Читать книгу Световид – хранитель света. Боги и духи славян - Любовь Сушко - Страница 16

А на земле тем временем происходили важнейшие события. Марена вихрем ворвалась к Живе, которая с минуты на минуту ждала появления на свет своего ребенка и гордо сообщила о том, что и она беременна, а отцом этого младенца станет Белбог.

– Пусть он с тобой навсегда остается, – усмехнулась она, – но сына ему рожу я, а у тебя появится только никчемная девица, такая же, как и ты сама, – торжественно заявила она.

– Ты лжешь, этого не может быть, – зарыдала бедная богиня, понимая, в глубине души, что именно так все это и будет. И по тому, как она страдала, Марена понимала, что цели своей она достигла, ей больше не о чем думать.

Главное не то, что и как было на самом деле, важнее, как преподнести это, смешав правду с ложью, тогда невозможно будет не поверить. А стоит только поверить чему-то одному, и придется остальное принять как должное, тем более если ты так наивен и глуп, как Жива, а Марена считала себя удивительно умным созданием, а если все познается в сравнении, то примерно так оно и было на самом деле.

Когда Белбог вернулся в свои хоромы, Марены уже и след простыл. Она не собиралась дожидаться, пока он разразится праведным гневом. А Жива лежала на ложе своем не жива и не мертва.

– Что с тобой случилось? – удивленно воскликнул он, только увидев ее.

– У нас была Марена и сообщила, что у нее тоже будет ребенок, – прошептала, пристально вглядываясь в его лицо, но ничего не заметила. Это его, судя по всему, не волновало.

– А почему бы и нет, пусть рожает своих чертенят, – услышала она голос мужа, – не думал, что тебя может так зависть к ней терзать. Какая разница от кого она рожает деток своих.

Судя по всему, он не лгал или очень искусно притворялся.

– И ты не догадываешься о том, кто отец ребенка, – не могла отступиться от него она.

– Да кто угодно, она страстная и со всеми бывала, но почему меня это волновать должно, что-то я этого никак понять не могу. Он был так же спокоен, как и прежде, и скорее всего это на самом деле его не касалось.

Напрасно он так сказал, потому что при всех подозрениях, которые ее до сих пор терзали, он словно бы подтвердил невольно ее коварные слова. И Жива разразилась новым потоком слез. И едва она немного успокоилась, тут роды и начались.

Белбог страшно перепугался, побледнел и бросился из дворца. А она-то думала только о своем, была уверенна в том, что он чувствует себя виноватым и решил от нее спрятаться. Боги, как и люди, думают только о том, что их волнует и тревожит в эти минуты.

Еще более несчастной почувствовала себя Жива, когда на свет и на самом деле появилась девочка. Ни красота ее, ни здоровье не могли порадовать бедную мать. Только мысли о коварных словах Марены и теснились в памяти ее. Когда она смотрела на ребенка, она была уверенна в том, что раз сбылось первое ее предсказание, то осуществиться и второе – она родит ее мужу сына. Белбог сделает свой выбор и ей придется навсегда оставаться одной и прослыть брошенной. Богиня смерти во всем обойдет ее. Марене всегда все удавалось, а она лишится последнего.

Страх оставил душу Белбога, после того, когда жена его родила, он обо всем забыл и никак не мог понять, отчего она по-прежнему так печальна. Радость должна была охватить ее душу, но этого не случилось.

– Посмотри, как она прекрасна, – снова говорил он, любуясь своей дочерью, – она настоящее чудо, и мы назовем ее Лада, чтобы люди, забывая обо всех обидах и несчастиях, снова бросались в объятия друг друга. Наша любовь, которая и создала ее, будет продолжением того чистого и прекрасного чувства, которое она будет в себе нести.

Но никакие самые пылкие и самые радостные слова не могли утешить ее и привести в чувства. Она напряженно ждала момента, когда на свет появится мальчик Марены. И когда Белбог увидит его, куда денется радость. Но если даже он почувствует себя виноватым, разве ей от этого станет легче?

Марена добилась своего – от их любви не останется и следа.

Жива испытывала такие страдания, о которых никто и догадаться не мог. Конечно, поправить дело мог бес, все знавший и понимавший, но он в те дни носился, как угорелый, по всем ущельям в поисках своего друга – демона, и ему не было никакого дела до того, что творилось в душах богов, им же и приведенных в этот мир.

Так как Жива оставалась печальной и ни с кем не хотела общаться, то Белбог со временем должен был признаться и Даждьбогу и другим, что их светлой и прекрасной любви, по неведомым для него причинам, приходит конец. Слушал его Даждьбог, не переставая усмехаться. Он догадывался о том, что это Марена вмешалась в происходящее, но не собирался в чем-то помогать своему не проницательному брату.

– Всему рано или поздно приходит конец, ей стало скучно с тобой, и ничто так не убивает наши души, как скука, – рассудительно говорил он.

Мысленно он перенесся в другое пространство, вспомнив о другом мире, когда бросил Тезей Ариадну в объятия Диониса, а Медея осталась в полном одиночестве, хотя все сделала для своего никчемного возлюбленного. И много еще жутких несправедливостей мог припомнить он в те дни, догадываясь о том, что и этот мир не будет отличаться от того, в котором он обитал прежде.

Но как объяснить все это Белбогу, который ни о чем понятия не имеет. Да и не интересна ему была богиня Жива, тихая и несчастная. Может ее дочка-красавица и сможет соперничать с Мареной, но она должна была еще подрасти. И хотя Марена тоже была не подарком, но она хоть что-то из себя представляла.