Читать книгу Тысяча озёр, сто водопадов, гора и я - Лидия Гортинская - Страница 3

20 июня. Время: 22:45, Машозеро, Карелия

Сумерки белой ночи окутывали озеро лёгкой дымкой, растворяя границы между водой и небом. Небесный свод хранил отблески уходящего дня – бледно-розовые и лавандовые тона переливались на глади воды, создавая иллюзию бескрайнего пространства без начала и конца. Солнце, зацепившись за края сосен, висело, не собираясь пускать темноту.

По волшебному зеркалу воды угловато скользила лодка, словно не решаясь нарушить хрупкое очарование момента. Два силуэта в ней неуклюже опускали вёсла в воду, каждый взмах нарушал идеальную гладь, оставляя за собой круги. Гребцы явно торопились – их движения были быстрыми, однако было видно, что вёсла опускались несинхронно, поэтому лодка иногда пыталась закрутиться.

– Серёга, греби быстрее, – кричал первый.

– Как могу, – огрызался второй.

На противоположном берегу темнели очертания карельской деревни – маленькие деревянные домики с высокими крышами, украшенные резными элементами, тонули в полумраке. Между ними виднелись верхушки старых сосен, а где-то там, в глубине, мерцала слабая желтизна оконных огоньков.

Воздух был наполнен особенной тишиной белой ночи – не абсолютной, а мягкой, прозрачной, пронизанной едва различимыми звуками: шелест волн, доносящийся с берега крик ночной птицы, далёкий плеск рыбьих хвостов. В этой тишине даже нестройные шлепки вёсел казались частью природного ансамбля.

Лодка продолжала свой торопливый путь к берегу, где уже начинали проявляться очертания причала. Гребцы, словно чувствуя близость цели, ускорили движение, лодку всё больше стало болтать по поверхности. На причале стояла высокая фигура, которая помахала им рукой.

Неуклюже причалив, из лодки выскочили двое шестнадцатилетних подростков, дёрнув за собой огромные рюкзаки.

– Простите, нам надо позвонить, помогите нам, за нами гонится маньяк, – крикнул высокий блондин с модной стрижкой – Сергей.

В его волосах запутались сосновые иголки, а костюм был грязен, особенно на коленях, судя по всему, парень где-то упал. Второй – Мирон, – ниже ростом, крепкий, в тонкой шапке, с расцарапанной щекой, закивал.

– Проходите, гости дорогие, – заявил встречающий, – добро пожаловать в нашу деревню Лейпякюля.

– Нам телефон зарядить надо, позвонить, ждут нас, понимаете, в город надо. Машина не приехала. Из экспедиции мы, геологи, – зачастил второй подросток. – Рюкзаки надо с образцами сдать, а Михалыч не приехал на точку. Стас за ним побежал и пропал, помогите!

– Всё понимаю, сделаю что смогу. Я староста, зовите меня Михаилом Ивановичем. Сейчас накормлю вас. Поздно уже, кто же в такое время по лесам шастает? Утащит вас Хийси, будете знать. Переночуете тут, а утром хоть в город, хоть куда. Как вас зовут, мальчики?

Блондин, зыркнув на мужчину, закинул рюкзак на спину и заявил:

– Я Сергей, это Мирон. Помощники геологической экспедиции. У нас нет денег, понимаете, заплатить мы не сможем, зарплата будет только в городе завтра. Мы получим и привезём вам, как будем в этих краях. Помогите, за нами мужик в лодке гнался.

Тут подросток посмотрел на озеро – над водой поднимался туман, вода хранила молчание, отражая высокие сосны.

– Был он, точно был, – поддержал Мирон. – Мы от него с острова сбежали. Морда – во, через всё лицо шрам.

– Какой шрам? – напрягся староста.

– Вы знаете его? Шрам, как будто его хлестанули чем-то, ровно через правую щеку налево идёт вверх, – ответил Сергей.

Михаил Иванович засуетился:

– Быстро в дом, а то комары съедят. Голодные небось, быстро.

Подростки, подхватив рюкзаки, которые весили больше них, направились было к домам, когда староста сказал:

– Можно на причале оставить, никто не возьмёт.

– Точно? – прищурился Сергей.

– Не нужны никому ваши вещи, мы тут даже дома не запираем.

В воде плеснула рыба – щука охотилась на окушков, да где-то в лесу прокричала птица.

20 июня. Время: 23:45, деревня Лейпякюля, Карелия

Объевшиеся подростки сидели на деревянной скамейке в доме старосты. Они едва могли шевелиться от съеденного, однако всё равно хотелось утащить ещё одну калитку[1] – уж очень они были вкусные. Ржаное тесто, смазанное маслом, внутри – картофельное пюре: лодочки так и манили.

– Михаил Иванович, почему-то тут сети нет, как вы в город звоните? – спросил Мирон, крутя в руках свой смартфон.

– В город? Э-э-э-э, – протянул староста. – Да как звоним? Почта в соседнем посёлке была, закрыли. Да некому звонить-то в городе. Живём тут, помаленьку, сами.

– При чём тут почта? Как она могла закрыться, электронная же? – проворчал Сергей. – Бред какой-то. Еда вкусная, спасибо.

– А расскажите, мальчики, кто гнался за вами? Как вы оказались тут? – вдруг спросила Любовь Викторовна, жена старосты. Она была одета в простое льняное платье, сверху на нём – красивый красный передник.

– Мужик со шрамом, мы сейчас всё расскажем.

20 июня. Время: 20:15, неподалёку от Машозера, Карелия

Закончив сбор образцов, помощники геологов Стас, Мирон и Сергей, сгибаясь под тяжестью рюкзаков, набитых камнями, и отмахиваясь от комаров, поняли, что заблудились.

– Всё ты, – заявил Сергей Стасу, – врёшь, что в лесу ориентируешься, с дедом на охоту ходил. Куда нам теперь идти? Деревья вокруг одинаковые. Навигатор не работает. Мы в восемь должны были на точку выйти, чтобы нас забрали и отвезли в город. А теперь мы таскаемся тут с рюкзаками, я уже плечи натёр до крови. – Скинув ношу, он расстегнул куртку – на белой ткани футболки расползалось кровавое пятно. – Видите? Ты виноват, а ещё местный. Вот Мирон из Питера, так вообще не лезет в ориентирование. С чего ты взял, что знаешь дорогу?

– Так я с дедом ходил, он лес знает, с бабкой за морошкой и за клюквой, ни разу не заблудился. Мы точно вот тут, на месте. Смотри: на карте дорога, вот дорога, – Стас показал на едва видимую тропку. – Справа овраг, а слева огромный камень. Видишь, «киви» написано на бумаге, это и значит «камень».

– Точно, вроде тут и не тут, – влез Мирон. – Мы столько этих камней уже прошли. Тут всё в камнях. Сосны, камни, озёра – всё одинаковое! Похожее, идентичное, совпадающее! Всё вокруг! Комары ещё. – Он громко ударил себя по щеке, размазывая насекомое.

– Слева метров сто – озеро, – добавил Стас, – можем на берегу заночевать.

– И нас сожрут комары-вампиры. Я хочу спать в городе, и так уже неделю в палатке жил. Зачем я вообще пошёл работать в геологи? Всё мать. Деньги нужны, иди работай, сестре в сентябре в школу идти, помогать надо, – проворчал Сергей, взлохматив светлые волосы. – Пока ничего не заплатили, только футболку испортил, спину надорвал и плечи натёр – зашибись работа!

– Да, надо ждать Михалыча, – поддержал товарища Мирон, скидывая рюкзак и растягиваясь на траве. На него сразу же забрался смелый муравей и начал путешествовать по его ноге.

– Он, скорее всего, сломался на подъезде, как в прошлый раз. Давайте вы тут сидите, а я сбегаю по дороге вперёд, найду его и вернусь. Никуда не уходите только, вот тут сидите, у камня этого. – Стас схватил свой рюкзак и бодрым шагом направился на поиски водителя геологической экспедиции.

Уставшие Сергей и Мирон легли на траву и не заметили, как уснули.

20 июня. Время: 21:30, неподалёку от Машозера, Карелия

– Серёга, просыпайся! – Мирон тряс за плечи друга. – Уже поздно, нас так и не забрали, ещё и туман. Давай попробуем к озеру выйти, может, там кто-то будет, рыбак или деревня. Хоть переночуем в тепле и попьём, очень хочется пить.

Сергей отогнал от себя сон, поморгал несколько раз, но потом понял, что туман не в его глазах, а вокруг. Он свернул свою куртку и подсунул под лямки рюкзака – плечи болели ужасно, хотя он уже неделю ходил по лесу с камнями, но именно сегодня рюкзак оказался очень тяжёлым.

– Комары загрызут, – Мирон с сомнением покачал головой.

– Пусть! Зато не так натирать будет.

Прикинув, где находится озеро, они неуклюже потопали в направлении воды. Через минут пять они действительно вышли на берег. Солнце было ещё достаточно высоко, над водой висела дымка. У берега была причалена старая лодка с развалистыми бортами, а в ней сидел мужчина в военной плащ-палатке – такую подростки видели у начальника экспедиции профессора Василия Семёновича Старкова. В ней он важно расхаживал по лесу, объясняя, какие камни и как собирать, как их подписывать и складывать в рюкзак. С утра они собрали материал, а затем он отправил их одних на дорогу, а сам сказал, что будет ночевать в лесу, ведь сегодня Юханнус – 20 июня, он должен сделать много дел и получить несколько ответов.

Именно поэтому подростки шли пешком и заблудились.

– Простите, вы нам не поможете? – спросил Мирон, поправляя тонкую шапочку.

– Откуда вы тут? – мужчина удивлённо поднял голову – он распутывал леску.

– Мы заблудились, нам бы к людям попасть, телефон зарядить, попить, поесть, – добавил Сергей. – Нам в Петрозаводск надо, рюкзаки отдать, зарплату получить, помыться.

– Заблудились? – Мужчина наклонил голову набок, став похожим на нахохлившегося ворона. – Прыгайте в лодку, отвезу вас. Давайте-давайте, – поторопил он ребят, заметив их сомнения.

– Серёг, думаешь, стоит с неизвестным мужиком куда-то плыть? – прошептал Мирон.

Тот повернул голову на другую сторону, через всё его лицо проходил жуткий шрам, заживший так, как будто ему не оказывали медицинскую помощь. Мирон знал, как выглядят шрамы, – в детстве он сильно распорол ногу, ему наложили пять швов. А здесь явно требовалась пластическая операция.

– Зовите меня дядей Витей, – сказал рыбак, как будто услышал шёпот. – Лодка моя называется «Ведехини», что значит «водяной». Надёжная, крепкая, довезёт нас в лучшем виде до деревни.

– Пойдём, вроде нормально всё, – пожал плечами Сергей и прошептал: – Если что, попробуем скинуть его с лодки, нас же двое. Ты грести умеешь? Или мотором управлять?

– Ни разу не пробовал, – ответил Мирон.

Они оба были городскими жителями, в экспедицию пошли только для того, чтобы немного заработать на каникулах.

Наконец они уселись на банку[2] в лодке, рюкзаки оказались в ногах, а рыбак толкнул лодку и запрыгнул в неё. Вставив ключ, висевший на красном шнуре, он дёрнул стартер и завёл мотор. Уверенный рокот разнёсся над спящим озером. Аккуратно лавируя и высматривая в воде камни, они отчалили от берега. Озеро было огромное, когда лодка оказалась на середине, нос поднялся – они вышли на глиссирование.

– Классно как, – закричал Сергей.

Мирон же сидел и держал шапку: опасался, что её сдует.

Заложив круг, дядя Витя направился чуть в сторону от огней деревни, которая была видна вдалеке на противоположном берегу. Туман рассеялся, воздух стал прозрачным, но было ещё достаточно светло.

– Деревня же там, – крикнул Мирон мужчине.

– На остров заедем, я там самоловки ставил, проверить надо, а потом уже туда, – ответил тот и сбавил скорость, приближаясь к острову.

Причалив, он поставил своего «Ведехини» рядом со старой маленькой лодкой-карелкой, которая болталась на волнах, желая проявить себя на озере.

– Пойдём со мной, поможете, – приказал дядя Витя. – Вещи тут оставьте.

Подростки вылезли на берег и оглядывались, рассматривая искривлённые сосны.

– Что тут с деревьями? – спросил Сергей. – Везде же прямые, а тут как будто закрутило их что-то.

– Леший баловался, – буркнул мужчина. – Идите вперёд по тропинке, я только пакет для рыбы возьму.

– Связь не ловит, – пожаловался Мирон, пытаясь включить телефон.

– Тут налево, – скомандовал дядя Витя.

– Зачем налево, мы от берега уходим, а вы говорили, что надо самоловки проверить, они же на берегу должны стоять? – Сергей остановился.

– Шагайте! А то пристрелю! – крикнул мужчина, тут подростки заметили, что он направил на них ствол.

– Побежали! – закричал Мирон и ломанул сквозь лес, петляя, как заяц.

За ним помчался Сергей, ожидая получить пулю в спину. Он старался ссутулиться и казаться меньше ростом, подумав, что так в него будет сложнее попасть.

Лесной воздух обжигал лёгкие, а ноги проваливались в упругие зелёные холмики, густо усыпанные зелёной недоспелой черникой. Подростки неслись через остров, словно угорелые, ломая кусты при каждом шаге.

За спиной слышался крик:

– Стойте, я пошутил!

Но они не останавливались.

Черничные кустики мягко пружинили под подошвами, позволяя быстро набирать скорость. В какой-то момент Мирон заметил, как между ягодными зарослями мелькнул кусок потемневшего мха, покрывающего небольшой холмик правильной формы. «Показалось», – пронеслось в голове, и он снова сосредоточился на беге.

Когда голос преследователя окончательно стих, друзья рухнули на землю среди высоких ягодных кустов. Только сейчас, переводя дыхание, они по-настоящему огляделись вокруг. Закатное солнце освещало пологий склон, где каждый бугорок, по которым они только что бежали, оказался аккуратной земляной насыпью. Некоторые были просто заросшими мхом холмиками, другие украшали едва заметные каменные плиты с выцветшими руноподобными знаками.

– Древнее карельское кладбище, – прошептал Мирон, вспоминая уроки краеведения.

На другом берегу стояла деревня, и местные жители хоронили своих предков именно на этом острове среди сосен. Постепенно этот обычай ушёл, а природа взяла своё – песчаная почва медленно поглощала древние захоронения.

Серёга машинально стёр с лица комара, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Всё вокруг вдруг показалось другим: шорохи леса стали громче, а тени между соснами – глубже и зловещее. Они с Мироном бежали по священному месту, даже не подозревая об этом. Черника, которую они давили ногами во время бега, выросла на древних захоронениях – природа, как всегда, безжалостно забывала о людских историях, создавая новую жизнь из памяти о прошлой.

– Зачем он привёз нас сюда? – шептал Мирон. – Обычаи, легенды. Вдруг он колдун и принесёт нас в жертву? Серёг, нам надо в деревню, там помогут, спасут, точно. Ты найдёшь, где лодка?

– Остров круглый, куда мы с него денемся? – философски заметил тот, ему показалось, что теперь у него болит всё тело. – Ты поцарапался, кстати, кровь на лице.

– Потом будем порезы считать, – махнул рукой Мирон. – Пошли лодку искать? Мне не по себе на этом кладбище, вдруг мертвецы меня за ноги схватят?

Сергей тут же понял, что боится того же самого.

Подростки, прячась за кустами, спустились к берегу и пошли вдоль него. К их счастью, они практически сразу вышли к лодкам.

– Можешь завести? – спросил Мирон.

Сергей прыгнул в «Ведехини» и попробовал дёрнуть шнурок. Мотор тихо побурчал и замолк.

– Нет, не смогу, да и он нас услышит. Давай в эту, рюкзаки перекидывай, вёсла бери, греби.

– Стойте! – раздался крик дядя Вити, свистнула пуля, пробив поверхность воды. – Вернитесь! Вы мне нужны-ы-ы-ы-ы!

– А если он догонит нас? – вдруг встрепенулся Мирон, неуклюже работая веслом.

– Я ключ стащил. – Его друг продемонстрировал красную цепочку, без которой мотор не заведётся.

20 июня. Время: 23:55, деревня Лейпякюля

– Вот так мы и оказались тут, – закончил рассказ Сергей.

Михаил Иванович переглянулся с женой:

– На острове были? Точно?

– Да, везде могилы, бугорки, заросшие мхом и черникой, жуть какая-то, – вздрогнул Мирон.

– Теперь вы у нас, сейчас спать отправлю вас, только помойтесь, полотенца вот, вода на улице, ночевать будете в сарае, там сено и тепло.

21 июня. Время: 02:10, деревня Лейпякюля, сарай

Сергею снилось, что он спит в сарае, а где-то внизу под полом громко орёт кошка. Её мерзкие вопли вонзались в сон и вырывали из него. Пахло дымом, казалось, где-то рядом развели огонь для гриля. Кошка верещала всё громче, запах дыма становился всё навязчивее. Он открыл глаза и закашлялся, сарай был весь в дыму, а дверь полыхала.

– Мирон, просыпайся, горим! – толкнул он друга и попытался открыть окно, которое оказалось забито снаружи щитом.

Мирон вскочил, растерянно огляделся и забегал. Дверь была объята пламенем, огонь с каждой секундой захватывал всё больше и больше помещения. Дышать было практически нечем, а кошка орала и орала где-то под полом.

– Кошка! Мне приснилось, что Стас сказал следовать за кошкой! – вдруг выдал Мирон и начал раскидывать сено на полу.

Под ним оказалось кольцо. Полыхнула старая трава, огонь подбирался к ним, подросток дёрнул люк и прыгнул в него, за ним последовал Сергей, едва не приземлившись другу на спину. Кошка, сидевшая под полом, нетерпеливо фыркнула и помчалась в сторону леса, подростки побежали за ней.

– Стоять! – раздался крик за спиной, когда они уже убежали под кроны сосен.

Пушистый хвост трёхцветной кошки нетерпеливо покачивался, потом её укутал туман, и она исчезла, а чьи-то руки дёрнули подростков за плечи, утягивая куда-то.

Выпали они на мягкий мох, при этом Мирон умудрился удариться лбом об камень.

– Они тут везде, эти камни, – пожаловался он.

Перед подростками стояла пожилая женщина в тёмном костюме с пушистым воротником и Стас, который ушёл за машиной.

– И кто же в Юханнус в лесу засыпает? – насмешливо спросила она. – У Эллы дела, Элла травы собирает, зелёный лучик солнца ловит, тут прибегает парнишка и просит помочь: друзья в лесу потерялись, машина приехала на место, а нет никого. А друзья шастают по миру мёртвых, чуть жертвами не стали. Элла не может спасать каждых дурачков. Повезло, что у парнишки дед знающим был, знала его, поэтому и помогла.

– Что значит «по миру мёртвых»? Мы на острове с дядей Витей были, а потом в деревне. Лепя-лейпя – как-то так называлась, – возразил Сергей.

– В дом идём, Элла накормит, напоит, потом расскажет. А ты отдавай коготь медведя дедовский, обещал.

Стас, вздохнув, вытащил из-под футболки шнурок, на котором красовался огромный чёрный коготь. Сняв его, он протянул Элле.

Она улыбнулась и отдала обратно:

– Верю, что друзья они тебе. Не отдавай никому коготь, бережёт он тебя, не даёт над тобой власти миру мёртвых.

21 июня. Время: 09:10, деревня Орзега, Карелия

– Я вас оставил и рванул по дороге, минут двадцать бежал и встретил Михалыча, он колесо менял, пробил где-то. Пока то, пока сё, когда мы вернулись на место, вас уже не было. – Стас почесал нос и продолжил: – Тут я вспомнил, что мне дед говорил, он шаманом был в деревне, что на Юханнус, или на Иванов день, в лесу ночевать нельзя, спать нельзя – мертвецы утащат. Мы с Михалычем рванули в ближайшую деревню, тут Элла согласилась помочь.

Женщина кивала и заваривала чай, на столе стояло огромное блюдо оладушек, рядом – банка с мёдом.

– Элле делать нечего, – сказала она, – помогает и помогает. То дождь позвать, то солнце, то дурачки к мёртвым ходят, то живые пытаются умереть. Каждый день так, каждый день.

– В общем, вы в мир мёртвых попали, если бы вы там погибли, то они бы вернулись сюда, – добавил Стас.

– Лейпякюля вымерла лет сорок назад, нет сейчас такой деревни. Элла знает их, знает. Михаил Иванович шастает там, всё сюда рвётся. Ой рвётся. Но Элла не пустит, Элла на страже. Спасибо ему скажите. – Её палец упёрся в Стаса. – Он умеет уговорить Эллу. Деду скажите спасибо. Ешьте, что смотрите? Зря пекла, что ли?

– Я не понял, мёртвые, живые. Расскажите, – попросил Мирон.

– В общем, я так понял, что сначала вас хотел убить мужик с лодкой на острове-кладбище, это Виктор-шаман, утонул он пятьдесят лет назад со своим «Ведехини». Если бы вы умерли на острове, он бы вернулся сюда. Вы сбежали и попали в деревню, где вас решили сжечь – тогда бы вся деревня вернулась. Виктор с деревней враждует, он думал, ему повезло, что вас первым нашёл.

– Элле делать нечего, Элла только и спасает, – проворчала женщина.

– Простите, а кошкой вы были? – вдруг спросил Сергей, прожёвывая нежный оладушек. Он уже весь выпачкался в мёде, но решил не вытираться салфеткой, а просто облизать руки – было очень вкусно.

– Ишь, глазастый какой. Кошку он видел, Эллу он видел. Смотрит куда-то, видит фигу, – добавила Элла.

– Не обращайте внимания, она всю ночь колдовала, чтобы вас спасти, теперь у неё отходняк, у деда так же было, пару дней никого не узнавал. А она вот так странно говорит.

В дом, постучав, вошёл водитель Михалыч.

– Ну что, мертвяки, поехали деревню смотреть? Машина на ходу, лесными тропами быстро доберёмся, Элла помочь обещала.

– Элла только и делает, что помогает, – закивала она.

21 июня. Время: 12:35, берег Машозера, Карелия

Грузовик, гремя рессорами, пылил по улице заброшенной деревни. Сорок лет пустынного существования превратили когда-то ухоженные дома в причудливые руины, где природа и человеческое наследие сплелись в странном танце. Остовы из серого соснового бруса карельской рубки «в замок» накренились под немыслимыми углами, а их стены местами покрылись зелёным мхом, похожим на старческую бороду. На месте окон зияли чёрные провалы – стёкла давно вылетели, а рамы почти истлели.

От дороги, некогда аккуратно проложенной между домами, остались лишь едва заметные просветы среди молодых берёзок и кустов ивы. Природа медленно, но уверенно отвоёвывала свои владения: трава пробивалась сквозь растрескавшиеся доски мостков, а на крышах домов, которые ещё держались, красовались целые заросли мха и даже молодые сосенки.

Баня на краю деревни сохранилась лучше других построек, её прочные стены всё ещё хранили следы резных узоров над окнами. Но и здесь время оставило свой след: потемневшие от влаги доски покосились, а железная труба печи проржавела насквозь.

На месте колодца виднелся лишь круглый провал, обложенный мхом, а рядом валялось ржавое ведро на длинной цепи. Старая лодка, когда-то красавица озера, теперь лежала перевёрнутой у берега, её днище прогнило, превратившись в причудливое кружево из древесины.

Между развалинами иногда попадались остатки деревенской жизни: ржавая пила, полуразрушенная телега, покосившийся пчелиный домик. Особенно грустными казались детские самодельные качели, всё ещё висящие на могучей сосне: верёвки почти истлели, а деревянное сиденье поросло мхом.

Сергей попытался сориентироваться и нашёл место, где стоял дом Михаила Ивановича. На месте сарая, где они спали, парило остатками дыма свежее пожарище. Элла, выскочив из машины, достала из кармана мешочек и кинула на пепелище три щепотки соли. Внезапно оно изменилось – проросшая трава и молодые деревья состарили его лет на сорок.

– Не пройдёт, не пройдёт! – пропела женщина, только её резкий голос разрушил напряжение.

Тишина здесь была особенная – не просто отсутствие звуков, а какое-то древнее безмолвие, нарушаемое лишь шорохом ветра в соснах да криком одинокой чайки над озером. Воздух пропитали запахи сырой древесины, мха и чего-то неуловимо древнего, что нельзя было ни описать, ни забыть.

Старая тропинка к озеру ещё сохраняла очертания, но её края уже начали зарастать осокой. У самого берега ещё виднелись остатки причала, а в воде отражались силуэты покосившихся строений – словно призраки былой жизни продолжали своё существование в зеркале озера.

На остатках причала гордо стояли два рюкзака, которые вчера тащили Сергей и Мирон, – своей современностью они разбивали царивший упадок.

– Забирайте вещи, грузите в кузов, – скомандовал Михалыч. – Возвращаемся в Петрозаводск!

– А как же профессор? Он тоже в лесу остался ночевать, – вдруг вспомнил Сергей.

– Ему камни ведомы, он не заблудится, путь знает, – пропела Элла. – В кино пойду сегодня, чудесные миры смотреть. Отвезёшь вечером меня в Орзегу, да?

– Конечно отвезу, – ответил Михалыч, нажав на газ и разворачиваясь, чтобы покинуть деревню.

Когда Сергей оглянулся, ему показалось, что через стекло он увидел жителей, которые махали ему и звали. Он помотал головой, видение рассеялось, а Элла кинула в него пригоршню пыли, от чего он расчихался.