Читать книгу Три цвета крови - Кристина Вернер - Страница 7

Этот вечер был не такой, как вчера, дождя не ожидалось и стояла хорошая погода. Лёгкой походкой идя по тротуару, Кэтрин думала о том, что надо уговорить Эшли прогуляться вместе с ней, если той полегчало. Накануне Эшли позвонила и сказала, что ей нездоровится и просила не приходить, так как она собиралась рано лечь спать. Кэтрин волновалась за неё, однако после недавней беседы со Стивеном и Эриком ей стало спокойнее. На этот раз они помогут Эшли, но согласится ли она сделать так, как они говорят?

Дождавшись следующего вечера, Кэтрин решила пойти к ней и поговорить.

– Эшли, привет! Есть хорошие новости, – начала Кэтрин, зайдя в квартиру, и тут же осеклась, увидев подругу. – Что с тобой? Тебе стало хуже?

– Проходи, Кэтрин, – вяло поприветствовала её Эшли. Она была бледна как полотно, глаза ввалились, под ними были серые круги. Тёмные волосы всклокочены, будто она только что встала с постели. И взгляд был какой-то отрешённый. – Всё нормально, просто я не выспалась и, кажется, у меня начался грипп. Хочешь кофе?

– Да. Вампир так и не объявился?

– Нет, – Эшли повесила на вешалку осеннее пальто Кэтрин, и они прошли на кухню.

– Странно, что он до сих пор не даёт о себе знать, но зато мы выиграли время. Ты даже не представляешь, кто такие Стивен с Эриком и чем они занимаются! Предупреждаю сразу – это будет звучать как полный бред, сама бы я в такое ни за что не поверила! Я тебе сейчас всё расскажу, а пока что угадай, кого я сегодня видела?

– Не знаю, – лениво, словно через силу, Эшли включила электрический чайник, поставила на стол две чашки и буквально рухнула на ближайший стул. Ей на самом деле было нехорошо, её знобило, но не от простуды или гриппа. Рассеянно прикоснувшись к вороту рубашки, она опустила руку, стараясь не возбудить подозрений со стороны излишне проницательной подруги. Однако сегодня Кэтрин, наоборот, ничего не замечала. Всё, что её занимало – была новость, которой она с таким нетерпением хотела поделиться с Эшли.

– Утром я видела Шона… Так ему и надо! – злорадно воскликнула Кэтрин, присаживаясь за стол.

В глазах Эшли мелькнул огонёк интереса:

– Что с ним?

– Кто-то сломал ему руку, вернее, кисть.

– Серьёзно? – Эшли подумала, что это произошло уже после того, как она с ним встретилась.

– Я видела, как он выходил из клиники. Он увидел меня и быстро ушёл, ну и трус! Да я бы и не стала спрашивать, что с ним стряслось.

– Наверно, несчастный случай на тренировке или ещё где-то.

– Вряд ли. Думаю, он полез на рожон, я это прям чувствую! Нельзя радоваться чужому несчастью, но я считаю, что он получил по заслугам. Я готова лично поблагодарить того, кто так его отделал.

– Лучшие подруги рады неудачам твоего бывшего больше тебя самой, – ухмыльнулась Эшли.

– Я всегда говорила, что этот тупой мальчишка не пара тебе, – отпив кофе, Кэтрин внимательно посмотрела на Эшли, но та не призналась ей, что вчера выходила на улицу и виделась с Шоном.

Эшли беспокойно поглядывала в окно, где на город опускались сумерки. Ею овладело странное чувство, она ждала, когда наступит ночь и зажгутся огни, утихнет дневная суета и можно будет забыть обо всём на свете. Всю свою жизнь она старалась не поддаваться унынию и не теряла надежду на то, что когда-нибудь ей улыбнётся удача. Но когда же она ей улыбнётся? Ей ни в чем не везло с самого начала. Отец не любил её, а мать не понимала и не пыталась понять. Из-за Шона она утратила связи с друзьями ранней юности. Он подарил ей разочарование и горечь от несбывшихся надежд, она узнала вкус обмана и предательства, в очередной раз поразившись проявлению мужской трусости и безответственности. Устав бороться с апатией и депрессией, она приблизилась к точке невозврата так близко, как ещё никогда.

– Эшли, а ты до сих пор любишь его? – спросила Кэтрин.

– Не знаю, что ответить тебе, Кэтрин, – Эшли спрятала глаза, на которые снова невольно навернулись слезы. – Наверно, я буду любить его до конца жизни.

– Долго же ты собралась его любить! Он этого не заслуживает.

Эшли едва не заикнулась о том, что её жизнь скоро оборвётся, поэтому любовь будет недолгой, вовремя удержавшись от такого высказывания.

– Что вам рассказали вчера те парни? – спросила она, украдкой вытерев глаза. – Вы с Эмили уговорили их помочь мне?

– Прежде всего, ты должна переселиться туда, куда они скажут, у них есть нечто вроде убежища, – начала Кэтрин. – Там они смогут защитить тебя от Рихарда. По их словам, никаким вампирам, как физически, так и ментально, невозможно проникнуть туда.

– Исключено, я из своей квартиры ни ногой, – оборвала её Эшли. – Во-первых, я уже насмотрелась на их неуклюжие попытки что-то сделать. Дрянные амулеты этих недоучек-волшебников мне не нужны, я уверена в том, что они мне не помогут. Во-вторых, Рихарду я тоже не нужна, не переживайте.

– Почему? – оторопела Кэтрин. – Ты же только что говорила, что он не появлялся, значит, ты не могла с ним видеться! Ты лгала мне?

– Прости. Он был у меня вчера и мы с ним немного пообщались… Я хотела узнать, что придумали ваши с Эмили чокнутые дружки. В общем, мне без надобности их услуги.

– Они не наши дружки, – нахмурилась Кэтрин, заподозрив неладное. – Эшли, я бы и так тебе всё рассказала.

– Рихард выбрал себе другую жертву.

– Странно… Ты ему веришь?

– А что мне остаётся? Он заскочил вчера мимоходом, сказал, чтобы я расслабилась и дальше жила своей жалкой, никчёмной жизнью. Было так любезно с его стороны предупредить меня, – едко заявила Эшли, словно устремив взгляд куда-то внутрь себя, и сцепила пальцы в замок. – Была бы я ему нужна, он бы давно сделал всё, что хотел, значит, его планы изменились. Не стоит искать смысл там, где его нет.

Воцарилось неловкое молчание. Внутренний голос подсказывал Кэтрин, что подруга чего-то не договаривает и оставалось лишь верить ей на слово. Эшли больна, не стоит на неё давить и лезть в душу.

– Спасибо за кофе, – Кэтрин сделала последний глоток. Сама Эшли не притронулась ни к кофе, ни к конфетам. – Тебе следовало бы…

– Прости, у меня болит голова, мне очень сложно сосредоточиться, – снова оборвала её Эшли, а её глаза стали пустыми, как у куклы. Он звал её, он на самом деле пришёл за ней! – Мне нездоровится.

– Померяй температуру.

– Я так и сделаю. Тебе лучше не оставаться сегодня на ночь у меня, вдруг заразишься. Сейчас я лягу спать. Спасибо за всё, что ты для меня делаешь и Лии тоже это скажи. Передавай ей привет, хорошо? Девочки, я вас так люблю… – неожиданно добавила она.

– Взаимно, дорогая, конечно, я всё передам Лии, – Кэтрин подумала, что на Эшли это совсем непохоже, ведь та не любила открыто выражать свои чувства. – Она завтра придёт и ты сама ей скажешь. Сегодня она допоздна на парах.

– За мной не надо присматривать, – сказала Эшли гораздо бодрее, чем раньше. – Поверь, со мной всё хорошо. Увидимся завтра.

Так ничего толком и не выяснив, Кэтрин засобиралась восвояси. Когда она уходила, то запоздало заметила, что Эшли то и дело поправляет воротник рубашки, прикрывая шею. Её пронзила страшная догадка, но подруга уже захлопнула дверь, запершись изнутри.

– Открой, Эшли! – закричала Кэтрин и постучалась в дверь. – Я знаю, как помочь тебе, всё ещё можно исправить! Не поддавайся ему!

– Я сама этого хочу, Кэтрин. Он поставит точку, моя боль уйдёт навсегда, – ответила из-за закрытой двери Эшли и устало опустилась на корточки, прислонившись спиной к стене.

– Ты так просто сдаёшься? Эшли, милая, не надо, ты не одна, мы с Лией тебя обязательно поддержим!

– Спасибо, я ценю это, но я не хочу вмешивать вас в свои проблемы.

Эшли увидела перед собой Рихарда, он широко улыбался, протягивая ей руку. Кэтрин расслышала удаляющиеся шаги и застучала в дверь сильнее…

Когда приехали спасатели, открыли дверь и попали в квартиру, они увидели распахнутое окно и колышущиеся на ветру занавески. Эшли нигде не было.

***

– Почему здесь?

– А почему бы и нет? Мне нравится это место.

Рихард и его спутница находились на причале, возле которого стояли, покачиваясь на лёгких волнах, суда. Был поздний час, здесь им точно никто не помешает.

– Приступай, – мрачно потребовала Эшли. – Не затягивай эту идиотскую мелодраму.

– Мне тоже не терпится закончить. Я нашёл место, где ты проведёшь завтрашний день, и я даже дам тебе возможность увидеть солнце в последний раз, – объявил Рихард, насмешливо поглядывая на неё.

– Какое великодушие, надо же, но я уж как-нибудь обойдусь без твоей подачки! Ну, чего ждёшь?.. Кстати, а что будет с моим телом? Куда ты его денешь?

– Я же не просто так привёл тебя на причал. Рыбам скормлю.

Развернув её спиной к себе, он прижался к ней так тесно, что Эшли пришлось ухватиться за перила, чтобы не свалиться в воду. Рихард не спешил вонзить клыки ей в шею, а собирался немного поиграть, поиздеваться над её беспомощностью. Крепко обхватив её за талию, он немного помедлил и опустил ладони ей на ягодицы, сжав их. Эшли негодующе дёрнулась, а он провёл языком по ранкам на её шее, одной рукой удерживая её, чтобы она не вырвалась, а другую засунул ей под рубашку.

– Перестань меня лапать, сволочь! – взорвалась от негодования Эшли, почувствовав прикосновение его холодных пальцев. – А ну пусти!

Она вспомнила Шона, которому не было никакого дела до того, кто обнимает его бывшую девушку. Волновало ли его хоть когда-нибудь, что её может целовать кто-то другой? Ему всегда было безразлично, куда и с кем она уходит. Мысль об этом болью отозвалась в её сердце, и в какой-то момент даже захотелось всплакнуть, но огромным усилием воли Эшли взяла себя в руки. О чём она только думает, находясь в нескольких шагах от смерти?!

Словно услышав её мысли, Рихард снова прижался к ней, и Эшли с ненавистью пихнула его локтём в живот, как ей показалось, довольно ощутимо, однако ему это не причинило никакого неудобства.

– Кретин! Собрался напоследок трахнуть меня? Ну уж будь уверен, живой я тебе не дамся, разве что в некрофилы заделаешься! У тебя же всё равно не встанет! – издевательски заявила Эшли, с удовлетворением заметив, как сердито полыхнули пламенем его глаза. – Что, я в точку попала, да? Импотент хренов!

В ту же минуту Рихард укусил её в шею. На этот раз было больнее, сегодня он как будто пытался опустошить её полностью, слишком жадно и поспешно вытягивая из неё силы. У Эшли почти сразу же закружилась голова и подкосились ноги. Если бы Рихард не удерживал её, она бы упала, свалилась бы через перила в воду.

Эшли было так плохо, как ещё никогда в жизни. Ей казалось, что она умирает, проваливаясь в тёмную бездну. Сознание сфокусировалось, мерцая в одной точке, словно на экране только что выключенного телевизора, передавая таинственную информацию азбукой Морзе. Вскоре она почувствовала облегчение, затуманенное сознание вернулось к ней. Падать в обморок она вроде бы уже не собиралась, балансируя на границе между реальностью и провалом в страну вечных грёз.

– Хочешь, я покажу тебе ночной мир таким, каким я его вижу? – прошептал Рихард, оторвавшись от неё.

– Да, – она ощутила, как её душа отделяется от тела и воспаряет в тёмное небо. Эшли не поняла, как это произошло и чувствовала, что Рихард рядом с ней, одновременно близко и на некотором расстоянии. То ли его душа, то ли тёмная сущность вампира, кем он стал много лет назад, вела её туда, где она ещё никогда не была. Он – её проводник, путеводная звезда в мир ночи, раскрывшийся перед ними в ярких красках и ощущениях. Лёгкость, свобода от проблем и печалей прежней жизни, возможность забыть обо всём на свете – как раз всё то, что так было нужно Эшли.

На большой скорости они пронеслись над морем. Солёный ветер дул навстречу, и ей казалось, что они несутся по лунной дорожке, отражающейся от поверхности моря. Катились волны с едва слышным рокотом, гладкие, будто отполированные, и серебристый свет луны пронзал их, растворяясь в глубине тёмных вод. Тысячи огоньков плясали на поверхности, сходясь и разбегаясь, точно в испуге от нежелательной встречи. Эшли залюбовалась зрелищем, протянув руку, чтобы на лету зачерпнуть лунные монетки, но ощутить прикосновение не смогла.

Рихард направился с ней вверх. Далеко внизу остался причал и покачивающиеся на волнах корабли, а они поднимались всё выше на крыльях северного ветра. Город с высоты птичьего полёта показался Эшли неинтересным и не поражал грандиозностью. Он был даже жалок или же она так опьянела от восторга в чарующем полете, что ей и море стало бы по колено.

Ночные, словно посеребрённые и подсвеченные изнутри облака Эшли впервые видела так близко. Где-то далеко, за горизонтом, солнце касалось светом краешка неба, поэтому и облака были такого удивительного оттенка. Они расстилались полосами, блистая чистыми лучами с лёгким голубоватым отливом, иногда напоминая покрытую рябью песчаную отмель и были настолько прозрачны, что сквозь них виднелись луна и звезды. Тёмно-синяя цепь гор опоясывала горизонт и так хотелось узнать, что находится дальше.

“Какая красота! Давай полетим туда, за горизонт, в погоню за солнцем!” – в восторге подумала Эшли, но Рихард возразил ей: “Я не побегу за своей смертью. Спустимся вниз, там тоже есть, на что поглядеть”.

Они стремительно пошли на снижение, упав с облаков на землю, и город принял их в объятия, окунув в мрачную пелену грехов. Присутствие Рихарда ощущалось ещё острее, его душа словно слилась с душой Эшли, чтобы они видели и воспринимали одно и то же.

“У нас с тобой одно дыханье на двоих, пока рассвет не скажет нам “Остановитесь!””, – вспомнила Эшли строчку из популярной песни и услышала в голове насмешливый голос Рихарда:

“Милая, не обольщайся так. Не забывай, что я слышу всё, о чем ты думаешь”.

“А ты не лезь в мои мысли, тебе там не место”! – с негодованием подумала Эшли.

“Как скажешь. Ну что, продолжим твоё знакомство с миром ночи”?

"Я же только за! И что это будет?"

"Увидишь, вернее, ощутишь".

Они перемещались с места на место, словно их нёс ровный и сильный ветер, от дома к дому, проникали внутрь, подсматривали и наблюдали за тем, что происходит за стенами.

Эшли знала о теневой стороне людской жизни, но совсем не была готова к тому, чтобы испытать воочию такую богатую гамму эмоций. Перед ней мелькнуло множество образов, и она за короткое время восприняла самую суть. За долю секунды она прочувствовала состояние человека, только что совершившего убийство: он зарезал в переулке двоюродного брата из-за пустякового конфликта. Ощутила отчаяние проигравшего в пух и прах игрока, залезшего в долговую петлю и теперь не знавшего, что ему делать. Наблюдала за юношей, в наркотическом дурмане перерезавшим себе вены, лёжа в ванной. Видела животный ужас в его глазах, в момент, когда его душа расставалась с телом, понимая, что из-за совершённого греха ей придётся на неопределённое время застрять в середине неизвестности, не перейдя в новое возрождение. Увидела, как какой-то мужчина, увлёкшись своеобразной сексуальной практикой, придушил галстуком свою возлюбленную или девушку по вызову (Эшли не поняла, кем она для него была) и, даже не заметив этого, спокойно заснул рядом с ней, забывшись в глубоком сне до наступления рассвета.

Безумие и одержимость, похоть и алчность, жестокость и злоба, зависть и ненависть – это с одной стороны. С другой – страх, горечь, отчаяние, разбитые надежды и мечты, разочарование… Эшли сполна ощутила эмоциональное состояние как жертвы, так и палача.

“Зачем ты показываешь мне всё это, Рихард? – спросила она, неприятно поражённая. – Неужели ты видишь и ощущаешь по ночам только боль, страдания и всю эту грязь?!”

“Это самые сильные эмоции, Эшли, и уже давно я ощущаю только их, да и то с каждым разом всё слабее. Они ещё напоминают мне, что когда-то я тоже был простым человеком. Не знаю, почему я не воспринимаю что-то доброе и хорошее. Хоть и говорят, что добро сильнее зла, но в нем явно нет “перчинки”. В дыхании ночи есть нечто прекрасное, но я позабыл, что это такое, ведь я являюсь вампиром уже двести лет и мне нет пути назад. Поэтому и приходится заполнять внутреннюю пустоту хотя бы такими эмоциями, я не хочу совсем уж окаменеть”.

“Какой ужас! Ты что, был при жизни убийцей, насильником или кем-то ещё?!”

"Скажу тебе так, насильником я никогда не был. Сейчас же я убийца против воли, потому что не могу, да и не хочу совладать с природой Зверя… Я покажу тебе кое-что ещё, надеюсь, это понравится тебе больше”.

Тёмным занавесом перед ними расстилался густой лес, приглашая совершить прогулку по дебрям. На Эшли обрушилось многообразие звуков животного мира. Где-то кричал, хлопая сильными крыльями, филин. Фыркали потревоженные ото сна олени, почуявшие присутствие вампира. Шумел ручей среди камней и высоких трав, ещё не примятых осенним дождём, и ветер играл листвой. В норе, глубоко под землёй, копошились и потявкивали спаривающиеся лисицы. Протяжный волчий вой сообщил, что недавняя охота была удачной. Животные немного обеспокоились появлением странной пары, но вскоре, как ни в чем ни бывало, вернулись к своим делам.

И здесь Эшли поняла, что видит глазами как хищника, так и жертвы, каждой клеточкой тела ощущая себя одновременно как тем, так и другим. Острые зубки лисицы впивались в загривок кролика. Эшли чувствовала возбуждение и удовольствие рыжей охотницы, так же, как боль и страх несчастного маленького зверька, попавшего ей в лапы.

Мир животных оказался ей ближе и понятней, разбудив инстинкты. Когда человек был сродни животным, он не творил столько осознанного зла, всё было проще. Ты хищник и убиваешь для того, чтобы выжить, добиться права на продолжение рода или защитить себя и своё потомство. Животные не причиняют вред из зависти, злобы или мести.

“Я знал, что тебе понравится”, – провещал Рихард.

“Почему ты был так уверен?”

“Девушкам ведь обычно нравятся всякие зверюшки”, – пояснил он, и Эшли не нашла, что на это ответить. Её спутник снова поднялся с ней на высоту птичьего полёта, и её вновь охватил восторг от потрясающе красивой картины ночного неба и моря. Эшли было хорошо, как никогда раньше, пусть даже и не все подстегнувшие к душевной лёгкости видения были добрыми и светлыми. Она по-настоящему ощутила свою связь с окружающим миром, став его частью так же, как и он стал неотъемлемой частью её души.

Такой жестокий и прекрасный, порочный и лживый, таинственный и невероятно эмоциональный, пробуждающий в ней странные ощущения; ночной мир показался ей куда лучше того мира, что освещало солнце. Свет помогал видеть вещи в истинном обличье, днём тоже совершались преступления и творилась несправедливость, но, по мнению Эшли, это было слишком буднично и лишено таинственной недосказанности.

Картина ночного мира постепенно поблекла. Померкла яркость эмоций, и сознание Эшли на время отключилось, в блаженном беспамятстве прокладывая дорогу назад, в её тело.

Она пришла в себя, не понимая, почему сидит на перилах, крепко обхватив коленями бёдра Рихарда, и обнимет его за плечи, а он удерживает её за спину, чтобы она не упала и уже не впивается клыками ей в шею.

Мысли путались. Эшли испытывала ощущение, похожее на приближение оргазма, её чувствительность обострилась в несколько раз, но она не могла достичь долгожданной разрядки. Не отдавая себе отчёта, она прильнула к Рихарду, ища жаркими губами его губы. Он резко отвернулся, не позволив ей соприкоснуться со своими окровавленными губами. Эшли заметила, что его глаза закрыты.

– Рихард, – прошептала она. – Посмотри на меня.

Послушно открыв глаза, он вдруг подался вперёд, заставив её крепче обхватить коленями его бёдра и сладко застонать. Запустив пальцы в его тёмные волосы, Эшли взлохматила их и, с игривой нежностью прикоснувшись к скулам, провела пальцами по чётко очерченным губам, пачкая их в уже остывшей крови.

В горящих глазах Рихарда мелькнуло удивление и спряталось за недоверчивым прищуром. Он проник в ход её мыслей и глубоко изучил их. Тщетная борьба с проснувшейся страстью, всё, как всегда, но всё же немного не так.

– Каждый раз одно и то же. По законам жанра, я обязан отыметь тебя, как минимум, в двух позах, – насмешливо протянул он, и Эшли заворожённо кивнула. Её глаза затуманила пелена желания. – Позы выберешь сама или выслушаешь мои предложения?

– Да, возьми меня, Рихард, прошу! – умоляюще простонала она, вновь прижавшись к нему и стараясь передать ему своё лихорадочное возбуждение. – Как захочешь, в любых позах! Трахни меня, пожалуйста!

– Ты же сама недавно сказала, что у меня не встанет. Ничем не могу помочь, хотя…

Не сводя с неё глаз, он медленно засунул ладонь под ремень её джинсов, но тут воспротивилась сама Эшли. Очнувшись, она оттолкнула от себя Рихарда.

– Не надо, прекрати, – хмуро произнесла она, слезая с перил. Опьянение ночи прошло, и на неё обрушилось горькое похмелье. Ей стало противно.

– Извини, что разочаровал, – усмехнулся Рихард, посматривая на неё.

– Ничего, ведь ты… и я… Прости меня, Рихард, я не должна была так себя вести! – воскликнула Эшли, её щёки запылали огнём от стыда. – Я не контролировала себя, со мной никогда такого не было. Ты мне веришь? Я же тебя совсем не знаю, а набрасываюсь на тебя, словно блудливая кошка. Мне ужасно стыдно!

– Успокойся, я нарочно тебя слегка загипнотизировал, чтобы тебе было не так больно, пока я вытягиваю кровь. Твоё возбуждение – это последствие гипноза.

– Да, наверно, а ещё это из-за того, что ты показал недавно, из-за новых ощущений… Я никогда не забуду наш ночной полет, – и тут Эшли вспомнила, что ей осталось не так долго жить. Грусть омрачила её лицо, но ей уже не было страшно. – Путешествие за границу реальности было таким чудесным. Рихард, ты ощущал то же, что и я, ведь так?

– Да, надо же было чем-то развлечь тебя напоследок. Я рад, что тебе понравилось.

– Спасибо.

Эшли отвернулась, не замечая, что он не сводит с неё изучающего взгляда, как будто ожидая чего-то ещё. Перед её глазами всё плыло и двоилось. Страшная слабость накрыла её душным покрывалом. Эшли взглянула на Рихарда, и ей показалось, что он смотрит на неё с осуждением.

– Прости, Рихард, мне так стыдно, – еле слышно повторила она, опустив глаза.

– Подумай о чём-нибудь другом. Испытывать чувство стыда перед скорой смертью – это ужасно, уж лучше умереть на пике удовольствия.

У Эшли снова закружилась голова, сердце встрепенулось в груди и замедлило ход. Едва не упав, она успела ухватиться за перила. Её зрачки расширились до предела, она судорожно глотнула воздух, почувствовав прикосновение руки смерти.

Рихард подошёл к ней. В его красивых светло-голубых глазах не было ни малейшего намёка на сострадание.

– Скоро рассвет, пойдём, я отведу тебя туда, откуда ты в последний раз увидишь солнце.