Читать книгу Сердце Севера. История Ростова - Группа авторов - Страница 37

Это был волхв. Имя ему было Святозар, хотя он сам не называл себя никак. Он был просто частью этого леса, его сердцем и его памятью.

Он не задавал лишних вопросов, когда Ярополк, запинаясь, рассказал ему о больных. Старик слушал его, как слушают шум ветра, – вычленяя суть, отбрасывая шелуху. Потом молча кивнул. Протянул им две деревянные чаши с горячим, дымящимся отваром. Напиток был горьким, но как только они сделали по глотку, по телу разлилось живительное тепло, смывая усталость и страх. Силы вернулись так же внезапно, как и покинули их.

Взяв свой гладкий посох из тиса и небольшой кожаный мешочек, пахнущий сотней трав, старик пошел вместе с ними. Он двигался легко и бесшумно, не оставляя следов, и казалось, что сам лес расступается перед ним.

В их лагере, полном запаха болезни и отчаяния, его появление было подобно удару грома в ясный день. Люди в страхе жались друг к другу. Святозар не обратил на них никакого внимания. Он подошел прямо к лежащим в бреду Стрибору и Светлане. Долго, не мигая, смотрел на их багровые пятна на коже, на пот, выступивший на лбу. Он не слушал их стоны, он слушал их кровь.

– Лес забирает свое, – тихо сказал он, ни к кому не обращаясь. – Слабых он превращает в удобрение.

Он раскрыл свой мешочек. Оттуда пахнуло землей, грозой и еще чем-то древним, безымянным. Он не давал им пить. Он брал щепотки черной пыли, сухих листьев и измельченных кореньев, растирал их в морщинистых ладонях и медленно, methodicalно окуривал лежащих. Дым был едким, но не удушающим. А старик шептал. Его шепот был похож на скрежет камней, на шорох листвы, на рычание зверя. Это были не слова. Это была воля.

Потом он вытащил из-за пояса Ярополка его нож. Рукоять даже не дернулась. Святозар очертил им в воздухе над больными какой-то сложный знак, а потом с силой вонзил лезвие в землю у их изголовья.

– До рассвета не трогать, – коротко бросил он, и в голосе его была сталь. – И не подходить. Кто подойдет – сгниет вместе с ними.

После того как Святозар совершил свой обряд над больными лесной хворью, в лагере повисла напряженная тишина. Все ждали утра, как приговора. Но волхв еще не закончил. Его ясные, всевидящие глаза обратились на другую волокушу, где лежал Веселин, парень, которого ранил волк.

Его рана уже не гноилась так сильно, благодаря травам Любавы, но она все еще была страшной. Рваные края почернели, а сама нога распухла и причиняла парню адскую боль при каждом движении.

Святозар подошел к нему. Веселин, который до этого с ужасом и благоговением наблюдал за стариком, испуганно съежился.

– Не бойся, дитя, – голос волхва был на удивление мягок. – Зверь пометил тебя. Это тоже знак. Лес испытал тебя на прочность. А теперь нужно закрыть долг.

Он не стал использовать травы из своего мешочка. Вместо этого он подошел к ближайшему дереву – старой, корявой сосне – и что-то тихо прошептал ей. Затем он медленно, почти с любовью, провел рукой по ее стволу, и на его ладони осталась густая, липкая, ароматная живица.

Вернувшись к раненому, он, не обращая внимания на его болезненное шипение, безжалостно очистил рану от старых повязок и грязи. А потом начал втирать в рваное мясо эту сосновую смолу. Боль была такой сильной, что Веселин вцепился в руки своего брата-близнеца, но не издал ни звука, лишь стиснул зубы до скрипа.

– Зверь взял твою кровь, – говорил Святозар, продолжая свою работу. – Теперь дерево должно отдать свою, чтобы залечить рану. Так устроен этот мир. Всегда есть плата.

Закончив, он обернул ногу свежими, широкими листьями лопуха, которые сорвал тут же.

– Ходить будешь не скоро. Нога будет помнить клык волка до конца твоих дней, – сказал он, выпрямляясь. – Но гнить больше не будет. Дерево не позволит.

Этот второй урок был не менее важен, чем первый. Если лесная хворь была проявлением гнева невидимых духов, то рана от волка была частью естественного, жестокого порядка вещей. И волхв показал им, что даже в этом порядке есть свое равновесие, свои лекарства и своя плата. Он лечил не только их тела. Он учил их законам нового мира, в который они так безрассудно вторглись. И законы эти были просты: за все нужно платить. За жизнь, за здоровье, за каждый шаг по этой древней земле.

Вечером они сидели у костра. Святозар, казалось, дремал, но его глаза были открыты и смотрели в самое сердце огня. Напряжение в лагере было почти невыносимым. Наконец, он повернул голову к Ярополку.

– Теперь рассказывай ты. Не про свою хворь. Про свою гордыню, что привела тебя сюда.

И Ярополк рассказал. Все. Без утайки. Про похотливые глаза хазар. Про унижение отцов. Про то, как он сломал кости кузнецу. Про убитых разбойников. Про страх и отчаяние. Он говорил долго, сбивчиво, выплескивая всю ту грязь и боль, что накопилась в его душе. И впервые за все это время он был не вожаком. Он был просто мальчишкой, который заигрался в опасные игры и теперь не знал, как жить дальше.

Святозар слушал, и его лицо было непроницаемо. Когда Ярополк замолчал, волхв еще долго смотрел в огонь.

– Доброе семя ты посадил, – сказал он наконец. – Семя бунта. Оно всегда прорастает на крови и дерьме. Но ты сажаешь его в землю, которая сама – хищник. Ты думаешь, ты сильный, потому что научился махать топором? Сила твоя – ничто. Пыль. В этом мире мало быть воином. Нужно быть… знающим.

Он обвел взглядом потемневший лес.

– Вы бежите от кнута людей, но лезете в пасть зверю куда страшнее. Этому лесу, этой реке, этим камням тысячи лет. И им плевать на твою свободу. Ты хочешь построить здесь дом? Тогда тебе нужен не только тот, кто умеет убивать. Тебе нужен тот, кто умеет слушать. Тот, кто поймет, когда лес голоден. И какую цену он потребует за твою жизнь.