Читать книгу Сердце Севера. История Ростова - Группа авторов - Страница 31

Еще два дня тяжелого, монотонного пути. Порошок болотной старухи, как ни странно, помог. Гниение в ране Веселина остановилось, лихорадка спала, но он все еще был слаб как дитя и не мог ступить на ногу. Его приходилось тащить, и это замедляло их до черепашьей скорости. Река становилась все шире и полноводнее, и вскоре они поняли, что брода здесь не найти. Им нужна была переправа.

Они вышли к ней неожиданно. За очередным изгибом реки открылась деревня, и это был совершенно иной мир. Крепкие, добротные срубы стояли ровными рядами. По широкой, утоптанной дороге катились телеги. Люди были хорошо одеты, их лица были сытыми и самоуверенными. Это место жило за счет переправы – бойкого торгового пути.

Их встретили не страхом, а любопытством и плохо скрываемой насмешкой. Оборванная, грязная группа людей с раненым на волокуше была для них не более чем забавным зрелищем, разбавляющим скуку дня.

Староста, дородный, краснолицый мужик с хитрыми, как у лисы, глазами, вышел им навстречу, отирая жирные руки о штаны.

Когда Ярополк, стараясь выглядеть достойно, рассказал, что они ищут вольные земли на севере и просят лишь помочь переправить раненого, тот разразился громогласным, сальным хохотом.

– Вольные земли? На севере? – проревел он, и его смех подхватила толпа зевак. – Парень, да вас там лесные черти в первую же ночь на ремни порежут! У Лешего аппетит хороший, а человечина – лучшее лакомство! Вы сказок, что ли, в детстве не слушали? Хазары, от которых вы, видать, бежите, вам покажутся добрыми дедушками по сравнению с тем, что живет в тех лесах.

Увидев раненого, староста, однако, смягчился. Не из жалости. А из практичности. Мертвец у его переправы – дурная примета для торговли.

– Ладно, черт с вами, бедолаги. Переправим мы вашего калеку. Но не за просто так. Десяток беличьих шкурок за переправ, и чтобы к вечеру духу вашего здесь не было.

Они заплатили. Десять шкурок, добытых с риском, ушли на то, чтобы перевезти их на другой берег.

Вечером, когда они расположились у костра уже на том берегу, к ним явилась ватага местных парней. Крепких, сытых, с наглыми, уверенными в себе лицами. Они принесли жбан мутной, вонючей браги, но жест этот был не дружеским, а унизительным.

– Ну что, герои, куда путь держите? – с издевкой начал их верховода, здоровенный детина с бычьей шеей. – От баскака своего удрали? Боитесь, что дочерей ваших портить будут? – он пошло подмигнул Милане и Даре, отчего Ратибор и сыновья кузнеца напряглись. – А мы вот не боимся. Мы платим. Честно. Сколько скажут. И нас не трогают. Мы тут хозяева. А вы… вы просто бродяги. Сдохнете в болотах от голода или в брюхе у лешего, и никто о вас не вспомнит. Глупцы.

Милана хотела было ответить что-то едкое, но Ярополк остановил ее едва заметным жестом. Он молча смотрел в огонь, его лицо было непроницаемо.

Эта встреча была в сто крат унизительнее, чем предыдущая. Там их боялись. Здесь – их презирали. Эти люди нашли свой способ жить в клетке. Они сделали ее удобной, сытной, откупились от хищника и теперь гордились своим умом и практичностью. А беглецы, ищущие какой-то мифической свободы, были для них лишь грязными, глупыми идеалистами, не знающими настоящей цены жизни.

Отряд покинул это место на рассвете, провожаемый пьяными насмешками. Но теперь их гнал вперед не только страх, но и злая, холодная решимость. Доказать этим сытым рабам, что они ошибаются. Или умереть, пытаясь.