком резок с одним малоприятным типом. Это не понравилось отцу, и он решил отправить меня на исправительные работы к дяде. И вот я здесь!

– И его немилость продлится до конца лета? – уточняет Дейзи.

– Ага, – кивает Джаспер. – Отцу доставит большое удовольствие смотреть, как все мои планы летят коту под хвост, так что он продержит меня здесь до пересдачи экзаменов. Радуйся, персик: мы будем видеться очень часто!

– Мою радость не передать словами! – театрально произносит Дейзи.

Когда им приносят заказ, тема заточения Джаспера сменяется обсуждением только что начавшегося июля. Дейзи увлечённо рассказывает о том, чем можно заняться в Саннивуде в это время. Джаспер хоть и делает вид, что его не интересуют местные ярмарки, празднование Дня Независимости и купание в озере, расположенном за городом, но Дейзи видит, как загораются его глаза. Наверное, это даже близко не сравнится с тем, чем бы он занимался в Нью-Йорке, но уж точно лучше однообразного суточного заточении на ферме.

Потом Джаспер рассказывает ей о колледже. Дейзи, подперев подбородок, увлечённо слушает об их программе обучения и тех диких вещах, которые устраивают Джаспер и его одногруппники. Его учёба сильно отличается от того, о чём постоянно рассказывает Мона. Но Дейзи кажется, его безумных историй хватило бы на целый сборник, за который, по мнению Джаспера, администрация колледжа сожгла бы его на костре.

– …препод спрашивает Митча, и в этот момент с него падают очки! – восклицает он, отчего Дейзи едва не давится капучино от смеха. – Прикинь, он только к концу урока понял, что этот придурок всю лекцию просидел бухой, а мы отчаянно его прикрывали.

– Боже, как вас всех не исключили?

– Немного везения, дар убеждения, обещание родителей Митча проспонсировать одно крупное мероприятие – и мы все смогли реабилитироваться.

– Полагаю, это сильно повлияло на ваше отношение к учёбе? – спрашивает Дейзи.

– Да, – кивает Джаспер. – Мы были паиньками целую неделю.

Дейзи усмехается, отрезая ложкой кусок чизкейка, и отправляет его в рот. Сочетание черничного джема, взбитого творога и нежного теста приятно будоражит её вкусовые рецепторы. Она делает глоток кофе.

– А что насчёт тебя? – интересуется Джаспер. – Ты где-нибудь учишься?

– Нет, – отрицательно мотает головой Дейзи. – После окончания школы я так никуда и не поступила.

– Почему? – он делает жадный глоток латте: видимо, чтобы запить приторную сладость чизкейка.

– Потому что… – Дейзи вздыхает, подпирая рукой подбородок. – Те колледжи, которые я рассматривала, не смогли дать мне стипендию. А без неё ни я, ни бабушка точно не потянем мою обучение.

– А на кого ты хотела бы учиться?

– Я подавала документы на факультет управления, – отвечает Дейзи.

– Ого, – удивляется Джаспер. – Звучит круто, персик. А почему именно туда?

– Я лет с пятнадцати помогаю бабушке в магазине. Она рассказывала мне о том, как там всё устроено, и я сама много чего узнала в процессе работы. Например, о том, как нужно общаться себя с клиентами, как рекламировать товар и как вести дела с поставщиками. Думаю, из меня бы вышел хороший управляющий, – она качает головой. – Я понимаю, что Саннивуд – не лучшее место, чтобы открывать здесь бизнес. Но посмотри на это кафе!

Джаспер оглядывается по сторонам. Посетители увлечённо беседуют за своими столиками, с нескрываемым наслаждением поедая местные блюда. Официанты лёгкой походкой перемещаются по залу, стараясь уделить внимание каждому клиенту, и с неизменными улыбками выслушивают их пожелания и дают рекомендации. Бариста выполняет ловкие трюки и рисует на кофе милые картинки, чем растапливает сердца особенно впечатлительных посетителей.

– Да, – соглашается Джаспер. – Его владелец проделал отличную работу.

– Мистер Мартин вложил душу в своё заведение. И это окупилось, – с улыбкой произносит Дейзи. – Но также он много работал и закончил не одни курсы по управлению и, кажется, даже маркетингу. Я верю, что если буду знать то же, что и он, у меня получится раскрутить магазин бабушки. Ну или открыть что-то другое.

– Думаю, так и будет, – заверяет её Джаспер.

Дейзи чувствует благодарность. А ещё разливающееся по телу тепло, когда она ощущает мягкое прикосновение к своим пальцам.

Рука Джаспера медленно подбирается к её лежащей на столе ладони. Дейзи молчит, слыша, как ускоряется её собственное сердцебиение. К щекам приливает жар. Поймав на себе его взгляд, в котором содержится немой вопрос, она замирает. Тёмно-голубые глаза Джаспера, точно кусочки неба перед грозой, действуют на Дейзи как-то по-особенному, напрочь лишая дара речи. Поэтому вместо ответа она лишь улыбается. Тогда Джаспер осторожно накрывает её руку своей, заставляя нежную кожу порыться россыпью мурашек.

Дейзи подпирает подбородок второй рукой, устремляя взгляд на Джаспера. Звон посуды, звук шагов официантов, голоса посетителей и тихая музыка отходят на второй план, словно их не существует, пока Джаспер крепко сжимает её руку, позволяя утонуть в комфортном молчании, приправленном его тёплыми прикосновениями.

После недолгой паузы они вновь возвращаются к бурному обсуждению, не забывая про недоеденный десерт и уже остывающие напитки. В момент, когда Джаспер рассказывает очередную дурацкую историю, Дейзи ловит себя на мысли, что ей очень давно этого не хватало. Она провела последний год лишь в компании бабушки. Беседы с Моной по телефону уже перестали походить на то, что было у них раньше. Да и выбраться из замкнутого круга «Дом-работа-оранжерея», кроме как на недолгую велопрогулку, ей не удавалось.

Возможно, поэтому принять безумное предложение Джаспера оказалось так легко: вряд ли при других обстоятельствах Дейзи согласилась бы на это странное импровизированное свидание.

Недоеденный чизкейк не даёт ей покоя. Дейзи отрезает ещё кусочек, отправляя его в рот, и блаженно улыбается. Джаспер внимательно наблюдает за каждым её движением.

– Не понимаю, что в нём такого. Здесь же столько сахара!

– Как говорил мой дедушка, – отвечает Дейзи, – жизнь без сладкого похожа на брак без любви.

– Ну не знаю, – отвечает Джаспер, делая глоток латте. – Мой знакомый однажды сказал, что кофе без кофеина так же прекрасен, как секс без отношений. Его девушка не разговаривала с ним неделю.

– Некоторые вещи просто невозможно заменить, – заявляет Дейзи.

– Незаменимых вещей не бывает, персик, – спорит с ней Джаспер.

– Возможно, в кулинарии. Но точно не в жизни.

– Из какого сопливого романа сбежало это утверждение? – усмехается Джаспер.

Дейзи посылает ему убийственный взгляд.

– Ладно, я понял, – Джаспер выставляет ладони вперёд. – Извини.

– Не стоит, – отвечает Дейзи. – В них и правда встречается много бреда. Однако я и правда верю в незаменимость некоторых вещей. Конечно, мы можем найти альтернативу, но это будет уже не то.

– Например? – интересуется Джаспер, сложив локти на стол и подавшись вперёд.

– Ты, – отвечает Дейзи.

Брови Джаспера поднимаются в искреннем удивлении. Дейзи гордо поднимает подбородок: это именно та реакция, которую она ожидала.

– В мире существуют миллионы парней с раздутым самомнением и арсеналом похабных шуток, – поясняет Дейзи, прищуриваясь и заглядывая ему в глаза. – Но вряд ли я согласилась бы пойти на свидание с кем-то из них.

– О, персик, – лицо Джаспера расплывается в улыбке, словно он настоящий чеширский кот. – Могу ли я считать это комплиментом?

– Скорее, подтверждением моей теории, – отвечает Дейзи, сложив локти на стол и подавшись ближе к Джасперу. – Можно попробовать заменить что угодно, но это всё равно будет не то.

– И что же во мне такого особенного? – интересуется Джаспер.

Под его пристальным взглядом щёки вновь начинают пылать. Дейзи опускает голову, рассматривая свой персиковый маникюр, пока в голове крутятся варианты ответа на его простейший вопрос. Сначала ей хочется сказать банальное: «Ничего», что конечно не испортит Джасперу настроение, но точно потушит огонёк, который пляшет в его глазах. Да и это будет не совсем правдой.

Ведь Дейзи никогда бы не оказалась здесь, если бы феррари Джаспера попыталась въехать в другое заведение. Если бы не его желание подмазаться к миссис Берг, которое, благодаря Дейзи, обернулось настоящей катастрофой. И она бы точно не пожалела о содеянном, если бы на следующее утро на гостиничной парковке пострадала другая машина. Персиковый пирог точно бы не попал к Джасперу, потому что ей было бы его совсем не жаль. Он бы не наведался к ней в магазин, не шутил бы глупые шутки и уж точно оставил бы её в покое…

Дейзи вздыхает, наконец-то придя к ответу:

– Ты – самый странный друг из всех, которые когда-либо у меня были, – она усмехается. – Но если бы не твои странности и невероятная настойчивость, ты бы никогда им не стал.

– Как мило, что ты уже считаешь меня своим другом, – улыбается Джаспер.

– Если ты сейчас решишь выдать какую-нибудь шуточку, я мигом лишу тебя этого статуса, – предупреждает Дейзи.

– И в мыслях не было! – заверяет её Джаспер, разводя руками.

– Тогда… – Дейзи устремляет на него заинтересованный взгляд. – О чём же ты сейчас думаешь?

– Уверена, что хочешь знать ответ, персик? – низким голосом спрашивает Джаспер.

– Хочу, – честно отвечает Дейзи.

Ей нравится играть в эту игру. Она чувствует себя, словно на минном поле, где каждый неправильный шаг может вывести на эмоции, которые в любой другой ситуации она предпочла бы скрыть. Но с Джаспером можно позволить себе густо краснеть, заливаться звонким смехом от его шуток, которые раньше Дейзи посчитала бы неприемлемыми, и… Быть собой, не боясь серьёзных последствий.

В её голове уже созревает колкость, которой можно нейтрализовать любой ответ Джаспера. Однако обретённая уверенность вдруг стремительно покидает Дейзи, когда его рука медленно скользит к её локтю и выше, подбираясь к подбородку. А взгляд тёмно-голубых глаз, в которых она замечает опасный блеск, перемещается на губы.

Дейзи успевает разгадать его мысли ровно за мгновение до того, когда он произносит мягким, словно бархат, голосом:

– Могу я тебя поцеловать?

На секунду Дейзи теряет дар речи. Сердце бешено колотится, словно вот-вот проломит грудную клетку и отправится в свободный полёт. Кожа горит от прикосновений длинных пальцев Джаспера. Дейзи опускает взгляд. Но он берёт её за подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

И стоит ей поддаться, как внутри что-то перещёлкивает. Дейзи забывает о том, где сейчас находится, ровно как и обо всех внутренних противоречиях. Она совершенно не замечает, сколько людей смотрит в их сторону. Весь остальной мир будто растворяется, оставляя их двоих в этом трепетном, будоражащем кровь моменте.

Ответ крутится на языке, готовясь сорваться. Но стоит Дейзи открыть рот, как слух режет голос, похожий на скрип старой двери:

– Какая встреча!

Дейзи мигом отскакивает назад, плотно прижимаясь к мягкой спинке дивана. Была бы её воля, она бы предпочла в ней утонуть. Джаспер бросает на неё взгляд, полный искреннего сожаления, а потом переводит его на нежданного собеседника.

Мэтт Уокер обладает исключительным талантом появляться тогда, когда его не ждут и совершенно не желают видеть. Спрятав руки в карманы синего бомбера, он смотрит на Дейзи с улыбкой, которая больше напоминает оскал гиены. По спине бежит холодок. Мэтт просто стоит на месте, но в мыслях уже проносятся самые ужасные сценарии, по которым может пойти их встреча.

– Знаете, после нашего последнего разговора я и подумать не мог, что увижу вас двоих, – Мэтт поочереди указывает то на Джаспера, то на Дейзи, – вместе.

– Как видишь, жизнь полна сюрпризов! – с улыбкой отвечает Джаспер.

– Не то слово, – соглашается Мэтт, переводя взгляд на Дейзи. – Удивлён, что ты так быстро смогла позабыть прошлые обиды. Ну, знаешь, это как будто не в твоём стиле.

Дейзи молчит, стараясь даже не смотреть в его сторону.

– А я ведь всерьёз задумался о своём поведении, – продолжает Мэтт. – Думал, что и правда сделал что-то такое, за что недостоин твоего прощения. Но всё оказалось куда проще!

– Мэтт, прекрати, – тихо произносит Дейзи. – На нас уже смотрит всё кафе.

– Что такое, Дейзи? Тебе стыдно? – он делает шаг к ней, наклоняясь поближе.

От этого действия в глазах сидящего напротив Джаспера загорается огонь, словно у быка, увидевшего перед собой красную тряпку. Он едва не вскакивает с места. Но Дейзи жестом просит его этого не делать, искренне надеясь, что Мэтту быстро надоест разыгрывать этот глупый спектакль, и он наконец-то оставит их в покое.

Она отводит взгляд к окну, наблюдая за оживлённой улицей. Вид проходящих мимо людей и проезжающих машин помогает ненадолго абстрагироваться и даже немного расслабиться. А потом голос Мэтта звучит вновь:

– Правда в том, милая Дейзи, – она не видит, но чувствует его улыбку, – что ты никакая не принципиальная защитница своей бедной подружки. Ты такая же, как она: притворяешься ангелом во плоти, но на самом деле просто коварная сука.

– Приятель, тебе лучше прямо сейчас убраться отсюда, – предупреждает Джаспер.

– Одну секунду, мы ещё не закончили, – с улыбкой отвечает Мэтт, возвращаясь к Дейзи. – Ты пыталась убедить всех, что тебе противны такие парни, как я или Зейн. Но я думаю, это не так. Этот тип, – он указывает на Джаспера, – ничем не лучше нас, но ты сидишь здесь и мило воркуешь с ним, пока я отбил язык вымаливать твоё чёртово прощение! В чём же дело, Дейзи? Он красивее меня? Или может быть богаче? О-о-о… В таком случае я смело могу сказать, кто ты есть на самом деле. Ты шлюха, Дейзи.

От этих слов все попытки сохранять хладнокровие рушатся, словно хрустальная ваза, случайно упавшая на пол. Дейзи закрывает лицо руками. Глаза горят от слёз, горячими струями стекающих по её щекам. Хочется исчезнуть, испариться, превратиться в бабочку и упорхать из этого кафе, куда она больше никогда не сможет вернуться после такого публичного позора.

Охваченная эмоциями она даже не сразу слышит грохот, раздавшийся рядом ней, за которым следует пронзительный женский визг. Открыв глаза, Дейзи видит лежащего на полу Мэтта, из носа которого течёт струйка алой крови, и грозно возвышающегося над ним Джаспера.

– Если ты ещё раз назовёшь её…

– Шлюхой? – ехидно интересуется Мэтт. – Только не говори, что сам не называешь её так во время ваших страстных потрахушек.

Джаспер заносит над ним кулак, но Мэтт ловко уворачивается от удара, вскакивая с места. Тогда Джаспер набрасывается на него, хватая за грудки. Мэтт лишь усмехается. Он бьёт Джаспера головой, на несколько мгновений дезориентируя его. Джаспер отшатывается, едва не налетая на стойку бариста. Кафе заполняют вопли и крики посетителей, однако им на это глубоко плевать.

Джаспер выпрямляется, но в этот же момент Мэтт бьёт его по скуле. Довольный своей работой он намеревается повторить, но Джаспер перехватывает его руку, ногой толкая Мэтта назад. Он теряет равновесие, чем пользуется Джаспер, нанося ответный удар.

Дейзи наблюдает за этим, словно сквозь размытую пелену, не в силах даже пошевелиться. В реальность её возвращает чей-то громкий крик с просьбой позвать охрану, когда Мэтт бьёт Джаспера в челюсть и оказывается поваленным на пол. Понимая, что в таком положении у него мало шансов, Дейзи вскакивает с места, подбегая к ним:

– Джаспер, остановись!

Джаспер оборачивается на её голос. В этот момент Мэтт со всей силы бьёт его в бок, заставляя слезть с себе, и поднимается на ноги.

– О-о-о, приятель! – шипит он, сплёвывая на пол кровь. – Такого у меня не было со мной времён старшей школы!

Пока Джаспер поднимается с пола, он становится в позу, готовясь нанести удар. Вдруг дверь на кухню резко выравнивается, и в зал залетает мистер Мартин. В кафе повисает тишина. Судя по опущенным густым бровям, придающим его лицу грозное выражение, и взгляду, которым он обводит помещение, сейчас наступит конец каждому.

– Молодые люди, – обращается он к побитым Мэтту и Джасперу, – какого хрена вы превратили моё кафе в бойцовский клуб?!

– П-простите, м-мистер М-мартин, – невнятно мямлит Мэтт. – Я п-просто пр-ришёл сюда, а о-он…

Владелец переводит взгляд на Джаспера. Тот медленным шагом подходит к их с Дейзи столику, доставая из кармана кошелёк, и кладёт на него несколько купюр.

– Я надеюсь, этого хватит, чтобы покрыть ущерб, – произносит он. – В следующий раз смотрите, кого вы сюда впускаете.

– Поверь, парень: вам двоим отныне вход сюда закрыт, – качает головой мистер Мартин, переводя взгляд на Дейзи. – А тебе, милочка, мой искренний совет: держись от них подальше!

Как только он покидает зал, Дейзи со всех ног несётся к выходу, игнорируя ехидный взгляд Мэтта и попытки Джаспера её остановить.

Выйдя из кафе, она делает жадный глоток свежего воздуха, словно утопающий, которого только вытащили из воды. Сердце продолжает колотиться со страшной силой, а перед глазами мелькают фигуры Мэтта и Джаспера, с чьих лиц стекают капельки крови. К горлу поступает тошнота. Дейзи хватается за голову, отчаянно пытаясь понять, почему это всё вообще происходит?

Из кафе выходит Мэтт. Его лицо покрыто мелкими садинами, а двигается он в разы скованнее обычного. Прикрывая рукой свой нос – кажется, ему действительно сильно досталось, – он посылает Дейзи ехидный взгляд, искривив разбитые губы в ухмылке, от которой её едва не выворачивает наизнанку. Дейзи охватывает страх от того, что он может подойти к ней ближе, но вместо этого Мэтт разворачивается и, слегка прихрамывая, удаляется в сторону перекрёстка.

Дейзи провожает его взглядом, всё ещё не в силах отделаться от липкого ужаса. Но стоит ей увидеть Джаспера, как он мигом отходит на второй план, уступая место накрывшей её панике. Она бросается к побитому Джасперу, коря себя за то, что так нагло бросила его после произошедшего. Приблизившись, Дейзи аккуратно касается пальцами его лица, покрытого мелкими садинами. Джаспер пострадал меньше Мэтта, отделавшись разбитой губой вместо сломанного носа, но от этого не легче.

– Осторожнее, персик, – шипит Джаспер, стоит Дейзи притронуться к садине на его скуле.

– Мне жаль, – шепчет она, еле сдерживая слёзы. – Мне так жаль! Я не хотела, чтобы…

Джаспер кладёт руки ей на плечи, резко притягивая к себе.

– Всё нормально, – успокаивающе произносит он, гладя Дейзи по спине. – Ты ни в чём не виновата, этот кретин начал первый. Каким я был бы подонком, если бы не остановил его?

Дейзи всхлипывает, слушая его монотонный тихий голос. Таким обычно разговаривают с детьми, случайно совершившими какую-то провинность и опасающимися, что за это их настигнет наказание. Она сильнее прижимается к груди Джаспера, не желая отстраняться ни на миллиметр.

– Давай я отвезу тебя домой, персик.

– Но, – Дейзи поднимает голову, окидывая его взглядом, – Мэтт тебя избил! Ты уверен, что сможешь сесть за руль?

– Думаю, будь он тут, растёкся бы в лужицу от такого комплимента, – усмехается Джаспер. – Но поверь, этот кусок дерьма умеет драться так же хорошо, как признавать свои ошибки. Так что садись в машину, а то владелец кафе сделает мне второе предупреждение.

***

Плавно выкрутив руль, Джаспер сворачивает на Саут Стрит. Пальцы ноют от боли, но он не подаёт виду, лишь прикусив нижнюю губу. Обычно это помогает. Но точно не в случае, когда несколько минут назад в неё врезался чей-то твёрдый кулак.

Джасперу хочется усмехнуться. Упорству и везению Мэтта позавидовал бы каждый: он бил наугад, не имея чёткого плана и представления о том, как нейтрализовать своего противника, а всё равно оставил ему пару синяков, которые точно будут ныть при мысли о его довольной физиономии. Если бы в кафе не ворвался хозяин, Мэтт вряд ли отделался бы сломанным носом. О, участи Уокера посочувствовал бы даже Билли Паркер, который вряд ли смог отпраздновать чечёткой отъезд Джаспера из Нью-Йорка.

До места назначения остаётся пара метров. Джаспер бросает взгляд на пассажирское сиденье. Дейзи, так и не проронившая за время их поездки ни слова, сминает в руках ткань своего цветочного платье, неотрывно смотря вперёд. Джаспер с сожалением вздыхает. Она точно не скоро сможет забыть о произошедшем. То, что устроил Мэтт, – по уровню мерзости может сравниться только с купанием в мусорных отходах.

Если бы у Джаспера была возможность достать её из того водоворота, в который её затянули собственные мысли, он бы сделал это любой ценой. Но это под силу лишь самой Дейзи.

Вопрос в том, хватит ли ей этих сил?

– Приехали, – сообщает он, тормозя у её дома.

Дейзи продолжает сидеть на месте, будто не услышала его слов.

– Персик, ты здесь?

– Что? – Дейзи оглядывается по сторонам, словно очнувшись от транса. – А, мы уже дома. Спасибо, что подвёз.

Она тянется, чтобы отстегнуть ремень, когда ладонь Джаспера осторожно ложится на её руку. Дейзи замирает.

– Прежде чем ты уйдёшь, позволь мне кое-что сказать, – просит Джаспер.

– Джаспер, не нужно…

– Нет, нужно, персик, – настаивает он. – Я знаю, ты думаешь, что всё это случилось из-за тебя. Но это не так. Ни один человек на свете не достоин слышать то, что сказал тот подонок. Понимаю, ты чувствуешь себя просто паршиво. И я буду идиотом, если посоветую тебе просто об этом забыть, но…

Дейзи поднимает голову. Встретившись взглядом с её заплаканными зелёными глазами, Джаспер чувствует, как всё внутри болезненно сжимается. И дело не в ушибах или нанесённых ему Мэттом ранах. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он продолжает:

– Ты – одна из самых невероятных людей, которых я когда-либо встреча, персик. Ты умная, смелая и настолько добрая, что можешь простить даже самый отвратительный поступок. До встречи с тобой цветы для меня были банальнейшим подарком и не более, но то, сколько ты вкладываешь в свои букеты, просто поразительно! Я не знаю, как прошла бы моя последняя неделя, если бы не…

Он не успевает договорить. Дейзи резко подаётся вперёд, касаясь его губ невинным и совсем невесомым поцелуем. От неожиданности у Джаспера выбивает весь воздух из лёгких. Он отстраняется, бросая на неё удивлённый взгляд. Дейзи густо краснеет.

– Прости, я… Я просто… – без остановки бормочет она, хватаясь за ручку двери, чтобы её открыть. – Понятия не имею, что на меня нашло. Это вышло случайно. Я не хотела…

Не дослушав её бесконечный поток извинений, Джаспер снисходительно вздыхает, обхватывая руками её круглое лицо и притягивая к себе. Только теперь он целует её так, как хотел сделать ещё в кафе, когда её губы были покрыты кремом чизкейка, так и манящим его слизать.

Металлический привкус крови смешивается со вкусом капучино. Джаспер даже на секунду жалеет, что не доверил Дейзи выбор своего напитка. Его ладони крепче обхватывают её лицо, и Дейзи приоткрывает рот, словно приглашая его проскользнуть языком между рядами белых зубов и оценить гладкость её нёба. Что Джаспер и делает.

Дыхание неминуемо сбивается, а в машине становится невыносимо жарко. Но Джаспер готов примириться с этими неудобствами, пока его руки могут зарываться в мягких светлых волосах, блуждать по горячим щекам, спускаясь к шее, а губы крадут каждый её рваный вздох. Он хочет заморозить время, оставшись в этом моменте навечно. Ну или хотя бы до тех пор, пока не коснётся каждого оголённого участка нежной кожи, а с её губ будут срываться не только частые вздохи.

Но, к сожалению, время беспощадно.

Дейзи резко отстраняется. Даже в слабом освещении Джаспер видит багровый цвет её лица и блеск в глазах, взгляд которых выражает то ли недоумение, то ли сильнейшее желание. Она часто дышит, вновь замерев на месте, словно неподвижная статуя. Потом бросает взгляд на своё отражение в зеркале. Поправляет игриво растрёпанные волосы, чем вызывает у Джаспера волну разочарования, а потом поворачивается к нему со словами:

– Спокойной ночи, Джаспер.

И пулей вылетает из машины.

Джаспер провожает её грустным взглядом. С уходом Дейзи каждый синяк на его теле вновь начинает жалобно ныть, спеша напомнить о своём существовании. А рана на истерзанных поцелуями губах вновь начинает кровоточить. Но это всё не идёт ни в какое сравнение с тем, какие последствия оставляет после себя неожиданный порыв Дейзи.

Джаспер грустно смотрит на свои джинсы, замечая небольшую выпуклость. Он чувствует себя подростком, едва вошедшим в стадию активного пубертата – иначе не объяснить такую бурную реакцию его тела на простые поцелуи! Или это ещё одно последствие его саннивудского отшельничества?

Джаспер откидывается назад, заливаясь громким смехом.

«Спокойная ночь, персик? О, после того, что ты здесь устроила, вряд ли я могу на это рассчитывать!».