Читать книгу Вороница. Живые или мертвые - - Страница 6

Пока я сплю, тепло Крайстена и его большие руки надёжно оберегают мой неглубокий сон. Мрак не позволит упасть, но защита и забота инзгольдца несут утешение.

Сначала он показался мне неотёсанным грубияном, а теперь ледяной маг – моя твердыня в столь недружелюбном краю. Без Крайстена погибла бы я, затем Амиран, а следом и весь Эридар поглотила бы Тьма.

Я отгоняю от себя сомнения, но прекрасно понимаю – мы можем сгинуть в любой части нашего трудного пути, так и не выполнив задуманное.

Сквозь неглубокий сон мне снятся обрывки пророчеств: сказанное старым оракулом, и то другое, из древних фолиантов, которое зачитал нам Амиран в Зловещих Сопках.

«… И только чернокрылая девушка может даровать живым спасение, отпустив на сторону Тьмы любимого…»

«… Дети Тьмы поведут свою Мать к победе, пока мир живых не преклонит перед ней колени, покорившись навеки вечные».

Какое из пророчеств станет явью?

Перегруженная переживаниями, я проспала тот час, когда взошло Золотое светило. Оно уже ярко светит, поднявшись над краем воды. Крайстен мирно сопит за моей спиной. На его долю тоже выпала тяжёлая участь. Успеем ли мы вернуться в Зловещие сопки до того как мне снова понадобится поить его зельем Альвейд?

Мрак продолжает без устали махать чёрными туманными крыльями, посмотрев вниз, я замечаю, что впереди темнеют Отверженные острова.

Заснув, я не выведала, какой выход нашёл Крайстен, а мы уже так близко. Не зная, что он придумал, доверилась, готовая на всё. Я сама захочу сгинуть в пламени Трезубца если не вызволю Амирана из ловушки. Никак ему не выбраться без помощи!

Одна ночь из отпущенных трёх, уже прошла. Наблюдая, как острова становятся все ближе, я гоню от себя мысль, вызывающую тошноту. Если не останется выхода – я отдам Мрака Джамилу. Пусть не по своей воле, но свершу столь подлую сделку. Но не раньше, чем буду знать, что другого пути не осталось.

Разбираю на пряди, спутавшуюся гриву агатиса, я всё ещё надеюсь, что мне не придётся пойти на этот подлый обмен.

– Прости, – пытаюсь шепнуть я, прижимая ладонь к шее летящего скакуна. Мой голос куда-то пропал.

Облизнув покрытые корками губы, я чувствую вкус крови. Они пересохли от ветра и солнца, и теперь нестерпимо горят.

– Эва? Проснулась… – сонно сипит Крайстен. Он тоже очнулся. – Ты готова? Мы почти прилетели…

– Готова. Но только к чему? – кашлянув, смогла ответить я.

Слышу шебуршение за спиной, потом инзгольдец сует мне в руки флягу. Я жадно пью, становится чуть легче.

– К маскараду. Есть на Первом острове мои должники, надеюсь их прах не плавает в Тёмном океане, и они смогут вернуть долг спустя шестнадцать зим. – Крайстен уже бодр, а я медленно прихожу в себя. – Чтобы добыть «призыв души» нам придётся проникнуть в Мраморные чертоги Князя, Эви. Такие сокровища редко бывают у обычных пиратов, даже сколотивших себе состояние на промыслах. Времени выяснять у кого он может быть – у нас нет.

– В Мраморные чертоги Князя? – повторяю я за ледяным, и мне становится не по себе.

Крайстен ещё более сумасшедший чем я! Должно быть, он знает о лазейках, что позволят нам достать амулет и сбежать? Проникнуть к правителю Изгоя опаснее, чем в замок сумеречников! А если мы будем схвачены, с нас живьём стянут кожу и утопят в океане, привязав камень на шею! О главаре пиратов, недвуликом и без капли магической силы, ходят самые разные слухи, но ни один из того что я слышала, не был приятным. Отверженными островами и пиратами повелевал жёсткий человек, без капли жалости и сомнения. Отъявленные мерзавцы, воры и прохиндеи обитали здесь в большем количестве, чем обычные живые. Пиратский князь был под стать своей пастве.

За разговорами перед нами встал Первый остров как на ладони. Долго-долго его линия темнела вдалеке, а потом он неожиданно вырос. Подплыл ближе сам?

– Веди Мрака по кругу в лиственный лес на правой оконечности Первого острова, – дает дельный совет инзгольдец. – Как бы дозорные с башен нас не приметили.

– Мрак! – только успеваю произнести и чуть поддавить коленом округлый бок слева, агатис меняет направление, чтобы приземлиться на берег со стороны густого леса.

Защищая рукой глаза от ярких лучей Светила, я разглядываю остров, он стал ещё ближе. Я замечаю огромный порт и башни Белого града. О нём мне рассказывал Крайстен.

– Про княжеские чертоги, Эвара! Я следил за происходящим на островах. Издалека, но следил: обменивал сведения на жизнь, читал чужие послания и подслушивал темных, – гудел за моей спиной инзгольдец. – Я выведал и знаю, как нам проникнуть в дом Князя. Мы выкрадем «призыв души» и улетим с острова на Мраке.

В голове зреют подозрения:

– Ты ведь не наделаешь глупостей? Не захочешь мстить тем, кто предал твою семью и до сих пор жив? Это Князь приказал их похитить и добыть сферы мерцания?

Крайстен недолго размышляет перед тем как ответить:

– Все эти бесконечно-долгие зимы я мечтал только об этом. Получить шанс вырваться из плена Погиблых земель и отомстить. Теперь же, узнав, что моя дочь жива, я хочу только одного – привезти Одарию в Хольград. Дать ей то, что положено по крови. Показать, какая была её мать. Клянусь, Эвара, что не поддамся слабости! Это был не Князь, а его брат. Я не стану с ним встречаться, чтобы не бороться с соблазном…

Он твёрдо верит в то, что говорит, а я полагаюсь на него.

– Если мы не разрушим проклятие, моя дочь никогда не узнает спокойной жизни, – едва слышно произносит он. – Всех будет преследовать смерть.

В его полушёпоте горько звучит тоска и сожаление о потерянном.

– Я знаю, Крайстен.

Мрак спускается ниже, и до нас доносятся освежающие брызги воды и яркий запах океана. После Погиблых земель ароматы живого мира звучат ярче чем прежде. Агатис касается копытами песка, и его мглистые крылья растворяются в воздухе. Со скрипом с Мрака съезжает Крайстен, а потом я, и застонав, оседаю на песок. От долгой неподвижности тело не слушается.

На ветру шелестят лиственницы, шумят волны, катая гальку, с воды доносятся вопли чаек. Здесь красиво, но я не могу наслаждаться местными видами. Моя дорога на Изгой оказалась совсем не такой, как мы её планировали!

– Мы столько ночей добирались до Эйзур-Соль, потом ждали погоду, плыли не один день, – я энергично растираю ноги руками, их болезненно колет. Раздражённо поднимаюсь, во мне разгорается злость и я не замечаю, как начинаю говорить громко. – Попали в шторм. Все, кроме меня сгинули в про́клятом месте! А можно было долететь на Мраке, забрать камень и вернуться с ним домой!

Мрак ржёт и покаянно склоняет чёрную голову. Мне становится стыдно за свою вспышку гнева.

– Ты не виноват, – глажу я его лоб. – На себя я злюсь, понимаешь? Столько бед я принесла…

– Не кори себя, мелкая. – Крайстен протягивает мою котомку. – Самобичеванием делу не поможешь. Нам пора браться за работу, что-то да можно исправить. Надеваем плащи.

Светило уже хорошо припекает, но с Тёмного океана дует сильный ветер, не зажаримся.

– Расскажи мне, что ты придумал. – Натянув плащ, я привычно забрасываю мешок на спину. – Мрак останется здесь?

– Лучше тут, – кивает инзгольлец. – Никому не доверяю я на островах настолько, чтобы запереть у них агатиса. Без него нам не обернуться в срок. У нас есть две ночи, чтобы достать камень, вернуться и найти в Трезубце Амирана.

Уходя с берега я прошу Мрака ждать в пролеске между деревьев. Обернувшись, я вижу как он щиплет траву и обмахивается хвостом от надоедливых насекомых. Никто не заподозрит, что перед ним агатис, а если захочет увести, то Мрак сможет за себя постоять. Я помню как его увёл Горбатый нос, воспользовавшись магической сетью. Подобная сеть не такая уж доступная вещь!

– Эвара, пришло время обсудить то, как мы с тобой добудем «Призыв души». Здесь и «враний морок» пригодится, чтобы бесследно уйти. Но если тебе придётся разрешить кому-либо себя помнить, не забывай забрать обратно своё дозволение, – осторожно начал Крайстен.

Похоже его идея будет мне не по нраву.

– Говори! Выбора у нас нет, – я полна решимости любой ценой добыть необходимый амулет.

– Сегодня, под видом торговца невольниками из Эйзур-Соль, я выставлю тебя на продажу в шатре развлечений как диковинку, – быстро проговаривает инзгольдец.

От услышанного я останавливаюсь, потеряв способность двигаться и говорить. Возмущённо сверлю глазами инзгольдца, еле сдерживаясь, чтобы не заорать на его дурную идею! Я бы подумала, что это глупая шутка, но глаза здоровяка сейчас серьезны как никогда!

Сын вонючей гиены!

Меня? Продать?! Осознание, что мне придется стоять на помосте, вселяло ужас и отвращение!

– У нас нет времени, Эва, искать другие пути. Я выставлю такую цену, что тебя может позволить купить только Князь или его правая рука. Мы дадим знать, что невольница ты необычная, редкая. Не упустит он возможности заиметь в своих рабах вороницу, даже если будешь ему особо не нужна. Он купит тебя в свои Чертоги для поддержания репутации, – подтверждает Крайстен, что сказанное ранее не было шуткой.

Значит такой план созрел у ледяного! Пусть моя продажа будет обманом, меня продолжает потряхивать от негодования. Я быстро иду вперёд, чтобы как-то усмирить безудержный гнев.

– Теперь мне ясно, как ты задумал проникнуть в дом Князя, – я наконец заговариваю. – Я достану камень! Знаешь точно место, где его хранят? А если потом я улечу с «призывом», сможешь ли покинуть Чертоги целым и невредимым?

Не оставалось ничего другого, как принять план Крайстена. Своего у меня не было. А из-за того, что мне страшно и мерзко отступать я не собиралась.

– Выясню. Скорее всего в хоромах Князя. Или комнате не сильно больших редкостей. Я рассчитываю на то, что меня пригласят погостить в Мраморных чертогах. Глава Изгоя тщеславен, он хочет, чтобы на материке о нём шли только хвалебные речи. Без торговли Отверженные острова загнутся, не спасут их ни редкие артефакты, ни тяжёлые мешки со златыми добытыми со дна Тёмного океана. – Крайстен заметно расслабляется. Опасался, что откажусь я от подобного способа добычи амулета. – Пираты выставляют себя независимыми, но пекутся о дальнейшей торговле.

Заканчивается лиственный лес, он куда меньше, чем Майоранская тайга.

– Если будет опасно – оборачивайся птицей и лети к Мраку, а затем в Трезубец. Думай только о том, что ты должна вернуть Амирана. О себе я позабочусь. Поняла? – снова включает назидательный тон Крайстен, который так меня раздражает.

Но я смиренно киваю, соглашаясь.

Через несколько лучин мы выходим на окраину довольно добротного поселения из серого кирпича с белёсыми разводами. Это солёная влага и ветер нанесли узор на камень.

– Набрось капюшон, – тихо приказывает Крайстен, накидывая на голову свой.

По тропинке мы проходим на улицу, вымощенную камнями, по обеим сторонам, дома выстроены ровными рядами. На дереве дверей и ставней тоже следы близости океана. Чисто и ухоженно, легко подумать, что ты в одном из портовых городов материка, а не на пиратском острове. Но во мне так гудит тревога, что забыться не выйдет, каждый удар сердца помню, где и почему я нахожусь.

Пройдя четыре дома влево, останавливаемся перед дверью жилища, похожим на другие как капли океанической воды. Крайстен тихо, но настойчиво стучит, чередуя дробь. Даёт знать, что это свои.

– Кто? – слышится неприветливый голос, но дверь всё же приоткрывается. – Ты-ы-ы?! Но как…

Недовольство полностью заменяется удивлением, дверь открывается шире. Крепкий седой коренастый мужчина, воровато оглядев улицу, глазами стреляет внутрь дома. Он отходит, пропуская нас:

– Внутрь! Быстро!

Крайстен хватает меня за руку, проскальзывает внутрь и утягивает меня за собой. Дверь захлопывается. Всё происходит так быстро, что едва успеваю сделать вдох и выдох.

– Нам нужна помощь, Сарин, – Крайстен не откладывая, переходит к делу. – Ничего из того, что ты не можешь. Но нужно сегодня.

Сарин долго смотрит на инзгольца прежде чем ответить:

– Я помогу чем смогу. Не знаю, где ты болтался столько зим, белоголовый, но рад, что живой!

Поможет. От его слов бросает в холодный пот. Легко идти на дело, когда на кону златые. А когда жизнь любимого и всего Эридара? Когда мне предстоит быть проданной самому опасному пирату?

«Помоги мне, Старая ворона, одолеть очередное препятствие!»

Я сжимаю челюсти и кулаки, не давая слезам прорваться. Изрядно потрепали меня Погиблые земли! Где моя прежняя уверенность в своих умениях и силах? Безрассудность, что толкала на безумные вылазки?

Раз иного способа пробраться в обитель Князя нет, так тому и быть. И со мной будет Крайстен. На здоровяка можно полагаться, такой как он, скорее сгинет сам, чем предаст.

– Провернём дело и будем считать, что твой долг погашен, – великодушно гудит инзгольдец.

Сарин кивает.

– Пройдёмте к обеду. Еда как раз поспела. За трапезой и порешаем дела, – приглашает нас хозяин в другую часть дома.

Уже обед, ещё полдня позади, есть так и не хочется, а давно пора. Мне нужны силы и придётся принять угощение. Да и с удобствами за столом ели мы в последний раз у Альвейд.

Я оглядываю дом, глаза успели привыкнуть к полумраку. Через щели, сквозь закрытые ставни, проникает мало света. У Сарина довольно просто, но имеются некоторые вещицы и приборы, указывающие на то, что он не беден. И я понимаю, Сарин – артефактор. Может не настолько сильный как Виталь. Множество полок и сундуков. При этом чисто и все лежит на своих местах. Пребывание на мёртвых землях порядком уменьшило мою брезгливость, я разглядываю скорее из старой привычки и любопытства.

Мы должны были вместе бродить с Амираном по торговыми лавками пиратов… Вдруг вспоминаю я. Нет, не о том я думаю сейчас.

Сарин приводит нас к столу, раскладывает в круглые чашки белый рис и жареную рыбу. Такая же еда, как и на «Бурном». Я вижу нашу с Амираном каюту. Вспоминаю его голос и объятия, по которым так скучаю. Опять непрошеные образы. Как будто безжалостная судьба меня специально испытывает на прочность!

Хватит! Стряхиваю такие ненужные мысли. Сейчас многое зависит от меня, поэтому я сосредотачиваюсь на разговоре мужчин.

– Нам придётся нанести на неё морок рабского клейма. Он развеется через три ночи, когда вы уже будете в безопасности. Если привести её чистую, кто знает, вдруг новые хозяева захотят клеймить новую рабыню сразу?

Резко накатывает паника. Дрожь безотчётного ужаса бежит по всему телу. Если бы не жизнь Амирана на кону, я бы уже летела к Мраку, заслышав такое!

Клеймо?!