Читать книгу Спорим, ты влюбишься в меня - Группа авторов - Страница 4

Клянусь, все вокруг меня выглядит так, будто здесь только что прошла вечеринка для очень грустных эльфов: полумрак, редкие отблески гирлянд и запах свежего лака, который цепляется за нос. В баре слишком тихо, и эту тишину нарушает только яростный стук моих пальцев по клавишам ноутбука, словно я пытаюсь выбить из него здравый смысл. У нас осталось пятнадцать минут на подготовку презентации, и я едва ли справлюсь, пока Эйден расхаживает рядом, прикидывая, где он поставит барную стойку и как все будет выглядеть, когда бар наконец-то станет его.

Это утро вообще не должно было быть таким, но именно так всегда и происходит, когда ты позволяешь себе отпустить контроль хотя бы на секунду. По плану мы просто должны были встретиться с дедушкой Эйдена в баре, обсудить идеи и получить четкий ответ – да или нет. Но час назад мистер Норингтон едва ли заглянул сюда, выдал нам полтора часа на подготовку совершенно другой презентации для инвесторов и ушел с Роми и Ноа решать вопрос с их должностью. Теперь я должна работать над продвижением курорта в связке с этим баром, считать вложения и окупаемость и при этом следить, чтобы Эйден ничего не испортил – ни физически в баре, ни морально в моей презентации, потому что уже четырнадцать слайдов подряд мой «напарник» все еще считает, что лучшая стратегия продвижения бара – это мемы с пьяными оленями.

– Эйден, убери это. Сейчас же, – я не отрываю взгляда от экрана, где он безжалостно вставляет анимации вылетающих снежинок. – Мы продаем концепцию премиального отдыха, а не путевку в студенческий лагерь. Инвесторам нужны цифры, ROI и анализ конкурентной среды, а не твой «искрометный» юмор.

– Если ты покажешь им еще один график с синими столбиками, они впадут в кому прямо на этих кожаных креслах, – Эйден демонстративно не слушает меня, поэтому я с силой отодвигаю его стул на колесиках от ноутбука и двигаю свой. – Людям нужны эмоции. Они вкладывают деньги в место, где им будет весело, а не в эксель-таблицу.

Я закатываю глаза и игнорирую его, методично подчищая за ним весь хаос. Бессмысленные сноски, картинки и шутливые подписи в скобочках исчезают одна за другой, и если бы я не знала, что над этим трудился молодой мужчина, я бы решила, что это чей-то сын-подросток решил поиграться и нашкодничать.

– Эмоции они получат от дегустации коктейлей, – отрезаю я, начиная нервничать, когда компьютер зависает и подтормаживает. – А от меня они получат гарантии того, что их вложения не сгорят в первый же сезон.

Я долблю по клавиатуре, пытаясь вернуть ноутбук к жизни, потому что если он зависнет и отключится, все наши старания пойдут коту под хвост. И именно в этот момент Эйден поднимается со своего стула, обходит мое кресло и нависает сзади так близко, что у меня дергается плечо. Я чувствую тепло его тела, и это раздражает сильнее, чем все его шутки, а когда он кладет ладони на стол по обе стороны от моих рук, фактически запирая меня в кольцо, воздух резко становится плотнее. Запах его парфюма – смесь цитруса и чего-то древесного – вообще заполняет мои легкие без какого-либо спроса.

– Знаешь, в чем твоя проблема? – его голос становится тише и вибрирует где-то у моего затылка, пока он вводит какую-то комбинацию клавиш. – Ты так боишься показаться несерьезной, что готова превратить самый крутой бар Аспена в лекцию по экономике. Расслабься, детка. Доверься моему обаянию.

– Твое обаяние не оплатит мои счета, Эйден, – злюсь я еще сильнее и пытаюсь отодвинуть стул, но упираюсь спиной прямо в его грудь. – И ты снова нарушаешь правила. Никаких «детка» быть не должно.

– Извини, вырвалось, – невинно шепчет он, хотя я чувствую, как его дыхание шевелит волоски у меня на шее. – Я просто… оо, смотри, четырнадцатый слайд – «прогноз посещаемости в будние дни» – скука смертная. Давай сюда вставим фото, где я в костюме Санты жонглирую шейкерами? Или где Ноа прогуливается по курорту с голой задницей? Это стопроцентный вариант, Дакота!

– Я больше не могу видеть голый зад твоего брата, Эйден, – я уже злюсь так сильно, что вырываю у него мышку, как только экран ноутбука отмирает, и продолжаю чистить презентацию от его мусора.

– Хочешь взглянуть на мой? – хмыкает он. – Я бы, конечно, предложил поменяться и взглянуть на твой, но…

– Еще одно слово, Эствуд, и клянусь, я откажусь от повышения, от этой глупой сделки и…

– Ты ведь не ждешь, что я поверю в это? – Эйден отступает в бок, бедром наваливаясь на стол слишком близко к моему локтю. – Давай поспорим, – вдруг предлагает он, и его глаза тут же загораются азартом. – Обычное абсурдное пари, Дакота. В стиле тех романов, которые ты якобы не читала.

– Я не спорю с дилетантами.

– Боишься проиграть? – он прищуривается, и я понимаю, что он попал в цель. – Схема простая: мы оставляем в презентации все мои «нелепые» шутки. Если инвесторы хотя бы улыбнутся – ты проиграла. Если сохранят каменные лица, как у тебя сейчас – я признаю твою полную доминацию и всю следующую неделю буду выполнять любые твои поручения. Даже приносить матчу тебе в постель… если попросишь.

– И что я должна буду сделать, если они… кхм, улыбнутся?

Эйден медлит, но его взгляд медленно скользит по моему лицу, задерживаясь на губах чуть дольше, чем положено «фальшивому парню».

– Тогда всю следующую неделю будешь паинькой ты. – Эйден лениво растягивается в улыбке, скрещивая руки на груди. – Или мне следует сказать «хорошей девочкой», чтобы это лучше подействовало?

Он явно пытается смутить меня, нарочно приплетая сюда любовные романы и играя на моих фантазиях. Но я не собираюсь стыдиться своих увлечений, поэтому просто игнорирую его, даже если щеки предательски заливает легкий румянец.

– Звучит как пытка, – констатирую я, хотя мозг уже холодно просчитывает вероятность.

Инвесторы – это старые суровые дяденьки, которые ценят каждую секунду своего времени. Они не будут смеяться над шутками парня, разгуливающего по курорту в пижамных штанах, пусть он сегодня уже и не в них.

– Ладно. Идет.

– Закрепим сделку? – он протягивает руку.

Я протягиваю свою в ответ, ожидая обычного рукопожатия, но Эйден обхватывает мою ладонь своей, плавно поворачивает ее и слишком быстро касается моей тыльной стороны своими губами. Это длится секунду, но по ощущениям – как нарушение сразу всех моих правил одновременно.

– Тебе конец, Дакота, – выдыхает он мне в ладонь, прежде чем отпустить ее.

– Мечтай, Эствуд.

И именно так все и происходит. Ровно через десять минут после нашего спора двери бара открываются, и пространство постепенно заполняется инвесторами вместе с мистером Норингтоным. Они двигаются медленно, уверенно, осматривают бар так, будто мысленно уже делят его на зоны прибыли и убытков, а я ловлю себя на том, что выпрямляю спину сильнее обычного. Эйден берет на себя экскурсию: говорит легко, непринужденно, с той самой улыбкой, за которую его невозможно ненавидеть до конца, и рассказывает о своих планах так, будто уже много лет живет этим местом. Когда дело доходит до презентации, он передает слово мне, и я чувствую, как все тут же встает на свои места. Все сорок два слайда – половина из которых с якобы смешными картинками Эствуда – проходят без нужного ему эффекта: никто не смеется, никто не улыбается, никто и никак не реагирует. Это придает мне уверенности, и я чувствую, как собственный голос становится тверже, а слова встают точно на свои места. Концепция бара, его интеграция в курорт, цифры, стратегии и долгосрочные планы звучат от меня все естественнее, пока последний слайд не заставляет меня саму едва заметно прикусить язык, чтобы не фыркнуть от абсурдности происходящего или что еще хуже – рассмеяться.

На экране вместо «спасибо за внимание» красуется изображение корги – вернее, ее зада с лицом Ноа вместо мордочки и подписью «Merry Kissmyass». Я уже хочу закрыть собой проектор, выключить трансляцию экрана, уронить ноутбук – сделать хоть что-нибудь… как с самого дальнего угла бара сначала раздается пара смешков, а затем они быстро перерастают в полноценный хохот.

– Голый зад Ноа – это уже легендарно, конечно, – отзывается лысый мужчина в дорогом костюме.

Я тут же чувствую на себе довольный, почти торжествующий взгляд Эйдена, но упрямо игнорирую его, потому что моя гордость не позволяет мне признать поражение так просто. Я делаю вид, что меня это вообще никак не касается, даже если внутри все сжимается от раздражения.

– Думаю, – сквозь смех подхватывает женщина, – ваши расчеты, мисс Девидсон, очень впечатляющие. Кажется, у этого бара есть будущее.

– Особенно с вашими идеями по его продвижению, – добавляет третий мужчина, делая пометки. – Вместе с самим курортом, конечно. Он не должен страдать, потому что вы сосредоточены на чем-то другом.

– Нет, – тут же возражаю я, чувствуя, как сердце ускоряется, – конечно нет. Я более чем в состоянии совмещать два проекта, тем более, когда… – я запинаюсь, потому что знаю, что сейчас мне нужно сказать именно то, что хочет услышать мистер Норингтон, – они часть одной, семейной философии.

– Тогда решено, – объявляет лысый мужчина, поднимаясь со стула. – Пусть Ноа или Роми займутся открытием этого места, а вы продолжайте его развитие.

Все начинают не торопясь прощаться, пожимать друг другу руки, обмениваться фразами и задерживаться у выхода, словно не до конца осознавая, что решение уже принято, пока я все еще стою на месте, пытаясь переварить происходящее…

Мне дали добро. Зеленый свет. Я могу делать все, что захочу, и впервые за долгое время это чувство не пугает меня, а окрыляет. Я почти чувствую себя счастливой, не сразу замечая тепло за своей спиной.

– Умоляю, – шепот Эйдена обжигает мне кожу за ухом, – скажи, что ты так счастливо улыбаешься, потому что уже представляешь, насколько хорошей девочкой ты будешь для меня всю следующую неделю, детка?

Мое тело реагирует предательски быстро: по спине пробегает дрожь, а дыхание сбивается, и я ненавижу Эйдена за это. Ненавижу, так же сильно как и себя саму за эту реакцию, потому что именно она портит момент моей маленькой победы.

– Правила все еще действуют, Эствуд.

– Оо, Дакота, – он хмыкает, и это ощущается почти физически. – Правила созданы для того, чтобы их нарушать. Тебе ли не знать это, детка?