Читать книгу Спорим, ты влюбишься в меня - Группа авторов - Страница 3

Я в очередной раз перепроверяю все необходимые документы с аналитикой, статистикой и супер подробным контент-планом, будто они могут внезапно сбежать со стола. В расчетах есть все: охваты, вовлеченность, рост подписчиков и аккуратные прогнозы того, сколько просмотров, а значит и прибыли, принесет каждый будущий пост. Если я получу чертово повышение и мне наконец дадут больше возможностей и ресурсов, эти цифры перестанут быть теорией и станут моей личной маленькой победой.

Я не чувствую тревоги или волнения, потому что люблю свою работу слишком сильно, чтобы позволять себе подобные негативные эмоции. Но я определенно плохо спала прошлой ночью, снова и снова прокручивая в голове все возможные исходы сегодняшней встречи, включая самые абсурдные. Мозг работал без перерывов, как перегретый ноутбук, которому давно пора дать отдохнуть, но я, конечно, этого не сделала.

Шея и плечи ноют так, будто я всю ночь таскала мешки с рекламными бюджетами, а не лежала в кровати. Я едва сдерживаю зевок и параллельно решаю, хочу ли попросить у Эйдена кружку кофе или же остаться верной своему привычному варианту с матчей. В теории матча полезнее, но кофе сейчас выглядит как эмоциональная поддержка.

Дедушка Эйдена должен появиться в кафе только через десять минут, и это дает мне короткую передышку. Этого времени достаточно, чтобы выровнять дыхание, расправить плечи и напомнить себе, что я профессионал, а не героиня ситкома, даже если обстоятельства настойчиво пытаются доказать обратное.

Я все еще будто снимаюсь в праздничном спец выпуске “Друзей”, где в их кофейне гирлянды мягко светятся под потолком, а рождественские венки висят на окнах, словно никто не решился признать, что праздники закончились. Людей немного, особенно для раннего утра, и это создает ощущение камерности, будто место существует только для нас. Здесь пахнет свежим кофе, корицей и чем-то домашним, что автоматически снижает уровень напряжения, даже если ты этого не просила.

– Ты же не собираешься вручить ему эту библиотеку как только он войдет в эту дверь? – позади меня слышится ухмылка Эйдена, но я не отрываю глаз от собственных бумаг.

– Здесь всего сто семь страниц. Это не библиотека.

Передо мной на столике появляется сразу три кружки – матча, черный кофе и что-то подозрительно похожее на травяной чай. Диванчик рядом со мной слегка проминается, и Эствуд тут же оказывается в моем личном пространстве – слишком близко для человека, с которым у меня «строго деловые» фальшивые отношения. Я чувствую его тепло и раздражаюсь ровно настолько же, насколько мне это почему-то не неприятно.

– Это так не сработает, – мотает он головой, начиная собирать мои листы.

Эйден буквально складывает их в одну стопку, меняя порядок и структуру, будто имеет на это полное моральное право.

– Нет, это…

– Если тебе нужно повышение, – перебивает он меня, не давая мне ни малейшего шанса вернуть свои бумаги, – ты должна слушать, что именно говорит дедушка. Это семейный завтрак, который плавно перетечет в деловой. Не наоборот.

– Как мы…

– Ты должна расслабиться и просто быть собой, Дакота, – продолжает он, полностью убирая мои бумаги со стола, – расскажи что-нибудь о себе, о детстве, какие-нибудь забавные истории и…

Раздается колокольчик над дверью, привлекая наше внимание. Слегка припорошенный снегом мистер Норингтон входит внутрь, оглядывается по сторонам и не сразу замечает нас. Но как только его взгляд цепляется за наш столик, он тут же расплывается в теплой, искренней улыбке.

– Никаких историй о себе или детстве, – сквозь улыбку цежу я Эйдену, – я прописала для нас целую историю знакомства, которой мы должны придерживаться для правдоподобности.

– Ну, – он так же с улыбкой пожимает плечами, – я просмотрел ее и…

– Просмотрел?! – кто бы знал, что я умею злиться с улыбкой на лице так, чтобы со стороны это выглядело так, будто мы мило воркуем, – ты должен был это выучить!

– Ты накатала двадцать восемь страниц полноценного любовного романа! Как я должен был запомнить это за одну ночь?

– Это не…

– Доброе утро, милые, – его дедушка оказывается рядом с нашим столиком, и я мгновенно замолкаю, натягивая самую естественную улыбку из всех возможных.

– Здравствуйте, мистер Норингтон, – тяну я, – как долетели?

– Чудесно, – будто не врет он, скидывая с себя пальто, – даже удалось поспать в самолете.

– Не думаю, что сон – проблема, – хмыкает Эйден, – когда летаешь на частном джете.

Я незаметно, но достаточно весомо пихаю Эствуда в колено под столом, вкладывая в это движение все свое раздражение и молчаливую просьбу заткнуться. Я понимаю, что он злится на свою семью и на то, как они к нему относятся, но если он продолжит язвить – это нам ничем не поможет и только все усугубит. Эйден дергается и тут же выпрямляется, но со стороны все выглядит слишком естественно, потому что в этот момент его дедушка как раз садится напротив нас, а официантка спасает ситуацию своей слишком бодрой болтовней об акциях выходного дня и праздничных завтраках.

Мы делаем заказ, и это на несколько минут отвлекает меня от документов, которые Эйден все еще держит рядом с собой на сидушке дивана, будто они теперь принадлежат ему. Но мой взгляд все равно цепляется за край папки снова и снова, потому что я здесь ради презентации, цифр и аргументов, а не ради милого завтрака в чьей-то компании. Я напоминаю себе, что это деловая встреча, даже если вокруг гирлянды и запах свежей выпечки.

– Ну, – легко кивает Норингтон, когда официантка уходит с нашим заказом, – рассказывайте. Я хочу знать все детали.

Я почти победно улыбаюсь и расправляю плечи, потому что оказалась права. Это деловой завтрак, просто слегка замаскированный под семейный, и мы здесь ради работы, а не ради пустой болтовни.

– Что ты хочешь знать? – брови Эйдена слегка дергаются.

– Как вы познакомились? – вдруг говорит мистер Норингтон, и я тут же почти расстраиваюсь. – Куда ходили на первое свидание? Мне нужны подробности, я… с возрастом стал слишком сентиментальным.

– Ну…

– Мы познакомились на курорте, – перебиваю я Эйдена, решив, что лучше уж я перескажу свой «любовный роман» на двадцать восемь страниц, чем он – я хотя бы его выучила. – Через Роми и Ноа, конечно же, и…

– Все было не так, детка, – хмыкает он, запрокидывая руку на спинку дивана позади меня. – Вернее, это был не курорт. Мы встретились здесь, когда ты завтракала с Роми.

Меня одновременно злит, что он не придерживается моего готового плана, и удивляет то, что он вообще это помнит. Не то чтобы это было чем-то важным, я сама запомнила тот день только потому, что после нашего знакомства в кафе влетел почти умирающий Ноа и едва ли не поглотил лицо Роми в своем поцелуе.

– И что было потом? – с реальным любопытством смотрит на нас Норингтон.

Клянусь, если бы он сидел на чем-то повыше, он бы точно болтал ногами от удовольствия.

– Потом мы сходили на свидание, – вспоминаю я. – Покатались здесь, в городе, на коньках и…

– Да брось, детка, – снова вмешивается Эйден, – не выставляй меня таким… правильным. Ты можешь сказать дедушке правду.

Я метаю на него убийственный взгляд, но он лишь сильнее наклоняется ко мне.

– Дакота просто хочет выставить меня в хорошем свете, но это не правда. Мы не были на катке – она не любит такую банальщину. Дакоте нравится спорт, вообще-то, поэтому я забронировал нам йогу с козлятами в той небольшой студии на третьей улице. Она, кстати, пользуется огромным спросом – неудивительно, что Дакота хотела сделать нечто подобное и на курорте.

А вот это уже по-настоящему меня удивляет. Эйден не мог знать этого – ничего из этого. Потому что обычно я хожу в зал в пять утра, пока весь курорт еще спит, а идею йоги с козлятами внесла в свои планы только сегодняшним утром, прямо перед тем как распечатать документы. Но он прочитал это, пока отбирал мои бумаги, и от этого внутри что-то неприятно сжимается.

– Потом мы были в спа, – как ни в чем не бывало продолжает Эйден, – вечером слушали лекцию заумного профессора о точеном маркетинге…

– Точечном, – автоматически исправляю я.

– Верно, детка, извини, точечном. И мы пару раз сходили на кулинарный вечер в городе, пока Дакота не рискнула и не попробовала мою готовку.

– Это было… вкусно, – вру я, не моргнув глазом.

– Ты должна попросить Эйдена приготовить тебе куриные крылышки в его фирменном соусе, – с восторгом отзывается Норингтон, – Поверь мне, это невероятно вкусно. Он прекрасно готовит.

– Да, я… я обязательно попробую.

– Нет, нет, – сдавленно смеется Эйден, – пока рано. После этого блюда Дакота тут же потащит меня в загс, а я не хочу торопить ее.

Он переводит на меня слишком внимательный взгляд, оказываясь слишком близко к моему лицу и заправляет прядь моих волос мне за ухо, едва ли касаясь моей щеки.

– Мне нужно, чтобы она окончательно и бесповоротно влюбилась в меня.

Эствуд говорит все это так естественно и уверенно, будто действительно прожил со мной каждую из этих сцен, и от этого мне почти хочется рассмеяться прямо за столом – слишком уж нелепо звучит вся эта выдуманная идиллия. Но я сдерживаюсь, потому что по взгляду его дедушки становится ясно: все это работает, причем безупречно. В его глазах есть то самое мягкое, теплое одобрение, от которого становится ясно – история попала точно в цель, даже если для меня она выглядит как плохо поставленный спектакль.

Официантка возвращается с нашим завтраком, и вместе с запахом кофе, свежей выпечки и яичницы – разговор плавно уходит в сторону жизни мистера Норингтона. Он рассказывает о том, как познакомился со своей женой, как влюбился в нее почти мгновенно и как с тех пор ни разу об этом не пожалел. Он говорит о том, что всегда мечтал о большой семье, потому что сам вырос в такой, где за столом всегда было шумно, тесно и по-настоящему тепло. Я ловлю себя на том, что мне действительно интересно слушать его историю – не из вежливости и не ради игры, а потому что мне хочется понять, как такой предприимчивый, живой человек смог выстроить такую успешную карьеру, не потеряв при этом человечность.

И все же подобным образом мы проводим вместе все утро, и в какой-то момент меня начинает раздражать и даже расстраивать то, что мы потратили столько времени, ни разу не заговорив о деле, ради которого вообще здесь собрались. Когда завтрак подходит к концу, а мистер Норингтон поднимается с диванчика и начинает надевать пальто, я уже готовлюсь остановить его и наконец перевести разговор в нужное мне русло. Но в этот момент ладонь Эйдена оказывается на моей талии, и он притягивает меня к себе так резко, что я буквально падаю ему в шею, успевая только мысленно выругаться.

– Спасибо вам за компанию, дорогие, – через смешок умиления отзывается мистер Норингтон, – я прекрасно провел с вами время.

– Да, мы давно так не собирались, – легко кивает Эйден, словно это правда.

– Думаю, у нас будет повод это исправить, – обещает мистер Норингтон, проверяя наручные часы. – Встретимся завтра в «Эльфс» в это же время. Обсудим фронт работы над баром и решим, как можно будет улучшить его прибыльность наравне с курортом. Может быть… йога с козлятами не такая уж и плохая идея.

Норингтон прощается с нами легким кивком и первым покидает кафе, оставляя после себя запах дорогого парфюма и ощущение внезапно решенных проблем. Я остаюсь сидеть, обдумывая происходящее и пытаясь уложить в голове тот факт, что в этот раз Эйден оказался прав.

Он не просто угадал – он по сути спас нас, вытащив ситуацию туда, куда я не смогла бы дотянуться своими цифрами и презентациями, но… все, что он говорит, что делает и как на меня при этом смотрит, заставляет меня задуматься… я не уверена, что выдержу весь этот флирт, близость и хаос до конца – даже ради чертового повышения.