Читать книгу Корах. Роман о времени - Константин Консон - Страница 7

Когда ни о каком Начале не было еще и речи, а все сущее представало одним спокойным и ясным светом, в Его сознании родилась идея.1 Едва ли возможно представить себе место и время ее возникновения, как и трудно вообразить Его самого каким-либо наглядным образом. Он находился в своей обособленной, недоступной для восприятия системе миров, которую только и можно охарактеризовать как непознаваемую. Даже фантазия отказывается поместить Его в пространственно-временные границы, во-первых, потому что они еще не были созданы, а во-вторых, поскольку Он все равно не вписался бы в их рамки. Единственное Его проявление заключалось в распространяемом повсюду однородном и равномерном свете. С Ним не была связана никакая физическая реальность, а любое Его описание выходило бы за пределы доступных понятий. Древние дали Ему имя Эйн Соф, что на священном языке означало бесконечность.2 Устремляя мысленный взор сквозь непроходимую толщу сокрытого, пытаясь расслышать отголоски непостижимой идеи, мудрецы воссоздавали образ Того, в чьем сознании возник изначальный замысел.

Бездонное одиночество предполагает появление некоего единомышленника, с которым можно скоротать время за шахматной партией, сопровождая ее дружеской болтовней. Пребывающему в иных сферах не хватало, казалось бы, совсем обычного – радости общения. Однако, достойного партнера и интересного собеседника никак не удавалось получить. Сколько Он ни пытался, всегда выходил равнодушный ангел, превращавший таинственную игру в скучно и безошибочно выполняемую работу. После нескольких неудачных экспериментов Он понял, кто был Ему по-настоящему нужен. Совершенному творению недоставало главного – потенциала для саморазвития. Партнера необходимо было воспитать, проведя через все стадии духовного становления, и уподобить себе в уникальном свойстве – способности творить. В этом и состояла Его идея, и Он, не тратя понапрасну своей бесконечной энергии, взялся за дело.

Сперва пришлось освободить от своего присутствия некоторую область, куда он предполагал поместить будущее творение. В этой части себя Он ослабил интенсивность света, обеспечивая возможность для образования стабильных структур. Однако, Он не убрал свет полностью, а лишь приуменьшил его, чтобы поддерживать жизнь своего детища. Так образовалось место, которое, оставаясь Им самим, готово было вместить воплощение Его замысла. Древние назвали это Цимцум Алеф – первым сокращением.3

Теперь нужен был акт воли, который внес бы в изначальный хаос порядок и смысл. Он создал рубинового оттенка луч и направил его внутрь заполненной безразличным светом области. Прорезав пространство, луч замер в центральной точке. Видимо здесь должно было состояться самое важное событие, однако его подготовка еще не была завершена. Он решил, что будет разумно предвосхитить основное творение наброском, неким вариантом эскиза, чтобы ориентироваться на него в дальнейшей работе. Так возникло изначальное лекало, неуловимый мир, в создание которого Он вложил все свое мастерство. Он уподобил его себе, своим формам и качествам, видя в нем прообраз будущих воплощений. Древние назвали этот мир Адам Кадмон.4

Для осуществления последующих замыслов возникла необходимость в алфавите творения, некоем универсальном коде мироздания. Тогда Он пролил дождь из тридцати двух струй, десять из которых предстали в виде чисел, а двадцать две в форме букв. Он установил между ними соответствие и сделал взаимозаменяемыми. Теперь числа можно было выражать с помощью букв, а смысл Слова угадывался в его числовом значении. Он назвал эти значения гематриями.5

Затем настало время преобразовать изначальный свет в еще не вполне материальную субстанцию, где бы зародились качества будущего творения. Для этого Он добавил в слово, обозначающее свет, одну букву из своего имени. Так из света возник эфир.6

Постепенно Он приноровился оперировать буквами и числами. Еще несколько волевых усилий, и энергия луча, породила систему из четырех миров: Ацилут – мир абстрактных идей, Брия – мир творения из пустоты, Йецира – мир формы и Асия – мир действия. Вложенные друг в друга, они распространялись одинаково по всем направлениям. Если бы в центре, куда был направлен луч, существовал некто, наделенный чувственным восприятием, он смог бы увидеть, а точнее ощутить раскрывающиеся вокруг сферические горизонты.7

Трудно сказать, происходили ли описываемые события последовательно или осуществлялись все сразу. Да и как говорить о хронологии, когда Он формировал состояния и свойства миров, хитроумно прочерчивая в духовном поле причинно-следственные узоры.

Подчиняясь созидающей воле, луч претерпевал изменения, сперва едва заметные, но затем все более выразительные. По всей его длине пробежало волнение, и словно порожденные этими колебаниями, из него начали выдуваться разноцветные сферы. Достигнув определенного размера и немного потолкавшись друг с другом, они выстроились, наконец, в сбалансированную конструкцию правильной геометрической формы. Между ними протянулись каналы наподобие труб, и по каналам потекли потоки теплого разноцветного эфира. Всего сфер возникло десять, и ими было размечено пространство миров. Удивительным образом комбинации сфер бесконечно повторялись, отображаясь одна в другой. В каждой из них можно было разглядеть всю конструкцию, а в той еще одну, и так покуда хватало воображения. Эту изобретательно вложенную саму в себя матрицу мудрецы назвали Древом Сфирот.8

И все же в общей гармонии свойств, в выверенной стройности структур недоставало последнего штриха. Самое главное пока не появилось: тот, ради кого было задумано и создано все великолепие вспомогательных форм. Понимая, что именно сейчас сложились условия для решающего действия и что от этого шага зависит успех всего плана, Он произвел эманацию, завершившую древо сфирот. Он назвал ее Малхут и наделил свободой воли.9 Здесь под воздействием изначального света зародился источник выбора, сомнения, надежды. Сюда направил Он первую Душу, проведя ее через высшие уровни формирования, наделив пониманием и силой, замыслив для нее уникальную роль. Через взросление и развитие предстояло ей обрести совершенство. Он поместил Душу в центр миров и нарек ей имя Адам Ришон – Первый Человек.

Тогда Он взглянул на воплощение своего замысла и, не найдя в нем никакого изъяна, произнес слова, вдохнувшие жизнь в человека:

"В начале сотворил Бог Небеса и Землю…"