Читать книгу Скрытые мотивы - Максим Андреев - Страница 7

К моменту бесславного падения Границы Брим Дирэз уже прибыл в Редон. Не теряя времени зря, старый солдат направил лошадь вдоль старых мрачных стен столицы к единственной новой части города, где располагались усадьбы.

Серые каменные стены этого района будто вытекали из черных защитных сооружений Редона и сразу же бросались в глаза. Изнывающие от жаркого солнца стражники без лишних вопросов пропустили в ворота офицера Императорских Мечей, и Брим медленно поехал по брусчатке. Большая часть богатств Империи Лайн находилась в руках обитателей этого элитного района. Здесь были и искусственные озера, и сады, радующие изобилием растительности, и многочисленные фонтаны, орошающие зеленые лужайки, и, главное, здесь стояли огромные дома, выстроенные из обработанного камня и не загроможденные защитными сооружениями. Но что больше всего обращало на себя внимание, так это стекла в окнах зданий, не только витражные, но и весьма редкие, бесцветные стекла – гордость зажиточных семей.

Всадник поскакал вдоль невысокой белоснежной стены, и вскоре ленивые стражники распахнули перед ним литые ворота. Оставив лошадь слуге, Брим направился по дорожке, украшенной с двух сторон ухоженными кустами, к усадьбе на холме. Квадратное двухэтажное здание сияло белизной, отражая палящее солнце. Подойдя к двойной двери, Императорский Меч громко постучал и моментально услышал внутри быстрые шаги. Дверь открыл дворецкий полуэльф.

– Добро пожаловать в резиденцию Эшвуд. Позвольте заметить, что вы, скажем так, слишком долго пробыли в дороге, понимаете? – произнес он уважительным тоном, осматривая грязную броню Брима и слегка прикасаясь к своему носу, намекая на исходивший от старого солдата запах.

– Да, я гнал лошадь как мог. Твой хозяин меня ожидает, – не теряя самообладания, ответил Дирэз.

– Сначала, дорогой господин, я обязан предложить ванну, а мы пока вычистим вашу броню. Лорд Эшвуд примет вас после. – Слуга, поклонившись, указал рукой на дверь справа.

Брим понял, что у него нет выбора, и он последовал за дворецким. Слуги нагрели несколько котлов с водой и наполнили деревянную ванну, выложенную внутри мягкой тканью, чтобы защитить тело от возможных синяков и царапин. Лежа в горячей воде и расслабившись впервые за долгое время, он вспоминал, как завязались его отношения с хозяином дома.

Эшвуды – зажиточное семейство, которое владело большей частью шахт неподалеку от Редона. Нынешний глава рода – молодой Леобэн – унаследовал богатства от трагично погибших родителей, когда их экипаж попал в засаду загулявших налетчиков из заснеженных земель Свардриестр. Заносчивый, ценящий только деньги, Леобэн с презрением относился к беднякам и втайне представлял объединение всех владельцев шахт и каменоломен, которых постепенно разоряли непомерные налоги, введенные в Империи Лайн. Брим осознавал, что молодой наследник, как возможный глава государства, ничем не лучше нынешнего Императора, но богачи вышли на старого солдата неспроста. Более пятнадцати лет назад над дочерью Брима надругался один из отпрысков императорской семьи: то ли племянник, то ли кузен. Бедной девушке было приказано молчать, но она не выдержала ужаса случившегося – через несколько дней выпрыгнула из окна и разбилась насмерть. В комнате дочери Брим нашел записку, в которой она объяснила свой поступок, но сжег этот листок бумаги. Если бы записку нашли, его тоже могли бы убить, а солдату нужно было время, чтобы спланировать достойную месть. Брим до сих пор не понимал, как лорд Эшвуд вышел на него и откуда он знал о произошедшем, но, когда представитель элиты Редона при поддержке Гильдии предложил свергнуть Императора, Брим Дирэз, предав клятву Императорского Меча, согласился, ведь это был долгожданный шанс отомстить.

Приняв ванну и надев вычищенные доспехи, он покинул комнату. Его сразу же провели в спальню лорда. Внимание гостя привлекла огромная кровать с шелковыми покрывалами. На стенах висели картины, изображающие обнаженных женщин, а мебель сияла позолотой. Обстановка показалась Бриму слишком вычурной, безвкусной, и он слегка нахмурил брови. Но по большому счету ему не было никакого дела до вкусов хозяина. Леобэн, сидевший в бархатном кресле и читавший книгу, взглянул на вошедшего и произнес:

– А, Брим! Вижу, тебя привели в порядок. Можем теперь и поговорить, присаживайся. – Он небрежно указал на стул напротив себя. – Итак, что там с крепостью?

– Думаю, уже пала. Через пять дней должен прибыть человек из Гильдии, – мрачно ответил Брим.

– Замечательно. Я пошлю людей заплатить кое-каким побирушкам, пусть начинают распускать слухи. Когда вернется твой человек, тогда уж обратимся к ворам и разбойникам, пусть подбивают бедноту на беспорядки, – лорд делился планами, вновь уткнувшись в книгу. – Воспользуйся моим гостеприимством и заночуй в поместье.

– Спасибо, – явно неискренне ответил Брим, но предложение все-таки принял.

Тем временем у одной из таверн в Квартале слуг на бочке стоял пьянчуга средних лет с клочковатой бородой и во все горло орал:

– Люди! Солдатню на границе перебили лазиринцы! Всех положили! Народ! Император нас не защитит! Идет война, кому нужен простой люд вроде нас! Проклятые дармоеды попрячутся в замках и отсидятся, а наши головушки будут красоваться на пиках!

Его выкрики были прерваны двумя проходившими мимо стражниками: они стащили беднягу с бочки и начали избивать эфесами мечей, а затем уволокли его в неизвестном направлении. Похожие случаи происходили в Редоне в течение всего дня. Чтобы не навлечь на себя гнев какой-либо из сторон, многие люди не выходили из дома, затворив ставни и двери. Мрачные улицы бедных кварталов погрузились в атмосферу растущего раздражения и недовольства. Еще пять дней по улицам столицы какие-то отщепенцы разносили слухи, а подкупленные лордами бедняки учиняли беспорядки. Но для того, чтобы разгорелся настоящий пожар, необходима искра, и именно эту искру должен был высечь Джорс.

Брим ждал возвращения наемника в Квартале слуг, в таверне с говорящей вывеской «Ночлег бедняка». Это было самое большое заведение подобного рода в самом бедном и населенном районе Редона. Массивное деревянное здание как будто подавляло неказистые жилые домики. В здании таверны было три этажа, и постоялый двор служил пристанищем для многих небогатых путников или скрывающихся разбойников. По вечерам языки пламени от факелов лизали деревянные стены, что изрядно пугало посетителей, ведь в случае пожара вся таверна сгорела бы дотла. Джорс прибыл туда слегка за полдень и прямо у входа свалился на пол.

– Люди! Я из крепости у границы с Лазирином, нас там порешили всех! Шансов не было! – громко кричал измотанный дорогой остролицый мужчина, пытаясь подняться.

К нему на помощь поспешили постояльцы и, усадив беднягу за стол, принесли ему пива и еды. Тот мигом опустошил старую деревянную кружку и продолжил, еле переводя дыхание:

– Нам привезли армейские запасы. Оказалось, что таким даже свиней поить и кормить нельзя, мы все отравились. А наутро пришли враги и просто перерезали почти всех. Можете говорить, что я наложил в штаны, но я сбежал! Не собираюсь умирать за Императора, который даже свою армию прокормить не может!

– Да! Ты прав! – послышались одобрительные выкрики, а пьяницы уже выбегали из таверны, спеша поделиться новостями.

Еще некоторое время Джорс рассказывал об ужасном штурме, и вот уже толпа зевак вывалилась из таверны и разнесла весть по городу, попутно искажая события и добавляя кровавых деталей. Избавившись от доверчивых слушателей, наемник Гильдии подошел к сидевшему в неосвещенном углу заведения Бриму. Тот спрятал свою броню под накидкой с капюшоном – он не хотел, чтобы кто-то признал в нем Императорского Меча.

– Что-то приелось мне в дороге, уже с период туда-сюда ношусь. Ладно. Строким уже раскинулся в крепости. Старый, чего дальше-то?

– Дальше дело за лордами и Гильдией. Твое маленькое выступление да толстый кошелек Эшвуда должны как раз подтолкнуть народ, тут уже почти с неделю неспокойно. Мы подавим мятеж, а на казнь зачинщиков Император явится лично. Подходи к северной стене Парка, к колодцу, ночью перед казнью. Это приказ Ландо, – разъяснил план Брим. В его глазах читалась искренняя скорбь.

– Опять раскис? Слушай, мы лишь выполняем, что велено. Император и его отпрыски засиделись на троне. Не напрягайся зазря да делай дело. – Почувствовал настроение старого солдата Джорс.

– Я все сделаю. Не забудь: ночь перед казнью, у колодца, – напомнил Брим суровым голосом.

– Да-да. Пойду похраплю, даже меня дорога потрепала. Свидимся, старик. – Джорс, небрежно махнув рукой, направился к трактирщику, чтобы снять комнату.

В этот день Редон увидел беспорядки, которых не было уже давно. Подстрекаемые местными бандитами люди, устав от бедности и угнетения, взялись за оружие – и по улицам потекла кровь. Ближе к вечеру, когда Брим стоял на своем посту в Квартале лоялистов, к нему подбежал полуэльфийский мальчишка, служивший гонцом.

– Господин, в Квартале слуг жители взялись за оружие, много стражников убили, зовут Мечи, – едва дыша, доложил мальчуган.

Брим тяжело вздохнул, со спокойным лицом повернулся к сопровождавшим его троим солдатам и крикнул:

– Народ чинит беспорядки, за мной!

Командир и трое бойцов в серебристых доспехах, на которых был изображен герб Империи, только вместо короны над орлом красовались скрещенные мечи, пришли на небольшую площадь. На земле лежало с десяток мертвых простолюдинов, некоторые из них были вооружены, остальные же, судя по всему, просто попали под горячую руку. Над телами стояли пятеро: двое людей, дворф, эльф и полупроклятый.

– Назовитесь! – прокричал Брим приказным тоном.

– Спокойно, Меч, мы из Гильдии. Мы помогаем разобраться с мятежниками, – невозмутимо произнес эльф. В правой руке он держал небольшой деревянный щит, а в левой ятаган.

– Если можете следовать приказам, идите за мной! – скомандовал Брим. Пятеро из Гильдии, присоединившись к отряду Дирэза, стали продвигаться вместе с ними в глубь Квартала слуг.

По узким темным улицам то и дело в испуге пробегали бедно одетые люди. Кое-где лежали мертвые обезоруженные стражники. Пройдя несколько поворотов, отряд остановился. Полупроклятый слегка наклонился и принюхался.

– Дым, – сообщил он низким, хриплым голосом. – Сюда!

Протиснувшись по одному между домами, бойцы оказались на небольшой рыночной площади. Все торговые палатки горели, а жители в панике носили воду из ближайшего колодца, чтобы не дать пожару поглотить их дома. Брим на несколько секунд закрыл глаза, затем с шумом выдохнул и сказал:

– Сейчас это не наша забота. Вперед, надо искать повстанцев! – И все двинулись дальше по извилистым узким улочками.

Через несколько минут блужданий они услышали звук ударов металла о металл и людскую брань. Не сговариваясь, бойцы двинулись на шум и через пару минут оказались на еще одой площади, в центре которой около тридцати бедняков окружили десяток стражников. Один из людей Гильдии достал левой рукой из-за пояса большую книгу со странными узорами на обложке, положил на нее ладонь другой руки и быстро произнес: «Ignisira». Брим увидел, как огромный огненный шар ударил в спину ничего не подозревающим повстанцам. Их потрепанную одежду мигом окутало пламя, и около дюжины кричащих от боли мятежников стали кататься по земле, пытаясь потушить огонь. Остальные были напуганы внезапной атакой и начали разбегаться в разные стороны. Брим быстро окинул взглядом спасающихся смутьянов.

– Вон тот, самый высокий, хватайте! – приказал он и указал пальцем на самого рослого в толпе. Двое подручных побежали за целью.

– Вон, толстяк, хватайте его!

На этот раз палец Брима был направлен на самого полного из бунтовщиков. Этого взяли на себя дворф и полупроклятый.

– Еще один с мечами, по правую сторону!

Выбор пал на мужчину, в руках которого оказались два меча городской стражи. За ним отправились двое из людей Гильдии.

– Командира тоже хватайте, вон кричит что-то с лавки! – Брим указал на прилично одетого горожанина, который пытался сбить огонь с товарищей.

За дело взялись эльф и третий воин из Императорских Мечей. Сам же Брим побежал к лежавшему на земле дворфу в обгоревшем фартуке, который, по мнению пожилого солдата, был либо пекарем, либо работал в таверне.

Беспорядки продолжались еще несколько часов, но как только Императорские Мечи и Гильдия организовали совместную защиту, мятеж закончился. В то самое время, когда Брим надевал оковы на пятерых бунтовщиков, в одной из башен в центре Редона стоял лорд Эшвуд, и склонившись к уху худого старого мужчины, тихим голосом говорил:

– Ваше Императорское Величество, давно не было мятежей. Подумайте, если вы лично покараете мерзких злодеев, это укрепит веру ваших подданных и покажет им, что род Кассанианов все еще крепко держит власть в Империи.

Старик, сидевший на огромном мраморном троне, никак не отвечал, было не ясно, слушает ли он вообще.

Казнь назначили на следующий же день. Место выбрали красочное – центр Императорского парка, у огромной статуи императора. За ночь там возвели большой помост и тогда же запретили вход в парк, расставив по всей территории стражников – не ниже офицерского ранга в Императорских Мечах. В числе этих офицеров оказался и Брим. Перед самым восходом, осматривая территорию по периметру, он перекинул через невысокую северную стену заранее припасенную веревку, с помощью которой в Парк проник Джорс. На поясе у него, как всегда, висели два коротких меча, но в этот раз за спиной был еще и большой лук.

– Ты же сказал, ночью. Чего я, как идиот, торчал там. Уже светает, – возмущенно сказал наемник.

– Я здесь не один. Другие офицеры внимательно следят за парком, прекращай жаловаться и тихо иди за мной, – процедил сквозь зубы Брим и повел Джорса к центру парка.

Наемник, в темном плаще с капюшоном, мастерски прятался за деревьями и скамьями, и заговорщики без труда добрались до могучего дуба, растущего прямо напротив места предстоящей казни. Вскарабкавшись по стволу и выбрав ветку поудобнее, Джорс расчистил обзор и застыл в ожидании.

Утром стражники впускали людей в парк по одному. Настроение у всех было мрачное, многие были озлоблены, поэтому обыскивали каждого и отбирали все, что могло навредить императору и его приближенным. С нарушителями порядка расправлялись мгновенно, ведь сам правитель собирался снизойти к народу – инциденты были непозволительны. Когда площадь перед статуей заполнилась, на помост вышел надменного вида человек и зычным голосом заговорил:

– Народ Империи! Вы поддались страху пред общим врагом и в это нелегкое время решили сеять смуту в нашей великой стране! И хотя наш великодушный правитель прощает вас, виновные во лжи, которая сбила всех с пути, должны быть наказаны!

После этих слов несколько стражников в серебристой броне вывели на помост пятерых сильно избитых простолюдинов, тех, кого вчера поймал Брим. Увидев их, старый офицер, стоявший под деревом, где сидел Джорс, ощутил подступивший к горлу ком. Против его природы было подставлять ни в чем не повинных людей, но образ дочери порождал гнев, который притуплял чувство вины. Когда приговоренных поставили на колени перед толпой зевак, по площади вновь разнесся зычный голос:

– Хотя эти лжецы и не заслуживают такой чести, но Его Императорское Величество Алентиус Кассаниан соблаговолил лично покарать преступников!

После этого на помост поднялись несколько стражников, державших перед собой сияющие щиты, а за ними – худой мужчина лет восьмидесяти. Он горбился под тяжестью огромной короны и роскошной мантии. На всех пальцах сверкали массивные кольца, а все элементы наряда были соединены золотыми цепями. Толпа безмолвствовала. Большинство простых людей никогда не видели правителя своей страны, и они не знали, как себя вести. Трясущейся рукой император вынул из ножен меч; эфес был так щедро украшен драгоценными камнями, что совершенно не годился для настоящего боя. Затем правитель начал что-то говорить, но его тихий слабый голос могли расслышать разве что стоявшие перед ним стражники. Народ начал переглядываться, в их представлении император был чем-то величественным, символом государства, а не ряженым старцем, речь которого и не разобрать. Зычный голос прервал неловкую тишину:

– Его Императорскому Величеству нездоровится, но он все же настоял лично покарать преступников! Будьте благодарны, народ Империи Лайн!

С этими словами хилая рука императора опустила меч на шею первого из мятежников. Тупой клинок лишь наполовину врезался в толстую шею, бедолага закричал и забился в конвульсиях. Толпа ахнула, а император попытался было вытащить свой меч, но тот застрял намертво. Однако скоро крики прекратились, и мятежник испустил дух.

Джорс сидел на дереве, наблюдая за ужасающей сценой сквозь густую листву. Сейчас его цель стояла так, что он мог легко промахнуться или попасть в щит стоявших впереди стражников. Пришлось подождать пока дряхлый, обвешанный золотом старикашка изуродует еще двух мятежников. Второй погиб чуть быстрее первого бунтаря, а шеи третьего император лишь коснулся острием меча, что вызвало только обильное кровотечение, поэтому смерть забрала несчастного лишь спустя несколько минут. Когда маленькая фигурка подошла к четвертой жертве, Джорс сразу же увидел, что нужно ловить момент. Он выпрямил спину, натянул тетиву и выпустил стрелу.

Император уронил меч, и по его шелковой мантии растеклась багровая кровь. Из шеи торчала стрела, и старик упал на помост. Толпа еще стояла в недоумении, когда с дерева напротив спрыгнула темная фигура в накидке с капюшоном и побежала к выходу. Когда все осознали произошедшее, этот человек уже был у ворот парка. Двое стражников в серебристой броне схватились за мечи, но один из них был встречен стрелой прямо в лицо, которую человек в капюшоне выпустил на ходу. Второй все-таки успел вступить в схватку, но через несколько секунд и он замертво рухнул на землю, а убийца скрылся.

Сначала казалось, что Редон захлебнется в крови, но этого не произошло. Все попытки народа устроить беспорядки быстро пресекались наемниками из Гильдии, а также местными головорезами, которые еще вчера подбивали людей взяться за оружие. Все самое важное происходило в башнях, возвышавшихся за Императорским парком, – там жил убитый правитель и вся его семья. По комнатам и спиральным лестницам разносились душераздирающие крики – Брим и несколько верных ему служащих в сопровождении самых доверенных лиц из Гильдии расправлялись со всеми, кто мог претендовать на престол или носил фамилию Кассаниан. От их рук пали жена, дочь, сын и пятеро внуков императора, самому молодому было всего пять лет отроду. Также были убиты племянники и другие родственники. Но простой народ об этом не знал, до него не доходили вести из каменных башен. Императорские Мечи, которые были призваны защищать своего хозяина любой ценой, сейчас не понимали, кому они служат, поэтому в большинстве своем бездействовали, а те, кто все же пытался вмешаться, были убиты. Империю Лайн, пока она все еще называлась Империей, ждали перемены.

Сигреф и Осфанис уже больше недели скучали в захваченной крепости, а подкрепление из Лоуика так и не прибыло. Вскоре Строким собрал весь отряд и громким, властным голосом сообщил, что прибыл гонец из Редона – император и вся его семья убиты, Империи больше нет, а следовательно, сражаться им тоже не с кем. Война как началась, так и закончилась странным штурмом небольшой пограничной крепости, что не могло не радовать молодых солдат, бившихся лишь за награду.