Читать книгу Заговор жрецов - Константин Петришин - Страница 27

Заканчивая свой рабочий день в 14 часов, Николай II по обыкновению открыл и просмотрел ящики стола. Все они были без документов. И только в самом нижнем из глубины ящика виднелся уголок какой-то бумаги. Николай достал ее больше из любопытства, чем из необходимости. Это было письмо графа Льва Толстого, переданное ему великим князем Николаем Михайловичем.

Николай сразу вспомнил его, скорее по странному обращению. Граф Толстой начинал письмо словами: «Любезный брат!..». Николая II тогда ошеломило такое обращение, однако письмо он прочитал до конца, хотя и не следовало бы.

Граф Толстой убеждал его в бессмыслии самодержавия и советовал передать все помещичьи земли крестьянам, уповая на то, что в противном случае в России случится взрыв народного негодования.

Когда он показал это письмо императрице Александре Федоровне, та удивленно вскинула вверх белесые брови и ахнула. Ей не верилось, что кумир многих придворных дам, граф Толстой, мог так поступить. Она была против отречения графа Толстого от церкви, однако Победоносцев уговорил императора проучить писателя, а заодно и приструнить тех, кто разделял его взгляды.

Теперь, вспоминая это, Николай II пришел к мысли, что он не ошибся, когда год назад взял под свое негласное покровительство «Союз русского народа», который газетчики почему-то называли «черной сотней».

…Летом 1903 года во время одного из балов императрица подвела к нему и представила фон Краммера, члена Государственного Совета, прибалтийского помещика, назвав его своим соотечественником.

Вскоре Краммер стал частым гостем императрицы и ее окружения.

Через месяц фон Краммер познакомил императрицу, а она императора с неизвестным никому при Дворе Дубровиным, председателем «Союза русского народа», который сразу пришелся Николаю по душе.

Правда, когда в Гомеле «черная сотня» Дубровина устроила массовые побоища митингующих и премьер Витте распорядился провести расследование, все тот же фон Краммер убедил Николая II не быть чрезмерно строгим к «черносотенцам», заявив, что они – его надежная опора. И Николай II тогда дал слово Краммеру, исправить приговор суда, если такой состоится… И попросил его передать это Дубровину лично.

Витте посоветовал держаться в тени от «Союза русского народа».

Николай II согласился.

На какое-то время даже разговоры придворных о «черной сотне» были запрещены.

Однако на одном из званых обедов в Зимнем супруга премьера Витте ненароком сказала, что Рачковскому на содержание типографии господина Дубровина выдано 75 тысяч рублей…

Никто за столом не придал особого значения этим словам, однако с того дня вход госпоже Витте в Зимний дворец был запрещен.

Откуда было знать супруге Витте, что неделей ранее на докладной записке Плеве о работе подпольной фабрики Дубровина император собственноручно написал: «Выдать 75 тысяч рублей Рачковскому за успешное использование общественных сил».

Николай не раз ловил себя на мысли о том, что Дубровин интересует его все больше и больше. В то же время подсознательно он понимал, что за Дубровиным и его «Союзом русского народа» стоят обыкновенные лабазники и вышибалы.

Правда, великие князья Николай Николаевич и Владимир Александрович сразу и без всяких сомнений поверили Дубровину и его союзу.

«Эти люди, – сказал как-то Владимир Александрович в присутствии генерала Рауха и князя Путятина, – образец патриотизма и должны стать национальной гордостью!»

Еще раз рассеянным взглядом оглядев стол, император собрался было уже уходить, однако в это время в дверях появился великий князь Владимир Александрович и с ним Витте. «Легок на помине», – подумал Николай о великом князе. Но увидев его озабоченное лицо, спросил:

– Ну что случилось еще?

– Ничего особенного, – ответил великий князь Владимир Александрович с нескрываемой издевкой в голосе, – если не считать, что сегодня японцы перешли реку Ялу и атаковали наши войска по всему фронту…

Николай II грохнул кулаком по столу:

– Чем там занимается Куропаткин?! Он меня заверил – или умрет, или победит!..

– Лучше бы побеждал, ваше величество, – заметил Витте.

– Куропаткин будет отступать, пока не окажется под Читой! – заговорил великий князь Владимир Александрович.

Николай II метнул в его сторону недобрый взгляд.

– А кто мне советовал назначить Куропаткина Главнокомандующим маньчжурской армией? Вы с генералом Раухом!.. Назначил!.. Ну и что? Нашли мне второго Кутузова!.. – и тут же приказал Витте: – Сергей Юльевич, распорядитесь от моего имени направить Алексееву телеграмму с требованием не отступать! Пусть вводят военно-полевые суды без исключения для всех чинов! И разберитесь со своим Бирилевым. Адмирал граф Гейден предлагает разумную реорганизацию командования военно-морского флота – разделив функции морского министра между начальником морского штаба и тремя командующими флотами. Я считаю это разумно! Однако Бирилев не согласен с графом Гейденом и требует, чтобы я вынес их спор на обсуждение Особого совещания. Неужели нам больше делать нечего?..

К этому времени Николай уже немного успокоился и, хитро подмигнув великому князю Владимиру Александровичу, вдруг спросил у Витте:

– Сергей Юльевич, позвольте вам задать один вопрос. Отчего вы не записались до сих пор в «Союз русского народа»? В подобной организации, насколько я знаю, вы когда-то состояли…

Вопрос Николая II не смутил Витте, хотя в душе у него что-то и екнуло.

– Не думал я над этим, ваше величество, – ответил осторожно Витте.

Николай II усмехнулся.

– А вот великий князь Владимир Александрович мне доложил, что побывал в «Союзе русского народа» на Большой Вульфовой и записался в союз…

– Я подумаю, ваше величество, – склонив голову, ответил Витте.

– Подумайте, подумайте, Сергей Юльевич. И не надо гнушаться, что там у них извозчики. Они истинно русские люди и готовы за самодержавие жизни не пожалеть!..

Николай II вернулся к столу и достал из верхнего ящика два значка с надписью «СРН».

– Это Дубровин подарил мне, – сказал он. Подошел к великому князю Владимиру Александровичу и приколол значок ему на грудь.

– Ну вот. Теперь ты равноправный член «Союза русского народа».

Витте заставил себя улыбнуться. А Николай II, повернувшись к нему, добавил:

– Вам не досталось, Сергей Юльевич… Из-за вашей нерешительности. – Он посмотрел на часы и, словно спохватившись, предложил. – Я приглашаю вас на обед. И никаких отказов!

Великий князь Владимир Александрович с радостью потер ладони.

– Если-с с водочкой, то отказов не будет, – сказал он.

…К обеденному столу императрица Александра Федоровна не вышла.

На вопрос великого князя Владимира Александровича, что случилось с Александрой Федоровной, Николай II ответил:

– Недомогание у нее… Ты же знаешь…

– Это верно?

– Вернее уже не может быть, – с затаенным вздохом ответил Николай II и неожиданно перешел на шепот, хотя рядом никого не было. – Александре Федоровне сказали – будет мальчик…

Великий князь Владимир Александрович коротко хохотнул.

– И как же определили?

Николай II взглянул на Витте, затем на своего сородича.

– По ногтям… По цвету ногтей, – пояснил он. – Вы можете не верить, а я верю.

Великий князь Владимир Александрович смущенно пожал плечами.

– На все воля божья, – сказал он и поднял рюмку с водкой. – Давайте за это и выпьем…

Николай II испуганно поставил свою рюмку на стол.

– Нет! За это я не буду пить! Раньше времени нельзя.

– Тогда за здоровье ее величества, – предложил Витте.

Государь согласился.

Приняв предложение отобедать с Николаем II, Витте не рассчитывал, что застолье затянется надолго.

Великий князь Владимир Александрович поглощал водку рюмку за рюмкой.

Николай II, подтрунивая над сородичем, сам пил тоже много, но не хмелел.

Витте, сославшись на головную боль, выпил только три рюмочки и то под давлением великого князя, который сказал «Бог любит троицу!..»

Уже к концу застолья великий князь, неизвестно кому грозя пальцем, с трудом выдавил из себя, обращаясь к Николаю II.

– …А твой Плеве хитрая лисица!.. Ты знаешь, где он поместил типографию Дубровина?.. В подвале департамента полиции!.. Вот шельма!..

Великий князь потянулся к графину с водкой, однако Николай II остановил его.

– Хватит, – сказал он. – Ты уже начинаешь нести черт знает что…

– Хватит, значит, хватит, – безропотно согласился великий князь Владимир Александрович. – Тогда мы пошли…

– Ты иди, – сказал Николай II, – а Сергей Юльевич останется. Мне надо с ним кое о чем еще поговорить…