Читать книгу Драгоценность на серебряном блюде. Воспоминания о Джидду Кришнамурти - Кришна Падманабхан - Страница 11

Мое первое знакомство с учением Джидду Кришнамурти произошло в 1955 году, когда мне было семнадцать лет. В то далёкие годы я учился в колледже в моем родном городе Индор, расположенном на севере центральной Индии. Во время летних каникул, просматривая одну из книжных полок моего отца, я наткнулся на небольшой буклет под названием «Беседы со студентами» Джидду Кришнамурти. Я ничего не слышал о Кришнамурти ранее и ничего не знал о нём и начал читать этот небольшой труд. В нём были рассмотрены всевозможные вопросы, возникавшие у меня в подростковом возрасте в то время, но никогда не обсуждавшиеся с нами нашими учителями. Он спрашивал учеников: «Почему вы встаете со своего места, когда учитель входит в класс?», «Уважение – то же самое, что и страх?». Он спрашивал девушек: «Почему вы ставите «тилака» (красную точку) на лоб?», «Вы знаете, почему вы все это делаете? В чём значение и смысл этих действий?», «Вы когда-нибудь сомневались в себе?», «Какова цель вашего обучения?», «Почему вы боитесь экзаменов?». Мы не говорили об этих вещах в рамках нашего школьного образования. Поэтому меня очень увлекло прочитанное, и я захотел ознакомиться с другими книгами, написанными им. Итак, я попросил отца подробнее рассказать о Кришнамурти, и он поведал мне историю о воспитании Кришнамурти в Теософском Обществе, как его «открыли» и другие моменты биографии. Они были современниками, мой отец жил в это же время, в том же социуме до 1920 года и был всего на два года моложе Джидду.

В то время единственной доступной мне книгой была «Первая и Последняя свобода», и она произвела на меня абсолютно потрясающее впечатление. Это произведение создало в моей голове определенный образ некоего буддийского монаха: мудрого, спокойного и невозмутимого. Поэтому, когда я впервые встретил Кришнамурти, я был ошеломлен и немного шокирован, потому что он совсем не был похож на того, кого я представлял в своём воображении. Зимой 1957–1958 годов, когда я учился на магистра физики в Делийском Университете, он остановился с другом нашей семьи господином Б. Шива Рао в Дели. Я присутствовал на публичных выступлениях, проводимых им, и был очень заинтересован во встрече с автором прочитанных мною книг. Мистер Б. Шива Рао однажды пригласил меня пообедать с Кришнамурти. Перед обедом, после представления меня, он спросил: «Чем ты занимаешься?». Я ответил: «Изучаю физику в университете». Он спросил: «Почему ты изучаешь именно физику?» Мне это показалось немного странным, все молодые люди учились в университете, и я ответил: «Ну, для того, чтобы потом устроиться на работу, зарабатывать на жизнь и в целом комфортно чувствовать себя в этой жизни». Кришнамурти подозвал господина Шиву Рао и почти вскричал: «Шива Рао, наше образование такое неправильное! Посмотрите на этого мальчика, ему девятнадцать лет, а он уже беспокоится о том, чтобы остепениться, жениться и зарабатывать на жизнь!». Я почувствовал себя ничтожным, почувствовал, что ко мне придираются. Итак, я отреагировал: «А что в этом плохого, сэр?» Кришнамурти ответил: «Делай что угодно – проси, занимай деньги или воруй, но не беспокойтесь о будущем, о том, как ты собираешься зарабатывать на жизнь». Я был потрясен! Я переспросил его: «Воровать?». И он ответил: «Нет, сэр, не воровать. Я имею в виду, делай что угодно, но делай это со страстью, с ощущением, что тебе нравится это делать, а не потому, что хочешь зарабатывать себе на жизнь!». И добавил: «Это проблема нашего образования. Вся его цель – просто заставить вас устроиться на работу и зарабатывать на жизнь. Мы превратили образование в такое маленькое, узкое и ужасное мероприятие!». Это было похоже на него, не пытаться доставить удовольствие своими словами или произвести впечатление на людей: интенсивный, чувствительный, спонтанный, без притворства и полный страсти.

За, обычно, продолжительным обедом происходили интересные беседы. Я спросил его: «Сэр, я читал, что во время Вашего пребывания в Теософском Обществе люди сидели в закрытой комнате и проводили там сессии, вызывая для общения мертвых духов, и это были оккультные явления. Или это были только галлюцинации?». Он ответил: «Нет, сэр, такие вещи существуют. Это ещё одна форма силы, она не имеет ничего общего с добром. Поэтому меня это больше не интересует». Затем, после паузы, он добавил: «Конечно, разум также обладает огромной способностью к галлюцинациям». Позже мне стало интересно, что же он имел в виду? Я почувствовал, что он пытался передать сказанным. Оккультные явления, телепатия, экстрасенсорное восприятие и другие психические силы действительно существуют, но если человека не интересует никакая материальная сила – деньги, мускулы, положение или статус – зачем ему развивать оккультную силу?

Он упоминал, что не только воспоминания о раннем детстве, но и большинство поздних картинок полностью стерты. Он говорил, что не помнит Адьяра, хотя прожил там до 38 лет и не может вспомнить лица своего брата Нитьи. «Я с трудом могу вспомнить очертания лица Аммы» (имеется в виду миссис Безант). Затем он добавил, загадочное уточнение для меня: «Конечно, я могу вспомнить всё, если захочу, сэр». Я спросил его, связано ли это с тем, что он не пребывает в прошлом и живёт, в основном, в настоящем, тогда как мы, зацикливаемся на прошлом и продолжаем подпитывать наше прошлое воспоминаниями. Он ответил коротко: «Нет, сэр, дело не в этом».

Я до сих пор не могу понять эту фразу. Он пытался сказать мне, что этого не существует в его памяти, но он может вспомнить необходимые детали откуда-то ещё, из какого-то другого источника? В тот день за обедом он сделал еще одно поразительное заявление: «Сэр, я не знаю, что такое голод!» Я спросил его: «Что Вы имеете в виду? Если Вы долго не едите, разве у Вас не возникает желания поесть?» Он ответил: «Нет, я просто становлюсь слабее; поэтому я ем, чтобы защитить тело». Мне было трудно в это поверить, и я подумал, может ли отсутствие желаний распространяться настолько далеко!

Примерно в это же время вышла книга леди Эмили Лютьенс «Свечи на Солнце». В ней описывалась жизнь Кришнамурти в Теософском Обществе, а также все политические игры и интриги, происходившие вокруг него. Я рассказал Кришнамурти, что прочитал эту книгу, и он спросил меня: «Что ты думаешь о написанном в ней?» Я ответил: «Я чувствую, что в такой книге нет необходимости». Тогда он спросил меня: «А какая книга необходима, сэр?».

Я всегда задавал ему много вопросов в конце его бесед. Однажды после серии вопросов и ответов на них, мы прощались, и он очень нежно и продолжительно задержал мои руки и сказал: «Слишком много вопросов, мой мальчик, слишком много вопросов!». Любовь и привязанность, испытываемые человеком в его присутствии, трудно описать или передать. Это разливалось и проявлялось через его голос, его взгляд, через все его манеры поведения.