Читать книгу Юлькина дача - Группа авторов - Страница 12

Тот день не задался с самого начала. Я проснулась от визга бабушки, скатилась с кровати и выбежала к ней на крыльцо. На верхней ступеньке стояла бабушка, а на нижней лежала мышь. По виду дохлая. Вообще-то, можно было так и не кричать. Вообще-то, мышь – это подарок. Дарительница сидела неподалёку, под кустом смородины, и не понимала, почему бабушка так шумно радуется её сувениру. Кошка Кася, несмотря на городское происхождение, мышей ловить умела и трепетно складывала трофеи к ногам обожаемой бабули. Обычно бабушка громко ругалась и бежала за веником и совком – убирать подарок. Мышь относилась на компостную кучу, а Каська горестно вздыхала от того, что её подарки не ценят, и шла на кучу – разделываться с добычей.

Иногда мышей долго не было, и тогда Кася, чтобы мы не подумали, что она разучилась их ловить, приносила лягушонка или ящерицу. Но такого громкого эффекта, как мышь, эти мелкие животные не вызывали. Надеюсь, вы не думаете, что Касю плохо кормили? Вовсе нет, у неё было трёхразовое питание, включая ежедневную порцию рыбы, которую родители привозили специально для кошки.

Мыши и лягушки шли как бы на десерт. Кроме них, были ещё и птички. Очень редко. Но случались. Тогда бабушка шлёпала Каську по ушам веником, птичек было жалко. Вообще, веником Каське доставалось в двух случаях: за пойманную птичку и ночёвку на улице. Бабушка считала, что Кася, как приличная девушка, ночевать должна дома, в кресле, а не шарахаться по ночным огородам. Так она и объясняла приходившей к завтраку Каське. Кошка у нас была умная и то, что ей влетит, знала сама. Поэтому Кася заранее прижимала уши и пыталась проникнуть в дом по-пластунски. Но избежать наказания ей не удавалось, так как кто где ночует, ясно было ещё вечером, когда запиралась входная дверь. Получив по ушам веником, Кася вела себя примерно весь следующий день, выходила из дачки только размять лапы да выкопать ямку для своих делишек.

Возвращаясь к нашему утру. Каська сидела под кустом, бабушка визжала, я тёрла сонные глаза и нюхала погоду – лёгкий туман прорезали лучи солнечного света, день будет отличный!

Ещё накануне мы с Люськой спланировали провести его в овражке за её дачкой, обустраивая там домик. Для этого я заранее припасла подставку для яйца и складной стаканчик. Яиц в овраге, конечно, не было, но можно было принести с собой. И потом, подставка была замечательно голубого цвета и красиво смотрелась бы на земляной полочке. Люська тоже должна была принести что-то хозяйственное и захватить изоленту и ножницы. «Если дедушка разрешит», – уточнила накануне Люська.

Кроме этих полезных предметов, мы брали весь набор пупсов-детей. Потому что именно они должны были обзавестись в овражке комнатами. Самое сложное было решить, сколько комнат копать, и кто в какой будет жить. Я считала, что у каждого ребёнка должна быть своя комната. Люська, быстро прикинув, что рыть тогда придётся пять пещер-комнат, сказала, что она с Катькой всю жизнь в одной комнате жила – и ничего, нормальные выросли. Я не промолчала, потому что с Катькой они были, как две собаки, разделённые забором: одна ещё только подходит, а вторая уже гавкать начинает. Поспорив и поругавшись, мы наконец решили, что комнат будет три: у старших пупсов по одной комнате на двоих, а у младшего своя личная. В общем, планов было громадье, и день ожидался очень интересный.

Теперь надо было быстро позавтракать, проскочить мимо рассерженной бабушки и не вляпаться в грядку морковки, которая как раз колосилась и просилась проредиться.

– Ба, давай я выкину мышь, – пошла я на упреждение, – смотри, как Кася старалась, прямо посередине ступеньки положила.

Бабушка, которая было замолчала, снова вскрикнула:

– Ох, Кася, до инфаркта доведёшь! Я ж утром встала, хотела воды из бочки набрать, ещё не проснулась толком, как только не наступила на эту дрянь! Выкинь это, Юляш. Нет бы под куст куда складывала, так нет, на крыльцо тащит. Хоть не в кровать кладёт, и то спасибо, – продолжала бабушка, уже заходя обратно в дачку.

Я протянула руку под смородину и погладила Каську:

– Не сердись, ты у нас молодец, охотница.

– Ну, выкинешь ты это, или так и будет тухнуть у дома? – Бабушка появилась у меня за спиной, намереваясь всё же принести воды и аккуратно обходя Каськин трофей.

Я схватила совок, сгребла мышь и помчалась к компостной куче.

Бабушка варила кашу, а я принесла тарелки и нетерпеливо раскачивалась на стуле в ожидании завтрака.

– Юля, не качайся! Вот шило-то в попе. И, кстати, никуда не убегай после завтрака, давно пора морковку проредить.

Вот те на. Я с грохотом поставила стул ровно. От обиды даже в глазах защипало. Но плакать было бесполезно, этим бабушку не проймёшь, только рассердишь.