Читать книгу Тень чужой души - Криста Тиа - Страница 6

– Я падаю. Я падаю в никуда!

– Ты не упадёшь. Схватись за ту ветку.

Девушка крепко хватается за мою руку, а затем кричит:

– Ветка ломается! Я умру! Я упаду, я умру!

– Прыгни вниз. Здесь невысоко.

– Я не смогу…

– Прыгни вниз.

Я слышу визг.

– О, Боже, я чувствую землю, я жива!

Я расплываюсь в улыбке и резко хлопаю в ладоши. Девушка вздрагивает и недоуменно вертится по сторонам. Я чувствую руку у себя на плече, поднимаю голову и встречаюсь глазами с мистером Фраксом. Он гордится мной.

– Но… – бормочет девушка, и я высокомерно смотрю на неё.

Мой взгляд говорит: «Ты проиграла, а я выиграла».

– Отличная работа, Каролина, – говорит мистер Фракс. – А тебе, Эмма, нужно лучше сосредотачиваться, чтобы сопротивляться гипнозу.

Эмма морщится, и всё оставшееся занятие проводит с поджатыми губами. Я хочу подразнить её, но сдерживаюсь. Ученики из группы кидают на меня недобрые взгляды. И что с того? Мистер Фракс доволен мной – это самое главное.

Мы проводим такие занятия раз в месяц. Мистер Фракс выбирает двух учеников: один гипнотизирует другого, а тот должен сопротивляться.

Я сажусь на своё место. До конца урока у меня в ушах звучат слова мистера Фракса: «Отличная работа, Каролина».

После занятия я встречаюсь с Эммой на выходе. Она преграждает мне дорогу и стоит настолько близко, что я невольно теряюсь. Я никогда не рассматривала лицо Эммы, хотя она достаточно красива. Прямые брови, придающие обычно её лицу равнодушный вид, сейчас нахмурены, а неровные губы сжаты.

– Знаешь, Каролина, – говорит она едким голосом, – ты, конечно, молодец. Отличные результаты. – Она приближается и шипит: – Но если будешь зазнаваться… надолго у нас не задержишься.

Её глаза становятся неестественно зелёными, я слышу шипение и вижу перед собой уже не Эмму, а огромную змею.

Я кричу, а затем просыпаюсь. В руках у меня порванная подушка, и пух от неё повсюду. Неужели я так испугалась, что порвала её? Я смотрю на Милену, спокойно спящую рядом, и немного успокаиваюсь. Кладу подушку на пол.

Отряхнув руки и одежду от пуха, я бесшумно встаю и потягиваюсь. На улице ещё темно, но, к счастью, не холодно. Я выхожу из сарая и сажусь на траву.

В тот день Эмма встревожила меня, но напугала ли? Нет. Думаю, змея приснилась мне неспроста, угроза в словах Эммы была существенная, хоть я этого и не понимала. Теперь я осознаю, что любой из группы мог сдать меня Фраксу, и мне становится грустно. Впервые в жизни я хочу, чтобы ученики из группы относились ко мне нормально.

Я делаю глубокие вдохи и выдохи, пока не успокаиваюсь, и начинаю вырывать травинки.

Когда я поднимаю глаза, моё сердце падает. Я вижу Фракса, и он быстро приближается ко мне со стороны леса. На его лице хищная улыбка.

– Вот мы и встретились, – смеётся он.

Я вскакиваю и хочу убежать, но ноги меня не слушаются. Фракс приближается, и я замечаю в его руках цепочку с часами для гипноза.

– Нет, не подходи! – бешено ору я. – Не подходи!

Я просыпаюсь от собственного крика. Дыхание сбивается, я ничего не понимаю. Чувствую на плече чью-то руку, вскрикиваю, но затем вижу лицо Милены.

– Приснился кошмар? – сочувствует она.

Я закрываю лицо руками. В тишине слышу своё бешеное сердцебиение.

– Я видела Фракса. И Эмму. – Мне кажется, я видела что-то ещё, но я не могу вспомнить что.

Мне нехорошо, тошнит и кружится голова. Я ложусь на подушки, замечаю, что все они целы, и закрываю лицо рукой, стараясь ни о чём не думать.

– Хочешь ещё поспать? – спрашивает Милена.

Я киваю. Слышу, как она возится с бинтами, которые наложила на ногу, а затем шуршит пакетами с едой, и это отбивает у меня желание.

– Мне снилось что-то ещё, – вдруг вспоминаю я, вставая.

Милена жуёт и с интересом смотрит на меня.

– Что-то странное, – морщусь я.

Какие-то картинки всплывают передо мной, но они такие расплывчатые, что я не могу ничего разглядеть. Я ничего не помню.

Я вдыхаю и беру пакетик сухофруктов из рюкзака. Милена разочарована отсутствием продолжения, но ничего не говорит.

Мы доедаем и ещё долго молчим.

– Интересно, а можно ли, – первая нарушает тишину Милена, – попасть туда с кем-то ещё? Или взять кого-то оттуда?

– Я не знаю, – вдыхаю я. – Думаю, Фракс бы мне всё объяснил. Наверное, всё очевидно, а я просто не могу понять.

– Фракс объяснил бы тебе не по доброте душевной, – напоминает Милена.

Я пожимаю плечами. На улице поднимается ветер. Он проникает в сарай сквозь окна и открытый вход и сдувает наши вещи, я едва успеваю схватить их и засунуть в рюкзак. Внезапно я замечаю вышитую букву «Г» на одном, и «Н» – на другом.

Гас и Нил.

Вспоминая о близнецах, я невольно фыркаю. Рассказываю Милене, как они встречали меня, и она смеётся, тут же загораясь желанием встретиться с ними. Я предлагаю помедитировать вместе. Если рюкзаки переместились, то почему бы не переместится и Милене?

Мы надеваем одежду из рюкзака. Это обычные футболки и джинсы, только с разными картинками. Я выбираю футболку с забавной уткой, Милена – с абрикосом.

– Что это за футболки такие? – возмущается она, а я лишь смеюсь.

– Похоже, старая одежда близнецов, – хихикаю я.

– Какой позор, – сокрушённо произносит Милена.

Джинсы слишком висят на нас, и это подтверждает мою догадку про их прежних владельцев.

В любом случае, одежда есть одежда, и мы садимся медитировать. Но всё не так просто, как я думала. Ничего не происходит уже двадцать минут, но я всё равно продолжаю держать руку Милены, пока не чувствую, что у меня начинает кружиться голова.

Я знаю, что мне нужно отпустить подругу, но я лишь крепче сжимаю её руку. Головокружение становится невыносимым, когда я начинаю видеть что-то странное. Сначала это просто свет, он далеко, но приближается. Затем я различаю знакомую поляну, дом Жизель, близнецов. Я не успеваю их хорошенько рассмотреть, как картинка меняется.

Я вижу могучие снежные горы, человека. Его лицо скрыто вьюгой, но я бы всё равно не успела его разглядеть, потому что картинка снова меняется. Я вижу море, голубое и бесконечное. На мили вокруг ничего нет, я смотрю в воду, и только замечаю что-то большое и тёмное, как возвращаюсь к исходному видению.

Это снова дом Жизель, уже горы, через секунду море… Картинки меняются всё быстрее и быстрее, я чувствую подступающую тошноту. Скорость не сбавляется, меня вот-вот вырвет.

А затем всё резко исчезает.

Я… ничего не вижу. Здесь не темно, но всё серое. Мне тяжело дышать. Здесь ничего нет. Это место… не существует.

Я нигде.

Меня резко откидывает назад, я пытаюсь схватиться за что-то и закрываю глаза, а когда открываю, то в этом уже нет необходимости. Я снова в сарае.

Я быстро рассказываю Милене обо всём, что видела.

– Ты видела то место, где встретила женщину? – спрашивает она. Я киваю. – Что, если тебе нужно попасть в остальные?

Мысль логичная. Но пугающая.

– Я не хочу в то последнее место, – в ужасе шепчу я. – Там так жутко.

– Тогда отправься в другое. Более приятное.

Мне нечего возразить, но снежные горы и бесконечное море тоже не вызывают у меня особого доверия. Тем не менее, я бы выбрала горы. Там хотя бы есть земля.

– Я попробую, – говорю я и усаживаюсь по-турецки.

Сосредотачиваюсь и представляю горы, даже того человека, и расслабляюсь. Когда я вдруг замечаю, что ветер утих, я резко открываю глаза, думая, что у меня получилось.

Но передо мной не горы, а знакомая поляна. Я разочарованно выдыхаю. Расстроенная, я ещё долго сижу на траве и просто смотрю на небо.

– Привет, – слышу весёлый голос.

Оборачиваюсь и вижу Рубашку, только сейчас на нём вовсе не рубашка, а толстовка, так что я узнаю его по шраму от ожога на шее. Он протягивает мне руку, чтобы помочь встать, и я принимаю её.

– Не туда занесло? – усмехается он.

Я вяло киваю. Боюсь, если скажу хоть слово, это прозвучит слишком жалко.

– Не переживай, – парень ободряюще улыбается. – Так и должно быть.

– Жизель сказала? – кисло спрашиваю я.

– Ага, – отвечает парень.

Я хмурюсь.

– Не веришь? – прищуривается он.

Теперь на его лице ни тени улыбки. Что он имеет в виду? Верю ли я в его маму, пророчество или себя?

Я верю в свой талант, но и он подводит.

– Где… э-э, Гас? – спрашиваю я, обнаруживая, что брата-близнеца рядом нет. Мне интересно, что же разлучает их дружную компанию.

– Я Гас, – хмуро отвечает тот, и мне становится неловко. – А Нил помогает маме накрыть на стол, пока я должен встречать тебя. У нас сегодня праздничный обед.

– В честь чего? – интересуюсь я.

– В честь тебя.

За столом я не знаю, куда смотреть. Близнецы и Жизель готовы просверлить во мне дырку взглядом. Я чувствую себя экспонатом на выставке.

За десять минут я съедаю курицу, котлеты, салат и рулет, и мой живот полон. Я беру ещё, но лишь для того, чтобы не смотреть ни на кого из присутствующих.

Кухню я уже осмотрела вдоль и поперек. Небольшая, но уютная, она сразу привлекает меня. В пастельных тонах, как, похоже, и весь дом. Выглядит мило. Думаю, если бы не цветы, расставленные то тут, то там, и не красивый расписной стол из тёмного дерева, кухня выглядела бы обычной.

Я проверяю, продолжают ли на меня смотреть. Они смотрят. Вздыхаю и наливаю себе в стакан компот из стеклянного кувшина.

– Что ты видела? – вдруг спрашивает Жизель.

Я сразу понимаю, о чём она.

– Я видела горы и море. Вашу поляну. – Не знаю, как назвать последнее место и замолкаю.

– Нашу поляну? – поднимает бровь Нил.

После того неловкого случая с Гасом, я всё же решаю запомнить, кто есть кто. Я киваю, и близнецы смотрят на мать. Она спокойна.

– Интересно, – говорит Жизель.

Я вижу вошедшего в комнату лисёнка и подзываю его к себе. Не думаю, что он понял, но идёт ко мне. Близнецы ревниво наблюдают за мной и своим питомцем, пока лисёнок тычется мне в руку, а я глажу его. Но лисёнку хочется чего-то другого. Может, еды?

Я смотрю на Жизель, но она погружена в свои мысли.

– Каролина, – вдруг зовёт она. – Пришло время рассказать о пророчестве.

Несмотря на нелепость, я не смеюсь. Мне почему-то становится очень интересно, и я жду продолжения.

– Пророчество гласит, что человек, прошедший испытание, способен найти три потерянных мира, – начинает Жизель. – Если найти их все и объединить их вместе, откроется сила.

Женщина замолкает.

– И всё? – не выдерживаю я.

– Да, – спокойно отвечает та.

Я чувствую ужасное разочарование. Я ожидала большего, а это… это просто типичная сказка из книги. Я теряю интерес к разговору и засовываю в рот пару оливок, чтобы не ждали, пока я что-то скажу.

Близнецы понимают мой настрой, но Жизель не сдаётся.

– Многое о пророчестве неизвестно. Когда нашли пергамент, оно было практически уничтожено.

– А что, если пророчество совсем другое? – медленно выговариваю я. – Или это вовсе не пророчество, а какая-нибудь древняя сказка. Пергамент же почти уничтожен.

Жизель прикрывает глаза и мотает головой.

– Некоторые слова стёрлись, но это пророчество.

– И кем оно написано? И когда?

– Неизвестно.

– Глупости, – вырывается у меня прежде, чем я успеваю подумать.

Жизель поджимает губы от недовольства, и мне становится неловко. Каролина, где твоё воспитание?! Я извиняюсь, но никто мне не отвечает. Все вдруг заинтересовались едой, а не мной. Обижаются? Как нелепо!

– Допустим, это правда, – говорю снисходительно. – И что теперь?

– Держись подальше от Фракса и ищи миры, – тут же выдаёт Жизель.

– А потом? – гну своё я.

Я радуюсь тому, что женщина теряется.

– Заберём силу себе? – фыркаю я.

– Сила держит их вместе, – мотает головой та. – Их нужно объединить, но силу не брать.

– Но зачем? Кому от этого хорошо?

– Я… не знаю, – наконец сдаётся Жизель. – Но так надо.

Кажется, даже близнецы поняли, что это неубедительно. До конца «праздничного» обеда никто не говорит ни слова.

Пока близнецы убирают посуду, я наклоняюсь к Жизель и шепчу так, чтобы они не слышали:

– Жизель, я не тот человек из пророчества. Я не смогу найти потерянные миры, если они и существуют.

– Ты прошла испытание, – упрямо говорит она.

– Фракс просто загипнотизировал меня. Это было не испытание.

При воспоминании об этом меня пробирает дрожь.

– Но ты прошла через это, – шепчет Жизель.

– Едва, – выдыхаю я.

Это правда. Я помню то подкрадывающееся безумие. Оно было близко. Очень близко.

Гас забирает посуду у нас из-под носа, и мы замолкаем. Когда он уходит, я снова шепчу:

– Даже если так, я не знаю, как их искать.

– Я думаю, когда-нибудь они сами тебя найдут. Тебе остаётся только их принять, – улыбается Жизель.

Я чувствую, как лисёнок тычется мне в ногу.

Близнецы провожают меня до поляны. Я бы не удивилась, если бы там, где я всегда медитирую, остался бы след, но там ничего нет. Тем не менее, и Жизель, и близнецы постоянно приводят меня на одно и то же место.

– Слушай, – начинает Нил, – ты бы слушала нашу маму. Она знает, что делает.

Я киваю.

– И ещё… Ты не могла бы вернуть наши рюкзаки? – просит он.

– Да, конечно, – мне становится неловко. – Просто Жизель дала мне их… Я… верну. При первой же возможности.

Я неуверенно переминаюсь с ноги на ногу.

– Ну, пока, – говорю.

Нил прощается и уходит, но Гас задерживается. Мне не хочется слушать его нотации о Жизель или пророчестве, и я делаю вид, что не заметила его. Сажусь на землю и притворяюсь, что медитирую. Но он не уходит.

– Я хотел поговорить с тобой, – говорит он.

– Со мной? – с натянутым удивлением переспрашиваю я.

Он кивает.

– Давай встретимся здесь утром.

– Я могу проспать, – предупреждаю я.

– Я подожду.

Его настрой немного пугает меня.

– Хорошо, – сдаюсь я. – Я приду.

Он кивает и уходит. Я долго смотрю ему вслед, затем поднимаю взгляд на небо, морщусь и отбрасываю ненужные мысли…

…Мы лежим прямо на полу, смотрим в потолок, разрисованный так, будто это звёздное небо. Мистер Фракс знает, что я ненавижу посиделки под настоящим небом (всё это так сопливо и банально), поэтому уже давно разрисовал потолок в зале для занятий такой краской, которая светится в темноте.

В тот день у нас не было занятий, он попросил меня приехать и закрыть глаза. Он провёл меня в зал, и, когда я открыла глаза, помню, как ахнула от восхищения. По сине-фиолетовому небу тут и там красовались многочисленные звёзды.

– Это волшебно, – сказала я тогда.

– И не сопливо, – подмигнул он.

– Откуда вы знаете?! – с улыбкой воскликнула я.

– Когда Эмма была в трансе, она говорила о том, как смотрела на звёзды вместе со своим парнем, а твоё лицо было такое, словно тебя сейчас стошнит.

Мы посмеялись, и я тогда в очередной раз поразилась, насколько мистер Фракс проницательный.

– Спасибо вам.

– Каролина! – строго воскликнул он. – Я думал, мы стали достаточно близкими, чтобы обращаться друг к другу на «ты».

Я часто вспоминаю тот день и каждый раз улыбаюсь. Это был месяц нашего знакомства и месяц моего обучения, и уже тогда между нами появилась крепкая связь. Сейчас я тоже невольно улыбаюсь, но мистер Фракс лежит с прикрытыми глазами и, кажется, не замечает этого.

Я пользуюсь этим и рассматриваю его. Его кудрявые коричневые волосы падают на лицо, а на подбородке красуется лёгкая щетина. Он выглядит очень привлекательно, и я часто задаюсь вопросом, почему у него нет девушки. Я слегка хмурюсь и устремляю взгляд в потолок.

– Слушай, – тихо произношу я. – Ты никогда не говоришь о себе.

Мистер Фракс весело усмехается, открывает глаза, и боковым зрением я вижу, что он смотрит на меня. Я поворачиваю голову, но он отворачивается и снова смотрит в потолок.

– Как по мне, ты интереснее, чем я, – отвечает он с улыбкой.

– Ерунда, – возражаю я хмуро, и он смеётся.

– Спасибо за твою любовь ко мне, – вдруг произносит он, и это слово так смущает меня, что я краснею. Но мистер Фракс спокойно продолжает, не смотря на меня: – За это восхищение мной… Никто так мной не восхищался, как ты.

– Ты достоин восхищения, – говорю я.

Он задумывается, затем смотрит на меня и улыбается. Уверена, ему было важно это услышать, в его глазах столько благодарности, что на секунду я просто забываюсь. Затем расплываюсь в улыбке и смотрю в потолок, запоминая этот разговор и этот взгляд на всю жизнь.

– Ну, а чему ты улыбалась пару минут назад? – с ехидной улыбкой спрашивает тот и смеётся, видя, что я покраснела.