Читать книгу Космоса хватит на всех - - Страница 6

– Вы многое сделали для нас, – несмотря на упрощенное строение голосовых связок по сравнению с людскими, Монарх уже вполне сносно говорила на галакто. – Вопреки тому, что мы сделали.

– Да что уж там, – пожимая протянутую иглоплювихой лапу, произнесла Саманта. – Все были хороши. К тому же, нам была нужна ваша помощь.

– Да. Но после уничтожения Цирцеи вы могли уничтожить и нас. Что вам стоило сбросить бомбы на наши резервации? И под корень зачистить планету, которую вы зовете Пандорой? И многие другие, на которых обитали мои дети.

– Я всегда держу свое слово.

– Но ваши монархи могли решить по-своему…

– Ага. Запросто. Но к счастью до них дошло, что хрупкий мир лучше гарантированной войны. Но вы уверены, что хотите уйти? Не думаю, что грольды лучше нас, людей.

– Возможно. Но они создали нас. Не могут же родители быть жестокими со своими детьми?

– Еще как могут, – помрачнела Саманта, вспомнив о матери. – Но, раз вы так решили, будем надеяться на лучшее. Но если будет туго, возвращайтесь. Я найду вам какую-нибудь отдаленную планетку, полную толстой и неторопливой добычи. И мы не скажем об этом моим… монархам.

– Договорились, – Монарх попыталась сымитировать человеческую улыбку, но получилось жутковато. – Спасибо за все, капитан Саманта Корф. И… вы зря сомневаетесь в своих способностях миротворца.

– С чего вы взяли, что я сомневаюсь? – удивилась лингвистка.

– Мы беседовали с вашим кораблем.

Одди, ты – трепло, каких поискать.

Спасибо, Сэмми. Я тоже тебя люблю.

– Вы призвали на помощь мхуурров. Сплотили свою расу. И смогли убедить нас помочь вам. Это многого стоит.

– Спасибо за поддержку.

– Удачи вам, капитан.

– И вам, Монарх. И вам…

Что ж. Удача понадобится нам обеим…

Мхуурры уходили в черную дыру. Саманта провожала корабли взглядом, когда внезапно поймала себя на странном, неуместном здесь чувстве – сожалении. Это ведь иглоплювы. Одни из главных врагов человечества.

– Черт. Кажется, я буду скучать по этим славным мишкам, – произнесла стоящая рядом Пати, и в ее голосе сквозило неприкрытое удивление.

Саманта, хмыкнув, кивнула:

– Кому ты рассказываешь… Соммер уже три дня рыдает в своей каюте, не желая расставаться с новыми друзьями.

С момента резни на Андрисе прошло больше тридцати лет, и все это время Сэм, как могла, отгоняла воспоминания о том страшном дне.

Все произошло спустя несколько недель после того кошмара, который приснился ей однажды. На самом деле это не было сном, но об этом Саманта узнала уже много лет спустя от Жреца валиурцев. В то утро она, как и всегда в течение месяца, тренировалась держать чужие мысли в узде. Но ее прервали. Она услышала полный страха визг медвежонка где-то на улице. И в ту же секунду ее питомица, шестимесячная иглоплювиха Варежка, вцепилась в голень девочки. Да с такой силой и жестокостью, что клыки прошли до самой кости. Саманта закричала и попыталась отбросить Варежку, но та была полна решимости доделать начатое до конца и обглодать всю ногу. К клыкам добавились и ядовитые иглы. Но на крик примчался отец, мгновенно оценил обстановку и вытащил из комода лучевик. Слабенькой мощности, но этого хватило, чтобы убить любимую питомицу Саманты.

Смерть Варежки поразила девочку сильнее, чем ее предательство и то, что в дальнейшем сделал отец – напоил ее кровью маленькой иглоплювихи.

Ведь они были друзьями с самого появления медвежонка в их домике. Варежке тогда только-только исполнился месяц. И они с Сэм были не разлей вода: вместе купались в океане, играли в саду, спали в обнимку. Саманта позже слышала, как отец говорил матери, насколько он рад, что перевоплощение медвежонка произошло днем, а не ночью, когда Варежка была в кровати их дочери.

Но этим дело не кончилось. Не успела Сэм успокоиться после вероломного поступка маленькой иглоплювихи и ее убийства, как в тот же день на улице начался апокалипсис. Крики боли и паники, утробное рычание, звуки стрельбы. И когда девочка выглянула в окно, ее горе было забыто. А затем ее разум захлестнуло волнами чужих эмоций: ужас, отчаяние, недоумение. И боль. Дикая, невообразимая.

Саманта почти не помнила, как ее семья добралась до эвакуационного челнока. Одно лишь осталось в памяти: посреди творившегося кошмара их троица словно очутилась под колпаком невидимого защитного поля. Ни Сэм, ни ее родителей даже не поцарапали в процессе их отчаянного бега до космопорта. Невероятное везение.

Сейчас, когда иглоплювы вернулись наконец на родину, Саманта вновь прокручивала события тех дней. И понимала, что в случившемся виноваты лишь люди. В тот день, когда решили, что часть так любимых детьми домашних зверушек можно отправить на убой, подобно коровам. Иглоплювы выжидали, может быть, надеялись, что люди перестанут видеть в них корм. Но массовые животноводческие фермы лишь набирали оборот, становясь все популярнее.

Да, иглоплювы были хищниками. Злобными тварями из Хоги, где всяк, кто несет в себе смерть, выглядит, как мультяшная зверушка. Но они позволили людям себя приручить и много лет не проявляли агрессии к своим хозяевам и покровителям. Как и земные собаки.

В тот день они начали жрать людей не только на Андрисе. Все планеты, на которых они жили, оказались в одинаковом положении. Но даже тогда никто не понял, что они разумны и обладают псионическими способностями. Как и любой выходец из Хоги.

Теперь, когда с Андрисе ушли остатки тех медведей, кто выжил после зачистки, люди могли вернуться в этот Эдем. И наконец-то начать разработку бареллита, которым наполнены местные недра. Как и Пандора. Кроме того, обе планеты богаты плодородной почвой и флорой, а посему вполне могут стать новыми центрами сельскохозяйственной промышленности, вместо пока еще мертвого Эль Параизо.

Надо же. После того, чему я стала свидетелем в детстве, я с огромным удовольствием, пусть он и перемежался со страхом, убивала иглоплювов, что в симуляторах на Ио, что в реальности во время службы на «Бисмарке» и под командованием Вонна. А теперь… Теперь мне чертовски будет их не хватать.

Как и мхуурров, конечно же. Остается надеяться, что их будущему больше никогда и ничего не будет угрожать.

Наконец Саманта отвернулась от иллюминатора и подошла к панели управления. Хоть в ее действиях и не было нужды – достаточно лишь попросить Одиссея – после его возращения из подводного царства она наслаждалась вновь дарованной ей ролью капитана. Заблокировала люки грузового отсека после переселения Монарха на другой корабль, села в капитанское кресло и пристегнулась. После чего нажала на клавишу общекорабельной связи.

– Одди, уходим отсюда.

Я готов.

– Курс на Эпсилон. Экипажу и пассажирам приготовиться ко входу в гипертуннель.

И наконец – оно. Слияние. Снова по моим венам и синапсам бежит мхууррская лимфа, но теперь боли нет. Лишь окрыляющая эйфория и всепоглощающий восторг.

Отсюда ты не сможешь добраться

Туда, куда стремишься.

Отсюда ты не сможешь улететь

В погоню за стальными крыльями,

В погоню за призраком времени (пер. с англ.).

Collide – «Wings of steel»

Правительственная база теперь располагалась в Фиолетовом секторе, прочно обосновавшись на Эпсилоне. У соседнего газового гиганта развернули орбитальные корабельные верфи, а на спутниках активно добывали ресурсы. Пусть и не такие ценные, как бареллит, но все же необходимые для строительства и промышленной индустрии. А на самой изумрудной планете вовсю трудились огородники, сражаясь с местной растительностью за жизни кукурузы, картофеля, редиса и свеклы. Здесь смогли прижиться лишь самые неприхотливые виды сельскохозяйственных культур.

Ойра осталась на планете, твердо решив стать агрономом. После всего, что девочке довелось пережить, она хотела посвятить свою жизнь чему-то мирному, но полезному для общества. Поэтому она усердно изучала ботанику, геологию и химию. К тому же, ее уже успели привлечь к полевым работам.

Соммер впервые так надолго расставалась со своей сестрой и по совместительству, лучшей подругой, но даже любовь к Ойре не смогла заставить ее остаться. Будучи псиоником, она успела подружиться с несколькими иглоплювами и была полна решимости проводить их домой.

Ульф все-таки возглавил патрульный отряд, и «Полярная Звезда» отправилась к дальним секторам Млечного Пути, загруженная под завязку медикаментами, пищевыми фабрикатами и, конечно же, оружием. Серж сопровождал его, и поэтому маявшаяся от безделья Пати согласилась составить компанию Одиссею и его капитану.

«Полярная Звезда» должна была вернуться в систему Эллады к концу сентября, и Ульф обещал, что первая попытка наладить отношения с флоксианами пройдет в его присутствии.

Ли Вонн кружил вокруг Солнечной системы, пытаясь докопаться до планов «Вайс Розе». Земля оказалась полностью в их власти, но до открытых конфликтов с беженцами, которые все еще оставались там, пока не дошло. Зато был установлен комендантский час, введены в обиход талоны на продукты и каждый божий день проводились демонстрации военной мощи с участием затянутых в экзоброню солдат с винтовками наперевес, которые прогуливались по пустым улицам планеты, не страшась радиации, оставшейся в атмосфере.

Эти новости тревожили Саманту. Она беспокоилась о Милине, да и судьба Звонаревой тоже была ей не безразлична. Не говоря уже о трех мхууррах, которых розевцы держали в антисингулярных сетях. Двое из них остались на орбите Земли перед началом операции «Последняя надежда», на всякий случай. Третий, видимо, появился уже после окончания войны, искал собратьев или выживших охотников, а нашел лишь «клетку», которая при каждом вздохе причиняла невероятную боль.

В своих переживаниях Сэм не была одинока. У многих выживших солдат на Земле остались родственники и друзья. Лиадэйн извелась тревогой за брата. Серж не переставал думать о сестре. Пати волновалась вообще за всех, включая эросианок и сына Милины, к которым успела привязаться, пока жила на Эросе.

Естественно, среди живущих на Эпсилоне были шпионы розевцев. Обе стороны мечтали избавиться друг от друга, но понимали, что пока для полноценного противостояния ни у кого нет сил. Но пошли слухи о том, что террористы начали привлекать к своей армии инопланетян. Именно поэтому Краузе и компания так быстро поменяли свое мнение касательно дальнейшей политики СПЕКТРа на кардинально противоположное.

И Саманта психовала вдвойне сильней, осознавая, какая ответственность на нее возложена. Тот, кто первым заручится поддержкой чужих, получит преимущество в дальнейшем. Хотя, дело тут не только в скорости заключения союза. А в том, кто сделает лучшее предложение. И тут как раз – самое сложное. Ведь розевцы уже давно зарекомендовали себя друзьями инопланетян, поставляя им товар и потихоньку настраивая против политики СПЕКТРа. Хотя, куда уж больше настраивать. Все чужие давно боялись и ненавидели Каховски и Айлин. И тех, кто был до них.

Именно поэтому Саманте был так нужен Ульф, хотя бы на первом задании. Соммер брать с собой она не рискнет ни при каких обстоятельствах. А кроме Линдквиста в ближайшем окружении эмпатов не было. Сама она замечала, как ее псионические способности тают все быстрее с каждым прожитым днем. И если чтение мыслей еще нет-нет, да и возвращалось, пусть даже на короткий период (и каждый раз – в самый неожиданный момент), то эмоции окружающих лингвистка больше чувствовать не могла.

Последнее усилие, направленное на уничтожение тектобов, похоже, сожгло те нейроны в ее мозгу, которые отвечали за псионику. Да, она по-прежнему генетически оставалась вариурийкой, но из плюсов остались лишь ускоренный метаболизм и регенерация клеток.

С одной стороны, она с детства мечтала избавиться от этого непрошенного дара. А с другой… Саманта ощущала себя калекой. Переживала, как полная «глухота» скажется на отношениях с Одиссеем. Сможет ли она слышать его, как раньше? Сможет ли говорить? Да, при его желании (постоянном) Одди мог общаться с любым существом. Но вот дойдет ли до него ее ответ? Большой вопрос. Не говоря уже о том, что в будущем их слияния, скорее всего, станут невозможными.

Без способностей склонить чужих на свою сторону будет очень непросто. И этот факт – один из самых главных пунктов в ее списке колебаний и неуверенности в роли посла.

Эти мысли не давали ей покоя, мешали спать. Когда до Фиолетового сектора оставалась пара дней, Саманта, как обычно в последнее время, пялилась в потолок, заложив руки за голову. Будь рядом Ульф, она бы в конце концов уснула под его боком, укутанная его теплом, согретая его руками. Но сейчас его место пустовало, и эта пустота холодным эхом отдавалась в каюте.

В дверь постучали.

– Что-то стряслось на борту? Если нет, идите к черту, – буркнула Саманта, переворачиваясь на бок и заворачиваясь в плед.

– Мам? Не спишь? – в каюту заглянула Соммер.

– Ой, дорогая, прости. Не думала, что это ты тут бродишь, – лингвистка подскочила, откинув плед, и виновато улыбнулась.

– Я почувствовала, что тебе… нехорошо. И проснулась.

– Иди сюда, – Саманта похлопала по свободному месту рядом с собой.

Соммер с разбегу запрыгнула на кровать и прижалась к плечу матери.

– Что тебя беспокоит, мама?

– Ты так быстро взрослеешь, что я даже не успеваю… – с улыбкой произнесла Сэм, гладя девочку по волосам.

– Полюбить меня? – Соммер подняла на нее серебряный взгляд.

– Нет, насладиться твоим детством. Прошло всего полгода, как ты родилась. Я до сих пор помню, как держала тебя на руках, завернутую в пеленки. Как вчера. И тут ты сидишь рядом, ведешь взрослые разговоры, пытаешься утешить свою мать. Хотя всего шесть месяцев назад ты писала в подгузник.

Соммер хихикнула, а затем пожала плечами, снова став серьезной:

– Такова физиология валиурцев. У них нет детства. Тебе в этом плане повезло. Если бы дедушка тебя не спрятал, и тебя бы нашли раньше…

– Откуда ты все знаешь?

– Он рассказал.

– Тебе?!

– Нет, конечно. Герде. Перед тем, как… на Луну напали, она знала все о тебе. И о… моей бабушке. А я просто подслушала.

– И что думаешь по этому поводу?

– Не важно, что думаю я. Тебе придется решать их судьбу, а не мне. Но я всегда буду на твоей стороне, что бы ты не решила.

– Думаешь, я справлюсь, Соммер?

В ответ девочка лишь крепче обняла Саманту.

– Да. Ты самый сильный человек из всех, кого я успела встретить за свою короткую жизнь.

– Ты даже не спросила, что я имею в виду.

– А без разницы. Ты сумеешь выполнить все, что на тебя возложено. Я верю в тебя.

– Мне бы такую уверенность… – хмыкнула лингвистка.

– Что тебя тревожит, мам?

– Предстоящая миссия. Если у меня не получится наладить контакт с чужими, все пойдет прахом. «Вайс Розе» предложат им лучшие условия и подговорят на восстание. И тогда нам хана.

– Глупости. Мама, инопланетяне уважают тебя.

– С чего вдруг?

– Ты даже не представляешь, как быстро распространяются новости и слухи. Все знают, что ты заступилась за гааптян. Ты пожертвовала своей свободой. Даже жизнью. Ты отдала все ради них. И поплатилась тремя годами рабства.

– Но все они были нашими рабами гораздо дольше… – вздохнула Саманта.

– Ты не понимаешь. Все это утекло в Лету, как только человек, призванный убивать чужих, повернулся против своих и попытался защитить тех, кого должен уничтожать. Они не забыли.

– Устами младенца…

– Я не младенец, – с обидой в голосе протянула Соммер.

– Ты напоминаешь мне Одди. Он точно так же подкидывается на мои подколы.

– Просто мы оба обидчивые. Мам, я очень тебя люблю. И папу. И Ойру. И Одди с Пенелопой. И я верю, что все у нас получится. Вы вернете мир в нашу галактику. Да что там. Вы уже это сделали. Осталось совсем чуть-чуть. Но ты справишься.

– Одной мне не выдюжить.

– Но ты не одна. Мы все – с тобой. И мы в тебя верим.

Саманта с едва заметной улыбкой положила голову на подушку. И сама не заметила, как уснула, а потом и Соммер сладко засопела рядом.

Я не могу остановить это,

Холодею изнутри.

Я не должна была спускать все на самотек,

Заболею ли я? (пер. с англ.)

Flaw – «Medicate»

Эпсилон встретил душно-влажной атмосферой, полной разнообразных запахов. В носу сразу защекотало. Саманта уже и забыла, как мучилась все то время, пока их группа боролась с местной фауной. Лингвистка вступила на главную улицу Сигма-Сити с оглушительным чихом, от которого у нее едва не выскочили глаза из орбит.

Соммер сразу же умчалась в оранжерею, где трудилась Ойра. Но Саманта не рискнула туда сунуться, понимая, что ее тут же накроет слезами и соплями. С ее чувствительным обонянием посещение таких мест чревато анафилактическим шоком. Оставалось надеяться, что старшая дочь не обидится на такую невнимательность с ее стороны.

Поэтому, отчихавшись и откашлявшись как следует, лингвистка отправилась к штабу. Члены правительства заседали в здании бывшей библиотеки, которую переоборудовали под свои нужды. Книги временно перенесли в соседнюю школу, а их сменили крепкая деревянная мебель и компьютеры с ультра-непроницаемыми процессорами, защищенными от повышенной влажности.

Но до «Святой троицы» Саманта доковылять не успела. Из соседнего кабинета высунулась чья-то белокожая рука и втянула ее в помещение. Женщина вскинула правую руку, целясь в челюсть обидчика, но ее кулак встретился с подобием бетонной стены.

– Привет, Корф. Скучала? – перед ней стояла белокурая женщина, чья улыбка раздражала ее и на научной станции Каллисто, и спустя много лет, на борту Одиссея.

– Бриенна? Вот так сюрприз, – с трудом подавив желание потереть ушибленную ладонь, пробормотала Саманта. – Какими судьбами? Я думала, ты давно сдохла.

– Биомеха не так-то просто убить, милочка, – ухмыльнулась Бриенна. – Ну и доля везения, конечно. Не без этого.

– Где ты была все это время?

– Есть разговор. Но не для местных стен. Давай-ка рванем в бар. Мне нравится, когда вокруг шевелятся зеленые стебли. Напоминает о том, что я все еще жива.

– Ты про «Мшистый Пень»? Я там буду чихать не переставая.

– Еще один повод пойти туда.

– Ну-с, рассказывай, – потягивая ядовито-зеленую жидкость из высокого стакана с зонтиком и трубочкой, милостиво улыбнулась Бриенна.

– Что именно? – вяло мешая соломинкой в своем коктейле, ярко-вырвиглазно-сиреневом, уточнила Саманта.

– Как ты уделала этих ублюдков?

– С большим трудом и не меньшими потерями, – пробурчала Сэм. – Тебе-то что? Ты где болталась все это время? Нам бы пригодилась твоя помощь, но ты решила отсидеться в чулане.

– Извини, дорогуша, но мне было не до тектобов. После нападения на «Терра Нову» и убийства Белины эти козлы открыли сезон охоты на меня. Они справедливо сочли меня ее правой рукой, соответственно, я могла быть в курсе большинства секретов Айлин. Проклятые мудаки. Лишили меня моей мечты.

– Это которой? Убийство Белины?

– Именно! – Бриенна с чувством хлопнула ладонью по столу, весьма старательно имитируя поведение нормального человека с эмоциями. – Знаешь, что все эти годы помогало мне остаться человеком?

– Жажда мести?

– Да. Я хотела отплатить Белине за все, что она со мной сотворила. И не только со мной. Она бы дорого заплатила за свои гребаные эксперименты над разумными существами. Но я прекрасно понимала, что время для этого не подходящее. Нам нужен был сильный лидер. А кто может быть сильнее Белины? Только если ты… А эти дебилы взяли и пристукнули ее. И как! Ты ведь в курсе? Ее отправили ядом. Просто и без затей. БЕЛИНУ! Эту осторожную суку, которая заставляла своих секретарей пробовать даже свой чай перед тем, как самой пригубить.

– Они застали ее врасплох. Видимо, война плохо сказывалась на ее сосредоточенности.

– Не то слово.

– Ты была на станции, когда это произошло?

– Была, – со вздохом кивнула Бриенна. – Я как раз шла к сучке с очередным докладом, как вдруг почувствовала, что дрожит пол. Мы, биомехи, чувствительны к малейшим колебаниям. Спроси у своего мужика.

– Не знаю, что насчет тебя, а Ульф точно не является гибридом корвета и мхуурра.

– Не душни, – поморщилась блондинка. – Мне нравится это слово. Киборг звучит отвратительно. Так или иначе, но мне эти вибрации не понравились. Я достаточно времени провела на Луне, чтобы различать нюансы.

– И что дальше?

– А ты как думаешь? Я рванула к посадочным ангарам. Вырубила пацаненка, который только-только вылезал из прибывшего челнока, и не разбираясь, кто он и что, свалила от греха подальше на Землю.

– Бросив все и всех? – с улыбкой, которая была призвана скрыть нарастающую ярость, спросила Саманта. – На Луне погибли тысячи людей. Женщины, старики, дети.

– И что с того? Сунься я туда, и меня пришили бы. Нет уж. Моя шкура дороже чужого молокососа. Или ты сейчас про своих отпрысков? Сэм, за то, что ты вытащила меня с Эроса, я бы, может, и пошла на риск ради твоей дочери, но я понятия не имела, где она находилась в тот момент. Я вообще была далека от знания, где и как располагаются гражданские.

– Ладно. Проехали. И что дальше?

– На Земле было спокойно лишь первые несколько дней. Потом розевцы прислали своих коммандос. Те, кто не с нами – тот против нас, и прочая хитровыдолбанная пропаганда. Пришлось прятаться. Спустя несколько дней они, решив, что все под контролем, ослабили надзор. И тогда я начала действовать.

– Каким образом?

– Ну… Потихоньку, помаленьку… Общалась с людьми, искала сочувствующих СПЕКТРу, тех, кто хоть и был недоволен режимом Белины, но с приходом к власти оппозиции взвыл еще сильнее. Поверь, большинству людей не понравилось, что «Вайс Розе» решился на переворот в разгар войны с тектобами.

– Их недовольство мало что значит, – покачала головой Саманта. – У розевцев есть ресурсы, люди, оружие. Они не сочли нужным поделиться этим с ВКС. А ведь участвуй они в операции, жертв было бы меньше.

– Я знаю. И люди это знают. Мы пока окопались глубоко в подполье, но когда обнародуем то, что узнали… Поверь, террористам мало не покажется.

– О чем ты? Что вы узнали?

Бриенна, пошуровав в карманах, достала оттуда две пробирки. За сомнительной защитой стекла билась грязно-зеленая масса. Саманта отшатнулась, прошипев сквозь зубы:

– Цирцея…

– Да. Невооруженным взглядом не определишь, но в одной склянке здесь та зараза, которая уничтожила большинство землян два с лишним века назад. А в другой… Основа. То, из чего Цирцея родилась. Я нашла это в лаборатории розевцев. И только у них. Ты ведь знаешь, сколько лет я прислуживала Белине. Она не подозревала, что я все эти годы лелеяла картинку, как расчленяю эту суку. И у меня был доступ везде. Во все ее лаборатории. Ко всем ее экспериментам. И я могу поклясться своим человеческим сердцем, которое у меня забрали давным-давно, что этот вариант Цирцеи никогда не появлялся у Белины.

– Цирцею ей подсунули, – поняла Саманта и зажмурилась, вцепившись пальцами в свой стакан.

– Да. Ты понимаешь. Облили этой дрянью метеорит и отправили Белине, якобы пролетал тут мимо, болезный.

– Мы все эти годы обвиняли Белину. Но не она это начала.

– Именно. «Вайс Розе» первыми нашли Цирцею. И чтобы отвлечь сильных мира сего от своей деятельности, подкинули бактерию нашей славной госпоже, а потом помогли заразиться землянам.

– Они могли предотвратить все это. Земля, все эти жертвы… это на их совести.

– Теперь и ты знаешь.

– У тебя было время, чтобы носиться по лабораториям и изучать всю эту заразу?

– Начала я на Земле, верно. Но здесь, на Эпсилоне, возможностей несравнимо больше. Твоя старшая дочь, Ойра, очень помогла мне с анализами.

– Что? – Саманта медленно отставила напиток и сощурившись, посмотрела на Бриенну. – Ты втянула в это дерьмо Ойру?

– Спокойно, мать-тигрица, – усмехнулась Бриенна, поднимая руки ладонями вверх. – Никто не пострадал. Мы приняли все меры предосторожности. И вакцина на Эпсилоне под рукой.

– После того, через что мы прошли, заигрывать с Цирцеей? Да вы рехнулись?!

– Все жители Эпсилона, и туристы в том числе, получили вакцину.

Саманта вскочила, опрокинув свой напиток. Яркие липко-сладкие капли брызнули во все стороны, раздался звон разбитого стекла. Схватив Бриенну за грудки, притянула к себе:

– Еще одна такая выходка, и я…

– Что? – с милой улыбкой спросила блондинка, и положив ладони на предплечья Сэм, с легкостью вырвалась из ее хватки. Лингвистка с изумлением посмотрела на собеседницу, а затем – на свои пальцы, которые так просто сдали свои позиции. – Тебе все равно со мной не справиться. Даже с твоей хваленной лингвистической реакцией и подкожной прослойкой из кремния.

– Однажды это удалось.

– Но не тебе. Максим застал меня врасплох, и я не успела отреагировать. Больше такой ошибки я никогда не допускала. Внутри меня слишком много металла, чтобы ты смогла справиться со мной голыми руками. Спроси у своего шведа, если не веришь. Теперь он мало чем от меня отличается.

Отпустив Саманту, Бриенна села на место и взмахом руки подозвала испуганного официанта, который во время стычки скорчился за барной стойкой.

– Еще Ядовитого Плюща, пожалуйста, – когда парнишка отошел, блондинка, приподняв брови, покосилась на Саманту. – Долго будешь там торчать и пялиться? Садись. Нам с тобой незачем враждовать. Но теперь ты знаешь, с чем столкнешься, если пойдешь против «Вайс Розе». Оба лидера уже давно мои, так сказать, сородичи. Да и половину личного состава наверняка напичкали железом и схемами.

– Ты говоришь, что лишена эмоций. Если вожаки розевцев похожи на тебя, то я не понимаю, на кой черт им продолжать противостояние. Им чужда жажда власти, а это обычно самый сильный стимул для революций.

– Насчет девки не знаю, а Отто точно с чувствами пока «на ты». К тому же не забывай, что компьютер можно запрограммировать. И он костьми ляжет, но выполнит заложенную программу.

– Но вы – не компьютеры.

– Как сказать. Возможно мы – первый шаг на пути создания ИИ. Или перехода человеческого сознания в механические ящики, набитые проводами и датчиками. Белина всегда считала, что может создать сверхчеловека, манипулируя нашими и чужими ДНК. Отто, после срыва проекта «Мухоловка», похоже, решил пойти другим путем, совместив биологию и кибернетику. Думаю, они не собирались ограничиваться лишь генетическими опытами, и тебя под завязку напичкали бы имплантами.

– Если «Вайс Розе» так зациклены на биомеханике, зачем заигрывать с Цирцеей? И зачем отвлекали Белину? Ведь в те времена она не имела никакого отношения к правительству.

– А ты думаешь, в ее окружении не было «белых розочек»? Наивняга. Мы вряд ли узнаем истину. Но у меня есть теория. Ребята хотели убрать Каховски. И знали, что Белина метит к нему в партнеры. И знали, что у нее все получится, ведь Каховски дорожил своим здоровьем и молодостью, а ей было что ему предложить. А такой союз розевцы никак не могли допустить. Ну и вот. Заразили Землю. Министерство здравоохранения тянуло с вакциной до последнего, чтобы вынудить Президента воспользоваться Квазаром.

– Чтобы потом обвинить его в этом.

– Естественно. Гнев народа, бунт, а потом под шумок, может, и суицид ему б устроили. А тут Белина, которая совсем чуть-чуть, бедняжка, не успела вылечить нашу Землю-матушку. Зато всех остальных спасла. Стала героиней, отобрала кресло у гражданки Фишманн, а затем «самоубила» ее. Ну, чтобы не рыпалась в будущем. И не работала больше на «Вайс Розе».

– Даже странно, что ребятки настолько древние, – Саманта покачала головой, обдумывая услышанное. – Я думала, его Шлоссер основал. Видимо, дед что-то недосказал.

– Или ты дедулю плохо слушала. Насчет очкарика не знаю. Все возможно. Ребята давно заигрывали с биомеханикой. Но наш разлюбезный учёный может быть просто наследником предыдущих лидеров. Полагаю, ячейка родилась ещё до окончания Вековой войны. Просто цели и мотивы у них были немного другими.

– Да и хрен с ними со всеми. Вернемся в настоящее время. Может, у тебя и ответ на другой вопрос найдется? Зачем они замутили «Мухоловку»?

– Розевцам был нужен агент-устранитель. Отто терпелив и умен. Белина не брезговала ничем в своих опытах по улучшению собственного тела. И он знал, что в схватке один на один наша талантливая госпожа Президент могла его уничтожить. Поэтому предусмотрительно оставил в запасе несколько вариантов развития событий. Ты с легкостью справилась бы с ней. И не только с Айлин. У таких приятных ребят врагов мало не бывает.

– Небольшая, хорошо обученная группа солдат могла спокойно меня заменить.

– Группа – это всегда шум, гам и лишние телодвижения. Лучшие убийцы – одиночки. До Айлин, например, солдаты бы не дошли. Белина была параноиком. Система безопасности не имела аналогов. И все, кто на нее работал, были ей преданы. Да, простые работяги, вроде секретарей, как наш милый Звонарев, ее боялись, но страх – тоже мощный стимул. Не говоря уже о чинах повыше, которым был открыт доступ к «молодильным яблочкам» и прочим прелестям медицины. Никто из них не рискнул бы выступить против.

– Макс рискнул, – заметила Саманта, вперив взгляд на свои сложенные замком ладони.

– У него был стимул помощнее. Любовь. И вам помогли изнутри. Кто-то из розевцев накачал тебя Цирцеей, а потом вы наткнулись на мхуурра и уговорили его сбежать вместе. Без Одиссея вы не выбрались бы с базы.

– Ну, конечно.

– Так вот, – не замечая ехидной реплики Саманты, продолжила Бриенна. – Тебя бы подсунули Белине, как верное средство борьбы с тектобами, и конечно же, как генетик, она бы непременно заинтересовалась твоим случаем. Приблизила бы к себе, не зная, что на самом деле ты запрограммирована на ее убийство.

Все это время они разыгрывали из себя защитников сирых и убогих, то бишь инопланетян, лишь затем, чтобы валиурцы помогли им с твоим созданием. И поддержали, когда они решились бы наконец на открытую атаку. Думаю, этой прелестной пропагандой они вербовали и людей. Всех тех, кому не нравилась политика СПЕКТРа. Сначала заманивали своими высокими идеями, а затем, ради «общего дела», впихивали им в мозги импланты с программами.

– И что потом? Хорошо, Белина мертва. Чего они добиваются теперь, когда и править-то особо некем?

– Какая разница? Пока что они пытаются упрочить свою власть и подмять под себя СПЕКТР. Что там у них в «программе максимум», неизвестно. Все что угодно. Выведение нового сверхчеловека, всеобщая кибернетизация человечества или слив всех сознаний в единый супер-компьютер. Но точно известно одно – ничего хорошего от них ждать не приходится. Учитывая их методы.

– Из огня да в полымя, – подытожила Саманта.

– Очень уместная поговорка в данном случае, – кивнула Бриенна. – Но в одном я уверена точно. Белина была бы меньшим злом.