Читать книгу Черные тетради - Legenda Familia - Страница 145

…люди интересуются проблемами личного счастья только во времена жуткого упадка. Причём не только в филогенезе, когда в упадке находится вся цивилизация (и на первый план выходят гедонисты, эпикурейцы и стоики), но и в онтогенезе, когда в упадке находится жизнь человека.

Другими словами, у того, кто живет полной и целостной жизнью, вопрос счастья не стоит, так как есть дела намного важнее, чтобы заморачиваться качеством и путями обретения счастливости. То есть примерно как «у меня нет серьёзных дел, почему бы не пойти и не поесть?» Вот это самое «поесть» – и есть та озабоченность счастьем, которая заменяет по-настоящему важные экзистенциальные перспективы. Счастье как универсальный жизнезаменитель. Качеством, сопоставимым с тем, как заменителем на этот раз уже самого счастья являются деньги.

Я не к тому, что счастья надо максимально избегать. Мечты о счастье и желания такового скорее маркёр общего неблагополучия человека, его неполноценности. И то, что он помышляет свою полноценность как состояние счастья – это лишь иллюзия. Счастье и несчастье – состояния равнозначные и в этом смысле порочные.

Сенека считал, что качаются в спортзалах только нелепые и пустые люди, у которых нет никаких по-настоящему важных дел. И они походы в качалку и считают «важным делом». Вот также в психологическом измерении грезят о счастье нелепые и пустые люди, которые ничему не могут (и не способны) себя посвятить.

Поняв это, я оказался в некотором замешательстве. Во-первых, личное счастье считается идеалом аристотелевской этики, в которой мы живем уже 25 веков. По этой причине состояния и бытие за пределами счастья даже никто по существу и не изучал. Во-вторых, и я, и многие люди из моего окружения выстраивали жизнь таким образом, чтобы в центре неё находилось именно счастье. И теперь надо пересматривать все, что было таким образом построено, чтобы сделать выводы. А это непросто…