Читать книгу Аллея Ожидания - - Страница 2

Золотистые лучи залили чистое небо, придавая ему ослепительную белизну. Солнце готовилось подняться над горизонтом, обещая городу ясное морозное утро.

– Мороз и солнце – день чудесный…– весело напевала румяная белокурая восьмиклассница, бодро шагая по вытоптанной среди сугробов дорожке вдоль железной изгороди, за которой начинался школьный двор.

–Ты эскимос, мой друг прелестный, – пробурчала её спутница, высокая, немного нескладная девочка с русыми волосами и серыми, как снег у тротуара, глазами.

Блондинка удивленно уставилась на подругу.

– Середина февраля, восемь утра, на улице двадцатиградусный холод – а тебе хоть бы хны! – принялась пояснять спутница. – Скачешь по дорожке в легкой курточке с таким видом, будто все в порядке. Мне кажется, что посели тебя в Антарктиду – ты и там будешь песни распевать, – на последней фразе девочка обхватила себя руками и поежилась.

– А что в этом плохого, – блондинка обиженно поджала губы, – утро сегодня и вправду прекрасное. Смотри, как сверкает снег на солнце, словно добрый волшебник оставил в подарок горы серебра! – девочка провела рукой по решетке школьного забора. Облепивший стальные прутья снег посыпался вниз, вызывая у подруги новый приступ дрожи. – Кать, ну взбодрись же! У тебя же сегодня День рождения! А выглядишь, словно на каторгу идешь!

– Угу, – кивнула Катя, – школу по-другому, как каторгой не назовешь. – Она остановилась и принялась что-то искать в своем рюкзаке. – Вот, очередная двойка по английскому языку. – Катя сунула подруге листок в клетку, весь перечеркнутый красной пастой. – Если так дальше пойдет, то меня ждет неуд в конце года, и родители точно запретят мне ходить в театральный кружок. А у нашей труппы, между прочим, в июне выступление на Празднике Аполлоновой Лиры. Теперь ты понимаешь, почему у меня такое настроение?

– Твоих родителей я знаю уже давно, – возразила блондинка, – и уверена, что они такого не сделают, потому что любят тебя. Просто нужно чуть больше уделять времени изучению иностранного языка.

– Ангелина, не начинай, – запричитала Катя, – я вообще хочу в театральный поступить. Нужен мне этот английский? – девочка закинула рюкзак на плечо, завернула в школьные ворота и быстро зашагала к школьному крыльцу: опаздывать на урок, который ведет её классный руководитель, не хотелось. – Если бы мама с папой разрешили делать мне все, что захочу, то это был бы лучший подарок на День рождения.

Ангелина хотя и не возражала Кате, в глубине души с ней не соглашалась. Сама блондинка была сиротой, жила в детском доме на берегу реки и никогда не знала родительской заботы. Денег на обучение в вузе ей вряд ли кто-нибудь даст, поэтому придется учиться в техникуме на повара или швею. Подруге повезло больше: мама с папой давно присмотрели престижный социально-гуманитарный университет и готовили Катю к профессии переводчика в международной компании по производству медицинского оборудования. Ангелина искренне не понимала Катиного протеста, потому что о таком будущем можно только мечтать. Разве можно жить припеваючи, работая кухаркой в столовой или портнихой на заводе? А тут тебе и стабильная работа, и хороший заработок, и возможность повидать другие страны. Неужели все эти блага можно променять на многочасовые репетиции в старом душном театре на Таганке? Может, дело было в том, что Катя никогда не ощущала недостатка в одежде, игрушках, книгах и прочих мелочах? Ангелине часто приходилось видеть, как её одноклассница приходит в школу в модных джинсах или кроссовках, и тогда в её душе вспыхивало пламя зависти, которое, к счастью, из-за искренней привязанности к подруге, тут же гасло. Конечно же, блондинка хотела иметь семью и дом, поэтому расстраивалась, когда сталкивалась с Катиным нетерпением к щедрости и заботе её родителей.

После занятий подруги вместе добрались до улицы, где жила Катя, и расстались. Ангелина поспешила в детский дом, чтобы переодеться ко Дню рождения подруги, а Катя уныло побрела в сторону своего дома – двухэтажного особняка. Дома никого не было. На кухне рядами стояли плошки и чашки с сиропами, не заправленными салатами и фруктовыми муссами. Катя внимательно посмотрела на царящий творческий беспорядок, но настроение не улучшилось.

Обычно, она всегда с нетерпением ждала своего Дня рождения. В этот день мама пекла изумительный именинный пирог, а папа старательно прятал перевязанные ленточками коробки в шкафу, чтобы вечером вручить своей любимой дочке нарядную куклу или миленькое кружевное платьице. Но сегодня сладостно-лихорадочное предвкушение светлого праздника было просто задавлено неприятностями в школе.

Катя посмотрела на часы. Скоро вернуться родители, и придет Ангелина. Нужно переодеваться. Девочка поднялась по лестнице в свою комнату, распахнула дверцу шкафа и сняла с вешалки шелковое платье цвета молодой травы. Маргарита Витальевна считала, что этот наряд идет её дочери, а Катя немного стеснялась: фигура и так была чересчур худой, а в облегающем платье вообще походила на швабру.

В дверь постучали.

–Катерина, можно войти? – спросили снаружи.

– Конечно, входи Лиза, – ответила Катя, надевая на шею серебряную подвеску.

В комнату вошла полная женщина лет тридцати в кремовом пиджаке и темно-коричневых брюках.

– Я пришла помочь тебе с прической, – Лиза покрутила пальцами круглую расческу.

– Да, разумеется, – Катя покорно села на стул перед зеркалом, – а где мама?

– Ушла в магазин за недостающими продуктами, – ответила Лиза, – с самого утра, как заведенная, суетится на кухне. Знаешь, она ещё месяц назад продумала каждую минуту этого дня. Как сказала Марго, твое пятнадцатилетние очень важно для всей семьи.

– Замечательно! Мне всего пятнадцать, а родители расписали мою жизнь вплоть до пенсионного возраста!

– Катерина, не суди их так строго. Лучше попытайся понять. Вот скажи, чтобы ты делала, будь у тебя ребенок? Ты бы старалась уберечь его от роковых ошибок и жизненных несчастий. Желание лучшей доли для своих детей заложено в нас природой. Никто не хочет, чтобы его дитя наступило на те же грабли, что и он в молодости.

– Но это же моя жизнь, – вздохнула Катя, – какой смысл идти проторенной дорогой? Проводить каждый день, зная, что будет дальше, ужасно скучно! А как же свобода выбора, поиск себя, своего пути? Разве не это цель нашего существования? Нам, людям, Бог дал разум и самосознание, чтобы мы поднялись над уровнем первобытных инстинктов и стали личностями, готовым изменить мир к лучшему. А личность зиждиться на характере, который в свою очередь закаляется в борьбе с трудностями. Может быть, я не хочу проходить стороной ошибки молодости, не хочу сливаться с толпой, тупо проживающей безликие минуты, серые дни и потом с удивлением вопрошающей, почему так быстро летит время!

– Ты так говоришь, потому что ещё кровь кипит, – снисходительно улыбнулась Лиза, закалывая шпилькой непослушный локон, – но повзрослеешь, остепенишься, будешь жалеть: «Какая же я была дурочка! Лучше бы слушалась маму с папой!».

–Не буду, – упрямо ответила Катя.

– Все так думают, – усмехнулась Лиза, складывая инструменты в парикмахерскую сумку, – но на деле все выходит наоборот. Время летит быстро, но люди остаются прежними. Дети не слушаются родителей, совершают ошибки, не получают должного образования, рано женятся, едва сводят концы с концами, потому что молодая мама сидит дома с малышом, а отец вкалывает до полуночи на погрузчике за жалкие пятнадцать тысяч. Потом кто-то из супругов не выдерживает – и пожалуйста! Уже ни в чем не виновный ребенок растет в неполной семье! Когда он вырастет, то его непутевый родитель будет твердить то же, что когда-то твердили ему его родители, но чадо захочет, прямо как ты, жить своим умом, и все начнется сначала…

Сотворенная на голове прическа идеально подходила к Катиной внешности. Крупные заведенные локоны были подобраны сверху и, словно венок, обрамляли вытянутый овал лица с чуть запавшими щеками и прямым носом. Катя задумчиво рассматривала себя в зеркале.

– Лиза, а ты жалеешь о том, что не слушалась маму с папой? – тихонько спросила она.

– А как же, – Лиза села кровать и уставилась в покрытое инеем окно, – когда-то мы жили в Томске. Я как раз в колледж хотела поступать, на штукатура-маляра. Ну, пробыла я два курса, потом встретила молодого человека. Он из Москвы на практику приезжал. Красавец – джентльмен, Юрий покорил мое сердце. Цветы дарил, в кино водил, по вечерам на собственной машине катал. Потом предложил мне выйти за него замуж и перебраться в Москву. Как тут бедной провинциальной девочке удержаться! Напрасно родители мне говорили: «Закончи учебу! Никуда твоя Москва не денется!». Эх, если бы я послушалась, может, сейчас бы счастлива была! Я, вдобавок, и Марго «покорять столицу» уговорила. В общем, собрали мы вещички и укатили из дому за две тысячи километров. Я-то ожидала, что Юра привезет меня в большую уютную квартиру, и мы будем жить душа в душу – фиг вам! Очутилась в крохотной комнатушке в коммуналке. Марго пришлось снимать жилье в студенческом общежитии. Подавала документы в московский институт, но меня не приняли. Там таких студентов, приехавших за лучшей жизнью, как собак нерезаных. А жить как-то надо. Юриной стипендии на двоих не хватало. Родители не могли нам помогать. Папка наш, твой дедушка, работал бригадиром в лесхозе. Его завалило бревнами, перебило позвоночник в трех местах. Мамка оформила опеку над инвалидом и стала ухаживать за отцом. Я устроилась работать фасовщицей на склад. Сутками дома не бывала, на хозяйство времени не оставалось. Помню, прихожу однажды домой, а там незнакомая мне девица на кухне нашу посуду моет! И Юра говорит: «В холодильнике было пусто, и я попросил Иру приготовить нам ужин». Я покраснела от стыда, а девица противно хихикнула. С тех пор Юра ко мне охладел. Мы стали реже общаться. Зимой он разъезжал по конференциям и симпозиумам, а летом путешествовал с друзьями и с этой Ирой по России. У меня же работа забирала все силы. Лицо обвисло, волосы поредели, глаза впали – неудивительно, что спустя год мы с Юрой развелись. Тут неожиданно я узнала, что ношу под сердцем ребенка. Юра высадил меня у метро с чемоданом в руке, и я недолго думая, направилась в медицинскую клинику, благо кое-какие скопленные деньги у меня имелись. Ну, думаю, зачем мне сейчас ребенок? Ни дома, ни нормальной работы… Вот лет через десять рожу ещё. Да судьба наказала меня за мое легкомыслие. После аборта у меня развилось бесплодие. Спроси у своей мамы, она до сих пор помнит, как я ночами плакала на её коленях. Дай ей Бог здоровья за то, что приютила свою глупую младшую сестру! – Лиза широко перекрестилась. – Марго вытащила нас из нищеты. Работала, не покладая рук. Сначала стригла людей в салоне красоты «Лотос», потом собравшись с коллегами, выкупила его у хозяина, который считал бизнес невыгодным. Марго умная была. Она сумела превратить «Лотос» в один из самых знаменитых салонов в городе, а потом стала его полноправной хозяйкой. – Лиза уже не смотрела на Катю. Казалось, что её разум был не здесь, а в далеком прошлом, когда сестра Марго пригласила женщину работать парикмахером в свое заведение.

– Я благодарна ей за все, – прослезившись, прошептала Лиза, – таких родственников надо ещё поискать.

– Занятная история, – протянула Катя, не зная, что сказать. Получилось глупо. – Надеюсь, что со мной такого не случиться, ведь я не собираюсь уезжать из города или бросать учебу. Просто я хочу заниматься любимым делом – играть на сцене. И уверена, что достигну большого успеха.

Лиза по-прежнему смотрела сквозь украшенное сверкающим инеем стекло, но в её взгляде читалась досада. Не то желала она услышать от своей племянницы.

Внизу прозвенел дверной звонок.

– Кажется, твоя подруга пришла, – Лиза встала и направилась к выходу.

Ангелина была в прекрасном настроении и светилась, как маленькое солнышко. Пока Катя помогала блондинке раздеться, вернулся с работы Вадим Харитонович, Катин отец. Из кухни вышла уставшая, но довольная Маргарита Витальевна и пригласила всех к столу. Ужинали в огромной гостиной за круглым столом, покрытым белой узорчатой скатертью. Попробовали закуски – салат с морепродуктами и заливную телятину. Затем стали вручать имениннице свои дары. Лиза протянула Кате коробку с красными беспроводными наушниками, о которых девочка мечтала уже несколько месяцев. Ангелина незамедлительно передала подруге блестящий сверток. Катя развернула подарок и увидела маленькую шкатулку для украшений, расписанную вручную крупными цветками с треугольными лепестками. Какого было удивление девочки, когда она заметила, что цветки очень напоминали лотосы!

Настала очередь родителей. Вадим Харитонович, глава семьи, прокашлялся, прочищая горло для долгой вступительной речи. По-другому мама и папа, привыкшие общаться в официально-деловой обстановке, не могли.

– Дорогая и любимая Екатерина, – произнес он низким бархатистым голосом,– наступил день, который наша семья ждала целый год. Удивительно, как быстро пролетели года! А кажется, что только вчера я встречал Риту с маленьким чудом на руках! Тебе исполняется пятнадцать. Для тебя открывается дверь в мир взрослой жизни, в которую, мы искренне желаем, ты войдешь смелой походкой. Мы надеемся, что ты не очень расстроишься, если мы не подарим тебе куклу. Наш подарок гораздо серьезнее и практичнее, – отец таинственно понизил голос.

Катя облегченно вздохнула, когда услышала, что кукол больше не будет. Тон Вадима Харитоновича о загадочном подарке всколыхнул в ней интерес, и впервые за весь день девочка последовала совету Ангелины и взбодрилась.

–Катенька, мы очень тебя любим, – сказала Маргарита Витальевна, – и желаем тебе не знать горя и печали и уверенно идти до победного конца. Чтобы ни случилось, мы, твоя семья, всегда придем на помощь и дадим совет в трудной ситуации. И сегодня мы поможем тебе вступить на первую ступеньку взрослой жизни, – мама кивнула головой отцу, и тот достал из-под салфетки украшенный голубыми бабочками конверт, на котором крупными буквами было написано «С Днем рождения!» и отдал Кате.

Девочка недоумевающе вскрыла конверт, наблюдая, как мама нетерпеливо играет пальцами с вилкой и смотрит с восторгом и гордостью, как смотрит ребенок, показывая старшим свой первый рисунок. Внутри лежали бумаги и билеты то ли на поезд, то ли на самолет. Катя развернула листок и прочитала вслух:

– Туристическая путевка в международный языковой лагерь «Английский в Ирландии – результат и успех!». Обучение по программе с инновационным бизнес-курсом английского языка, который был создан специально для подростков. Прекрасная возможность улучшить знания английского, устранить языковой барьер и познакомиться с культурой страны. Количество занятий: двадцать один. Дата и время отправления: 6 июня 2016 года в 03:30. Что это?

– Мы с отцом подумали, что тебе понравится провести летние каникулы за границей. Получишь массу впечатлений, заведешь новых друзей…

– Будущих бизнес-партнеров, – поправил как всегда прагматичный Вадим Харитонович.

– За одним «подтянешь» английский. Мне вчера твоя «классная» звонила. Сказала про двойку за контрольную. Тебе же в следующем году экзамен сдавать.

Катя на несколько секунд просто онемела.

– Я… Я не могу лететь, – выдавила именинница, когда к ней вернулся дар речи, – у меня же в июне конкурс!

– Знаю, знаю, – отмахнулась Маргарита Витальевна, – Праздник Эоловой Арфы…

–Аполлоновой Лиры, мама. Аполлон – древнегреческий бог творчества, покровитель девяти муз, богинь науки и искусства.

– Все равно, праздник можно пропустить, потому что путевка возврату не подлежит.

– Но я готовлюсь к конкурсу уже три месяца! – воскликнула Катя, забыв про конспирацию. Обычно она не говорила родителям, чем занимается после уроков. – Наша труппа ставит пьесу Евгения Шварца «Тень», у меня там одна из главных ролей! – Сдаваться, так со всеми потрохами! – Аннунциаты, дочери Пьетро, хозяина гостиницы.

– Передай роль кому-нибудь другому, – Вадим Харитонович, как обычно, быстро нашел решение, – пропуск фестиваля – это совсем не конец света.

Катя ошалело взглянула на отца. В отличие от мамы, папа поощрял любые творческие начинания своей дочери.

–То есть как – передать роль? Роль, которую я получила, можно сказать, кровью и потом – пройдя жестокий отбор, соревнуясь в артистизме с бывалыми девушками из старших классов, за спиной которых не один десяток выступлений! – отчаянно выпалила Катя. – Повторяю: я никуда не поеду! Терпеть не могу английский язык! – девочка бросила в ход свой последний аргумент.

– Не будь такой капризной! Тебе уже пятнадцать, а ведешь себя как детсадовец! – Маргарита Витальевна повысила голос. – Отучишься месяц в Дублине, ничего с тобой не произойдет. Потом мне ещё спасибо скажешь. Некоторые родители за всю жизнь не совершают и десятой доли того, что мы делаем для тебя. А ты только и знаешь перечить и возмущаться! Привыкла жить на всем готовеньком и не представляешь, чего нам стоило достать эту путевку! За неё мы выложили кругленькую сумму. А деньги, к твоему сведению, на деревьях не растут! – голос мамы взвился на необычайную высоту. – Эгоистка!

– Рита, хватит, – тихо, но властно сказал Вадим Харитонович.

Маргарита Витальевна вспомнила, что за столом сидят гости, и замолкла.

– В июне ты отправляешься в Ирландию, и это не обсуждается, – безапелляционно закончила она, все ещё борясь с нахлынувшей яростью.

Над столом повисло молчание, прервать которое хватило смелости только у Ангелины:

– Что ж, холодные закуски оказались настолько аппетитными, что мне не терпится перейти к основному блюду.