Читать книгу «Эта песня в душе моей сызмальства…» - Леонид Терёхин - Страница 33

Как холодный пласт антрацита,

спину жжет промерзший асфальт.

Николай Степаныч Анциферов!

Коля!

           Что с тобой?

                                  Ты ослаб?

Каждый вздох – учащенный, с болью.

Круто выгнута грудь –

                                         как лук.

Над тобой,

                    как сирена в забое,

помощь скорая режет слух.

Только поздно, наверно,

                                            поздно

подплывает шприца цеппелин…

И в глазах

                    сквозь сумрак морозный

звезды зимние отцвели.

Вот и всё.

Как обвал на шахте.

Темнота и порода вокруг.

И снимают рабочие шапки,

Мнут в тисках антрацитовых рук.

Ты от них далеко.

В одиночку,

без заданья и графика смен,

рубишь строчек пласты долгой ночью

в тесном штреке московских стен.

А в окне,

            как весенняя почка,

протирая стекло без конца,

с нетерпеньем любимая дочка

ждет отца…

Мы с тобою одной закваски:

Только я из забоя цехов.

Не замешиваем мы краски

на воде для своих стихов.

Только нам, работягам, под силу

(за глаза скажу и в глаза)

о рабоче-крестьянской России

настоящее слово сказать.

Чтоб народа дела и заботы

не истерлись в слове слепом,

чтобы песня полей и заводов –

как в гербе нашем молот с серпом!

…Все смотрю:

вдруг в плащишке потертом,

до бровей карниз-козырек,

ты пройдешь с улыбочкой тёркинской

через площадь наискосок…