Читать книгу Вихреворот сновидений - Лана Аллина - Страница 13

В понедельник Вера вошла в институт с боем часов – в десять ноль-ноль – и сразу отправилась к Аршаковичу. Шеф сидел в своем кабинете и что-то быстро писал.

– Вера, ну что, вы принесли, наконец, ваши рекомендации и прогноз по Берлингуэру?

Аршакович даже не поздоровался с ней, он произнес эти слова, не отрываясь от работы. Тон недовольный, кусачий. Ну и ладно, может, просто дописывает свой кусок, может, некогда? Хотя… А с другой стороны, наверно, это все и к лучшему. Что же он, делает вид, будто ничего не произошло, не знает, как себя вести с ней, хорошую мину при плохой игре изображает? Или он боится, что она на что-то претендовать станет?

Может, это всё как-то само собой и закончится?.. Ну и слава богу, что он так занят, а то она как-то опасалась встречи с ним, особенно его взгляда, его глаз… Очень уж банально выглядит эта ситуация. И все-таки ей стало немного обидно. Но чего же она от него ждала?

– Да, конечно, Павел Аршакович, вот. У меня около четырех страничек получилось, но на машинке будет, конечно, меньше; но ведь вы же говорили – как можно короче, вот я и сделала самую выжимку.

– Хорошо, Вера, давайте их сюда, а я сейчас посмотрю, закончу свой кусок и отнесу печатать директорской Маше. Она там наш перевод как раз допечатывает, ну, а здесь немного – быстро все сделает. Потом считаем весь текст в две руки – и на стол директору.

«В четыре глаза, а не в две руки», отметила Вера про себя, а вслух сообщила:

– А знаете, вот я еще и текст автореферата принесла готовый, Павел Аршакович, как с ним будем?

Шеф оторвался от своих страничек, повернулся к ней вполоборота, произнес негромко:

– Так что, значит, можем, когда захотим? Ну что ж, давайте его сюда, я потом, как все с этим заданием закончим, буду читать – тут надо внимательно…

И понизив голос до шепота, не сказал даже – промурлыкал:

– Вот ведь как подействовало на тебя мое волшебное лекарство…

Нет, это просто так не закончится. И надеяться нечего. Он не забыл и забывать не собирается. И снова не мог он удержаться на грани пошлости.

И тут же, подчеркнуто деловым – скучным – тоном произнес:

– Ладно, Вера, все, все, мне некогда, давайте все сюда… идите уже, только никуда надолго не отлучайтесь. Скоро придет напечатанный текст – надо его быстро-быстро считать, чтоб ни одной опечатки, не дай Бог, не пропустить, и поскорее отправлять наверх, туда, в общем… – И он поднял указательный палец перпендикулярно к потолку.

Шеф Аршакович говорил строгим безразличным голосом. Потом он посмотрел на нее, и глаза его – лакированные карие глаза – излучали обещание нового завихрения страсти (или похоти?) на диванчике в его кабинете.

* * *

В обеденный перерыв Вера зашла, как всегда, за Майкой, но та как раз получала указания от своего начальства и сделала ей знак подождать – мол, минуту еще, сейчас пойдем. Поджидая подругу, Вера встала в коридоре у окна. Задумавшись, она вдруг почувствовала, как кто-то сзади подкрался неслышно, полуобнял ее за плечи, повернулась, уверенная, что это уже Майка освободилась.

– Привет делегатам двадцать-энного съезда КПСС!

И сразу же:

– Как здравствовать-поживать изволите, young lady? Давно тебя не видел, Вероня – обалденно выглядишь! Цветешь и пахнешь! Влюбилась, конечно?

– Ну и глупо! – Она даже вздрогнула от неожиданности и резко отодвинулась от него. Но не тут-то было. Он крепко схватил её за руку, притянул к себе.

Вере всегда был неприятен этот молодой человек, а сегодня особенно. Кажется, сейчас он заканчивал диссертацию и поступал к ним в какой-то отдел? Левка Палин его зовут, вспомнила она. Он не учился с ней на одном курсе в аспирантуре, и она плохо его знала: встречались несколько раз на каких-то заседаниях их отдела. Но ей не нравились неожиданные Левкины подкрадывания, его странно томные, прямо-таки кошачьи, повадки, его пренебрежительные манеры, раздражали циничные пошлые реплики, преимущественно в адрес женщин (женоненавистник он, что ли?). Особенно настораживали его глаза: точно шарики ртути, безразличные, пустые, рассеянные, они смотрели мимо тебя, но в то же время проникали внутрь – и обжигали холодом. Нет, нельзя, неприлично, недопустимо так смотреть, как же он этого не понимает!

– Вероня, ну как дела? Ничего? Слушай, ты из института сейчас свалить не хочешь? А то я сейчас как раз в общагу слинять собрался – давай поймаем по-быстрому мотор, завалимся туда, ну, ты как, а? – Тут Лев повысил голос. – Там народ, ребята, мочалки, есть и аппаратная публика, вообще, погудим, а? А мы там, между прочим, и дискуссии умные да ученые ведем по прочитанному! Острые! Ну Посев, там, самиздат, тамиздат, статеечки всякие-разные НТС-овцев [84] почитываем-распространяем… Поехали, а? Не пожалеешь!

«Да что он, с ума сошел – орет, как сивый мерин, да еще о таких вещах, а в коридоре полно народу, – не на шутку испугалась Вера. – И как это ему вообще могут доверять его товарищи?»

– Нет, Лев, у меня срочное задание, – сохраняя неприступный вид, безразличным тоном произнесла Вера, пытаясь сбросить с себя его руку. Но, похоже, на Левку такое поведение не действовало – напротив, еще больше распаляло.

– Оба-на, Вероня! Да ты, никак, загордилась! Деловая, в натуре, самая нашлась, да? Не, Верк, а ну, кончай выпендриваться и пургу не гони своим-то людям! Лажа это, чего так со мной, а? Ну, ладно – задание заданием, это понятно, только ты тогда объясни по-человечески, я пойду пока прошвырнусь, подожду. А потом встретимся попозже, как скажешь… Ну чего ты леди-то из себя корчишь? В общаге нашей всегда можно тихое местечко найти, уединиться, что, ребята без понятия, что ли? Веронь, я вот тебя давно хочу на флэт позвать… – продолжал Левка, понизив голос и цинично глядя ей прямо в глаза ледяным, обжигающим, пустым матовым – даже в зрачках ничего не отражалось, взглядом. – Ты как на это?.. Кайфанем, теть-а-теть, music забойный послушаем для разогрева, ну и вообще, покувыркаемся в коечке… Поехали, а? Туда-обратно, тебе и мне приятно… А ты герла ничего, и тоже не против, я ж чувствую, все у нас окей будет. Обещаю – будет потрясно, оторвемся по полной. Аск!!! – И замурлыкал во весь голос: – «Мне снятся вишни губ и стебли белых рук, но прошло, все прошло, остался только этот сон…»[85]

Как пóшло все! Вера, наконец, молча сбросила с себя его руку, не говоря ни слова, повернулась и пошла в сторону своего отдела. Надо же, как неудачно, заметила она вдруг краем глаза: шеф Аршакович как раз вышел из дирекции и стоял там, разговаривая с кем-то из сотрудников, а украдкой поглядывал на нее. Черт! Вот незадача. Наверняка ведь видел всю эту сцену, и как этот Левка обнимал ее… Он же не слышал, чтó она отвечала этому нахалу Палину – и теперь такое может про нее подумать! Что она ведет себя излишне свободно и чуть ли не со всеми уже готова… И, главное, ведь скорее всего, не подаст и виду, не спросит ни о чем – и не объяснишь ему ничего!